Что хочет автор. Литературные конкурсы

Я вошла в кабинет, руки тряслись не от страха, что он снова найдет ошибку в этом дурацком отчете, нет, просто с утра я ничего не ела и почти не вставала из-за стола. Закончить месячный отчет, произвести отгрузку 12 клиентам и при этом еще текучку не упустить – все это было обычным делом для меня. Я стала в «АгроФуде» сотрудником, на которого возлагали большие надежды и еще много работы. Мой директор совсем меня не жалел. Разговор с ним прошел более или менее гладко, возможно потому что он тоже очень устал за неделю и вообще в тот день, поэтому многие вопросы он пожелал решить в понедельник. Я выходила из офиса последней и как обычно за всеми выключала компьютеры из сети.

Ехать в тот день мы должны были в Сысерть к моим родителям за 40 км от Екатеринбурга. На кануне, мы неделю жили у друзей, потому что продали квартиру родителей мужа, делили наследство. А в купленную квартиру для нас, мы въехать по договору должны были только в июне. Так что месяц нам предстояло скитаться. Я позвонила мужу на мобильный, чтоб договориться о встрече.

- Але, это я. Только не ругайся Женя.

- Маш, ну сколько можно. Задолбало, уже ты дождешься, что я на самом деле пойду с разговором к твоему директору. Сегодня вообще-то пятница мог бы пораньше отпустить. – Он злился и говорил все то же самое как всегда. Но ни разу он так и не предложил сменить мне работу, считал, что я сама виновата, что все, так как есть. Что можно и на этой работе подстроить все и всех под себя, только вот я не такой человек.

- Может ты все - таки за мной приедешь. В это время мне опять в троллейбусе ехать целый час стоя.

- Давай я приеду, и мы останемся ночевать на твоей работе. Бензина нет, и по пробкам я буду еще дольше ехать. Давай быстрее. Позвонишь, как вывернешь из - под моста.

- Ладно, пока.

Перед выходом я заглянула в зеркало, мое отражение меня не порадовало. Под глазами из-за работы за компьютером образовались темные круги, волосы как обычно не уложены, корни давно пора прокрасить. Вообще в последние два три месяца я плохо стала за собой ухаживать, вернее вообще перестала. Вставала в 7-45, а в 8-00 я уже бежала на остановку, где приходилось залазить в полную маршрутку и ехать, стоя, согнувшись в три погибели. А потом сразу работа и одна кружка кофе за весь день до семи, а иногда и до десяти вечера. В общем, я так заработалась, что совершенно утратила смысл. Слава богу, обычно муж меня забирал с работы, и я около часа расслаблялась в машине. Ехала, курила и не о чем не думала. Потом дом. Я час стою у плиты, готовлю ужин, только присяду, и уже муж вернулся. Опять встаю, накрываю на стол, ухаживаю за ним, убираю со стола и иду в душ. Курю, моюсь и в постель. Если сил еще хоть чуть - чуть оставалось, то секс был. Иногда, сил не было по пять дней подряд. И зачем мне все это было нужно? Работала много, зарабатывала мало, и взамен не получала ни денег, ни нормального отдыха как следствие, и вообще по моему портила себе жизнь. Но как ни парадоксально ничего менять не хотела. На перемены сил тоже не было.

Я вышла на улицу, как обычно взглянула на окна, чтоб проверить точно ли выключила свет в кабинетах. Все отключила мозг от работы и пошла к остановке. Небо темнело, дождь обещали с утра, но видно он собрался только к вечеру. Зонтика у меня никогда не было, и капли падающие на мою не прикрытую голову меня злили. Запахло сыростью и пылью, я шагала быстрее в надежде все - таки успеть до ливня попасть в троллейбус. На остановке народу было не много, видимо шестерка только что ушла. Я нашарила в кармане немного мелочи и купила в Рос печати газету, ведь если на самом деле троллейбус только что ушел, следующий не раньше чем через двадцать минут. Я привыкшая к бешеному темпу работы, терпеть не могла ждать. Раздражение нарастало, и в такие моменты я ничего вокруг себя не видела, ни людей, ни погоды, ни машин – всего того что нас окружало каждый день. Я и не сразу поняла, когда ко мне обратился высокий мужчина:

- Не подскажете, который час? Девушка! Часы есть.

Я как из-под воды услышала его голос, только со второго раза и пробормотала что-то вроде:

- Нет, часов нет.

Не знаю я, в чем дело, почему я перестала быть любезной. Нужно было просто достать мобильный из кармана и назвать две цифры, что тут сложного!? Просто лень или не знаю что. В пачке Вест лежала последняя сигарета, и я решила, что ее час пришел. Тяжело вдыхая дым, я устремила неподвижный взгляд на поворот, из-за которого наконец-то плавно выезжал мой троллейбус номер шесть. Наконец-то!!!

Мест, конечно, не было, а ехать на другой конец города. Я пролезла в середину и вцепилась в ручку сиденья, все, час мученья и унижения. Я вообще считаю общественный транспорт с той загруженностью, в которой он обычно находится, противопоказан для здоровья всех граждан. Это же огромный стресс перед работой и после нее. Мы ждем счастливого общества и увеличения демографии страны, это не возможно, пока такие факторы как полный троллейбус стоят у нас на пути. Накручиваю, накручиваю и, глядя в окно на людей, словно никого и не вижу. А тут еще кондуктору не понравился молодой человек с мелочью, она ворчала не затыкаясь:

- Как им сдашь, так обхают. Всю ночь наверно собирал копейки эти. И так весь день на ногах, еще считай эту мелочь. Бесстыжий. Как им сдаешь, так это не деньги. Ругаются. А как мне считать. Я по середине салона должна в воздухе висеть и еще эту мелочь пересчитывать. Постыдился бы….

И бла, бла, бла и тра та, та… достала всех. Голова и так разболелась, в салоне пахло, нет, воняло от бомжа, который только вошел. Я дотянулась до форточки и отодвинула стекло, рядом облегченно вздохнула женщина. Вот и поворот, и мост, я позвонила мужу и уже через несколько минут вышла на Гончарке.

Дождь уже вовсю лил свои слезы, газета тут же намокла, и я ее выбросила. Нашей машины на остановке не было, я опять занервничала. Я от всей души хотела, чтоб этот день скорее закончился, покоя и отдыха.

Сзади прозвучал сигнал. Наконец – то он приехал.

Я открыла дверь нашей десятки, и честно говоря, мне расхотелось в нее садиться.

- Что смотришь? Садись скорей. – Женя был раздражен не меньше меня, никакой радости от встречи.

- Я ждала тебя пятнадцать минут. Где ты был?

- Надо было дождаться Ларису, в цехе никого не было.

- Как я сразу не догадалась.

- Перестань.

- А что? Ты же знал, что я с минуты на минуту буду. А если бы она еще больше опоздала. Я бы вообще промокла и заболела. Ты же знаешь сейчас мне нельзя болеть.

- Ничего страшного, взяла бы больничный. Обошлись бы без тебя, как ни будь.

- Да, а платить мне будет дядя Вася, и отдавать долги за нас тоже.

Он специально сделал музыку погромче, и мы тронулись. На этом перекрестке всегда была пробка, кое - как мы втиснулись в правый ряд. Что мне всегда нравилось в моем муже, как в водителе, так это его любезность. Он всегда поморгает водителю, который его пустил.

- Черт! – Женя вскрикнул, как - то неестественно и громко.

- Что случилось?

Он не ответил, только резко свернул на площадку для парковки возле какого – то здания похожего на банк. Мы остановились. Я смотрела то на панель, то на мужа, то снова на панель.

- Мы что сломались? – Я постаралась, как можно мягче спросить.

Но ответа опять не последовало, а это означало только одно, что все очень плохо. Женя повернул ключ зажигания, но машина не слушалась.

Я смотрела на его лицо, когда он бритый и аккуратно подстриженный, да еще в этом своем черном кожаном пиджаке, как сегодня, то его, можно было бы, сравнить с каким ни будь актером из Голливуда, а ведь ему почти тридцать. Хотя нет там, таких красавчиков нет, ни у Бреда Пита, ни у Тома Круза нет таких глаз. У моего мужа самые красивые глаза на свете, только за них его можно любить и все ему прощать. Никогда не забуду, как эти красивые глаза наполнялись слезами, когда он вспоминал своего отца, он его очень любил. Его родители погибли год назад. Они отдыхали у бабушки на даче, мать явно перебрала, а когда она напивалась, то становилась невменяемой. У них была старая шестерка, отец не водил, водила она. Какой черт ее потащил в магазин за вином в таком состоянии, да не просто, а на машине. И она поехала, вместе с отцом Жени. Какие – то полчаса и этих людей больше не было в живых. Вот так.

Второе, что я уважала в своем муже как в водителе – это незыблемое правило вождения только в трезвом состоянии.

Женя уже открыл капот и всматривался в сложный и не понятный мне механизм нашей машины. Так прошло минут двадцать.

Дождь прекратился. Я вышла на улицу и прикурила сигарету.

- Давай звонить, кому ни будь? Я не знаю, папе моему или этому, ну как его, Алику из мастерской. – Я смотрела на мужа, он был такой серьезный.

- Блин, лишь бы не движок. Лампочка с утра горела. – Он говорил и уже искал в мобильном чей – то номер. – Ало, Алик, привет. Да, Женя. Слушай такая проблема…

Я села опять в машину, потому что дождь снова закапал. Женя открыл дверь и взял с панели свой кошелек.

- Я пошел магазин искать. У нас порвался ремень ГРМ. Позвони отцу, пусть с твоим братом гонят сюда.

- Я позвоню и попрошу, чтоб они тебя набрали. Я все равно не смогу объяснить толком.

- Как хочешь, я пошел.

Я себя как – то жутковато почувствовала, после того как он ушел. Я такая фантазерка, что в зависимости от настроения моя фантазия вырисовывает, то положительные, счастливые картинки, то напротив жуткие и с плохим концом. Вот в тот момент мне казалось, что его нет уж слишком долго, что что-то случилось. И телефон он как назло забыл в машине. Курила снова и голова окончательно разболелась, нельзя курить много, когда с утра ты ничего не ел, а время уже приближалось к десяти вечера.

- Ну, наконец – то. Папе позвонила, он с Денисом и Сашкой приедут, потому что папа без техосмотра. – Я смотрела на мужа и внутренне успокоилась, что вот и ничего с ним не случилось.

- Понятно. А я блин, телефон забыл.

Мы сидели и молча слушали радио. Опять ждать, опять, опять … домой хочется, кушать хочется, помыться и вообще. Я пододвинулась к мужу и аккуратно погладила его по волосам.

- Все будет хорошо, не переживай.

- Да я не переживаю, просто как обычно не во время. Денег то совсем нет, сей час, купил ремень и все, сотня в кармане.

- У мамы попросим. На еду нам тратиться не надо, а на бензин мама даст.

- Сашка не сказал, сможем ли мы здесь его поменять?

- Жень, но даже если он не умеет этого делать, то научится. Какую – то книжку взял с собой.

- Ладно, позвоню им, где они?

Он вышел из машины, а я почти теряя сознание, закрыла глаза. Я практически уснула, к тому времени как они приехали. Папа дал мне пакет с едой от мамы. Боже! Я, наверное, никогда с таким аппетитом не ела пирожки из картошки, и хоть их испекла не мама, все равно они были самые вкусные. Мне пришлось пересесть в машину Дениса, моего двоюродного брата, а мужики все втроем ковырялись в нашей поломанной.

На улице было уже темно и им пришлось фарами освещать десятку. Я вышла размяться и, взглянув на мобильный, ужаснулась, время приближалось к полуночи. Мне так хотелось в постель прижаться к мужу и уснуть, а еще хотелось выпить вина или даже водки. Я поняла, что никто не обращает на меня внимания, поэтому я достала из нашего багажника Женину куртку для рыбалки и пошла, спать обратно в машину Дениса. Я уснула очень быстро, и мне снился сон что – то очень светлое залило вокруг меня пространство, и люди шептали мне на ухо:

- Вставай. Вставай.

А я от них отмахивалась. Потом во сне наступила темнота и тишина, как бы сон во сне. А меня куда-то несло, как по течению реки.

- Бах! Дув! Дзинь! – резкие звуки, словно два корабля наехали друг на друга, скрежет железа.

Я наморщилась, но глаза не открыла. Просто лежала и уже не спала, потом нашарила в кармане мобильный и нажала на кнопку, чтоб осветить экран. Время 5-30 утра. Спина разламывалась от боли, и было очень холодно. Я с трудом приняла положение сидя, и потерла глаза руками. Фары так же освещали нашу разобранную машину, только я никого не увидела. Я вышла на улицу, где было уже светло и на небе не виднелось не облачка. Какая – то зловещая тишина стояла вокруг. Я оглянулась, сзади стояла машина с не выключенными фарами, кажется шестерка. Странно, почему они ушли и меня даже не разбудили? Может, попросили мужика в той машине приглядеть? Я направилась к ней, заглянула внутрь, но и там никого не было. Чертовщина, какая – то, одним словом. Я достала мобильный и набрала номер мужа, но сети не было, словно я находилась в подвале, а не на улице.

Минут десять сонная я просто стояла у наших машин, смотрела по сторонам. За это время не проехала ни одна машина и вообще никого вокруг не было, утро конечно ранее, но это же мегаполис, здесь не бывает тихо. Так прошло еще минут двадцать. Я накинула рыбацкую куртку, потому что уже очень замерзла и вспомнила, что сей час должен пройти первый троллейбус. Но не троллейбус, не кто другой не прошел. Я ходила взад и вперед и уже не боясь, что меня может увидеть с сигаретой папа, закурила.

- Эй, кто ни будь! – крикнула я со всей мочи.

Я перешла улицу где шел частный сектор и позвонила в ворота ближайшего дома, затем постучала, затем попинала ногами, никто не ответил. Я пошла в следующий дом и тоже стучала, и так еще в три дома, но не один не проявил признаков жизни.

- Да куда же вы все делись? – не удержалась и крикнула я.

Где – то через остановку был круглосуточный магазин Монетка и я решила идти в него, чтоб попросить телефон позвонить. Я бежала как сумасшедшая, на дороге я встретила еще две машины с не выключенными фарами, одна из них даже была заведена, но обе пусты как та шестерка. Светофор не работал, не лаяли собаки, не ходили троллейбусы. Мне казалось пока я добегу до магазина, то просто сойду сума, а вдруг они сей час придут, а меня нет и машины открытые стоят. Боже, да где же этот чертов магазин?

Я остановилась на лестнице и меня охватило сомнение, что магазин работает, но я все - таки вошла. Внутри было темно, не настолько конечно, чтоб не заметить пустые кассы.

- Кто ни будь здесь есть? – я крикнула.

- Мне нужна помощь, кто ни будь, может выйти?

Снова тишина.

Я решилась на отчаянный шаг и шагнула к полке с пивом, одним движением три бутылки полетели на пол и разбились.

Грохот и тишина.

Тогда вслед за ними полетело еще пять или шесть бутылок.

Грохот и тишина.

И тут я почувствовала, как звенит мой мобильный в кармане. Может, это Женя уже пришел. Я взглянула на экран, и телефон выпал из моих рук. Я следом за ним буквально рухнула на пол, я уже не могла остановить слез. Это был такой страх, который не позволяет тебе думать и решать, тебя просто сковывает, и ты не можешь пошевелиться. Я плакала и смотрела на экран мобильного, а сумасшедший будильник так и не замолкал.

- Надо взять себя в руки. – Сказала я сама себе вслух.

Я встала с пола, схватила телефон и решила пойти обратно к машинам. Теперь я шла очень медленно, всматривалась в окна домов и не видела там света. Улица казалась такой тихой, такой немой. Я свернула во двор пятиэтажного дома и вошла в ближайший подъезд. На первом этаже был вход, в какую - то контору, поэтому я поднялась на второй этаж и позвонила в квартиру слева, но звонка не было слышно, тогда я постучала. Тишина. Я стучала в остальные квартиры на этом этаже и на трех остальных, но никто мне не открыл. Ничего, может все жильцы, просто не ночевали дома, вот такое совпадение. Я пошла в следующий подъезд. Там мне тоже никто не открыл.

Я вернулась на дорогу, время приближалось к восьми утра. Я дошагала до машин, которые так и стояли не тронутые. Я выбрала синюю четверку, так как она стояла в нужную для меня сторону, внутри остались ключи зажигания, и дверь была открытой. На всякий случай я посигналила и крикнула:

- Я забираю вашу машину!

И села за руль. Надо сказать, что водить я не то что бы не умею, но делала это за свои 23 года всего раза два, три и то не в трезвом состоянии. Я снова закурила, посмотрела на педали и вспомнила где газ, а где тормоз. Так вначале нажмем на тормоз и на сцепление, теперь зажигание и первая скорость, газ. Машина дернулась и взревела, но не поехала, а как – то со скрежетом заглохла. Так, снова нажмем на тормоз и на сцепление, теперь зажигание и первая скорость, газ. Я поехала, и паника меня охватила еще больше. Что же я делаю!? Через триста метров я попробовала переключиться на третью скорость, но что – то сделала не так и машина заглохла.

- Черт! – Я ударила руками по рулю и выругалась.

- Спокойно, Маша, спокойно.

Снова я попыталась, и поехать получилось. Я не стала останавливаться около брошенных машин, только проводила взглядом это ставшее для меня ненавистным место и направилась в Сысерть.

До поста гаи оставалось около трех километров, и это была моя последняя надежда. Мысли посещали разные, но я старалась не делать не выводов, вообще не предполагать пока в чем тут дело, просто я ехала в чужой машине к себе домой в Сысерть и очень надеялась на пост гаи.

Как – то не заметно для себя я накинула ремень безопасности перед постом, это была привычка многих лет. Слава богу, я хорошо знала эту дорогу, дорогу домой.

Я остановилась прямо под будкой, где обычно находятся работники ГИБДД, и нажала на сигнал. Минута пауза и снова на сигнал, но как я уже предполагала, никто не вышел.

Я вышла из машины и достала сигарету, затянулась и закрыла глаза. Нет, это не было сном, все было, так как есть, а значит, все это можно объяснить. Надо было ехать, и я снова села за руль. Ехать сорок километров почти по прямой дороге оказалось не так уж и сложно, за исключением попадавшихся на пути препятствиях, я встретила около двадцати машин на дороге, и стояли они, как попало, словно хозяева бросили их на ходу. Тогда я решила, что когда этот кошмар кончиться, то я обязательно сдам на права. И буду возить своего мужа по выходным в Сысерть или куда угодно, куда он сам захочет. Слезы снова подкатили к горлу.

- Боже! – Вскрикнула я, проезжая мимо поля.

На уже зеленеющем поле я увидела ворон, очень много черных настоящих ворон. Они скакали и что – то клевали, взлетали – в общем, делали все то, что и обычно. Это были первые живые существа, которых я увидела за последние два с половиной часа, и я как – то немного успокоилась. Подъезжая к посту перед Сысертью, я все - таки решила там остановиться. Я зашла внутрь, тихонько позвала, никто не ответил.

