Софья делала то, что обычно делает женщина, когда замечает, что время больше не обходит ее стороной. Она по несколько раз в день подходит к зеркалу, может быть, ей только показалось, что появилась эта новая морщинка? Она поворачивается разными сторонами, пытаясь найти удачный ракурс. Ставит везде лучшие фотографии, убеждая себя, что совсем не изменились. Если женщина начинает чувствовать, что стареет, то в один миг все окружающие ее существа женского пола представляются ей молодыми и красивыми. И почему она раньше не замечала, что все вокруг так молоды и красивы?

 

Согласитесь, забавная штука – эта женская жизнь. Если женщина молода и красива, ей прощают и склочный характер, и нетерпеливость, и обидчивость, и переменчивость, ее капризы и глупость, наконец. У нее есть то, что ценится в женщинах превыше всего - красота. И теряя свою красоту, женщина начинает переоценивать весь мир, ведь он больше не смотрит на нее с восхищением, и не принимает без оглядки, готовый положить все к ее ногам лишь в обмен на ее красоту. Главное, успела ли она поменять свою красоту на что-то стоящее – деньги, признание, профессию, семью. Потому что, потеряв единственно реальное, женщины уже ничего не могут получить бесплатно.

 

Так или примерно так думала наша 37-летняя героиня, когда по утрам смотрела на себя в зеркало и понимала, что ее лучшие времена возможно уже позади. Да и здоровье стало сдавать, и нервишки пошаливали. Успев дважды побывать замужем, детьми Софья так и не обзавелась. Сделав два аборта и пережив тяжелый выкидыш, Софья уже не думала завести ребенка. Теперь Софью, она часто об этом думала, ждало только разочарование, болезни и одинокая старость.

 

От подобных мыслей, голова не становилась яснее. Хлеб насущный тоже давался не просто, она работала специалистом в кредитном отделе инвестиционной компании, платили неплохо, но работы была тяжелой, требовала много сил и нервов. Утром, смывая с лица остатки сновидений, Софья часто не понимала, зачем этот день опять потребовал от нее проснуться и что, кроме обычного, ожидаемого, традиционного, может он ей принести. Вечером после суетливого дня, заполненного однообразной, обычно рутинной работой, Софья падала в кресло и часто думала о том, насколько бессмысленна ее жизнь. Она совсем забыла, чему можно радоваться. Постоянной реальностью стал только страх – страх потерять работу, страх остаться совсем одной, больной, беспомощной, без средств к существованию.

 

Примерно так в нескольких фразах можно описать жизнь или точнее представления об этой жизни нашей героини: 37-летней москвички Софьи Милевской (красивая фамилия досталась ей от последнего мужа), незамужней и бездетной владелицы маленькой однокомнатной квартирки в одном из прилегающих к центру районов Москвы. И нельзя сказать, чтобы в этой жизни совсем не было радостей – дважды в год Софья ездила на море дней на 10-12 куда-нибудь на курорт, в Хорватию или Испанию. К каждому сезону усердно покупала себе обновки, как она говорила, чтобы совсем не обноситься. Бывали в ее жизни и мужчины, но обычно после трех-четырех месяцев знакомства они растворялись где-то в неизвестности. Впрочем, Софью это не сильно печалило. Она давно уже не вкладывалась в отношения, явно не ожидая от них чего-то долговременного. Чего ей действительно не хватало – это общения. Подруги все более или менее удачно вышли замуж, обзавелись детьми и погрязли в семейных проблемах. Те же, кто, как и она остался одинок, почему-то стали совсем не интересны. Вечерами Софья обычно прогуливалась в сквере рядом со своим домом и представляла, что когда-нибудь сможет завести собаку, и каждый вечер будет гулять с ней вокруг дома. В минуты отчаянья мысли о собаке были спасительными. Правда в моменты истины Софья признавалась себе, что собаку завести она не может – зверю придется целый день сидеть дома одному, ведь хозяйка на работе, да к тому же ее некому будет отдать в те недели путешествия, которые два раза в год могла себе позволить Софья. Взвесив в очередной раз все за и против, Софья понимала, что собаки ей опять не видать. От этих мыслей становилось так грустно, что хотелось заплакать. Именно в такие моменты Софья и брала в руки ремешок, наверное, ей представлялось, что это ошейник и с ним в руках она и отправлялась на прогулку.

 

Вы скажите, какая призрачная и засушенная жизнь? Но многие из нас живут такой призрачной жизнью. Приглядитесь внимательнее, может кто-то из ваших соседей или знакомых живет такой жизнью и для них она совсем не призрачна. Софья была уже не очень молода и не озабочена поисками.

