Воскресенье. Ехал на работу. Сел в трамвай. Хмурые, загруженные лица, серьезные, все в себе, а на полу бездомная собака. Лежит, куда-то едет по делам своим собачьим. Я сделал строгое лицо:

- Так, почему в вагоне "зайцы"? Лохматые причем и очень?

Собака навострила уши, ребенок засмеялся громко, кто-то вздрогнул, улыбнулся кто-то, но равнодушных не было уже.

- Свободу зайцы любят, лес и поле, а не в трамваях ездить без билета!

Я подошел, присел тихонько рядом. Вагон смеялся весь, собака хвост прижала, в углу тихонько плакала старушка о чем-то о своем, ушедшем.

- Ну что, друг, и тебе несладко? - Собака грустно повела глазами.

- Поделимся последним бутербродом? Примешь?

Собака протянула лапу. Сидели, ели бутерброд. По-братски, половину. Вагон затих...

Мечты оборванной крыло к стеклу оконному прилипло, грязным фантом… А мимо проплывала церковь и тихий свет от куполов на свечи падал. Лица русских женщин, в платочках, такие светлые, родные. В углу старушка утирала слезы и дребезжал трамвай.

- Ну мне пора, прощай дружище, до места доберись – прошу!

Я встал и в лапы сунул билета тонкую картонку. Вагон смотрел заворожено, подслеповато щурилась старушка.

- Негоже псам лохматым и приличным в трамваях ездить без билета.

Остановка. Вышел...

Вслед аплодисменты, взгляды. Зачем и почему? Мы что, летали? Плавно сели иль правда мы летели, две остановки лишь? Закрылись двери. Я тихо брел, собою, весны московской раздвигая сырость. Уплывал, кораблик неисполненных желаний, несбывшихся надежд, мечтаний. Там кто-то был еще, кто ласково и строго на меня смотрел. Я точно знаю. Русь! Боль и грусть, моя лохматая собака. Встань! Поднимись! Не на коленях , на одном склонилась лишь...

Задумался. Ворона с дерева "облаяла", как обматерила….

В храме свечи прорастали в Небо. Снежинка теплая к щеке прилипла, слезой соленой Матери Небесной. И в грязной луже отражалось России православное лицо и крест, золотой на сером...

Вдруг солнца лучик, из-за туч проснулся. Из лужи "зайцы" врассыпную, другие. Один мне на плечо метнулся, погоном золотым, как будто бы хотел сказать:

- Ты - воин. За Христа, за веру и Россию. Собираешь рать. Под христианским, православным стягом. Зло добротою побеждать.

Я улыбнулся и взлетел опять. Кто со мною?

P.S. Вы знаете, где живут снежинки? Нет? Приходите! Расскажу!

Тем, кто трамваи эти водит, хочу сказать, чтоб знали:

- Вас обманули, мы стоим давно, всегда стояли. Никогда Россия не умрет, не умирала. Народа горсть и веры остов. Своей страною окруженный "Остров" и православья милый уголок. Мы скоро будем. Ждите...

("тупая", нищая Россия)