- Значит, и до вас добрались. – Сказала я и вышла.

Я села в машину и снова поехала, оставалось минут пять до моего дома. На улицах моего родного города было так же тихо и безлюдно, как и в Екатеринбурге. Только вот на этих улицах часто лают собаки и повсюду бродят кошки, в это утро казалось, что все вымерли от страшной эпидемии, после которой и тел не осталось.

- Суки, куда же вы их дели? – Я не знала, кого обвиняла, но мне казалось, что очень страшные люди натворили что – то ужасное.

Мои родители купили недостроенный дом в элитном поселке восемь лет назад, с тех пор дом не сильно изменился, все так же не достроен фронтон на крыше и вместо красивого крыльца деревянное подобие, почерневшее от дождя и снега. Я с горем пополам поставила машину у гаража, так как это делал мой отец, и сразу направилась к будке, где должен был сидеть Бумер. Наша собака всегда была слишком шумной, она не могла не услышать машину. Я потянула за цепь и из будки вытянула ее вместе с пустым ошейником.

- Эх, Бумер. И тебя тоже забрали.

Я медленно поднялась по ступенькам и толкнула дверь, как ни странно она отварилась, обычно на ночь мама закрывала ее, видимо ждала нас. Я с замиранием сердца все же надеялась, что она чудом осталась и не исчезла с остальными. Слишком предсказуема была тишина, свет нигде не горел, в доме вообще не было электричества, как и везде.

Я присела на диван, одеяло небрежно лежало, так, словно под ним только что кто - то спал. Я легла и уткнулась лицом в подушку, она пахла мамиными духами и так мне стало погано и одиноко, я разрыдалась. Плачу и думаю об этом кошмаре.

А если все погибли? Если они погибли и испарились после смерти, какой ни будь инопланетный вирус, к которому только у меня почему – то иммунитет. Нелепо. Хорошо, а что если они эвакуировались в срочном порядке и им не дали меня забрать, не успели, может быть? Ага, весь город с миллионным количеством жильцов успели, а Машу Балину забыли. Нелепо. Мамочка, Женечка, где же вы все? Надо поспать, конечно, это не сон и все так как есть, но сон мне поможет, а там решу, там и подумаю, что мне делать.

Я закуталась в одеяло и как ни странно сразу уснула.

Когда я открыла глаза, время было почти три часа дня, проснулась я от боли в животе. Голод так сильно овладел мной, что я с трудом могла двигаться, но все верно два пирожка за два дня и куча сигарет – это прямая дорога в больницу с язвой или еще какой холерой. Спальня родителей и кухня – все это была одна большая комната на первом этаже, где наша шумная семейка собиралась по выходным, ремонта в ней так и не произошло за восемь лет, но все равно в ней было уютнее всего. Я подошла к плите и обнаружила на ней сковороду с котлетами и кастрюлю с пюре, слава богу, мама заранее побеспокоилась о нашем ужине, готовить сейчас было бы невыносимо. Я зажгла газ и по инерции заглянула в холодильник, под ногами я почувствовала сырость. Мама так мечтала о новом холодильнике, но все время не хватало денег, поэтому мучилась, он ужасно много морозил. Это каждые две недели выноска продуктов и размораживание, словно у нее других проблем было мало. Внутри кроме яиц и варенья я ничего не нашла, даже майонеза не было. Это в стиле моих родителей, не затариваться в прок, они каждый день и не по разу ездили в магазин, вернее папа ездил. А мама, мама вечно забывала то одно, то другое и отцу приходилось ездить по несколько раз.

Я положила поесть и села за наш большой семейный стол, вместе с моим мужем и племянником наша семья состояла из семи человек. Женя мечтал увеличить ее численность, да и мне хотелось родить ребенка.

Мне показалось абсолютно удивительным мое спокойное состояние. Вся моя семья исчезла черте куда, а я сижу и спокойно ем котлеты, как будто, так и надо. Выпила кофе, чтоб немного встряхнуться и решила, что сидеть на месте я не буду. Как учил меня директор, чтоб день прошел, как можно благотворней необходимо его планировать и расставлять приоритеты. Так я и сделала, взяла мамин ежедневник и на странице пятое мая начала писать:

Что произошло? Ответ не известен.

Куда все исчезли? Ответ не известен.

Что делать? Ответ: искать везде, где только можно.

План на ближайшие три дня:

1. Прочесать всю Сысерть, каждый уголок.

2. Обследовать Екатеринбург по районам.

Дальше действовать по результатам.

Я поднялась на второй этаж, чтоб переодеться и увидела рюкзак племянника, внутри снова все сжалось, и я чуть было не заплакала, но, сделав два вдоха и выдоха, зашла в свою комнату. Быстро переоделась в спортивный костюм и пошла на улицу к машине. Очередная проблема не заставила себя ждать, я никогда не ездила на задней передаче. Машина завелась и я со второго раза тронулась, но вывернула руль не в ту сторону и въехала в забор соседей.

- Простите. – Сорвалось с губ.

В этот раз я снова завела машину и вроде сделала все верно, медленно и осторожно, чтоб не задеть больше ничего поехала в центр города. Я остановилась у магазинов, где в это время, да еще и в субботу обычно было много народу. На пустой улице гулял весенний ветер, и было так тихо, я разрушила тишину сигналом, огляделась и снова посигналила. Никто не появился. Я вышла и направилась к единственному магазину, двери которого были открыты. Внутри было не очень темно, хорошо, что окна были почти от пола и протягивались на всю длину минимаркета. Я взяла пакет, и скидала в него какие – то продукты, в основном это были консервы, чай и сахар. А еще я взяла водки, воды и крепкое пиво.

- Давно надо было напиться, может, будет не так страшно. – Сказала я своему отражению в зеркале и ухмыльнулась.

Напротив входа в игровые автоматы стояла машина Сысертского такси, симпатичная иномарка, не новая, но лучше чем та, на которой я добралась. Как я и думала, ключи были внутри. Я закинула пакет на заднее сиденье и села за руль.

- Боже, две педали! – С разочарованием вскрикнула я.

Я обернулась назад и достала бутылку с пивом, хлебнула несколько раз и закурила.

- Так, если я справилась с той колымагой, то уж с автоматом тем более должна справиться. – Говорила сама себе.

Довольно просто, как мне показалось, я вывернула с парковки и помчалась в сторону Поварни. По дороге я сигналила и смотрела по сторонам в надежде увидеть хоть что – то, что могло мне помочь.

Вообще я поняла, что знаю свою Сысерть не так уж хорошо, плутала около часа по пустым улочкам и проулкам. Периодически я останавливалась и подходила к домам, чтоб проверить еще одну догадку. Она подтвердилась, все домашние животные, как и люди, канули бесследно, а электричества вообще нигде не было.

- Куда же вы все делись? – разочарованно прошептала я.

Я объехала еще Северный поселок и центр, но нигде ничего, чтобы могло мне помочь, я не нашла. Все это, была какая – то глупая шутка, сон на яву, в котором главное было не сойти с ума.

Время близилось к семи вечера и разумным мне показалось вернуться домой, и прекратить поиски на сегодня.

Дома меня ждал еще один сюрприз, вода перестала бежать из крана, а газ идти по трубам.

- Кто – то решил вернуть землю к первобытным истокам! Не дождетесь, я так просто не сдамся! – крикнула я с крыльца и выпила последний глоток пива.

Есть мне не хотелось, но я понимала, что остатки ужина на следующий день испортятся, поэтому с трудом проглотила холодную котлету. Бутылка водки стояла прямо передо мной, я вертела ее в руках и все сомневалась, стоит ли пить, так прошло время, без мыслей и действий. Тупо, наверное, но я так ждала какого – то пробуждения или чуда, что вот сей час, вся семья зайдет в дом, и, перебивая друг друга начнут рассказывать о своих приключениях, а я буду плакать и целовать их, и скажу мужу, что я очень его люблю, и пусть он ворчит сколько ему угодно, лишь бы был рядом. Лишь бы все были рядом. Я брошу эту чертову работу и, наконец – то начну доверять своему мужчине содержание семьи, сразу сделаем ребенка, хоть кого, хоть мальчика, хоть девочку. И маме я буду больше помогать по дому, и с сестрой мы поедем в город и пойдем в какой ни будь клуб, где она встретит своего нового мужа. А брат не пойдет в армию, потому что войны на земле отменят…

Я так живо все это представила, что слез было просто не остановить. Все - таки я вскрыла эту бутылку и залпом выпила пол стакана, потом еще. А потом шатаясь упала на диван и уснула.

Когда я проснулась, то голова моя раскалывалась от боли. Я вообще – то водку редко пью, а если и пила, то на столе обычно была закуска, а вокруг компания. Я порадовалась за свою предусмотрительность, что взяла в магазине воду и пошла умываться. Голова ужасно чесалась, привыкшая к ежедневному душу, мне очень хотелось помыться. Бани у нас не было, но она была в доме у соседей слева. Соседям надо сказать было далеко за шестьдесят и жили они в коттедже вдвоем, а их богатые детишки иногда заезжали к ним. Я собрала пакет с полотенцем и чистым бельем и пошла перелазить через забор. Кто бы мне сказал, что я вот так буду лазить у соседей по участку, в жизни бы не поверила.

Баня у них очень красивая, как оказалось не только с наружи, но и внутри. Она как из сказки вся такая деревянная и аккуратная. Первым делом я проверила воду в баках, они оказались полными, что, конечно, меня порадовало. Сама лично я баню ни разу не топила и вообще поджигать поленья оказалось не так просто. Только когда я догадалась подложить под них все старые газетки, что лежали на полке, огонь разгорелся. Через несколько минут мне стало совсем скучно и я побрела в их дом, хотя понимала, что это не совсем честно. Но что мне терять?

На улице было так хорошо, пахло весной. Вот никто не может объяснить, но все люди хоть раз но говорили, что чувствуют запах лета или зимы. Как можно чувствовать запах при двадцати градусах ниже нуля!? Но все так говорят, мол, чувствуем.

Задняя дверь оказалась открытой и я без проблем поднялась в дом. Да, по сравнению с нашим, здесь просто сказка. В гостиной, куда я попала через узкий коридорчик, на полу лежала шкура бурого медведя, а у стены стоял большой плазменный телевизор. Вообще все было в каком – то смешанном стиле и он мне показался даже немного мрачноватым, но находиться все же хотелось в этой комнате. В углу стоял резной буфет, что ли, полный разных стеклянных вазочек и бутылочек. Я открыла его и даже вздрогнула, изнутри исходила мелодия – это был музыкальный буфет. Попробовав две или три конфеты я увидела открытую бутылку вина, скорее всего какое ни будь дорогое. Я взяла стакан и по - хозяйски плеснула в него вина, пошла дальше исследовать комнаты. Следующей была кухня. Кухня на удивление оказалась совсем уж простой, даже без встроенной техники.

- Что сыночки все - таки сэкономили, тетя Валя?

В холодильнике на удивление было очень мало продуктов, какой – то салат, который уже попахивал, колбаса, банка икры, бутылка водки наполовину полная и растаявшие пельмени в морозильнике. Все не пригодное я собрала в пакет и завязала крепким узлом, чтоб не пахло. Я почему – то решила, что в этом доме мне будет лучше, чем в родительском. К тому же в бане, в комнате отдыха стояла плита на две конфорки с небольшим газовым баллоном, так что если я захочу что – то приготовить, то сделаю это прямо в бане.

На втором этаже дома оказалось не так интересно, стандартные спальни в пастельных тонах и минимальным количеством мебели. Я проходила всего час, а насколько я помнила баня должна протопиться часа три. Я сходила в огород, принесла еще несколько поленьев и закинула их в уже почти потухшую печь. Посмотрела на огонь, покурила и решила просто так не сидеть, а поехать в центр в магазины и немного помародерствовать. Я взяла с собой топор, и охотничий нож с комода в спальне соседей.

Уже приноровившись, я с первого раза трогалась и ехала можно сказать идеально, к тому же новая машина мне нравилась куда больше.

Я стояла на центральной улице и гадала какой магазин вскрыть первым, и решила начать с магазина где есть и одежда и парфюмерия.

Кто бы видел меня со стороны, стоит худенькая девчушка с топором и пытается вскрыть долбаный магазин, но все как - то не очень у нее выходит. Я не смогла разрубить замок, мало того, я чуть не отрубила себе палец, тогда решила, что это перебор. Нужно найти что – то полегче или вообще бросить эту дурацкую затею. Я попробовала еще две двери вскрыть, но вор получился из меня никудышный. Тогда я пошла в продуктовый, набрала пива, сухариков, сухих рыбок, в общем, всякой всячины, которую я так люблю. А еще взяла две большие бутылки с водой.

Загрузила награбленное в машину и поехала в свой новый дом, в конце концов, у них полно там и шампуней и кремов, а все остальное, как ни будь, потом добуду.

Я проехала триста метров и заглохла.

- Ну, что еще не так? – Выругалась я и вышла из машины.

Что с ней случилось, я не хотела думать, да и что думать, если я ни чего не понимаю в автомобилях.

Я вытащила пакет и воду на улицу и пошла за четверкой, которую бросила вчера.

В бане было уже жарко, когда я вернулась. Я открыла пиво и села на диван в комнате отдыха. Был бы рядом Женя, было бы так хорошо. Он очень любит баню, меня, конечно, он не очень убедил, что это супер занятие, но все же до него я вообще в нее не ходила, из – за случая в детстве. Я разделась и пошла внутрь. Хорошо, что в парилке было окно, я хорошо видела и полок, и симпатичные голубые тазики и всевозможные коврики для сидения, даже специальные шапочки там были. Конечно, сама себя парить я не стала, но сидела внутри, пока уши в трубочку заворачиваться не стали. В мойке я натерлась крем мылом с запахом лаванды и, наконец – то помыла голову. Надев на себя чужое, но точно чистое банное полотенце я пошла в дом. Сидя на большом диване в гостиной я потягивала пиво и поглощала все, что набрала в магазине. Постепенно я почувствовала шум в голове, пиво уже не лезло. Я решила отнести на кухню недопитое, но как только я встала на ноги, почувствовала резкую боль в голове. Через несколько шагов меня охватила паника, потолок падал на меня, дальше я не помню.

Очнулась я на следующий день, в семь утра, лежа на шкуре медведя. Ноги были такие холодные, что на секунду я подумала, что умерла. Мысли путались, я совершенно не понимала что происходит. Я забралась на диван и укрылась пледом, меня колотило как при температуре 37 градусов. Я просидела не долго, потому что захотела в туалет. Кое – как, встав с дивана, и слегка пошатываясь, я побрела в уборную. В зеркале я увидела свое отражение и не на шутку испугалась. Цвет лица был настолько бледным и даже немного синюшным, что можно было бы сравнить с лицом утопленника.

- Не хватало заболеть. – Прошипела я.

На кухне в одном из шкафчиков я нашла аптечку, но совершенно не знала что принять. Температуры не было, но тошнило, хотя не рвало. Я решила ничего не пить, кроме воды.

Так лежа на диване в полудреме прошел четвертый день моего одиночества. Всегда, когда я болела в прошлой жизни, то требовала к себе много внимания. Если получалось, что рядом не было мамы или позже мужа, я просто рыдала. Вот и в тот момент, мне хотелось плакать, но слезы не лились.

Я зашла в свой дом, чтоб переодеться, сегодня 8 мая 2005 года, лил дождь, и было очень холодно. Я поняла, что произошло со мной вчера, как и тогда в детстве я просто угорела в бане, кто знает, что я сделала не так.

Завтра вся наша семья собралась бы за нашим столом, чтоб отпраздновать праздник, нет, не 9 мая день победы, а день рождение старшей сестры Вики.

Я взяла ежедневник и вычеркнула первый пункт, пора было действовать дальше, собираться и ехать в Екатеринбург. На дате 8 мая в ежедневнике я сделала новую запись:

1. Екатеринбург – Уралмаш. Самый знакомый район

2. Екатеринбург – Центр.

3. Остальные районы – 10 мая.

В четверку я села в полной боевой готовности.

- Нельзя расклеиваться. – Сказала я и тронулась.

Но все оказалось не так просто, хоть я уже и привыкла к проблемам, но то, что машина заглохла и перестала слушаться прямо по середине пути, да еще там, где не было по близости машин, было верхом.

- Чертов бензин, как я о нем забыла. – Повторяла я и шагала вверх по дороге под проливным дождем.

Прожить на земле 23 года и ни разу не побеспокоится о зонте, что за дурацкий принцип. Как бы описать это одиночество, наверное, не возможно. Мы живем в вечном присутствии кого – то, соседей, друзей, родственников и сослуживцев, мы почти не бываем одни. Я вспомнила передачу про отшельников, там снимали людей, которые годами не связывались с цивилизацией, а просто существовали сами по себе в лесу и других безлюдных местах. Но суть была в том, что они добровольно выбрали этот путь, я ведь не хотела остаться одна. Или хотела? Нет, себя я винить не буду, не дождутся. Я иду по мокрой дороге, и сама я такая же мокрая, и холодно, но раз я иду, значит, я хочу жить, и хочу найти, хоть кого ни будь!

Я прошагала около трех километров, пока не наткнулась сразу на две машины. Выбор я сделала по количеству бензина, в старенькой, но ухоженной шестерке был почти полный бак. Странно, но через десять километров дождь резко закончился, а еще через пять я въехала в город. По трассе я, можно сказать, летела и не думала о скорости, но в городе брошенных машин наверняка больше, поэтому я сбавила до сорока километров.

Проезжая по объездной, я не вольно вспомнила, как часто раньше ездила с Женей по этой дороге, и как он всегда матерился на пробку, тянущуюся по всему Базовому. Так странно ехать по улицам, где протекала твоя жизнь, где ты был всегда с кем - то, а тут раз и все, тишина и ты один, кто способен ее нарушить.

На секунду мне захотелось вывернуть руль и рухнуть с моста, который я проезжала, но я слишком сильно боюсь боли, поэтому только сбавила скорость.

В первую очередь я решила начать с Веера, потом проехаться по Машиностроителей и потом уже прочесать Эльмаш и конечно исследовать Космонавтов, где, скорее всего, больше всего машин.

Я петляла по улицам очень медленно и вглядывалась в окна, в двери подъездов и останавливалась у открытых магазинов. В одном я обнаружила интересный отдел, где продавались фонарики, конечно, я взяла три штуки, один маленький и два побольше, а еще кучу батареек к ним. Я начала задумываться о своем досуге вечером, что я буду делать? Снова пить?! Нет, с этим не стоит шутить, может я последний человек на земле, в таком случае мне нельзя расслабляться и нелепо умирать уж точно. Надо будет остановиться у роспечати и попробовать взломать ларек, набрать кучу журналов и книжек и хотя бы чтением заняться. В общем, пора строить планы на будущее.