 

Однажды тоскливым вечером, хотя, признаться, вечер был совсем не тосклив, а наоборот радовал свежестью и прохладой, Софья по обычной привычке, намотав ремешок на руку, отправилась на свой вечерний моцион. В лифт на шестом этаже вошла маленькая, сухонькая старушка. Доченька Вы вниз?- задала она Софье явно бессмысленный вопрос. Даже не кивнув, Софья нажала на кнопку лифта и отвернула голову. И вдруг она столкнулась с полным интереса взглядом больших голубых глаз. Старушка, без всякого стеснения ее разглядывала. Причем взгляд этот был настолько дружелюбен, что Софье было приятно на него ответить. Примерно так смотрят маленькие дети, как будто каждый раз открывают вас заново. Софья улыбнулась, и ей захотелось вдруг сказать этой старушке что-то хорошее.

 

- Вы ведь недавно переехали, я в доме всех знаю, а вас раньше не видела.

-Да, доченька, я тут только как две недели живу.

 

Говорить с незнакомым человеком вроде было не о чем, но Софье не хотелось оставлять эту пожилую женщину и уходить одной на свою вечернюю прогулку.

А ты заходи доченька, если вдруг захочешь поговорить, я живу в 32 квартире. Старушка словно ответила на ее мысли. Как обычно Софья сделала несколько кругов по кварталу, подышала ароматом вечерней прохлады и вернулась домой, чтобы лечь спать. На следующее утро для нее опять должен был начаться день, так похожий на все другие.

 

Утро началось как всегда. Софья без радости первооткрывателя, опять обнаружила новую морщинку (ах этот дорогущий крем совсем перестал помогать). Потом не смогла надеть любимый зеленый костюм, как выяснилось утром, он нуждался в химчистке. В другие дни Софью бы все это расстроило, и она бы вышла из дома в состоянии близком к отчаянью. Но сегодня, даже в старом сером костюме и с морщиной прямо посреди лба, Софья чувствовала себя совсем не плохо.

 

Выйдя на улицу, она вдруг увидела, что лето пришло во всей красе. И тут же отметила про себя, что давно не замечала, как меняется время года, только фиксировала словно без чувства: на деревьях появились первые почки, дни стали короче, выпал снег. А тут впервые за долгие годы она ощутила и почувствовала приход лета: воздух, если принюхаться, был полон ароматов, деревья стояли все в цвету, но зелень еще не была утомлена солнцем, как в июльский зной. Когда-то это было ее самое любимое время - раннее лето. Или тогда любимым временем года была поздняя весна? – Софья уже не помнила, да это было и не важно. Теперь она просто переживала приход лета и радовалась этому. Ей захотелось как в детстве скинуть туфельки и босиком пробежать по земле, по траве, по лужам. Просто отдаться на минуту детской беззаботности. Что это со мной, - очнулась Софья, посмотрев на часы, надо было поторопиться, Софья не любила опаздывать. День прошел как всегда: было много беготни, часто бессмысленной, суеты, телефонных переговоров и встреч. Вечером, купив несколько желейных пирожных – это было одно из немногого, чем Софья себя баловала, уже в лифте, она почему-то решила воспользоваться вчерашним бабкиным предложением. Вечер собирался быть скучным, одиноким и ничем не занятым. Поэтому приглашение было как нельзя кстати.

 

Остановив лифт на шестом этаже, Софья на минуту подумала о том, что приглашение могло быть и просто пустой формальностью. Но, пережив эту тяжелую минуту, вот она звонит в квартиру с номером 32, дверь распахиваются и выясняется, что ей очень рады. Через две минуты вокруг нее развивается невероятная кутюрьма, на стол выставляются лучшие лакомства: тут и варенье из грецких орехов и домашние пирожки и конфеты, бабка просто светится радостью. Она наливает чудесный душистый чай с мелиссой, (выясняется, что бабка настоящий гурман, она долго рассуждает о любимых сортах чая и о способах их заваривать). Тут же с кухни притаскивается огромный самовар – как русский вариант чаепития, и одновременно крохотный чайничек с двумя чашечками для демонстрации истинно китайской чайной церемонии. Бабка увлеченно рассказывает о чем-то малозначительном, но в ее устах все это почему-то живо и увлекательно. Кажется, она знает 122 способа заваривания чая, а также 175 вариантов лучшего утреннего подъема: круг ее интересов широк: она владеет тысячей рецептов пирожков, прекрасно разбирается в литературе и способна поддержать любую беседу об искусстве. Причем все, о чем бы она не говорила, представляет для нее равный интерес: она может плавно переходить от обсуждения мясной начинки к тонкой оценке современного французского кино и обратно, ведь все это равноправная и полноценная часть ее жизни.

