Дек стоял там, где и всегда - у ложа господина.

Он хмурился и сжимал рукоять клинка, испытывая что-то вроде тревоги, а это уже было не так, как всегда.

Дек - оберег, телохранитель лорда Стасея. Высокий, стройный, поджарый: ни капли лишнего жира или мяса, - таков Дек из клана Синих Оберегов. Он прекрасно управляется со своим коротким, чуть изогнутым мечом из голубой, полупрозрачной стали и с метательными ножами-стрекозами, которых в избытке за его кожаной перевязью, украшенной бирюзовыми пластинами. Легко, как невесомую шелковую рубашку, носит Дек свои кольчугу и доспехи из тонких стальных пластин. Ничего ему не стоит в полном вооружении перепрыгнуть ограду усадьбы господина, что выше человеческого роста, и уйти в разведку вокруг поместья.

Не таков господин Дека - лорд Стасей. Он тоже высок, но толст и жирен, словно кабан, откормленный к празднику Сытого Месяца. Это потому, что лорд часто лежит полуголым на роскошном диване в своих покоях и ест много мяса, сала и пирогов, запивая все это добрым элелейским вином. Впрочем, с какой стати благородному лорду, не озабоченному необходимостью зарабатывать себя на жизнь, быть похожим на своего оберега? Лорд платит Деку за то, что тот всегда в отличной форме, всегда начеку и всегда готов защищать необъятное и холимое тело Стасея от врагов.

Дек и впрямь несколько раз спасал это жирное тело. Лорд славился тем, что любого встречного-поперечного мог настроить против себя, потому что имел вздорный нрав. И его многочисленные недоброжелатели иногда были не прочь увидать на мече наемного убийцы кровь благородного Стасея. Поэтому Дек был спокоен - пока работа у него есть и, похоже, надолго.

Но сегодня...

 

Сегодня утром в спальню лорда прибежал девицеподобный юный паж Ниро, один из любимцев Стасея, и громко заплакал, запричитал, желая разбудить господина. У Ниро была расцарапана румяная и пухлая щечка, и когда лорд проснулся от причитаний пажа, тот сказал, что его побила Вукира, девчонка-поломойка.

- Всего-то - прижал ее в углу, а она меня изуродовала! - Ниро стонал, как тяжелораненый.

Вукира была рабыней Стасея с самого рождения. Потому что родилась в семье рабов-поломоев, принадлежащих лорду. Все, что она умела - до блеска надраивать узорчатые полы в доме. На Вукиру мало обращали внимания, пока она была мала. Разве что, если работу плохо делала, тогда управляющий Макарей приказывал хлыстуну Ведо наказать лентяйку на заднем дворе. Но прошло пару лет, и жалкая девчонка стала потихоньку превращаться в девушку, пусть тонкую и худенькую, но грациозную и легкую в движениях. Даже странно было: безмолвное, робкое, вечно привязанное к ведру и тряпке существо обнаружило в себе юную красоту.

Дек однажды увидел, как она сидит, поджав ноги, в саду, под кустом цветущего белого шиповника и, наклонив на бок голову с густыми русыми волосами, о чем-то думает, призакрыв большие глаза. Ему понравилась такая картина.

Однажды на праздник Цветущей Вишни Дек подарил ей яблоко. Почему? Потому что она уже десять лет была сиротой, а Дек помнил из заповедей Первой Книги: в праздники сирот надо одаривать, тогда тебе всегда все будет удаваться. Вукира тогда взяла яблоко и тут же убежала, как испуганный заяц, даже не поблагодарив.

Была ли она глупа? Возможно. Ведь рабам непозволительно учиться и проявлять себя как-то иначе, чем предписано по рождению. Дек определил бы ее ум по глазам, но глаз Вукира никогда ни на кого не поднимала - рабам нельзя...

Но сегодня...

 

Сегодня Дек увидел: Вукира, рабыня пятнадцати лет от роду, подняла глаза. На самого лорда Стасея.

После жалобы Ниро, девушку привели к господину, чтоб он решал, как наказать ее за порчу нежного пажеского лица.

- Как было дело? - лениво начал допрос лорд, разрезая ножом румяное яблоко на дольки - он любил делать это сам, без слуг.

- Ниро насильничал. Я просто защищалась, - ответила Вукира, прямо глядя на хозяина.

Дек, стоявший рядом с шелковым ложем лорда, одобрительно кивнул: по его мнению, любая девушка имела полное право дать отпор насильнику. Потому что тот, кто насильничает женщину, недостоин называться мужчиной и вполне достоин получить от женщины пинка, тумака, пощечину или даже смерть.

- Врет она все! - заявил Ниро, сидя рядом на пуфике и примачивая салфеткой кровоточину на щеке.

- Ты кем себя возомнила, дрянь? - рявкнул на Вукиру Стасей. - Бьешь моего пажа, врешь мне!

- Я не врала, господин, не врала, - побелев лицом, девушка бросилась на колени перед лордом, ударила лбом в пол: она знала, как страшен бывает гнев хозяина.