Я проезжала мимо домов, где жила сама во времена своего холостятского бытия. Сколько же я сменила съемных квартир, чужих кроватей и унитазов. Этот город для меня так и остался непознанным, не смотря на прожитые в нем долгие пять лет. Сначала я работала, торгуя косметикой на улице, ходила с тяжелой сумкой и всюду предлагала товар, в который сама не верила, потом официанткой. Потом продавцом мебели, ну а уже потом и старшим менеджером в АгроФуде. Как – то нелепо проходила моя карьера, складывалось ощущение, что я не находила себе места и все время пыталась изменить свою жизнь, но толком не понимала чего же я хочу. Обычно человек попадает в одну струю и в ней же и развивается, но только не я. Я в вечном поиске, в поиске идеальной для меня работы.

В конце концов, кончились улицы Уралмаша и с машиной что – то стряслось. Я решила немного пройтись пешком, дождь кончился, и на улице хорошо дышалось. Как – то незаметно я вышла к загсу, куда недавно мы подали заявление с Женей. Мы и так называли друг друга муж и жена, расписаться хотели, ради ребенка. Это было в первую очередь для меня важно, не хотелось бы, чтоб ребенок в последствии спрашивал, почему мама и папа не муж и жена официально. Да и ради безопасности, всегда нужно оформлять свои взаимоотношения, раз уж мы живем в обществе законов и юристов.

Я прошла к площадке у старого кинотеатра Заря, где вокруг небольшого фонтана стояло много лавочек. На одну из них я села и закурила. В теплые дни здесь всегда было очень шумно и место найти очень сложно, но народ притягивает народ. Вот и я присела, достала из сумки воду и сухарики. На какое – то время мне стало очень хорошо, спокойно, но это продолжалось не долго. В животе от сухарей стало только хуже, урчание и жжение прибавились к простому чувству голода. Надо было что – то делать. В продуктовые магазины заходить без респиратора уже было почти невозможно, так сильно пахло от протухших товаров. Тогда я подумала, где же можно взять этот самый респиратор, ну или хотя бы марлевую повязку, а ответ был через дорогу. Я схватила сумку и пошла в круглосуточную аптеку, в которой когда – то покупала таблетки от температуры.

Слава богу, витрина с дверью оказалась открытой, и я легко вошла внутрь, солнечный свет проникал до середины помещения, остальная часть была в тени.

- Как хорошо, что я вас взяла. – Сказала я и достала фонарь из сумки.

Я почувствовала себя ребенком, вокруг столько баночек и скляночек, разных приспособлений и дорогих кремов, что моя голова пошла кругом, а руки хватали с полочек все что нужно и что не нужно. Минут пять я как бы была в беспамятстве, совершенно забыла, зачем пришла, но здравый смысл быстро ко мне вернулся. В итоге кроме марлевой повязки в сумке оказались таблетки от запора, от температуры, от головной боли и живота, для лечения климакса, омолаживающий крем, бандаж для беременных и еще куча всего.

Мне стало как – то радостно, вот она человеческая натура, немного халявы и ты уже не так несчастен и одинок, как казалось.

Представляя себя со стороны, я вспомнила фильм с участием Милы Йовович, только вот на ней марлевой повязки не было и она особо не переживала о том, что будет есть вечером. Мне же становилось все хуже, в мыслях были котлеты и пельмени, а еще папина гороховая каша – суп с копченостями.

В ближайшем супермаркете было очень темно и воняло так, словно там умерло и сгнило сорок пять кошек. Я покопалась в сумке и достала подобие совдеповской звездочки, намазала немного под носом и шагнула внутрь, включив самый большой фонарик.

- Так, что у нас тут есть? – проговорила я и подошла к полке с крупами.

В тележку я сложила гречку, рис, макароны и, стараясь как можно дальше обходить холодильники с бывшей заморозкой, направилась к полкам с консервацией.

- Так, тушенка – три банки, сгущенка – три банки, рыбные консервы …. - я говорила и скидывала в корзину все, что еще можно будет есть в ближайшие месяцы, не боясь, при этом, отравиться.

У полки с хлебом, покрытой зеленой плесенью я нашла печенье и конфеты, которые тоже взяла с собой.

- Завтра праздник, значит нужно много вкусного. Возьму-ка я икры черной и красной, а еще какое-нибудь дорогое пойло. – Все, схватила с полки ликер и виски, шампанское и вино, и пошла к выходу.

Я немного постояла на улице, отдышалась от этого смрада и все - таки решила вернуться. Как же я буду, есть без хлебцев и овощи не взяла, подумала я. Так я возвращалась еще три раза. В итоге пред входом в супермаркет оказалось три тележки полные еды и еще всякой всячины, типа зубной пасты.

День был такой длинный, я почувствовала усталость во всех своих конечностях. Время близилось к шести вечера, а значит, нужно было возвращаться, осталось только найти новую машину.

Я закурила и подумала, что было бы неплохо найти самую подходящую для меня машину, и как – то заправлять ее. Как там это делают, вставляют шланг в бензобак и сосут, потом бензин бежит в канистру и в свою машину через воронку.

- Было бы неплохо новую машину взять. – Сказала я вслух, но тут же отказалась от этой мысли.

Если я не смогла взломать обычный магазин, то, что говорить об автосалоне.

Все, было решено ехать обратно в Сысерть, наконец, покушать и обдумать завтрашний день. Я нашла машину, загрузила все внутрь и поехала домой.

9 мая 2005 года.

Я проснулась рано, где – то в восемь часов утра. Очень неохотно напялила халат и побрела в баню умываться и готовить завтрак. На улице как обычно в этот день лил дождь, мерзкий такой и холодный. Тропинки в огороде быстро превратились в грязь. Сестра всегда жаловалась, что с погодой, в день рождения, ей не везет. Я перекусила копченой колбасой и хлебцами, допила кофе и решила, что надо бы сходить в дом и собрать все фотографии, заранее пообещав себе не плакать, а думать о хорошем.

В родительском доме то же пахло тухлятиной, я сходила за водой и порошком и начала генеральную приборку, такую, что очень любила мама. Мама вообще всегда была помешена на приборке, мы с детства только и знали, что мыли, протирали и пылесосили. Мама не учила ухаживать за собой, она учила нас ухаживать за домом. Сначала я собрала весь мусор и вынесла его на улицу, потом прохлопала половики и помыла полы. Когда я закончила, время перевалило за двенадцать.

Немного передохнув, я достала фотографии с антресоли. На фотографиях мы то улыбались, то были очень серьезными и, правда, все на одно лицо. Особенно мы с сестрой очень похожи, она и я это как одно лицо в разных эмоциях. Хотя если взять отдельно глаза, лоб, нос и губы, то все определенно разной формы и разного размера. Тем не менее, многие находили нас одинаковыми, не смотря на четырехлетнюю разницу в возрасте. Что – то не русское присутствовало в глазах, это явно татары монголы или цыгане, а может вообще китайцы. Черные брови и ресницы, преимущественно карие глаза, темно русые волосы, рост выше среднего. Мама очень переживала, что ее голубые глаза никому из нас не достались. И даже племянник родился преимущественно в папину породу. Я же очень надеялась, что закончу эту династию китайских монголов, что мой будущий ребенок обязательно пойдет в мужа. Светловолосый и голубоглазый малыш, вот о каком ребенке я мечтала.

Среди фотографий нас с Женей почти не было, как - то редко мы фотографировались, а если и делали это, то фотографии не раздавали.

Из праздничной одежды ничего подходящего не было.

- Может все - таки попробовать еще раз взломать магазин. А? – Я смотрела себе в глаза, в отражение, они были не то что пустые, какие – то не мои. Такого выражения лица я не видела раньше ни у себя, ни у других. Растерянность и страх, борьба и еще задумчивость, вот что в них читалось. Читалась первобытность.

Фотографии я отнесла к соседям и поехала в центр.

Жуткая картина – дождь, вокруг не темнота, а серость пустота улиц, даже убогость и я. Мне пришла идея, как все – таки вскрыть магазин, но немного опасная. Вход в универмаг находился ниже, чем у остальных магазинов и по идее, если въехать в него на машине… Я тормознула у самого входа, сдала назад и, подумав несколько секунд, надавила на газ. Удар получился не сильный, но машина заглохла. Я еще раз отъехала назад теперь подальше и повторила свой маневр, на этот раз жалюзи заскрипели и треснули по середине. Я самодовольно улыбнулась и еще раз повторила, а потом еще… Когда жалюзи стали похожи на комканый и рваный лист бумаги, я вышла и прихватила с сиденья топор. Тут меня было уже не остановить я рубила остатки с такой силой, словно била невидимого врага, виновного во всем, что произошло. За жалюзями были деревянные двери, почти сошедшие с петель из - за ударов.

- А-а! – Я вскрикнула и пнула со всей мочи по ней, дверь рухнула внутрь.

Такой радости я не испытывала уже давно, я влетела в магазин и танцевала как сумасшедшая, дотрагиваясь до одежды и целуя манекены. Я точно с ума сошла.

Немного успокоившись, я словно настоящая модница, тщательно и избирательно начала выбирать вещи. Это были и майки, и блузки, брюки разной длинны, какие – то ремни и шляпки. Я даже на размер не смотрела, просто брала все, что мне нравилось и бросала в кучу. Мечта любой девушки, прийти в магазин и набрать много новых вещей, у меня такого никогда не было.

- Было бы кому еще все это показать?! – уже без энтузиазма сказала я, садясь в машину с тремя пакетами одежды и обуви.

В доме я аккуратно все разложила и, спокойно села с ножницами в руках отстригать ценники. В коридоре стоял шкаф купе с большими зеркалами, я вынула все вещи из него и отнесла их наверх в одну из спален, потом собрала все плечики по шкафам и развешала свой новый гардероб, оставив лишь одну юбочку и кофточку в рюшах.

- Видел бы ты меня, дорогой, тебе бы понравилось. – Сказала я отражению, подумав о своем муже. Он вообще не видел меня в юбке ни разу, как – то все время не хватало денег на обновки, а если и покупала что – то, то это были джинсы либо брюки.

Вот и стояла я такая нелепая у шкафа пол часа, потом вздохнула, и пошла накрывать на стол. Порезала колбаску, открыла консервы, вино и шампанское поставила в центр, достала семь бокалов из музыкального шкафчика и разложила у каждого фотографии родных. Я смотрела на их лица, и так мне было тошно, но я не плакала, я спокойно разлила шампанское и встала с бокалом в руках.

- Дорогая моя сестренка, поздравляю тебя с днем рождения! Надеюсь там, где ты сей час, гораздо лучше, чем там, где я. Желаю тебе в независимости от обстоятельств не унывать и не расстраиваться. А еще желаю тебе, наконец – то встретить свою любовь. С днем рождения! – Я говорила тост и смотрела на ее любимую фотографию, где ей семнадцать лет, где она с длинными волосами и обворожительной улыбкой. Тогда она была счастливой и молодой девушкой, нет, не легкомысленной, а легкой как ветер.

На улице громыхало, и дождь полил с новой силой, но я все – таки вышла, чтоб включить магнитолу в машине. Я открыла все двери автомобиля и включила диск на всю громкость. Весь музыкальный ассортимент хозяина машины сводился к неизвестным мне исполнителям, иностранные певцы грустно исполняли что – то вроде блюза. Я вернулась в дом, открыла окна, чтоб было слышно музыку и снова села за стол.

- Мне вас так не хватает, вам, даже и не представить, как же я сильно вас люблю. Мам, - я посмотрела на мамино фото, и чуть не заплакала. – я тебя очень люблю. И тебя папа, и тебя Саша и тебя Женя.

Я закрыла лицо руками и разрыдалась, ничто меня не могло остановить.

А потом я пошла на улицу с бутылкой вина и в галошах, пила и танцевала. Кружилась под дождем, пытаясь подпевать под музыку, пока не напилась так, что еле соображала, что вообще со мной происходит. Меня так развезло, что я поскользнулась и упала в грязь. Не знаю, сколько раз я пыталась встать, и как я вернулась в дом.

Первый день моей страшной болезни. Температура 38 градусов, я ничего не могла есть. Написала в ежедневнике.

Вот так и сдохну, не узнав правды. Боже, если ты есть спаси меня.

Температура не спала. Съела банку икры, это единственное, что не пошло обратно.

Температура 37,5. Боже, помоги мне, ломает так, словно это грипп, а не ангина. Съела колбасу, пока не протухла.

На улице плюс 20. Открыла окна, чтоб хоть немного проветрить. Кажется, если я сегодня не помоюсь, то кроме температуры у меня еще и вши заведутся.

Съездила в магазин за водой. Лучше бы не ездила, стошнило прямо там. Скоро плесень распространится по всему миру. Сходила в баню, помылась холодной водой.

Температура 37,5 горло все еще болит, появился кашель. Таблетки словно совсем не помогают. Сварила суп гороховый, съела две чашки. Спасибо, хоть аппетит появился.

Думала, умру. Снова тошнит, температура 38. Господи ну где же ты? Когда же все это кончится?

На кануне вечером я съела банку с солеными огурцами и выпила весь рассол, поэтому с утра меня мучила сильная жажда. Уже по привычке первым делом я сунула под мышку градусник и, собрав все свои оставшиеся силы, пошла в баню греть чайник. Впервые, за последние несколько дней, я захотела покурить и сделала это. С первой затяжки голова закружилась, но меня это не остановило. Бросать курить не входило в мои одинокие планы.

На удивление градусник показал нормальную температуру, чувствовала я себя конечно паршиво, но уже не было той беспомощности, что мучила меня сначала.

Я сварила суп из китайской лапши и тушенки, поела его с таким удовольствием, словно мне подали деликатес в ресторане, раз так, значит, я действительно иду на поправку.

На улице было очень хорошо, не жарко и не холодно, солнце светило так ярко, что я решила все – таки надеть кепку и темные очки. Где – то час я просидела на крылечке родительского дома, пыталась читать журналы. Но какой смысл читать о людях, которых теперь нет, и уже может, никогда не будет. Я вернулась к соседям, переоделась в чистую одежду, собрала постельное и вещи, в которых болела, и отнесла все в огород. Когда я уезжала, вещи уже догорали. Я посчитала совершенно бессмысленным стирать и гладить, тратить свое время на такую чушь, когда вокруг столько брошенного добра.

За рулем я чувствовала себя уже очень уверенно, даже подумала, что мой муж, наверное, гордился бы мной. Иногда пыталась выкинуть какой ни будь номер, типа резко прибавить и сбавить скорость, папа бы сказал, что я ломаю машину, но я веселила сама себя как могла.

Я так увлеклась, что совсем не заметила как приблизилась к Екатеринбургу, перед постом я тормознула и достала ежедневник, а еще карту, которую нашла у соседей. Черным маркером я выделила районы и тут же перечеркнула Уралмаш, туда ехать я больше не видела смысла. Ближе всего был Химмаш, но этот район меня и с людьми пугал, пустынный он мне нравился еще меньше, ладно оставила его на потом. Следующий был Елизавет, не большой район, на который и сил у меня хватит, было решено ехать туда.

Я не видела в этом районе ничего привлекательного, поэтому решила, что сильно углубляться в его тихие улочки не буду. Ехала спокойно, пока не захотела пить и развернулась к ларьку, в котором когда – то часто покупала себе Доширак на обед. Да, в этом районе я проработала почти три года, продавая мебель, производил которую мой Женя. Конечно, он это делал не один, склад принадлежал его сестре Ларисе, вернее ее мужу. Да, когда - то я дружила с этой страшной женщиной, все же к лучшему, что я больше не общаюсь с ней. Чему может научить человек, который за свои тридцать три года не научился, ни дела вести, бизнес стал убыточным уже через год ее правления, ни уважать других людей. Постоянное мнимое превосходство над другими людьми, ложь и корысть. Ну и самое главное – алкоголь. Лариса пила каждый день и бессовестно подсаживала на это всех вокруг, начиная со своего мужа, брата, меня глупую тогда девчонку, решившую, что она мой друг и желает мне только хорошего. Когда я начала встречаться с ее братом, о чем, кстати, она мечтала больше чем я, все резко изменилось. Контроль с ее стороны стал не выносим, она все время пыталась выяснить, что Женя думает о наследстве, а что она думает, что он не правильно думает. Потом, вообще сочинила детскую историю, про то, что она слышала, как я дурная девчонка, своего любимого плохими словами поливала. Короче делала все, чтоб Женя меня бросил, но, слава богу, мой муж знает свою сестру лучше всех, и если ей и удалось разрушить частично доверие ко мне наших общих друзей, то его ко мне любовь стала только сильней. Представляю, что было бы, Женя собирался сказать о своем уходе седьмого числа. Она бы и в этом меня обвинила. Друзья говорят, она считает, что Женя у меня под каблуком, хотя можно смело сказать, что все наоборот. Бог судья этой женщине, он и так ее наказывает, только она никак этого понять не может. Уважения нет – муж, точно не уважает, брат – скорее жалеет, друзья – всерьез не воспринимают. Любовь – она сама говорила, что жить с мужем просто удобно. Дети – нет, и, скорее всего, не будет, хотя может именно это вставило бы ее мозги на место, смягчило бы ее черствое и злое сердце. И, в конце концов, она отстала бы от меня.

Я думала обо всем этом и рылась на полках ларька, вся продукция была просрочена, кроме пива и минералки. Конечно, я взяла воду.

Постояла на улице, покурила и тронулась дальше.

Проезжая мимо мало знакомой улицы, мне показалось, что я что – то услышала. Музыка в машине играла не громко, но я не поняла что это. Завернуть не получилось, в повороте между домами стоял блок, тогда я решила пройти пешком. Проулок поднимался в гору, а потом видимо был резкий спуск, именно оттуда исходило какое – то мурлыкание и стон. Я не спешила и напрягала уши, но разобрать не могла, пока не поднялась на самый верх. Внизу лежал огромный комок серой шерсти весь в крови, а еще ниже шесть или семь беспородистых собак. Я думала, что обрадуюсь такой встрече, но в эту минуту меня сковал страх и я не могла пошевелиться. В этой жизни я боялась двух вещей сильнее смерти – это собаки и высота. Раненая псина, кажется овчарка, услышав мои шаги, обернулась и посмотрела на меня так жалостливо. Собаки тоже меня заметили и прошло несколько секунд, как вся свора кинулась в мою сторону, перепрыгивая раненую овчарку. Я побежала как сумасшедшая, понимая, что до машины мне не добежать я мысленно попрощалась с жизнью. Лай звучал у меня в голове, я только бросила взгляд на открытую дверь в пятиэтажке, как ноги сами по себе уже несли меня по лестницам, приближая к подъезду. Я захлопнула дверь, потом вторую. Сердце так бешено стучалось, что вот – вот выпрыгнуло бы из груди. Я расплакалась и пошла проверять двери квартир, еще не зная, что делать дальше. Я плакала и толкала двери, мне стало так себя жалко, а еще ту собаку, я ведь могла оказаться на ее месте и никто реально не смог бы помочь. Наконец на третьем этаже дверь поддалась, я не знала, что мне искать и как я буду выбираться из этого дома.

- Оружие. – еле слышно сказала я сама себе. – Мне нужен пистолет или что – то в этом роде.