 

Софья не замечает как пролетают два часа и ей уже пора возвращаться домой. Ей так уютно в этой маленькой квартирке, которая чем-то похожа на ее детские воспоминания, она полна старинными вещами. Причем во всех этих вещах есть что-то личное и для Софьи. Серебряные стаканчики, столь похожие на те, что были у бабушки, часы, подобные тем, что стояли в квартире школьной подруги. Софье, когда она смотрит на эти вещи кажется, что они хранят ее воспоминания. И что-то в этом доме кажется ей безумно родным и знакомым: запах пирожков, какой-то чуть заметный аромат старости, замешанный на запахе старой пудры, покоя и удовольствием от прожитой жизни. Хотя бабка уже вовсе не производит впечатления старости: если при первой встрече Софье показалось что старушке далеко за 70, то сейчас при этом румянце и горящих глазах старушка просто молодеет лет на 10-15. Но Софье уже пора собираться. В дверях бабка произносит слова, от которых у Софьи чуть не слезы на глаза наворачиваются: «Я буду ждать тебя Софьюшка, приходи хоть каждый день». Наконец они прощаются…

 

С того дня Софья стала замечать, что жизнь вокруг нее меняется. Хотя возможно просто начала меняться она сама. С души ее как будто сняли груз огромной тяжести, она стала готова идти жизни навстречу. С бабкой с того дня они встречаются почти каждый день. Софья немного помогает по хозяйству, а старушка делится самым ценным – своими воспоминаниями. Все это у нее происходит просто – она ничего не навязывает, она никогда не жалуется. Она просто рассказывает о своей жизни.

 

Как то утром, выйдя из дома, Софья замечает у подъезда машину скорой помощи. Недоброе предчувствие заставляет ее подняться на знакомый 6 этаж…Дверь бабкиной квартиры ей открывает незнакомый молодой мужчина в белом халате. Вы родственница, дочь?? Нет, я просто соседка, отвечает Софья….Похоже, мы приехали слишком поздно. Она умерла во сне…Софья проходит в хорошо знакомую квартиру, почти ничего не изменилось со вчерашнего вечера. Только исчез тот сладковатый аромат старости, настоянный на запахе пирожков и старой пудры, которым всегда был полон этот дом. Теперь здесь пахнет лекарствами и табачным дымом. Наверное, это вам, вас ведь зовут Софья? Парень подает ей записку….Софьюшке, написано сверху и запечатано с обеих сторон….

Cофья быстро рвет край записки и начинает читать: "Софьюшка, возможно у меня больше не будет возможности с тобой попрощаться. Ты хотела быть похожа на остальных, сравнивала себя с ними и чувствовала себя аутсайдером. Ты должна понять, что живешь только собственной жизнью. Тогда жизнь приобретет для тебя новый смысл он будет в том, чтобы узнавать себя и ощущать свою индивидуальность. Что хочется тебе, что ты чувствуешь, что ты переживаешь сейчас в это мгновение. Приобретут смысл и полюбятся все мельчайшие привычки: чуть наклонять голову во время беседы, немного сутулиться, по утрам рассматривать свои морщинки, беспорядок в твоей комнате, карандашные записи на клочках бумаги, все твои воспоминания, чувства, даже мимолетные, любимые пирожные, часы, которые ты носишь на руке, не снимая вот уже три годы, – без секундных стрелок и без делений. По ним ведь сложно определить время. Люди, которые проходят и почему-то для тебя остаются только призраками, тенями. Ты не хочешь заглядывать в их лица, а видишь только формальные стороны их существа: успешная карьера, удачный брак, трое детей. Поверь: это только твоя реальность, у них она совсем другая. Тебе надо просто вглядываться в чужие лица и представлять себе, как и что они чувствуют и что у них на душе. И поверь, все они отнюдь не так успешны, как кажется, ведь далеко не все из них живут собственной жизнью. Надо просто принять себя такой, какая ты есть и не стараться соответствовать стандартам, которые ты сама себе придумала: 37 лет, двое детей, успешная карьера, любящий муж. Этого у тебя нет, но это ведь и не твоя жизнь. Цени свои чувства, свои воспоминания. Единственная реальность – это твоя жизнь и измерять ее надо только ее собственной меркой. Спасибо тебе за то короткое время общения, которое нам было отпущено. Целую и прощай…".

Бабкина квартира постепенно наполнялась людьми, сколько незнакомых лиц, подумала Софья и вышла на лестницу….. В глаза у нее стояли слезы. В этих слезах не было отчаянья, не было горечи, не было смертельной печали. Это были просто слезы живого человека. Она понимала, что теперь за дверями этого дома для нее начнется совсем другая жизнь….

 

На следующее утро Софья шла на работу, потому что хотела. Она хотела жить именно этой жизнью. Это была ее жизнь и все в ней она делала по собственной воле.