Я нажрался вновь, да Бог меня простит. Мне, видать, барду споили вместа бражки. Я наружу отряхнуть рванул муражки, И уткнулся носом в лужу на пути. Посмотрел туда, где небо – вот те на! Я всегда считал, что там всё строго-чинно. Только небо – это яркая картина, И на ней рисуют рыжего слона... Он гуляет в окруженьи светлячков По поляне, полной аленьких цветочков. Это сказка или я дополз до точки? Ущипнул себя – пожалуй, жив-здоров; Навострил полускептически глаза, И для верности хлебнул воды из лужи: Всё – как было – так прелестно-неуклюже. Я в восторге клювом щёлкнул и – назад... В собутыльную квартиру вполз как мог. Вижу: кто-то конопатый жрёт ватружку. Говорю ему: Скорее виски кружку! Я такое видел – чуть не занемог! Если б знал, какое в мире чудо есть – Ты б ватружку отложил и тоже выпил! Тот, жующий, с полным ртом ответил сипло: Насмотрелся я чудес! Хочу поесть... Ну, и чёрт с тобой! Я рыжего слона Оставляю лишь себе! Ещё грамм двести, И на небо улечу, слону невесту Подрисую – будет стройная она. Я художник, я творец – я всё бы смог, Опрокину только лишь ещё полкружки! Эх вы, черти, поедающие плюшки... Я такое видел – чуть не занемог!... |