В этой убогой квартире, да и во всем этаже наверняка и топора не найти, не то, что пистолета. Я стояла в прихожей, потом вытерла слезы и пошла в комнату, чтоб выйти на балкон. Сверху я увидела стаю псов уже у другого дома напротив, одна из собак все время пыталась залезть на белую сучку, потом они резко побежали вправо. Все ясно, у собаки течка, они не поделили сучку, от того и их ярость, плюс голод. Ждать не было смысла, и я понеслась по лестницам вниз, не оглядываясь по сторонам, я добежала до машины и, запрыгнув внутрь, закрыла все окна. Вцепилась в руль и погнала подальше от этого жуткого места.

Я проехала почти до следующего района, как, сама не знаю почему, резко развернулась и поехала обратно. Я не умела обращаться с собаками и не знала, как их лечить, но все же бросить ту псину подыхать среди этих…

Я объехала улицу с другой стороны и подъехала к умирающей собаке, минут пять я курила и всматривалась в улицу, боясь снова столкнуться с голодной сворой. Наконец, набравшись смелости, открыла дверь и замерла, собака смотрела мне в глаза, снова. Я скинула олимпийку и аккуратно обернула собаку, оказалось это кабель. Он почти не сопротивлялся, даже наоборот, как мне показалось, немного повилял хвостом. Я открыла заднюю дверь и осторожно положила его на сиденье.

Я ехала медленно, и часто поворачивалась назад, убедиться, что псина все еще жива.

- Ну, как ты? Я не знаю, что ты сделал этим собакам, что они на тебя накинулись, но советую тебе со мной вести себя прилично. Я боюсь тебя больше, чем ты думаешь, но постоять за себя смогу. – Пес слушал меня, это было видно, но потом вдруг резко захрипел и как - то странно взвыл.

Я тормознула и выскочила из машины, было чувство, что он задыхается. Я повернула его морду и попробовала влить в пасть немного воды, он не сопротивлялся. По дороге домой еще не раз я останавливалась и давала ему пить.

Я внесла пса в прихожую и уложила его на коврик, кровь все еще лилась из его лапы.

- Ладно, лежи и не рыпайся, я сей час. – Он посмотрел на меня и словно ушел в забытье.

На кухне в аптечке я нашла бинт, зеленку и взяла в зало ножницы. Потом я сбегала в баню и принесла тазик с водой.

Собака почти не шевелилась, я даже подумала, что он умер. Очень осторожно я выстригла шерсть вокруг раны и ужаснулась, они хорошо его потрепали, потом промыла водой, я не рискнула мазать зеленкой, но намазала ею бинт. Когда зеленка подсохла, я приложила бинт к ране и замотала потуже. Пес на удивление спокойно воспринял мои ухаживания.

Каждые пол часа я приходила к нему и старалась его успокоить, гладила и разговаривала с ним. Потом стало темнеть, и последний раз его проверив, я пошла спать.

Я проснулась, и первым делом побежала проверять своего нового сожителя. Пес лежал неподвижно, я даже подумала, что он сдох, но после минуты моего молчаливого наблюдения, он шевельнулся.

- Эй! Привет собачка, как твои дела. Я смотрю, ты съел колбаску, это хорошо. Ничего до свадьбы доживет. – Я гладила его по голове и старалась разговаривать как можно ласковее.

Пес в ответ лишь моргнул и снова погрузился в сон.

После завтрака, я положила ему супа в миску и колбасу, оставила около него и поехала в центр, пробовать осуществить одну мысль.

После вчерашнего, когда я убедилась в своем не абсолютном одиночестве возник вопрос безопасности. Я доехала до милиции и пошла внутрь.

В милиции я была однажды, после случая в 2000 году. На меня напал маньяк, он пытался меня изнасиловать, спасла моя ответная атака и жильцы дома, возле которого все происходило. Короче, маньяка не нашли, а я лишний раз убедилась в своей отваге. Внутри здания я плохо ориентировалась, где искать вообще это оружие. Решила в итоге не париться а вскрывать все кабинеты по очереди. Буду надеяться, что в этом бедном заведении нет сейфов, а оружие лежит в шкафах. В кабинетах действительно не было сейфов, а только старые, полуразвалившиеся шкафы полные разных бумаг, совершенно меня не интересовавших.

Конечно, ничего я в итоге не нашла, да и вообще зря затеяла, только время потеряла. Единственное место, которое я не смогла проверить, это комната с железной сейф – дверью, скорее всего в ней что – то было. Еще один вариант, в котором сомнения не было, единственное, где такое найти. Специализированные магазины для охоты и рыбалки в Екатеринбурге наверняка были, но вот ни одного адреса я не знала.

- Черт, как можно жить без электричества и интернета, давно бы все адреса знала. – Прошипела я, и в мою голову пришла еще одна мысль.

Электричество, кроме оружия не мешало бы и электричество замутить. Но как я не старалась слово, которым назывался аппарат, вырабатывающий так нужную мне энергию, вспомнить не могла.

Я уже вернулась в дом и снова покормила собаку, но не вспомнила, что же за аппарат. Агрегат, рефрижератор… нет.

Ходила по дому прибиралась и даже баню растопила, и все крутила в голове. Так в итоге разнервничалась, что не заметно для себя выкурила целую пачку сигарет. Представляла себе, как я смотрю телевизор, ну понятно, что фильмы новинки я видела почти все, но как много картин, которые я не смотрела. Все лучше, чем читать при свете фонариков по ночам, когда совсем не спится.

В бане я так расслабилась, что совершенно забыла о времени. Я мылась и думала о муже, о близости с ним. Как же это тяжело не видеть своего любимого и не знать, что с ним случилось. Я пробыла в бане около двух часов, пила чай с медом и делала маски на лицо, которые собрала в аптеке. Уже собиралась идти спать, как услышала вой.

Даже не накинув на себя полотенца, я голая кинулась в дом.

Когда я вбежала в прихожую, то увидела своего нового друга у двери, он еле стоял.

- Куда ты собрался? – Я в недоумении смотрела на него, а он на меня.

Прошло несколько секунд и я все же открыла дверь.

Пес вышел на улицу, и сильно хромая пошел к дереву. Ну, тогда до меня дошло, собака была явно домашняя, поэтому сходить в туалет в доме он не мог. Никак не могла понять породистый он или нет, окрасом он был похож на волка, а телом на овчарку. Я ждала, он понюхал воздух и видно убедившись, что территория помечена, повернулся в сторону дома.

- Ну, ты даешь! – Только и сказала я, дождалась когда он войдет и пошла в комнату.

Я уже почти уснула, как не с того не с сего соскочила и побежала к собаке.

- Песя, я вспомнила это долбаное слово. - Я схватила собаку за уши, а он в недоумении, но терпеливо на меня смотрел. – Это ГЕНЕРАТОР, это же точно генератор.

Я еще долго не могла уснуть, и все мечтала о таком обычном, но очень важном в нашей жизни – ЭЛЕКТРИЧЕСТВЕ.

Записала в дневнике.

Проехала весь Химмаш и не нашла ни одного магазина связанного с охотой, был правда специализированный ларек, но в нем кроме удочек и ножей, ничего не было. Про генератор и писать нечего. Не зря я не любила этот тухлый район, никогда больше в него не поеду.

Собаке стало лучше, даже погулял перед домом недолго, после, правда, спал подряд несколько часов. Надо придумать ему имя.

Могу себя поздравить, не плакала.

Я как – то незаметно привыкла к собаке, и даже, полюбила этого пса. Утром кормила его и радовалась, что он идет на поправку. Боялась ли я его? Нет, страх прошел. Мне так хотелось, чтоб он мог со мной ездить, после той встречи со сворой, я жутко боялась выходить из машины. Но собака еще болела. Тогда я подумала, почему бы ни поехать искать еще кого ни будь, после его выздоровления, а пока заняться генератором и оружием. Единственный большой магазин электроизделий, о котором я знала, находился за Малышевским мостом недалеко от моей работы. После обеда было решено туда ехать.

В 13-00 я уже собралась в путь и села в машину, как заметила, что собака вышла из ограды, куда я его перенесла, и, преградив мне путь, взвыла.

- Ну, точно Волк! - вскрикнула я.

Пришлось выйти из машины и поиграть с ним. Ну, назвать это игрой конечно сложно, я в замедленном темпе убегающая по кругу и он, весь такой не уклюжий, догоняющий. Я смотрела в его глаза и так, этот контакт меня радовал, что мной было принято твердое решение завести собаку, по возвращению к обычной жизни.

Через час я снова попыталась уехать, предварительно усиленно покормив своего друга, план сработал, больной и объевшийся он не решился меня догонять.

Раньше я не понимала мужа, когда он включал музыку в машине на всю катушку. Оказалось, когда едешь на скорости, то музыка это просто необходимость, это как допинг, не дает тебе остановиться. Жаль только, что на скорости не получается смотреть по сторонам, что я так любила делать на этой дороге раньше.

У торгового центра оказались открыты задние ворота, где была брошена газель. Конечно, я порадовалась, что не придется снова изображать из себя вора – взломщика.

- Хоть раз все оказалось просто. – Немного обрадованная я шагала по лестнице вверх и обнаружила дверь с надписью – охрана.

Не думая совсем, я открыла дверь и вошла внутрь. Комната была довольно просторная, в центре стол и множество мониторов на стене. На столе стояла банка с макаронами, покрытая зеленой плесенью, а на стуле висела коричневая кожаная кобура. Пистолет был в ней. Честно говоря, было очень страшно, лезли разные мысли: что он выстрелит, что я себя покалечу и т.д. Я не стала его доставать, а взяла целиком кобуру и положила ее в рюкзак. На стене кроме мониторов был план эвакуации, но залы не разграничивались по названиям, а всего лишь по номерам. Поэтому принципу и ключи имели номера, я взяла для начала ключи от второго этажа, первый не стоило посещать, я там была раньше и кроме ламп и розеток, ничего не видела. Легко подобрала нужный ключ и шагнула внутрь, вокруг стояли какие – то котлы и тэны огромного размера, я прошлась по залу, но не чего, что напоминало бы генератор, не нашла. На третьем этаже я вообще растерялась, некоторые аппараты, как мне показалось, очень напоминали генераторы, но назывались они по другому, и были какие – то маленькие и на колесиках с ручкой. Выбрав аппарат среднего размера, килограмм так десять, я нашла рядом инструкцию и села прямо на пол, чтоб ее изучить. Через минуту мне конечно уже надоело, я поняла только одно, что эту фигню нужно включить в розетку и электричество появиться в остальных розетках тоже.

- Надеюсь этот образец рабочий. – Я подкатила его к столу, где по видимому когда – то сидел менеджер, и нашла розетку, вставила туда вилку аппарата и нажала кнопочку вкл. А потом с замиранием сердца села в кресло и нажала на выключатель его настольной лампы, лампа зажглась. Я даже захлопала в ладоши.

Мне стоило большого труда спустить эту махину вниз, относительно небольшая, она все время пыталась съехать с лестницы. Выбравшись наружу, я облегченно вздохнула, но рано, потому что стало очевидно, что в иномарку, на которой я приехала, эта штука не влезет.

Я поднялась на мост, там стоял джип, жутко крутой – черный, блестящий и большой. Ключи были внутри, я еле – еле в него забралась, минуту курила и изучала коробку передач, потом выдохнула дым и повернула ключ зажигания. Это огромное удовольствие водить хорошие машины, особенно такому дилетанту как я.

В дом я вернулась уже под вечер, обратно возвращалась через центр и заглянула в несколько ларьков и магазинов. В первых набрала кучу дисков с фильмами и играми, на втором этаже дома где я жила была спальня с компьютером. Во вторых нашла зоомагазин, пришлось поколдовать, но я его вскрыла и взяла своему мохнатому другу витамины и сухой корм.

Пес встретил меня радостным лаем, все таки хорошо, что я его подобрала. Он лизал мои руки, а я смеялась и была почти счастлива в тот момент. Первым делом достала все, что набрала для него и принялась ухаживать за своим четвероногим другом. Сначала я его причесала, шерсть летела клочьями, но это нормально, на улице ведь почти лето. Потом принесла воду и хорошенько смочила бинты, только после этого сняла их. Он терпеливо переносил мои ухаживания, дальше была не очень приятная обработка заживающей раны, и новая перевязка. Ну и напоследок, я сменила его ошейник на красивый серебристый, против блох. Почесала его за ухом и впервые назвала по имени:

- Волк, ну как? Нормально.

Пес в ответ помотал хвостом и лег на коврик в ограде.

В зало я высыпала все содержимое рюкзака на диван и пошла заносить генератор. В коридоре перед комнатой был закуточек, где стоял пуфик, именно на его место я установила аппарат, потом подключила его, и как уже пробовала, нажала кнопку вкл.

В коридоре вдруг стало светло.

- Ура! – Закричала я и побежала в зало пробовать включать телевизор.

Конечно, он тоже заработал, хоть ничего, кроме серой сетки не показывал.

Это был первый вечер, когда я смотрела кино. Даже не помню, что был за фильм.

Запись в дневнике:

Утром кормила Волка и поняла, что привязалась к нему. Днем мы вдвоем ходили в магазин пешком. В продуктовом, все не так плохо как я думала, продукты и плесень на них, словно подсыхает, и даже пахнет уже не так страшно. Вечером буду смотреть три фильма, может выпью чего ни будь.

Поездки решила отменить до полного выздоровления моего Волка, а пистолет так и не трогала.

Жара. Проснулась от невозможной жажды, как хорошо, что работает холодильник. Выпила всю воду. Ездила в магазин. Пью текилу, такая гадость. Смотрю Титаник, не выдерживаю и переключаю другой фильм, то же мелодрама. И зачем смотрела? Реву, хочу к маме и к мужу и вообще хоть к кому ни будь. Господи ну где же вы все?

Жарко так, словно уже июль. Градусник на отметке плюс 22, небо голубое. Решила съездить на пляж и потрогать воду, Волка возьму с собой.

Вода теплая, но только я хотела войти поглубже и поплавать, как мой песик залился таким лаем!? Не знаю, что на него нашло, но я послушалась и дальше пояса не пошла.

Решила ехать завтра на рыбалку, удочки мужа оказались в гараже.

Завела будильник на четыре утра, не уверена, что встану.

Вернулась с рыбалки в двенадцать. Волка брала с собой, ему понравилось, да и мне. Поймала три маленьких и четыре нормальных. Только сама не знаю как они называются. Купалась, Волк на берегу места себе не находил, выл и лаял, но я в этот раз не повелась.

Вечером нажарила рыбы, очень вкусно, Волку тоже понравилось, думаю. Пью пиво, ругаю сама себя, но делать то нечего, скучно. Начала играть в бродилку.

У Волка понос, не надо было ему давать сырую рыбу.

Съездила в Екатеринбург в тот зоомагазин, нашла таблетки от глистов и какие – то капли для желудка.

Решила чтоб не бездельничать вскопать немного земли и завтра посадить картошку, кто знает, что будет дальше.

Вскопала у мамы одну четвертую, думала сдохну. Растопила баню.

Руки болят, сорняки, мать их…

Если завтра Волку будет лучше, то поедем в город вместе.

На улице похолодало, вспахала еще одну четвертую, завтра буду садить картошку. Волк от меня не отходит, все время со мной. В город поедем послезавтра, сегодня вечером сниму его повязки. Не пойму, то ли от витаминов, то ли просто так, но раны затягиваются быстро, шерсть блестит. Интересно, где он жил раньше?

Настроилась поиграть в компьютер, но что – то так устала, что, пожалуй, посмотрю фильм и лягу спать.

Сегодня садила картошку. А я ведь не помогала в этом родителям уже больше трех лет. Ну, понятно, что брат и сестра это делали, мне как – то стыдно за себя. Даже Викторию прополола. Видела бы меня мама, решила бы, что я сошла сума.

Растопила баню, помоюсь и после ужина пойду гулять с Волком. Может, дойду до центра. Тоска опять на душе. Постараюсь не плакать и думать о хорошем.

План на завтра:

1. Проехать по центру.

2. Проехать по Юго-западу.

Утром я встала в боевом настроении, надела самые модные брючки из гардероба и кофточку, которую в реальной жизни ни за что бы, ни купила. Во-первых, дорого, во-вторых, очень откровенно. Дальше критично посмотрела на свои волосы, корни уже отросли, и виднелся мой натуральный цвет. Решила, что отсутствие людей не повод запускать себя, и накрасилась. Волосы было решено покрасить вечером, а пока замотала их в пучок и пошла, завтракать сама и кормить собаку.

Волк словно чувствовал, что я собираюсь в путешествие, и пока я сливала в гараже соседей из Нивы бензин в канистру, крутился у ног. Заправила свою новую машину, которую решила эксплуатировать постоянно и усадив Волка на переднее сиденье, поехала.

Не знаю, ездил ли мой дружок раньше на машине со своими хозяевами, но вел он себя абсолютно спокойно, лишь иногда высовывал морду на улицу и лаял.

Через сорок минут мы уже колесили по центральным улицам Екатеринбурга, я включила тихонько музыку и, честно говоря, ловила кайф. Ну, когда еще я могла бы в реальной жизни покататься на Лэндкрузере, да еще и за рулем. Тащилась сама от себя. Погода в тот день была пасмурной, но было все равно тепло, и я несколько раз останавливалась и выходила из машины вместе с Волком. Сама садилась на корточки и медленно курила, Волк бегал туда сюда. Проехав центральные улицы, я помчалась дальше в сторону юго-запада. Я почти доехала, как вдруг резко тормознула. Волк слетел с сиденья и виновато на меня посмотрел, словно он причина, а не я.

- Успокойся, дружок, это все я. Пойдем ка, заглянем в одно место. – Я открыла ему дверь и вышла сама.

Мы стояли напротив магазина бытовой техники и оба, наклонив головы влево, вздохнули. Я закурила и позвала Волка за собой, мы вошли в зал. Почему двери были открыты? Я не знаю. Может, проходила акция, и они работали сутками, не важно, главное мы внутри. Волк радостно бегал, а я прошла к витрине с фотоаппаратами и видеокамерами.

Я недолго смотрела, потом поняла, что мне нужен комплект с зарядкой и инструкцией, еще пару дисков. В общем, пошла искать склад, нашла все, что нужно, за полчаса.

Волк бегал по округе, а я, разложив на заднем сиденье камеру и все проводочки, читала инструкцию. Ну, все оказалось не сложно, я вставила диск и включила камеру.

- Волк, ко мне! – Я скомандовала и направила камеру на него, он радостно подбежал ко мне и завилял хвостом.

Немного поснимала его, потом направила объектив на себя и сказала:

- Привет! Хотелось бы сказать, что сегодня долбанное 28 мая, больше двадцати дней я нахожусь в абсолютном одиночестве. Человечество поспешило покинуть меня, заранее не предупредив, не оставив и записочки. Я нахожусь в центре Екатеринбурга в поисках заблудших, как я. Пока нашла только собаку, но думаю, что кто – то еще есть. Надеюсь смогу показать эту запись еще кому – то.

Я выключила камеру и позвала собаку в машину.

Я не на шутку увлеклась съемкой и целый день экспериментировала с камерой, то снимала Волка, то себя, то просто все что вокруг. Мне ужасно хотелось, чтоб кто ни будь, потом посмотрел эту запись, ну, хоть кто – то. Я в этот день была сама не своя. Так, наверное, со всеми происходит, кто впервые видит себя на экране со стороны. После каждой записи я бежала в дом и смотрела на то, что получалось.