Стасей недолго думал. Он встал со своего шелкового ложа и, ухватив Вукиру за косы, принялся ножом, которым делил яблоко, обрезать их, жестко дергая девушку:

- Вот тебе, дрянь, вот тебе! Будешь еще портить моих пажей!

Он замотал одну из кос вокруг кисти и пилил, пилил густые блестящие волосы, натягивая их, чтоб вышло побольнее. Дек видел, какая ужасная гримаса боли, ужаса перекосила еще совсем детское лицо Вукиры. Но лишь пожал плечами: Стасей - хозяин, ему видней, как наказывать разозлившую его рабыню.

Обрезав сколько можно и расшвыряв волосы по сторонам, лорд не успокоился и принялся рвать на Вукире старое залатанное платье:

- Ну, покажи, что за прелести у тебя там вызрели!

Девушка лишь жалобно вскрикивала, пыталась защититься, отталкивая руки хозяина, но за это он награждал ее громкими, хлесткими пощечинами.

- Какая свежая, какая прелесть, - довольно рокотал Стасей, увидев наконец тонкое, белое, девичье тело. - Марш в мою постель... А вы все вон! - приказал Ниро, Деку и тем двум слугам, что привели к нему Вукиру.

Все вышли. Вышел бы и Дек.

Но сегодня...

 

Сегодня он тоже увидал глаза Вукиры - она смотрела на него, скорчившись на полу. Большие серые глаза, полные слез, полные мольбы. Наверное, сейчас она вспомнила то дареное яблоко. Потому что и Дек о нем вспомнил.

Именно поэтому он хмурился и тревожно сжимал рукоять меча.

- Что стоишь? Иди стой за дверью! - рявкнул ему лорд Стасей. - А ты - в постель, поживее! - снова приказал Вукире.

Дек улыбнулся - он кое-что вспомнил - и спросил, глядя в глаза хозяину:

- Господин, помнишь ли, как я закрыл тебя грудью от отравленного дротика в Круглом Городе?

- Помню. Что с того? - раздраженно отозвался Стасей, уже распустивший пояс на своих шелковых штанах.

- Помнишь ли, как я поймал рукой стрелу, что летела в твою спину в Семиречном Лесу?

- Помню-помню. Жизнь ты мне спасал много раз...

- Тогда вспомни еще кое-что. Это есть в нашем договоре: оберег, спасший хозяина от смерти, имеет право просить господина об одной услуге.

Теперь нахмурился Стасей - он тоже вспомнил об этом.

- Тебе именно сейчас чего-то хочется? Надо сказать, это не вовремя, - буркнул лорд, жадно посматривая на голую девушку, которая уже послушно сидела на постели, притянув к себе ноги, обхватив их тонкими, дрожащими руками. Правда, у нее все дрожало: худые плечи, голова со всклокоченными волосами и влага слез в глазах, что смотрели, не мигая, на Дека.

- Я спасал тебя не раз и не два, но еще ни разу ничего не просил. Так что - самое время просить теперь, - заметил он. - Не трогай Вукиру, отдай ее мне - вот моя просьба.

Стасей злобно улыбнулся:

- Я бы исполнил любую твою просьбу, верный мой Дек, но не эту и не сегодня...

 

А сегодня рука оберега Дека убила лорда Стасея. В тот миг, когда он потянулся к испуганно вскрикнувшей и вжавшейся в подушки из восточного бархата Вукире. Большой палец телохранителя быстро и стремительно ударил господина в жирную шею, перебив самый главный кровеносный канал. Укус Малого Дракона - так назывался этот удар.

Стасей умер быстро, не успев ни удивиться, ни разозлиться. Рухнул в постель, лицом вперед, ударив лбом в скрещенные ступни Вукиры. Испуганная девушка с писком взметнулась из кровати и, даже не заботясь прикрыть наготу, кинулась прямо к Деку:

- Спасибо, спасибо, спасибо, - твердила благодарность без остановки, обнимая его, цепляясь руками за пряжки ремней, что крепили его доспехи.

- Тихо, - строго шепнул Дек. - Слушай внимательно самую настоящую правду: наш бедный господин умер от сорвавшегося сердца. Он так сильно хотел тебя, что оно не выдержало и сорвалось. У мужчин такое бывает. Поняла?

- Д-да, - кивнула Вукира. - А что потом?

- Потом все будет хорошо, - улыбнулся Дек.

Он дернул одну из простыней с кровати, из-под мертвого лорда и набросил ее, словно плащ, на дрожащую девушку.

- Тот, кто не выполнил просьбы своего оберега-спасителя, перестает быть ему хозяином - так положено договором, - сказал Дек. - Оберег без хозяина волен вернуться в свой клан, чтоб найти нового хозяина, или жить свободно, исполняя заповеди Первой Книги. Мне охота жить свободно. И еще - сегодня я защитил сироту и возьму ее с собой, буду о ней заботиться. А небеса за такое награждают...