День первый.

«Все решено: Становлюсь писателем! Напишу какой-нибудь роман, получу за публикацию уйму денег, меня выдвинут на Пультцеровскую премию.

Завтра встаю в шесть утра: многие писали рано утром, чем я хуже. Так главное о чем написать роман. А-а-а, может… Нет, нет, нет - это уже было…Стоп, я знаю, я гений… Нет, нет, нет – не подходит… Напишу-ка я про сложные семейные отношения. Да, да, да. Книгу опубликуют, журналисты будут спрашивать: «Скажите о чем Ваше произведение?», а я уже ощущая себя гением буду пафосно отвечать: «Читать надо, господа! Читать!», какой-нибудь журналистишка спросит: «Ну, все же о чем?», «Ребятушки вы мои, - глубоко вздохнув скажу я, - о вечном, о жизни» и отведя взгляд в сторону демонстративно задумаюсь.

Издательства будут предлагать кучу денег за публикацию нового произведения, на шею будут вешаться девочки, я буду дружить с элитой.

Значит завтра встаю в шесть».

 

День второй.

«Будильник запиликал ровно в шесть. Какой дурак сказал, что известные писатели писали по утрам. Бред. Они писали после обеда, в лучшем случае по ночам. Будильник пожалуй переведу на десять.

Будильник запиликал ровно в десять. Надо вставать и начинать писать роман. А, всегда успею.

Я проснулся в час. Умылся, пообедал (все с мыслями о романе). Сел за компьютер. О чем писать? Краем глаза замечаю иконку «Warcraft», поиграть что ли минут десять.

Че-то кушать охота, сколько сейчас время-то? Семь вечера? Семь вечера. Семь вечера! Пора поработать. Вот только поем.

Фу, ну и жара. Душ что-ли принять? Определенно, схожу в душ – гениальный писатель должен писать в комфорте.

Вышел из душа. Хорошо!!! Что это я слышу, начинаются новости. Гениальный писатель должен писать на злобу дня, а взять ее можно из новостей.

Половина двенадцатого. Надо прилечь, отдохнуть.

Двенадцать – задремал.

Половина первого – надо завести будильник на шесть утра: ведь многие талантливые авторы писали по утрам».

 

День третий.

«Я не слышал, как звонил будильник. Проснулся в одиннадцать с мыслью, что роман придется писать годы, месяцы в лучшем случае. Решил: напишу пьесу. Пьеса и по объему меньше и особых описаний не надо, сплошные диалоги. Прежде чем писать нужно продумать сюжетную линию… М-м-м… К черту сюжетную линию, нужно вначале персонажей придумать…

Пытался придумать главного героя, но зачем придумывать у меня сосед сойдет за главного героя. Колоритный персонаж. Талия занимает все пространство хула-хупа, работает электриком, выпивает… И что дальше. В жизни соседа ничего интересного не происходит, значит надо придумать ситуацию. Куда бы его воткнуть… В первую мировую войну что-ли. Нет, это не интересно. Может его в будущее послать в третью мировую. Чушь, чушь, чушь. Фантастика низкий жанр, для меня. Мне интересны человеческие отношения».

Наступил вечер.

«И вообще кто сказал, что пьеса это хорошо. Пьесы пусть Чехов пишет. Ну что такое пьеса – сплошные диалоги, а где природа, где описание чувств, где я вас спрашиваю. Вот и получается что пьеса это жанр для массовой публики, а там где массовая публика, не до интеллекта. Я напишу очерк, листов на десять. Завтра».

 

День четвертый.

«Проснулся в десять. Встал в двенадцать. На чем я вчера остановился? На очерке. Очерк, очерк – это вообще что? Что подумает человек покупающий книгу озаглавленную как «Очерки»? Он подумает что-нибудь плохое. Вот если я рассказ напишу. Небольшой листика на три. Два. Два листика достаточно чтобы оценить меня как гениального писателя. Этого достаточно чтобы прочувствовать гамму чувств и труда вложенного в произведение. Окончательно и бесповоротно – рассказ.

Минуточку, я о чем то забыл… Ну конечно о вдохновении. Как ее там Бельфегора или Мнемозина? Позвать что ли? Стоп. Я же гений я сам уподоблюсь Бельфегерам и Мнемозинам вместе взятым. Ждем вдохновения – то есть меня.

Уже вечер. Тишина. Допиваю пятую чашку кофе, докуриваю седьмую сигарету – все с мыслями о рассказе. Единственное что я хожу так это в туалет, но боюсь спугнуть вдохновение.

Рассказ, рассказ. Низкая уподобленческая социально деструктивная форма литературы – этот ваш рассказ. Как там Чехов говорил: «Краткость – сестра таланта». Рассказ к черту. Афоризм.

Афоризм – вот достойный жанр. Вот где экспрессия, вот где апогей чувств и человеческой драмы. Это вам не роман.

Все встаю завтра в шесть и сразу же начинаю придумывать афоризмы…».

 

День пятый.

«Плохо спал всю ночь, ворочался. Настоящие муки творчества. У меня психическое и эмоциональное истощение. Закурил сигарету – с мыслями о афоризме. Жду вдохновения. Не идет. Выпил чашечку кофе, задумался, заснул.

Проснулся вечером. Жуть. Доконали меня эти муки. Афоризм, афоризм. К черту, к черту поганый афоризм. Вообще к черту прозу. Стихи.

Стихи вот вершина литературы».