Вообще я считала себя немного симпатичнее, чем есть. Нос мой и так большой на экране выглядел в три раза больше, и волосы меня разочаровали. Я все-таки съездила в магазин и взяла краску для волос. Блондинкой я никогда не была, поэтому решила экспериментировать так основательно.

В бане я провозилась долго, даже забыла про обед, так увлеклась покраской.

Конечно, когда я увидела себя в зеркале, с копной желтых волос, я была в шоке.

- Боже, что я наделала, ну и уродка. – Так я себя обласкала.

Остаток дня я валялась на диване, смотрела фильмы, ела всякую фигню. Когда мне стало совсем скучно, я решила посмотреть, что за книги читают в этом доме. На полке в яркой обложке лежал путеводитель или карта. Я взяла ее. Это была карта России, просмотрев основные города, я поняла, что была только в трех из них. Да, Москва, Самара и Екатеринбург, конечно.

Я как сумасшедшая схватила свой дневник и, поставив камеру на телевизор, начала писать и диктовать в объектив все, что пишу.

Надо ехать в другие города, так больше шансов встретить кого – то еще. Можно проехать по самым красивым местам России, в конце концов, я почти нигде не была.

Поедем через Челябинск, так через М5 трасу, заскочим порыбачить на озеро Чебаркуль. Проведем там два три дня, потом едем до города, а оттуда дальше. Дальше подумаю завтра.

Список вещей необходимых:

Еда – чисто на три дня рыбалки, хлеб и вода. Консервы, водка, дошираки и посуда.

Поленья, для костра.

Папину газовую дорожную плитку.

Удочки. Черви.

Котелок, тоже папин.

Чистое белье, постельное тоже.

Выезжаем завтра рано утром.

Я посмотрела в объектив и крикнула:

- Ура, я еду путешествовать! – И побежала собирать вещи.

Будильник прозвенел в 6 утра, я не охотно встала. Даже не стала заправлять постель, сходила в баню согрела чайник. Кофе попила, покурила, умылась и пошла, прощаться с домом. Внутри на зеркалах помадой я написала краткие записки, типа я была здесь, а буду там. Волк крутился у моих ног, но я не обращала на него внимания, мне стало немного грустно, ощущение, что я не вернусь сюда уже никогда.

Кроме всего прочего я взяла фотографии своей семьи, камеру и свой дневник.

Я ехала осторожно, не превышала скорость больше ста километров, окна в машине открыла и старалась смотреть по сторонам. Волк больше смотрел на меня, чем на дорогу. В какой – то момент я остановилась и достала камеру из сумки, дальше пошла съемка и неуклюжее управление автомобилем. Если бы папа видел, что я творю за рулем, наверное, очень ругался бы. Около десяти утра я уже доехала до указателя на озеро, Чебаркуль, как - то отдыхали там с друзьями, именно поэтому мне захотелось туда. Погода стояла замечательная градусов двадцать и легкий ветер.

На месте я поставила машину в тень за елки, сразу постелила покрывало и пошла к воде. Тут я увидела странную картину, вернее абсолютно нормальную для обычных обстоятельств, но не в этот раз. Это была большая удочка, стоявшая на берегу. Точно так же всегда ставил муж свою удочку, потому что она семи метровая и держать ее долго на весу было просто не возможно. Предположить, что кто – то поставил эту удочку тогда в начале мая, может быть, но простояла бы она целый месяц. Я спустилась вниз и осмотрела ее, на ней не было, не пыли, не чего – то еще, что сказало бы о ее нахождении на улице в течение этого времени. Берег разделен на много зон, каждая из которых скрывается за небольшими холмами. Я побежала вверх, и не замечая, как шишки впиваются в мои босые ноги, неслась между елок по тропинке к берегу, где отдыхающие заходят в воду. Волк лаял.

А там мотоцикл и мужской труп, в одних трусах, совсем бездыханный, с пеной у рта.

Я закричала от страха и отвращения, когда заметила, что труп шевельнулся.

- Вот так. А дальше ты помнишь. – Маша смахнула волосы с лица и зевнула.

Она говорила уже медленно, не совсем понимая, где она, и рассказывала она это ему или самой себе. Он то же зевнул, посмотрел в ее, мягко говоря, сонные глаза и предложил:

- Спать уже поздно или рано, но надо. Довести тебя до палатки?

Она в ответ кивнула, и голова ее упала. Он бережно поднял ее на руки и понес спать.

Потом он сел у костра, закурил и подумал, что девчонка хоть и не очень симпатичная, но откровенная и хорошая. Да, он мечтал встретить Мирлин Монро или хотя бы Ксению Собчак, а тут абсолютно простая, с горбатым носом и нелепыми рыжими крашеными волосами. Таких он всегда обходил стороной, максимум дружил и то знал, что они готовы на него наброситься в любой момент, дай он им волю. Он сразу вспомнил, последнюю ночь. Дискотека восьмидесятых, вокруг друзья и куча девчонок, и та симпатичная блондиночка. Вся такая на каблучках и в ленточках, с таким легким ароматом, сумочка на плече. А еще Катя, да, Катя просто отпад, но у Кати есть муж. Да, муж объелся груш. А потом он перепил и пошел в туалет, где резко выключили свет, а потом он вышел в зал, где кроме него самого никого не было.

Вот так просидел он еще минут двадцать и то же пошел в палатку, где сладко похрапывала та, которую ей послал свыше, так он думал, поэтому погладил ее по волосам и уснул рядом.

Утром, вернее уже в обед, Максима разбудил лай собаки и визг Маши. Он неохотно выполз на улицу и довольно подметил, что у палатки царит порядок. Костер горел, на кирпичах стоял котелок и в нем что- то очень вкусное варилось, пахло изумительно. У палатки стоял столик раскладной с бутылкой пива и минералки. Максим посмотрел на плавающую Машу, она уже заметила его и махала ему из воды, и решил выпить минералки. Пока он возился с открывалкой, она уже подбежала сзади и кольнула его пальцами в бока.

- Боже мой, ну, что ты делаешь? – Все его хорошее настроение улетучилось. Он даже зло посмотрел на нее, отчего она отпрянула и забормотала себе под нос, типа извини, прости.

Ей показалось, что она нарушила какую - то границу, нельзя трогать людей, которые не давали на то согласия, она поспешила сказать об этом:

- Ты извини, я не хотела. Просто сегодня такая погода хорошая, настроение на высоте, понимаешь. Я постараюсь тебя не трогать.

- Ну, ты даешь. – Ответил он и глотнул минералки.

- Как тебе удается быть такой вежливой и уступчивой, тебя, похоже, хорошо твой муж обрабатывал. – Он не переставал пить, поэтому половину слов было еле разобрать.

- Мой муж очень меня любит, и никто меня не обрабатывал, я такая, какая есть. Просто хочу быть хорошим человеком.

- Как знаешь, но я спасибо по сто раз на дню говорить не собираюсь.

- Никто и не просит. – Маша, немного расстроилась, но постаралась этого не показать.

Она помешала баланду в котелке, состоящую из тушенки и картошки, добавила в нее соли и села позагорать.

« Да, тот еще образец. Знаю я таких, думает, что он пуп земли. Весь такой, лощеный. Наверняка тусует по клубам, либо папочкин сын, либо какой ни будь продажник. Обычно они много зарабатывают. Да, точно продажник. Ох, уж эти продажники. Менеджеры среднего звена. Чаще всего, это люди подонки, нет, они по жизни подонки. Не все, но чаще всего. Дело в том, чтоб продавать хорошо товар, необходимо уметь врать, и хорошо врать, стремиться к абсолютному лидерству во всем. Естественно продажник не может в работе стремиться к победе над всем и всеми, а в жизни нет. Так не бывает. Вот и он наверняка привык к лидерству. Хоть бы спасибо за минералку сказал. Гавнюк» - Маша думала и улыбалась, а Волк радостно мотая хвостом, бегал вокруг нее.

Максим поморщился, и было, шагнул в ее сторону, но словно резко передумал и направился к воде, умываться и чистить зубы. Маша смотрела на его спину.

«Хорошая спина. Крепкая мужская спина, наверно, много девушек обнимали его руки» - мысли ее прервались, потому что он словно услышал ее и резко обернулся.

- Что? – спросил он громко.

- Да, ничего. Подумала, можешь ли ты рыбы наловить?

- Легко, заказывай.

- Хочу карпа.

- Будет тебе карп, покормишь сначала.

- Иди, садись все готово.

Кушали они молча, со стороны выглядело все так, словно они муж и жена, которые вместе сто лет и они друг другу так надоели, что и говорить им уже не о чем. Лишь иногда он вглядывался в ее лицо, пока она прикармливала собаку.

После обеда набежали тучи, и Маша поспешила в машину, там она расправила кресло и, полулежа, расположив ноги на панели, слушала музыку. Мысли были разные, главным образом ее радовало, что теперь она не одна, а значит, жизнь продолжается, значит можно продолжить поиски. Она приподнялась на локтях, и посмотрела на берег, там Максим с видом бывалого рыбака сидел и смотрел на поплавок.

Не заметно она погрузилась в сон.

Проснулась она от хлопка задней двери.

- Черт, ну и ливень. – Максим говорил и мокрой рукой задел Машу за плечо.

- Собака где? – Маша открыла глаза, но шея затекла, и она не обернулась.

- На улице. – Спокойно ответил он.

- Может, вы поменяетесь местами.

- Я сказала, что вы должны поменяться местами. С какой стати моя собака мокнет там, а ты сидишь здесь? – Маша, уверенная в своей правоте, открыла дверь и позвала Волка. Собака, промокшая и грязная, запрыгнула ей в ноги.

- Слушай, это всего лишь собака.

- Да, только это МОЯ просто собака!

Максим присвистнул и покрутил пальцем у виска. Маша увидела этот знак в зеркале.

- Сам такой.

- Да, о чем ты, подруга.

- Ты знаешь.

- Да пошла ты. – Он выпрыгнул из джипа и со всей дури хлопнул дверью.

Через две минуты он вернулся.

- Я не хотел тебя обидеть. – Он руками повернул ее голову назад и сказал это в глаза.

- Хорошо. Вот видишь, ты мне нравишься больше такой. Человек должен быть агрессивным, когда его задевают. А то все, извините, простите, нате и т.д.

- Значит, тебе нравится, когда с тобой общаются как с козлом.

- Почему же?

- Нет, не так, тебе нравиться, когда с тобой общаются исключительно стервы.

- А что плохого в стервах? Если женщина позволяет себе быть стервой, значит, она успешна и красива.

- Да, а я думала, что быть стервой, значит быть стервой и все тут. Значит, быть хреновой в моем понимании. И вообще, что ты так кипишуешь, можно подумать тебя заставляют быть со мной до конца дней своих. Мы не Адам и Ева, по крайней мере, не я. Если так пойдет дальше, то мы разругаемся в пух и прах. Ты перестань цепляться ко мне, я перестану доставать тебя и все. Мы знакомы два дня. Всего два дня. Согласна, я тоже ожидала, кого ни будь другого. Например, своего любимого. Или кого – то кто смог бы все объяснить, а тут самовлюбленный эгоист.

Максим побагровел от злости:

- Это я эгоист. Я слушал твой бред вчера несколько часов подряд, а ты даже не удосужилась спросить, кто я, где я работал и вообще.

- Я просто не успела. Я хотела спросить сегодня. – В голосе Марии послышалось сожаление.

- Угу. Спросить она хотела. Знаю я, таких как ты. Ты из тех, кто говорит: я слишком интеллектуальна, чтоб заниматься собой. Я вообще с такими как ты не общаюсь по жизни.

- Взаимно. – Успела вставить Мария.

У Максима был такой взгляд, словно перед ним не девушка, а проклятый враг:

- Ты права, слава господу, - он поднял руки к небу. – что ты не Ева. Иначе все человечество было бы обречено, между нами ничего не может быть общего.

- Я с тобой согласна. – Громко и спокойно сказала она.

- Вот и хорошо.

- Успокоился?

- Давай расставим точки. Я искала людей не для того чтоб развлекаться, я не ждала свою вторую половину, потому что я уже ее встретила. Все чего я хотела – это узнать, что случилось с нашей планетой, или может только страной. Ты же надеялся встретить девушку, с которой тебе было бы приятно находиться рядом. А тут я. Мы сейчас можем сделать вид, что никого не встречали и разойтись по своим путям. А можем вместе продолжить поиски. Только я буду искать свое, а ты свое. В любой момент у каждого из нас будет право остановиться и уйти. Как ты на это смотришь?

Максим молча слушал и морщился, от чего его лицо становилось милым. Он ответил не сразу, выдержал минутную паузу:

- Слушай, не знаю, что на меня нашло. Ты ведь права, я тупо хотел телочку. Не было и недели без секса, а здесь больше месяца никого, а тут ты. И когда я понял, что ты за фрукт, стало жутковато. Это как если бы я встретил трансвестита.

- Нет, серьезно.

- Ладно, дождь кончился. Предлагаю двигаться дальше. Какие будут предложения?

- Челябинск я весь объехал, нечего там делать. Карта есть?

- Конечно. Вот скажи, если бы ты встретил девушку своей мечты, у нее могла оказаться карта? И вообще умела бы она готовить? – Маша улыбалась, и, закурив сигарету, вышла на улицу.

Максим почесал свои темные волосы и пошел за ней собирать вещи.

Через полчаса все было упаковано в машину. Волк уже разместился на заднем сиденье и, виляя хвостом, смотрел в окно на Машу. Маша направила камеру на озеро и с комментарием снимала:

- Здесь я встретила первого человека, его зовут Максим. – Она направила объектив на него. – Макс, скажи, что ни будь.

- Привет. – Он махнул на нее рукой и пошел закрывать багажник.

- Вот, такой не многословный парнишка, с которым мне придется провести еще не один день. Мы отправляемся на поиски людей. Возможно, на самом деле придется начать все заново. Не хотелось бы, а потому вперед и не будем о плохом.

Маша сложила камеру в сумочку и открыла дверь, чтоб сесть за руль.

- Дорогая, может, уступишь бразды правления мне.

- С чего бы это. – Она отвечала мягко и с улыбкой.

- Ну, хотя бы с того, что я мужчина.

- Не аргумент. Доедем до ближайшей тачки, и ты сможешь ее легко занять. А это мой джип и за рулем буду я.

- Ладно, ладно.

- Куда едем?

- Я хотел тебе предложить Москву, все же столица нашей родины и к тому же густо населена, и по пути зацепить пару городов.

- Ладно, штурман поехали.

Маша ловко вырулила с поляны, и они направились на встречу своей новой совместной жизни, не радовавшей обоих.

Два часа они ехали молча, лишь иногда Максим указывал куда повернуть. Погода портилась, и тучи становились черными, впереди виднелись молнии. Маша потянулась за очередной сигаретой, Максим вдруг схватил ее за руку.

- Что это? – Он развернул запястье, где виднелись белые шрамы.

- Ты что слепой. – Маша выдернула руку и сильнее надавила на газ.

- Ты, что хотела себя убить?

- Надо заправиться, готовься.

- Не уходи от темы. Зачем ты это сделала?

- Мне было четырнадцать, так что это не важно.

- Когда мне было четырнадцать, я бегал за девчонками и думал, что жизнь прекрасна.

- Я тоже думала, что жизнь прекрасна и у меня был самый крутой парень в Сысерти.

- Что же произошло?

- Его мать решила вернуться в Казахстан, навсегда. А еще мой отец впервые поднял на меня руку, за то, что я выпила пива. Ударил по лицу.

- Понятно, что было хреново. Но ты не пробовала пожаловаться подруге или сбежать из дома на крайняк.

- Я просто пытаюсь понять, о чем ты думала, когда кровь бежала по твоим ручкам.

- Признаюсь тебе, только чтоб ты отстал.

- Давай, обожаю исповеди.

- Я знаю, как правильно резать вены. Надо лечь в теплую ванну и вести лезвие вдоль вены, а не поперек. И я всегда это знала.

- Значит, ты не собиралась.

- Значит, не собиралась. О, смотри тачка. Умеешь сливать бензин?

- Так – то не приходилось, но думаю я справлюсь, тормози.

Макс вышел из машины, а Маша приметила, что, даже делая какие – то простые действия он двигается так, словно на него смотрят тысячи поклонников. Он казался красивым и в то же время, каким – то странным и даже нелепым. При высоком росте в метр восемьдесят пять, у него было немного худощавое телосложение, вернее низ – ноги. Да, ноги казались худыми. Он заметил, что она на него смотрит и почему – то показал ей фак. Мария сощурила глаза и топнула ножкой на педаль газа.

- Придурок! – Она гнала со всей мочи и материлась. – Что он о себе возомнил, козел. Да пошел он. Черт. – Она затормозила и, выдохнув, дала задний ход.

Она остановилась, а он продолжал сливать бензин в канистру, словно ничего не произошло. Потом он спокойно закрыл крышку, сложил шланг в пакет и сел в авто.

Дальше снова ехали молча, так прошло еще часа полтора. Гроза разбушевалась настолько, что Мария сбавила скорость до сорока. Дворники не справлялись с потоком воды, и она остановилась.

- Что случилось? – Максим зевнул и посмотрел на некрасивый, по его мнению, профиль.

- Я боюсь. У меня нет опыта в вождении. У меня и прав – то нет.

- Ну, это я сразу понял, по трассе ехать сто километров и собрать при этом все кочки и ямы. Сменить тебя?

- Может, лучше посмотришь ближайший населенный пункт, я бы отдохнула. И помыться не мешало бы.

- Еще рано. Давай тормози, я сяду.

- Хорошо. – И она остановилась, молча поменялась с Максимом местами и уже через пятнадцать минут мирно спала.

« Какая – то чертовщина. Небо черное, дождь как из ведра. Да, Машка вовремя мне руль скинула. Не думаю, что она справилась бы с управлением. Такая девчонка нелепая. И что я на нее взъелся, пожрать сготовила, тачка обмундирована на все случаи жизни. У нее даже аптечка есть. Но, блин страшная. Но она права, мне с ней детей не делать. Так, надо сворачивать. Деревня Карапунька или Тарапунька, главное чтоб дома приличные были, помыться поспать. Потрахаться бы» - Максим потер рукой глаза и свернул с трассы на указатель. Там через триста метров уже встретился первый дом, но Максиму он не приглянулся. Он кружил по деревне, присматривался к домам, пока не остановился у двухэтажного коттеджа. Двери дома были открыты, и он минут десять изучал его содержимое, самое главное, что за домом была прекрасная большая баня. Удовлетворив свое любопытство, он пошел будить Марию.

- Вставай, принцесса на горошине. – Он не очень аккуратно потормошил ее за рукав.

- Вставай, доехали до ночлега. Гроза скоро снова разбушуется, не вижу смысла дальше ехать.

- А где мы? – Маша потянулась и взглянула на заднее сиденье, где все так же спал Волк.

- Деревня Тарапулько.

- Чего? – Усмехнулась она.

- Короче я пошел, баню растоплю. Это часа два. За это время надеюсь, ты, что ни будь, приготовишь.

Маша не успела ответить, Максим уже развернулся и ушел.

«Какой большой дом. Наверняка, какого ни будь крутого дядьки. И откуда у людей бабки, откуда такие бабки. Так, в прихожей тухлятиной не пахнет, значит, в доме нет еды. Посмотрим, холодильник большой и пустой, как я и думала. Это что? Дверь в подвал, посмотрим. Хорошо, что взяла с собой фонарь. Ухты, сколько солений и варений, вино, консервы. Хозяева, значит, припасливые были, что нам и на руку. Приготовим ка вареную картошку и консервы. Пару банок с заготовками и мы сыты. Хотя будет ли сыт Максим мне лично, начхать. Попался же тип на моем пути» - Маша собрала все необходимое в корзину и пошла наверх обратно в кухню. Пока на переносной газовой конфорке варилась картошка, Маша пошла бродить по дому. На втором этаже она нашла интересную комнату, скорее всего хозяйки дома или дочери. У окна стоял красивый белый туалетный столик, на нем разные баночки и тюбики. Руки Маши сами потянулись ко всему, она не заметила как уже нанесла на лицо крем и подушилась двумя разными духами, а потом в ящичке нашла краску для волос, с коробочки на нее смотрела красивая брюнетка.

- Спасение! – Воскликнула она и положила краску в карман.

- Маша. – Максим звал ее с первого этажа.

- Я здесь, приду через пять минут.

- Давай, я картошку посмотрел она почти готова. И баня, кстати, тоже.

- Хорошо. – Крикнула она.

Сама же открыла шкаф, отыскала там халат и полотенце. Выбрала себе футболку для сна и по - хозяйски разложила ее на кровати.

Внизу пахло едой, Максим прямо из банки поглощал кабачковую икру.

- Что подождать картошку не можешь? – Маша смотрела на него с призрением.

- Я между прочим делом занимался, баню топил, а ты что делала? Что за запах? – Он бесцеремонно схватил ее за локоть и принюхался к ее волосам.

- Духи, отстань.

- Я иду в баню первым.

- Это почему?

- Не хочу пропахнуть этой дрянью. – Он облизал ложку и пошел мыться.

« Попариться и спать. Блин, реально вымотался с этой дорогой. Что твориться с миром, небо не реально черное было. Ни разу такого не видел. Думаю, что Маша тоже. Странный дом»

В бане было темно, Максим достал еще один фонарь из машины. Перед входом он приглянулся к табличке над дверью и вслух прочитал:

- В человеке должно быть все прекрасно … да, и тело тоже. Согласен. – И шагнул внутрь.

Маша сложила картофель в железную миску и вытащила парочку для Волка, он по - хозяйски улегся в прихожей и спокойно ждал своей порции. Маша погладила его по спине и как - то очень тяжело вздохнула, устала. Привыкшая к тому, что все ее общение сводилось к компьютеру на работе и мужу дома, она была не готова к агрессивному общению. Но, как ей самой показалось, она неплохо справилась и не позволит себя обижать.

«Что – то даже жалкое есть в этом человеке. Да он красивый, но он такой самонадеянный. Обычно рядом с такими легко только тем, кто ими восхищается. Получается, что они всю жизнь живут во лжи, потому что слышат только то, что хотят. Сестра моего мужа яркий пример. Да, я бы не хотела так. Ну и пусть, что мне спать сложнее, слишком много отрицательных мыслей накопленных за день, за жизнь. Они же спят крепко и не думают. Так ведь легче. Эгоизм – любовь к себе движет ими всю жизнь. Но я тоже себя люблю, просто по другому, реально по – человечески»

- Я закончил, можешь идти. Там большой фонарь на улице, я его закрепил снаружи, чтоб через окошко в парилку светило, ну а в помывочной, как – ни будь на ощупь. – Он стоял в одних семенниках и полотенцем вытирал уши.

- Зачем? Я тут свечи нашла в кухне. Вот большие, толстые. Там сухо в помывочной.

- Да, нормально. Могла бы и мне подсказать.

- Я хотела, но ты же там голый…

- Можно подумать, ты не видела голого мужского зада. Твой муж при тебе ходит в трусах.

- Отвали. – И она, состроив, кислую мину, вышла из дома.

Первым делом Маша развела в ковшике краску для волос, без кисти, руками она намазывала ее на локоны. Замотав волосы маленьким полотенцем, она вышла в комнату отдыха и закурила. Так в темноте, пока она ничего не видит, и никто не видит ее, она проплакала. Потом, словно опомнилась, резко встала и пошла мыться.

Черная вода стекала по ее плечам, она машинально поливала себя, уставившись в одну точку. Дальше снова набирала воду в таз, и снова поливала, и опять, пока вода, стекавшая с ее тела, не стала светлой. На секунду она так легко вздохнула, словно с этой краской она смыла груз переживаний. Замотав волосы полотенцем, и накинув на себя махровый халат, она пошла в дом.

«Сей час поем и спать. Хоть бы он уже спал там»

Маша вошла на кухню, положила себе остатки картошки, открыла банку с солеными огурцами и только потянула вилку в рот, как услышала шум в темном углу кухни, словно упала кастрюля.

- Кто здесь! – Вскрикнула она и направила свет фонаря на звук.

- Убери. – Максим заслонил свет рукой.

- Шпионишь за мной?

- Я просто, отдыхал здесь, а потом пришла ты и так увлеченно занялась своим ужином, я просто не хотел тебе мешать. – Голос его сильно заплетался.

- Все понятно, ты нажрался. А я - то думала пообщаться с тобой. Узнать тебя получше, чтоб ты потом не обвинял меня в невнимании.

- Я тебе расскажу. Сей час, только схожу за бутылкой и все тебе расскажу. Подождешь меня, там есть комната с камином, я его разжег. Назначаю тебе там свидание замухрышка.

Маша промолчала на его колкость, она спокойно взяла тарелку и пошла в указанном им направлении.

«Все лучше послушаю его, чем пытаться заснуть, когда сна ни в одном глазу. Интересно, все же, что он там расскажет»

Комната с камином была великолепна, очень красивые резные кресла качалки стояли у огня, а между ними стеклянный стол и шкура медведя у ног. Маша плюхнулась в ближайшее кресло и накрыла ноги пледом, аккуратно сложенном на подлокотнике. Она почти задремала, но Максим уже вернулся.

- Я бы тоже выпила.

- Вот именно поэтому я захватил еще один бокал. Держи.

- Ты словно отрезвел. Что, сбегал в баню и облился холодной водой?

- Нет. Я чуть не убился в подвале, зацепился за какой – то шнур и грохнулся.

- Ха, осторожней надо быть. Не хватало, чтоб последний, возможно, мужчина на земле умер от падения, в каком - то подвале, в нетрезвом состоянии.

- Даже не надейся. Как вино?

- Спасибо вкусненько.

В моей жизни все и проще чем у тебя и сложнее. Родился я в Москве, так бы и жил там, но предки решили развестись, когда мне было шесть лет. И не просто развестись и разъехаться, а разъехаться по разным городам. Маме предложили место в Челябинске и она, не думая, просто согласилась. Даже не знаю, хорошо ли это было тогда. Мне тогда казалось, что мама мой враг, что она меня не то, что не любит, ненавидит. А все из-за отца, мы с ним очень дружили, он меня не баловал и даже ругал, но я очень его любил. Мы не виделись несколько лет, мама не разрешала, а потом он умер. Я себя не жалею, но мне реально жалко его. Мужик был настоящий, не смотря на все его деньги, он был таким правильным. Ну, а его деньги достались его второй жене, которая была беременна от него, но моя сестренка родилась больной и не выжила. Хорошо, что всего этого отец уже не видел. Мать помню, вернулась с завода, глаза в пол, села на диван, ноги под себя поджала, как маленькая и заревела. Я испугался, а она мне:

- Ничего, ты только не переживай. Ему сей час не плохо, ему хорошо. Папка умер, нет больше твоего отца.

Она еще больше разрыдалась, а я убежал из дома. Вернулся ночью, грязный, голодный. А она меня ремнем, так излупила, что у меня до сих пор шрам на заднице остался. Я вообще перестал ей доверять, не мог ее понять, да, что там, мы до сих пор как чужие живем. Привет и пока, может, спросит как дела, а самой пофиг.

А в смысле помощи материальной, то тут я как сыр в масле. В двенадцать лет я уже объездил с ней всю нашу страну и даже побывал за рубежом. В школу с английским уклоном, потом колледж, потом институт, а на выпуск она мне подарила машину. Но я все равно не был особо счастлив от ее подарка, ведь его мне обещал сделать отец.

В двадцать три я устроился менеджером по продажам, получалось хорошо, и уже в двадцать четыре стал директором отдела. По логике вещей осталось жениться и делать детишек. Я не спешил, тусил и брал от жизни все, что захочу. Пока не встретил ее. Она очень красивая, очень. Даже сей час вспоминаю ее, и хочу. Про таких пишут стихи и книги, такие получают в этой жизни главные роли. И я пропал. От всех от друзей, от подруг, делал для нее все. Все – это означает все по высшему. Если ресторан, то самый дорогой, если отдых, то за рубежом, если шубка, то шиншилла. Я не заметил, как деньги, отложенные на покупку квартиры, закончились. И почему я ничего не замечал?! А ведь мой друг пришел тогда и сказал мне, что она меня бросит и уже скоро, но все равно дал мне взаймы и не мало. Не помню, на что ей понадобились деньги, но я без лишних вопросов выложил их. А потом она исчезла. Все вокруг знали, где она и с кем, один я придурок не заметил. На корпаротивке я лично ее познакомил с генеральным, вот с ним она теперь и зажигает. Хотя, может, уже и выше скакнула. Я остался один, с долгами, без своей квартиры и абсолютно опустошенный. Мама тогда мне помогла, она, как только увидела ее, сразу мне сказала, как есть. Естественно ее я не послушал. В общем, мы поговорили, она купила мне квартиру и дала денег, чтоб раздать долги. Я обещал ей все вернуть, но она даже если и брала мои деньги, то тут же покупала, что ни будь мне в дом, то диван новый, то зеркало. Я одно понял, ни одна сучка на этой земле больше не получит от меня ни гроша, а вот я поимею все что захочу. Так что с женщинами у меня разговор короткий. Если удается потрахаться, то на этом все и заканчивается. Правда, был тут один случай, я чуть не повелся. Девочке восемнадцать, только тусить начала, хорошенькая. В общем, я ее уложил, она, конечно, меня потом доставала, как и все впрочем. Мало того ей удалось найти мой телефон, сам лично я его никому не давал. А девчушка вообще скромная такая с виду, недотрога. Я уже решил номер менять, как она меня достала, со своими просьбами о встрече. В итоге присылает смс, типа я беременная, что делать? Я ее послал куда подальше, мы же презиком предохранялись.

Вот и в тот день четвертого мая на дискотеке в клубе, она ко мне прилипала, потом разревелась при всех, думала мне стыдно станет, но я же не лох. Послал ее. Но настроение она мне все же подпортила. Потом туалет, выключается свет, я выхожу в зал под светом зажигалки, никого нет. Поначалу думал, может розыгрыш, может так, прикалываются ребята. Выполз на улицу, светало. Тишина гробовая и «мертвые с косами стоять». Паники я не ощутил, подумал, что тронулся я окончательно, добухался, побрел домой. Шел долго, все всматривался в дорогу, надеясь поймать шофера. Потом обратил внимание на брошенные машины, но мысли были такие «что за идиоты побросали свои тачки?». До дома оставалось километров пять, я не дошел. Сел на скамейку и уснул.

Проснулся, голова болит, замерз. Огляделся вокруг, никого, в общем как у тебя, сначала в магазин зашел, потом давай с сотового пытаться звонить, потом прибежал домой переоделся. Взял тачку свою и поехал по городу колесить, конечно, к маме заехал. У нее на столе свечка, расплавившаяся до конца, и карты разложены, видимо не спалось ей, опять на короля крестей гадала. И что у нее за король, она уже лет пять не с кем не встречалась, только про внуков мне без конца. Посидел я у нее немного, и поехал дальше разыскивать народ.

Мародерством я занялся на третий день, но ума не хватило, как у тебя, залезть в магазин электроники. Я просто ел консервы и бухал, какие там числа были и дни, да я и погоду не замечал. Как - то проснулся в хате и понять не могу, где я? Реально подумал, что сошел с ума и что люди на самом деле на месте, просто я их не вижу, и вообще лежу в дурке, а моя фантазия…

Я ведь даже плакал, как маленький сел на асфальт и разревелся, видели бы меня мои друзья!

На третью неделю загнулся, видимо еда, и выпивка меня доконали. Приехал к маме, залез в ее постель и пролежал с температурой под сорок два дня. Даже с кровати не вставал, все, попрощался с жизнью. Думал, лежал, вот так, брат, закончилась твоя никчемная жизнь. Вроде и вспомнить есть что, но такое все пустое и не настоящее. Мне сон приснился, отец. Машет мне, издалека, а мне восемь лет, я к нему бегу, а он все дальше и дальше. Я падаю, кричу ему. А он улыбается и говорит:

Сей час даже жутко вспоминать, я ведь никогда не верил. А он мне жизнь спас. Я на коленях дополз до кухни, нашел аптечку. Сначала воду с марганцем намешал, прочистил желудок. А потом глюкозу внутривенно, правда, проколол вену, даже синяк был. Но главное выжил.

Потом прибрался у матери, в кладовке нашел переносную кухню, на газу. Сварил что – то, съел. Оклемался. Понял, надо искать кого – то, иначе, свихнусь. По городу ездил, тоже тачки менял, но все пусто. Даже молился в церкви. Упал там, на колени и кричу:

- Господи, помоги. Никогда к тебе не обращался, а теперь кроме тебя, мне никто не поможет.

Даже ночевать там остался. Опять сон, опять отец. Снится, что мы с ним на рыбалке. И он такого крупного карпа поймал, смеется и мне его показывает. Я вообще рыбак средний. И если и ездил на наши озера, то только выпить, да с девчонками в палатке поразвлечься.

Вот так я оказался на Чебаркули. Жарко, а я пиво с собой привез. Ну и напился и уснул, а тут ты… кричишь.

Маша слышала его последние слова сквозь сон, потом почувствовала, как он накрыл ее, упавшим на пол пледом. Попыталась сказать, но губы не слушались. Максим улыбался, поцеловал ее в лоб и ушел в другую комнату спать.

Утром, Маша проснулась от лая Волка.

« Какая все - таки порядочная собака, не за что гадить в доме не будет» - подумала она и пошла открывать ему дверь.

Маша посмотрела на часы, время такое, что снова ложиться поздно, а вставать вроде как рано. Решила попить кофе и пока грелся чайник, пошла наверх. В женской спальне она уселась за туалетный столик и впервые за последние дни сделала легкий макияж, волосы уложила. Да, с темными волосами ей было гораздо лучше. В шкафу она нашла майку и шорты, чуть больше ее размера, оделась и пошла будить Максима.

Максим спал как настоящий холостяк, поперек кровати. Маша тихонько дотронулась до его ноги, он не отреагировал, тогда она пощекотала его.

- Мама, отстань. Еще рано. – Пробурчал он и накрыл голову подушкой. Потом словно очухался и резко сел.

- Привет. Кофе на столе, бутерброды с паштетом тоже.

- Что за метаморфозы. Усыпил рыжую, а будит меня брюнетка. А ты ничего, может, пошалим. – Он откинул одеяло и Маша увидела, что ее нового знакомого мучает утренний стояк.

- Дурак. – Ответила она и пошла прочь.

Маша складывала в машину новые припасы из подвала, а Волк уже сидел на заднем сиденье, словно ему не терпелось поехать, больше остальных.

- Детка, что же ты так быстро убежала? Мы, что уже едем?

- Нет, останемся здесь жить.

- Ладно, не кипятись. Сей час зубы в бане почищу и поедем.

- Давай быстрей, а то без тебя уедем.

На часах уже было двенадцать, когда они выехали. Маша спокойно рулила, лишь иногда краем глаза поглядывала на своего соседа, Максим молчал. Дорога для Марии, да еще и за рулем, казалась совсем чужой, пейзаж пугающим. Она не привыкла и думала много обо всем, о своей жизни.

« Папа бы мной гордился, я хорошо вожу. Почти хорошо. Ну, ладно, хреново, но для начинающего не плохо. Как они там, где бы они ни были. Может, повезет, и все вернется на свои места» - мысли ее прервал Максим.

- Давай поговорим. А то уже три часа едем молча. Здесь поверни.

- Не знаю, мозг разболелся от разных нелепых мыслей.

- Расскажи еще, что ни будь о себе. О том, как ты жил. Я одно не поняла вчера, почему ты решил, что та девушка не может быть беременной от тебя.

- Плохо слушала, был презерватив. К слову, я пользуюсь самыми лучшими.

- Но и самые лучшие иногда рвутся и все такое. Вдруг на самом деле она беременна.

- Даже если предположить, что я не заметил этого, что маловероятно. Сей час это не имеет никакого значения.

- Ты думаешь, люди не вернутся?

- Очнись. Они не ушли на собрание всех народов или в магазин, который находится на краю света. Их просто нет.

- В том то и дело, что не просто нет. Так не бывает.

- Видимо бывает.

- Мне кажется, это мы исчезли, а не они. Гораздо проще переместить двух человек, нежели всех.

- Кому переместить и куда. Мы на планете земля, а где все они не знаю. Может это пришельцы их забрали, а тебя замухрышка забыли.

- Ну да и тебя тоже.

- Все равно надо дальше жить. Вот найду себе красотку и начну сразу, срочно делать новых людей.

- Как у тебя все просто.

- Маш, надо жить дальше, если мы все - таки не сдохли. Чему я лично рад, значит так надо.

- Ну не знаю…

Маша топнула по тормозам и машина со свистом остановилась:

- Придурок. – Вскрикнула она и замахнулась на него.

- Смотри. – Он показывал в сторону леса.

- Что? Ничего не вижу.

Максим не дождавшись ответа, выпрыгнул из джипа и побежал в лес, волк выскочил вслед за ним.

- Куда вы? – Мария приглядывалась, но ничего не увидела.

- Иди сюда. – Не оборачиваясь, крикнул Максим.

Маша шла медленно, и ее сердце бешено стучало, в предчувствии. Не далеко от обочины лежала девочка, среди высокой травы еле было заметно, когда - то белое платье в синий горошек. Максим склонился над ней, и кажется, слушал ее пульс. Волосы ее были настолько грязными, что Маша сразу увидела вшей. Ее передернуло от отвращения.

- Боже мой. Она жива? – Мария смотрела то на Максима, то на нее.

- Кажется, или, по крайней мере, на исходе. Я не могу ее разбудить. Принеси воды.

- Хорошо. – Ответила Маша и побежала к машине.

Максим поднял девочку на руки, ей было лет шесть с виду. Ребенок издал тонкий стон. Он шагал уверенно и нес ее как пушинку, уложил ее на заднее сиденье и, выхватив из рук Марии бутылку с водой, сначала попил сам, а потом аккуратно полил ею лицо крошки. Но ни стона, ни других признаков жизни она не издала.

- Что будем делать? – Максим строго посмотрел на Машу, словно это она довела ребенка до этого состояния.

- Сей час, посмотрю нашатырь в аптечке.

- Давай тетя доктор, делай, что ни будь. – Он отошел и сел на обочину. Трясущимися руками он достал сигарету, но так и не закурил.

Маша открыла заветный пузырек и, смочив ватку, поднесла ее к носу девочки. Малышка приоткрыла глаза и, увидев лицо Марии, закричала.

- А-а-а…аааааааа!

- Очнулась. – Максим подскочил.

- Успокойся маленькая, мы хорошие. Ну, не плачь. – Маша пыталась ее погладить по голове, но девочка изо всех сил пиналась ногами и продолжала истошно кричать.

- Отойди. – Максим грубо оттолкнул Марию.

Он сгреб ребенка и с силой прижал ее к груди, потом что - то шептал ей на ушко. Через минуту девочка уже молча смотрела на него своими большими глазами.

- Маш, достань сок и сделай бутерброд, да побыстрее. Танечка очень хочет кушать. – Он аккуратно усадил ее на заднее сиденье и сел рядом. Девочка кушала и с недоверием смотрела на собаку.

- Не бойся, эта собачка не кусается. – Мария поспешила ее успокоить.

- Садись, поехали. Надо найти населенный пункт, ей бы помыться и поесть горячего. У нее на коже странные пятна.

- И еще педикулез. – Добавила Маша и тронулась с места.

- Вот - вот, так что побыстрее, если не хочешь, чтоб вся машина ими кишела.

- Куда ехать?

- Если не ошибаюсь, через пару километров будет какой – то город, там смотри дом, любой типа того, где мы были.

Мария не заметила как разогналась до ста сорока километров в час, она только иногда поглядывала в зеркало и спрашивала как дела. На въезде в город она сразу направила автомобиль в частный сектор, выбрав небольшой коттедж из желтого кирпича, она выскочила и пошла смотреть дом. В сам дом она войти не смогла, но большая баня на заднем дворе оказалась открытой.

Когда Маша вернулась к машине, то увидела Максима, державшего девочку на руках.

- Кажется, совсем плохо. У нее жар.

- Там есть баня, неси ее туда. Я пока перенесу вещи и еду, ты положи ее на диван, пока она спит топи баню.

- Хорошо. – И он быстрыми шагами понес ребенка.

Маша судорожно хватала из машины консервы, газовую плитку и воду. Она бегала к машине раз пять, пока, наконец, не села на крылечко.

- Не время сидеть! – Максим вышел и зло посмотрел на нее.

- Минута ничего не решит, ты не видишь, что я в шоке. Я не знаю что делать.

- Так, только ты не паникуй. Вари похлебку, я пока пороюсь в аптечке.

- Ты же не знаешь чем она больна.

- Не трудно догадаться. Она наверняка просто в голодном обмороке, сей час накормим, помоем. Все будет хорошо. Давай не сиди, иди, делай что ни будь.

Маша соскочила и принялась за дело. Она варила суп и параллельно осторожно раздевала ребенка, девочка не реагировала, казалась мертвой. Через час Максим снова поднес к носу малютки ватку с нашатырем, девочка очнулась. Он усадил ее на колени и осторожно кормил ее с ложки, она не сопротивлялась. Маша вышла на улицу и, наконец, закурила.

« Господи, за что ей. Она же такая маленькая. Как она вообще выжила? Лишь бы поправилась, лишь бы обошлось. Не понятно что с ней, и эти пятна по всему телу. Может лишай. Может чесотка или другая холера» - Маша вернулась в предбанник и села рядом с ними на диван. Девочка уже поела и потянулась своими маленькими ручками за соком.

- Молодец. – Повторял Максим. – Умница. Поела, сей час полежи, отдохни, а потом тетя Маша тебя помоет. Как ты оказалась там в лесу?

Девочка устроилась у него на руках и, скривив рот, словно сей час, заплачет, ответила:

- Я ягоды собирала. Там было много ягод и я потерялась. – Она заплакала и всем тельцем прижалась к Максиму.

Он качал ее и все повторял:

- Все пройдет, все будет хорошо.

Он держал ее на руках больше часа, только давал Маше указания, подкинуть дров, принести фонарик, согреть чайник. Когда баня была готова, они приняли решение мыть ее вдвоем. Максим снял с полки самый большой тазик и набрал в него воды, усадив туда ребенка, они принялись вычесывать из ее волос ползающих тварей.

- Так от них не избавиться. – Сказала Маша.

- У тебя есть опыт, что предлагаешь.

- Надо остричь, или специальный шампунь, но где ты его возьмешь.

Максим посмотрел на ребенка и сказал:

- Танечка, нам придется обрезать твои волосики. Тебе не нравятся букашки, которые ползают по твоим волосам?

- Чешется. – Ответила девочка и демонстративно почесала затылок.

- Тогда решено. А волосы отрастут, поверь мне.

Маша побежала в машину за ножницами и станком. Когда она возвращалась, то услышала визг. Бросив то что, взяла, она ворвалась в помывочную.

- Что случилось? – Но тут же успокоилась, девочка смеялась. Максим стоял рядом с горкой пены на голове.

- Мы поднимаем настроение. Принесла.

Максим продолжал развлекать ребенка, а Мария аккуратно состригала длинные густые волосы. Через полчаса они втроем сидели в предбаннике на диване, и пили чай. Девочка теперь больше походила на мальчика, она ела шоколад и смотрела то на Максима, то на Машу.

- Танюша, расскажи нам, откуда ты? – Максим ласково посмотрел на нее и налил себе вторую чашку чая.

Девочка, продолжая жевать, ответила:

- Я жила с мамой. Папа приходит иногда, но я не люблю его.

- Почему? – Спросила Маша.

- Папа пьяница.

- Понятно. Ты оказалась одна и что ты делала, пока мы тебя не нашли.

- Я проснулась ночью, была гроза. Когда гроза, мама разрешает спать с ней. Но мамы не было. Она решила меня бросить, как папа. Даже не сказала куда ушла. Я пошла ее искать, но ее нигде не было.

- Ты наверно плакала.

- Я сначала плакала, потом нет. Еще бабушка ушла и вся наша деревня, только меня забыли. Забрали даже злую собаку, которая жила у соседа, а меня не взяли. Я наверно очень плохо себя вела. Мама меня предупреждала, если буду плохо себя вести, то она отдаст меня в детдом.

- Она бы не отдала. – Маша погладила ее по остриженным волосам.

Максим закончил с чаем и пошел устраивать дом для ночлега, было заметно, что он очень нервничает. Маша дождалась, когда девочка закончит есть шоколад и снова заговорила:

- Что ты кушала?

- Я ела варенье, потом забралась в наш магазин, там что не воняло, то и ела. Потом живот болел. Он и сей час болит, вот здесь. – Она положила свою ручку на правый бок.

- Ты не помнишь, когда появились эти пятнышки на твоих руках и животе? Ты вообще мылась хоть раз.

- Я мыла руки и лицо. Мама всегда мыла меня в бане, но мне не разрешала лесть к огню. Я попробовала в печке дрова поджечь, но все стало дымно и я убежала.

Максим пришел через полчаса и позвал их в дом.

Волк как обычно расположился в прихожей и крепко спал. Маша несла Таню на руках, потом осторожно уложила ее в гостиной на диван.

- Сменишь меня. Я бы тоже помылась. Трудный был день. – Мария смотрела на Максима.

- Давай, я после тебя. Думаю надо дать ей аспирин или цитроном, температура высокая.

- Хорошо. Я быстро.

Маша сначала сгребла с пола бани волосы и сожгла их в печи. Потом несколько раз обдала полок кипятком, только после этого разделась и помылась. Она возвращалась в дом медленно, курила и смотрела на небо. Ничего странного в нем вроде бы не было, но Машу поразил цвет. Не синий и не голубой, а какой - то зеленоватый.

В доме она сначала покормила собаку, потом пошла в гостиную и застыла в дверях. Максим держал ребенка на руках и пел какую - то песню:

- Вьюн над водой, ох вьюн над водой, ох вьюн над водой расстилается. Жених у ворот, ох жених у ворот, ох жених у ворот дожидается…

Он пел очень хорошо, девочка явно давно спала. Маша тихонько, на цыпочках прошла внутрь.

- Я не помешала.

Максим улыбнулся, он сей час, был совсем другим:

- Нет, она уже спит. Только так вздыхает тяжко.

- Ей пришлось немало пережить. Я не знаю, справилась бы я на ее месте. Ты температуру смерил?

- Да. Тридцать восемь с половиной. Но самое ужасное, что горло у нее не болит. Думаю инфекция. Она могла съесть что – то протухшее.

- Могла. Если завтра утром температура не спадет, надо будет что – то делать.

- Ты что – то в этом понимаешь?

- Нет, но мне кажется, что надо ехать в аптеку и просто читать инструкции к антибиотикам, вколоть какой ни будь сильный.

- А если навредим.

- Предлагай?

- Посмотрим завтра. Я останусь здесь ночевать на кресле, а ты иди наверх. Там неплохая комната, отдохни, я разбужу тебя в четыре, сменишь меня.

- Хорошо, ты молодец Максим.

Максим посмотрел на нее по - доброму, но не ответил. Маша еще покурила и пошла спать.

На улице, тем временем, становилось очень темно, не понятно, откуда набежали тучи. Ветер был таким сильным, что деревья, не выдерживая, скидывали зеленую листву и сухие ветки. Волк, услышав непогоду, проснулся, словно почуяв беду, он заметался по прихожей. Он ходил кругами, рычал, принюхивался, и, услышав сирену, залаял.

Маша открыла глаза и соскочила, вой сирены напомнил ей фильм о войне, где звучало что – то похожее при бомбежке. В одних трусах и майке она прибежала в гостиную.

- Что это? – Она смотрела на Максима, который неподвижно стоял у окна.

- Не шевелись. – Он сказал это и осторожно отошел от окна.

Маша ничего не понимая, застыла в проходе и только через минуту она поняла, что за окном кто – то есть. Сердце ее бешено стучало, она чувствовала страх и беспомощность. Максим знаком показал ей присесть, и сам сделал тоже.

- Теперь тихонько ползи ко мне. – Еле слышно сказал он.

Маша проползла за диваном, на котором прикрытая одеялом спала девочка. Приблизившись к Максиму она кинулась в его объятья.

- Просто молчи. – Шептал он ей на ухо. – Там, за окном, кто – то. Вначале я увидел тень, думаю, он нас не видит.

- Кто не видит?

- Не знаю, Маш. Если мы сегодня погибнем, знай, что ты вполне интересный человек и я рад, что встретил именно тебя. Жалко только девчонку.

- Ты думаешь, мы умрем. – И тут она не сдержалась и зарыдала.

Максим сильно прижал ее к груди и сам не понимая, откуда, вспомнил слова гимна Советского союза:

- Союз не рушимых республик свободных скрепила навеки великая Русь…

Он пел шепотом и гладил Машу по волосам, сам как – то не заметил, слезы, катившиеся по его лицу. Сирена сводила сума, им казалось, что от звука вылетят стекла, а сами они оглохнут. Только маленькая девочка, лежащая на диване, словно не замечала происходящего. Прошло два часа, руки и ноги затекли настолько, что Мария не могла пошевелиться. Максим, словно прочитав ее мысли начал массировать ее плечи. Она не сопротивлялась, когда руки его заскользили ниже. Он и сам не понимал, но ему ужасно хотелось гладить ее, целовать. И он гладил и целовал. Маша не заметила, как сама сняла майку, как ее руки стащили с него штаны, как его руки оказались у нее между ног. Он проник в нее осторожно, но в тоже время настойчиво. Она плакала, проклинала себя и его, но уже не слышала ни сирены, ни воя Волка, ни собственного дыхания, только его шепот:

- Маленькая, малыш, малыш…

Они лежали на полу мокрые и смотрели друг на друга уже другими глазами. Она теперь и любила его и боялась себя. Он любил ее и боялся за нее.

Утром в шесть, Маша открыла глаза и поняла, что лежит все на той же кровати, где уснула вчера. Сначала ей показалось, что все это ей приснилось. Она медленно приподняла одеяло и поняла, что лежит абсолютно голая. За окном было светло и ничего не напоминало о вчерашнем кошмаре. Мария оделась и пошла в гостиную.

Максим сидел на краю дивана и держал свою руку на голове у девочки.

- Она совсем плохая. Температура не спала. Надо срочно собирать вещи и валить из этого города. Я сей час, пойду, все соберу, и поедем. Думаю, ты не против, чтоб я сел за руль.

Маша в ответ покачала головой. Она села на диван и гладила волка, который залез к ней и сложил свою голову на ее колени. Максима не было полчаса. Когда он вернулся, девочка не спала, Маша держала ее на руках и беспомощно смотрела на ее лицо.

- Она держится за животик. Сказала, что ей очень больно. – Маша сглотнула ком в горле.

- Поехали. На улице, какой – то хаос. Такое ощущение, что прошел смерч. Словно мы в штате Америки, где происходят такие вещи.

Они быстро вышли из дома, Маша с ребенком села на заднее сиденье, Максим за руль и они поехали. Когда ребенок уснул, Маша достала видеокамеру и, включив ее, наставила объектив на затылок Максима.

- Мы пережили страшную ночь. Сегодня ночью кто – то или что – то посетило наше очередное убежище. Девочка, которую мы нашли, больна и мы не знаем чем. Максим, как ты думаешь, что это было? Опиши того, кого ты увидел.

- Я не знаю. Если б я знал, мне бы не было так страшно. Я видел тень черный силуэт. Высотой метра два. – Он говорил и еще сильней нажал на газ.

- Куда мы едем? – Маша выключила камеру и положила ее рядом.

- Едем в Москву, поэтому спать сегодня будем по очереди. По пути заедем, в какой ни будь город, и найдем аптеку, надо что – то делать с девочкой.

Маша решила поспать и аккуратно улеглась рядом с Танюшей.

Максим остановился, чтоб сходить в туалет и заодно выгулять Волка. Он стоял на обочине и смотрел на собаку, время близилось к полудню. Небо снова становилось темным, пасмурным, от чего ему стало не по себе.

- Волк, марш в машину. – Он загнал собаку на переднее сиденье и снова сел за руль.

« Да, ночка та еще. Выкинуть бы ее из своей памяти. Что за чертовщина творится на земле? И кто это был за окном? Если это был человек, то почему такого роста. Видел ли он нас? Если видел, почему он исчез? А эта сирена, сомневаюсь, что в том городе был такой источник звука. Гул шел с неба. Может с самолета или с космического корабля пришельцев. Я думаю это именно так. Только какие – то не человеческие силы могли убрать миллиардное население. Знать бы куда? Все равно, думаю нам лучше, чем остальным. Машка. Меня словно магнитом притянуло к ней. Видит бог, я не хотел ей сделать больно. Что она обо мне сей час думает. Я практически ее изнасиловал, она не сопротивлялась. Еще бы, ей было так страшно, а я вместо того, чтоб успокоить переспал с ней. Когда это все кончится, обязательно попрошу у нее прощенья. Блин, впервые после ночи с девушкой, я чувствую себя виноватым. Ладно, это, конечно, не самое страшное, что могло с ней случиться. Маша, Маша» - он увидел указатель на город и свернул с трассы. Теперь его мысли были об аптеке и маленькой девочке, которая мирно спала вместе с его спутницей на заднем сиденье. Аптека оказалась прямо на въезде, он тормознул прямо посередине дороги и, взяв с собой собаку, пошел внутрь.

Взламывать прилавок не пришлось, внутри все двери были открыты. Он нашел стеллаж с надписью « Желудочные расстройства» и просто сгреб все медикаменты в пакет.

- Маш, проснись. – Он дотронулся до ее руки и почувствовал волнение. С ним такого давно не было. Это легкое возбуждение и слабость в ногах.

- М. – Она открыла один глаз, потом второй. – Что случилось?

- Вставай. Надо померить температуру и смотри. – Он показал ей на рот девочки.

Маша тут же села и пригляделась к лицу ребенка. Изо рта Татьяны свисала слюна, окрашенная кровью.

- Боже мой. – Маша вскрикнула.

- Тихо. Вот пакет. Читай. Думаю дальше ехать пока нет смысла. От дороги ей лучше точно не станет. Найду дом и еще надо найти оружие. До ночи еще далеко, но мне не хочется снова трястись от страха и уповать на бога.

- Думаешь, оружие поможет? – Маша не верила в этот план, но ее радовало, что не ей придется думать о безопасности. Она, мысленно поблагодарила бога, что рядом с ней какой никакой, но мужчина.

Максим довольно быстро нашел новое пристанище. Дом был большим, на окнах решетки. И снова Максим носился как муравей, перетаскивал вещи, потом побежал топить баню. Маша устроилась в гостиной, пока градусник лежал подмышкой у девочки, она читала инструкции к лекарствам. Через полчаса она сидела неподвижно и бессмысленно смотрела на бумажки, валяющиеся на журнальном столике.

- Что с тобой? – Максим зашел так тихо, что Маша вздрогнула от неожиданности.

- Иди сюда, я хочу с тобой поговорить.

Максим послушно сел напротив нее в кресло:

- Слушаю тебя.

- Вот смотри. У нее температура под сорок, десять минут назад ее вырвало, какой – то слизью с кровью. Какие ты знаешь болезни с такими симптомами?

- Я то же. Но если подумать. Значит температура, это воспаление. Кровь – это рана, возможно язва.

- Может быть. И еще инфекция.

- Максим, вот три антибиотика. Все три имеют разные противопоказания и возможные побочные действия. Так, вот этот для общего укрепления иммунитета. Вот этот при острых заболеваниях желудочно… чего - то там. А этот я вообще не поняла. Есть еще регидрон, для промывания желудка. Всякие таблетки с живыми бактериями, лактозы и просто уголь. В общем, мне кажется надо выпить пару таблеток сорбирующих, т.е. уголь. Потом, вколоть который с иммунитетом, а потом ждать, что из этого получится.

- Смотри сама.

- Нет, я не хочу брать на себя ответственность. Давай сделаем это вместе. Ты не врач и я тоже, впервые об этом жалею. Ну, что?

- Хорошо, давай вместе делать, так как ты сказала.

Девочка вдруг вскрикнула, они оба подскочили к дивану. Таня открыла глаза, на ее лице выступали красные пятна:

- Мамочка, я хочу к маме. Где моя мама?

Маша не выдержала и заревела, Максим погладил ее по волосам и сказал:

- Давай начинать. Мне кажется, она бредит.

Маша налила воды в подготовленную литровую банку и развела регидрон. Сначала она попробовала сама, жидкость была соленая, но не противная. Максим посадил малышку на колени и придерживал ее голову:

- Танечка, сей час надо выпить водичку, она нужна, чтоб твой животик перестал болеть.

Девочка скривила рот, но послушно выпила полбанки, как только она сделала последний глоток, поток рвоты вырвался из ее ротика. Мария успела подставить тазик. Девочка заревела. Когда Мария попросила ее выпить две таблетки угля, она спрятала лицо в груди Максима и шептала:

- Не надо, мне больно.

Он только погладил ее, но развернул и сам дал ей таблетки. Вопреки ожиданиям, она и их выблевала. Маша набрала жидкость из ампулы в шприц и жестом показала Максиму уложить ее. Девочка уже не сопротивлялась, дотронувшись до ее тела, Мария ужаснулась. Девочка была такой горячей, словно кровь в ее жилах закипела. Трясущимися руками она размахнулась и шлепком вколола укол.

- А если не поможет? – Мария гладила Таню по остриженным волосам и смотрела на Максима.

- От отравления еще никто не умирал.

- Сплюнь, дурак. Ничего не говори о смерти. Ей еще жить и жить, она вон, какая молодец.

- Прости, но я напуган. Еще не за кого я не чувствовал такой ответственности, как за вас обоих. Пойду мыться, побудешь с ней.

- Иди, я после тебя. А потом ужин сварю. Еще у нас мало воды, надо съездить в магазин.

- Да, я об этом думал. Еще хочу в одно место заехать.

Но он не ответил. Маша сидела на диване и думала:

« Господи, помоги этой девочке. На все твоя воля, но она такая беззащитная. Я даже не могу себя представить на ее месте. В шесть лет оказаться одной, без мамы. Жуть. Максим молодец. Если бы мы были его семьей, думаю, он бы вел себя так же. Но мне так стыдно. Чертова ночь, я ведь реально подумала, что мы погибнем. Что я скажу Жене, правда, если я когда ни будь, его увижу. Что не устояла перед красавчиком, что изменила ему, с каким – то таким человеком, которых он всегда презирал. Что же мне делать? Этого больше не должно случиться. Просто не буду вспоминать. Все ничего не было. Самое противное, что мне с ним было хорошо. Так хорошо»

Ее мысли прервал звук мотора, Максим поехал. Маша привела Волка с улицы и приказала сидеть у дивана:

- Волк, сторожи. Если что кусай. – Собака в ответ повиляла хвостом и села рядом с ребенком.

Маша помылась очень быстро, по крайней мере, ей так показалось. Она быстро оделась в чистую одежду и побежала в дом, даже не выкурив не одной сигареты. Уже на пороге она услышала, плачь и, проклиная себя, что оставила ребенка, вбежала в комнату. Танечка лежала на животе ее голова свисала с дивана над тазиком.

- Тебя снова тошнит. Что же ты такое съела? – Маша подняла ее на руки, усадила и мокрым полотенцем вытерла рот.

- Я ела ягодки. А еще я съела гриб, но он был горький, и я его выплюнула.

- Что за гриб? Как он выглядел.

- Я не помню. Я его жевала, а потом весь рот обожгло.

- Боже мой, это наверно был ядовитый гриб. Мама разве не говорила тебе, не есть грибы в лесу.

- Мама не ела грибы. Она их не любила. А вот бабушка готовила мне грибницу.

Девочка скривила рот, и снова поток слизи и крови излился из нее. Ее тельце все покрытое красными пятнами вдруг обмякло, голова запрокинулась назад. Маша вскрикнула:

- Нет. Только не умирай. Очнись. – Она уложила ее и пыталась нащупать пульс.

Потом обезумевшая схватила девочку на руки, прижала к себе и зарыдала. Она качала ее, гладила по волосам, клала на диван и снова брала на руки.

Максим зашел в дом, и у порога услышав плачь Марии, бросил воду и вбежал в комнату. Маша смотрела на него мокрыми от слез глазами, он все понял и упал на колени, тоже заплакал. Он закрыл лицо руками, потом сжал ладонь в кулак и со всей силы ударил по полу раз, потом еще и еще пока не разбил ее в кровь.

- Она съела гриб. – Маша сама не узнала свой охрипший голос.

- Какой гриб? – Максим с трудом понимал что происходит.

- Она успела сказать, что съела горький гриб. Наверно это была поганка, я не знаю. Она так плакала. Так плакала.

Маша снова разревелась и обессиленная, села рядом с девочкой на диван.

- Надо похоронить ее. – Максим встал с пола и пошел в огород.

Через час он вернулся. Подошел к телу ребенка, всеми известными способами проверил пульс. Но тело было таким холодным, что можно было этого и не делать. Он попросил Машу прочесть молитву, но она не смогла, как только начинала, ком подходил к горлу, и она не могла говорить.

- Пошли. Здесь нам больше нечего делать. Похороним ее в огороде.

Дальше они молча отнесли ее к могиле, молча закопали тело и молча сели в машину.

Маша сидела на заднем сиденье и курила одну сигарету за другой, пока ее не начало тошнить. Она попыталась съесть шоколадный батончик, но перед глазами стоял образ умершей.

- У нас есть водка или еще что ни будь. – Маша смотрела в окно и курила очередную сигарету.

- Есть вино. – Максим притормозил и поискав в сумках достал две бутылки.

Маша тоже вышла из машины и села на обочину. Максим сел с ней рядом. Аккуратно открыл обе бутылки. Маша сделала три глотка и сказала:

- Я никогда себе этого не прощу.

- Не говори так. Мы не виноваты.

- Если бы я знала, я бы сразу сделала ей промывание. И все бы обошлось.

- Если это был ядовитый гриб, ты бы уже ничем ей не помогла. Отец рассказывал, как в молодости они поехали в колхоз, ну знаешь, раньше посылали студентов. Там они после сбора картошки пошли в лес насобирали грибов, купили в деревне самогонки. На следующий день пятнадцать человек оказались в больнице. Девять здоровых мужиков под метр восемьдесят умерли в муках. Отец не ел, он в этот момент целовался с моей мамой на сеновале. В общем, грибы та еще отрава. Раз тогда не смогли спасти их, то, что говорить про нас, мы не врачи.

- Все равно это не справедливо.

- Согласен. Я еще не скоро все это забуду, вернее не забуду никогда. Если бы это была наша дочь, или твоя дочь или моя, я бы не выдержал.

- Да какая разница, это ребенок. – Маша встала и села за руль.

Максим не стал с ней спорить, сел рядом.

Дорога казалась бесконечной. Они оба решили не спать сегодня ночью. Два часа Маша ехала за рулем, пока не почувствовала, что вот – вот заснет. Погода словно преследовала их, черные тучи ехали вслед за ними, либо просто были везде. Максим то же почувствовал слабость, но как назло рядом не попадались ни деревни, ни города.

- Давай тормози. – Максим посмотрел на профиль Марии, она зевала.

- Хочешь за руль.

- Нет. Думаю надо поспать.

- Не правда. День был поганый. К тому же мы пьяны, и с этим не поспорить. Не хочу, чтоб сегодня еще кто – то умирал. Не хочу, чтоб ты умерла.

Маша остановилась и посмотрела Максиму в глаза:

- Если ты думаешь, что эта ночь что – то изменила. Ты мне ничего не должен, а я не должна тебе. Хочешь спать. Спи. Я поеду дальше. Если боишься, выходи.

- Ты сума сошла. Оставить тебя одну. Мне тоже больно, мне хуево.

- Смотри. – Она показывала пальцем вперед, а в глазах ее застыл ужас.

Впереди словно из - под земли выросли темные фигуры. Это были не люди, но и не животные. Стена из живых существ медленно двигалась в их сторону.

- Разворачивайся. – Максим крикнул ей в ухо.

Мария попыталась завести мотор, но машина не слушалась. После третей попытки, она беспомощно посмотрела на Максима, а он уже выскакивая из машины крикнул:

- Привет Мам. - Женя держал трубку у уха.

- Здравствуй Женечка. - Вера Дмитриевна смотрела в окно пустым взглядом.

- Я сегодня приеду, ты хотела в церковь сходить.

- Приезжай, я сегодня не работаю. Вика пирог испекла, пообедаем и сходим. - Что в милиции говорят?

- Нет новостей. Говорят, ваша Маша просто загуляла. Да никому ничего не нужно.

- Ты же знаешь, что это не так. Мне сегодня сон приснился. Она жива, я точно знаю. Ты приезжай, ты же знаешь мы тебе рады.

- Ладно, пока.

Женя отключил мобильный и посмотрел на фотографию любимой. В новой квартире, в которой так и не пожила Мария, царил беспорядок. Повсюду лежали ее вещи, на столе фотографии и бумаги, на полу носки и пустые бутылки из - под пива. Женя пил почти каждый день, сослуживцы давно привыкли к его опозданиям и запаху алкоголя. Его не выгоняли, все знали, что три месяца назад пропала его любимая, все его жалели. Он и сам себя жалел. Корил себя за все, за несказанные слова, за подарки, которых не дарил. Он даже представить себе не мог, как ему будет плохо без нее. Если бы не родители Маши, может, он давно наложил на себя руки. Он снова взял ее фотографию в руки, поцеловал и уже собрался выходить, как раздался звонок на стационарный телефон.

- Але. - Неохотно ответил он.

- Привет. - С другого конца провода звучал голос его сестры Ларисы.

- Привет. Я уже ухожу, что хотела? - Он был груб.

- Сегодня все приедут в баню, приезжай тоже. Шашлык пожарим, повеселимся.

- Мне не до веселья, как будто ты не знаешь!?

- Знаю, поэтому и говорю. Бабушка соскучилась по тебе, и девчонки спрашивали. Хватит уже ее оплакивать.

- Не твое дело. - Он уже хотел повесить трубку.

- Просто приедь. Никто не будет тебя доставать, выпьем, поедим.

- Я уже обещал теще, что приеду в Сысерть.

- Я уверена, что она поймет. Короче, если хочешь помочь баню растопить, приезжай пораньше. Я через час уже буду там.

- Посмотрим. Пока. - И он повесил трубку.

Женя достал ключи от машины и убрал их на место в ящик. Вошел на кухню и открыл холодильник, там лежали его любимые бананы, стояла бутылка водки и пачка сосисок. Он с отвращением посмотрел на еду, на водку и захлопнул холодильник, так ничего и не взяв. Новый звонок вызвал еще большее раздражение, это была подруга Маши Лена.

- Привет. Как дела? - Ее голос звучал так громко, что Женя невольно отодвинул трубку от уха.

- Что хотела, Шира?

- Не в духе, так я потом позвоню. Я так, просто.

- Раз просто, то пока.

Женя посмотрел на Машину фотографию и сказал:

- Достали все, ты не представляешь. Как думаешь, пойти бухать или к маме. Что бы ты сделала? Ты бы поехала к маме, но я не ты. Лучше бы я был там, где ты сей час. Я знаю, что ты жива. Мне все время кажется, что ты рядом, милая моя, любимая моя.

- Я говорила ему, что это бесполезно, она лежит, где ни будь в сточной канаве, в лесу, где ее никто никогда не найдет, а он всю жизнь будет мучиться. Лучше было бы, если бы ее нашли. - Лариса резала мясо и равнодушно, словно, говорила об этом самом мясе, смотрела на Наташу.

-Ты, правда, считаешь, что она мертва. - Наташа морщилась от запаха лука и отошла немного в сторону, выставив свое лицо солнцу.

- Конечно, а ты сомневаешься? Если бы она просто убежала, то уж родителям, то точно дала о себе знать. Но я не удивлюсь, что она бросила моего брата и свалила в неизвестном направлении со своим бывшим к примеру.

- Да нет. Она любит Женю.

- Я то ее получше знаю, она ведь проработала у меня три года. И чем она мне отплатила, уволилась, а потом этот скандал.

- Я не хочу про это говорить, я считаю и тебя и ее виноватыми.

- Ладно, давай лук.

- Женя приедет?

- Я же говорю, он мне сгрубил и трубку бросил. Да и лучше если не приедет, а то нажрется и опять по новой. Меня эта история с Машей БЕСИТ.

Наташа слушала ее и поражалась ее хладнокровию:

« А ведь когда-то она называла ее подругой, пока она не уволилась. Что взъелась, не понимаю. Жалко ее»

Солнце грело как в разгар лета, устроившись на качели, они пили пиво, когда появился Женя.

- Привет. - Хором ответили они.

Наташка подскочила и обняла его:

- Рада тебя видеть, почему не звонишь?

- Некогда было. - Он с натяжкой улыбнулся и пошел в баню.

Лариса подошла тихо, как лиса. Посмотрела на него и как - то странно улыбнулась:

- Сегодня приедет Ванька.

- Хорошо, давно его не видел. - Женя шурудил в печке угли и добавил пару поленьев.

- Он пригласил еще друзей, там каких - то, я сказала, что не против.

- Я тоже. Пусть хоть кто - то веселится.

- Перестань. - Она обняла его, но он ее оттолкнул. Меньше всего сей час, он хотел плакать.

Словно избегая ее, он стремительно вышел и сел рядом с Наташей на качель.

- Будешь пиво. - Она протянула ему бутылку и улыбнулась.

- Давай. Где дочку оставила?

- От Кашапова нет вестей? - Он глотнул и выпил сразу пол бутылки.

- Нет, скоро развод. Вот и все.

- Так странно, оба моих друга бросили своих жен и детей, только общаться с ними, нет никакого желание. С вами лучше. Ольга приедет?

- Давно ее не видел. О, легка на помине.

В огород вошла высокая статная девушка, про которых, говорят кровь с молоком. Она отличалась от всех тем, что всегда улыбалась и никогда не унывала.

- Привет, привет! Пиво пьете, без меня, не порядок! - Она приобняла Женю и чмокнула Наташу в щеку.

- Ты что так долго, мы тебя ждали час назад. - Наташа достала пиво из пакета и протянула ей.

- Отводила сына, потом мелкая со мной напросилась.

- Кто? - Переспросил Женя.

- Сестра моя, Ксюша. Ну, помнишь, тогда у тебя все вместе пировали, Машка еще была.

- А, такая светленькая. Что - то припоминаю. И где она?

- За пивом отправила, сей час придет.

Ольга ушла в баню, отнесла пакеты и вернулась с Ларисой.

- Жень, разжигай мангал, Ванька звонил уже едет, сказала ему мяса еще купить. - Лариса расставляла раскладные стулья, вокруг круглого деревянного стола.

- Маша ненавидела это место. - Женя сказала это, словно мысли его вырвались, тихо, почти шепотом, но его все услышали.

- Почему? - Спросила Ольга.

- Я бросал ее по выходным, она с ума сходила, плакала, что ей одиноко. А я все равно сюда ездил, иногда до ночи и приезжал пьяный.

- Хватит себя винить, ее уже не вернуть. И точка, приехал отдыхать, хватит нюни распускать, закрыта тема. - Лариса занервничала и закурила.

- Да, и тебя она тоже не любила. - Он бросил поленья в мангал и пошел за газетой.

Ольга подошла к Ларисе и тихо спросила:

- Что, нет от нее вестей?

- Нет. Да уж лучше бы были, поплакал бы, да забыл. А так, словно она держит его. Говорила ему, что она ему жизнь испортит, так все и получается.

- К нам приехал, к нам приехал, братик Ваня дорогой! - Лариса поцеловала брата и надменно осмотрела девушек рядом с ним.

- Привет, сестренка.

- Привет, - она обняла его и на ушко спросила. - Привез, кого просила.

В ответ он подмигнул и представил всем своих спутниц:

- Так девушки, беленькая Настя, а черненькая Лена, прошу любить и жаловать. Сестренка, вот мясо, вот виски, а вот и сиськи. Уау! - Он смотрел на высокую блондинку с шикарным декольте, девушку лет двадцати не больше. - Что за роза на помойке? - Он подскочил к ней, и улыбнулся, как чешерский кот.

- Так, не трогать мою сестру. - Ольга подошла к ним и схватила Ксюшу за руку.

- О - о - о. Ладно, ладно, у нас и своего добра навалом. - И он пошел ухаживать за своими спутницами.

- Привет братка. - Женя обнял Ивана и похлопал по плечу.

- Привет, братан. Девочки, это мой братишка. Хороший парень, рекомендую. Ну, что скоро будем, есть, я проголодался.

- Скоро. - Если поможешь с мангалом, у Жени что - то плохо получается.

Ваня по-хозяйски взялся за дело, он плясал у мангала как сумасшедший под песню Верки Сердючки. Его вид умилял, все как магнитом притянулись к нему и болтали и шутили. Женя сидел на качели и всем своим видом выражал безразличие. Заметив это, Иван быстро переключил на него свое внимание:

-Я помню ты, когда - то был веселее. О Маше вспоминаешь, ты брат выкинь все из головы, помни только хорошее. Или наоборот только плохое, ну согласись, что она не красотка была.

- И ты туда же.

- Что? Обиделся, но если, правда, не красотка.

- Я не об этом, ты считаешь, что она мертва. Вы все ее заживо похоронили, за что вы так к ней.

- Она мало кому нравилась, например твоей сестре.

- И тебе тоже?

- Я лоялен, считаю ее адекватной, нормальной, но не более. Думаю, ты достоин большего.

- Мне было с ней хорошо, как не с кем. И поговорить и любовью заняться. А знаешь, какая она умная, на ее работе до сих пор директор волосы на жопе рвет, что она пропала. Все свои связи подключил, чтоб ее найти. ФСБ и милицию, черт знает кого еще.

- Раз ее все еще не нашли, значит, ее больше нет. Ладно, как - то жутко от всех этих разговоров.

- А ты представь, что ее кто ни будь, держит взаперти, или издевается над ней, какой ни будь маньяк.

- Если так думать, то крыша съедет.

- Прости, не хотел тебя грузить, давай жахнем.

- Вот это по моему, это я понимаю. Лариса неси стаканы, мы с братком хотим выпить.

Лариса пошла в баню и попросила девчонок выйти не надолго. Неохотно Ольга и Наташа вышли на улицу и устроили там беготню с водными пистолетами.

«Как достало. Даже если она вернется, я больше не позволю ей мучить моего брата. Сколько можно, рассорила нас, теперь вместо того чтоб просто умереть, исчезла. Сдохла бы уже и все, забыли. Мне давно надо было это сделать» - Лариса думала и доставала бокалы из шкафчика. В один она насыпала что - то из маленького пузырька, налила виски и размешала все ложкой.

- Вань, познакомь меня с твоим братом. Он такой милашка. Ха - ха. - Темноволосая Лена смотрела своими раскосыми глазами на Женю и незаметно расстегнула пуговицу на своей блузке, оголив немного красивую большую грудь.

- Сама знакомься, с каких пор ты стала стесняться. О, вот и виски. Братан это за тебя. - Он взял бокал из рук Ларисы, и даже не чокнувшись, опустошил его. - Хорошо.

- За тебя. - Ответил он и тоже выпил все до капли.

Остаток вечера Женя провел как в тумане. Он ел шашлык и кормил руками пышногрудую Лену. Она смеялась над любым его словом, все время трогала его. Ему казалось, что он в раю. В баню пошли все вместе, Лариса и Наташа сидели на пологе и пили пиво, Ваня пытался стащить лифчик с пьяной Ольги, за что сразу получил оплеуху. А Женя просто сидел в предбаннике и целовался с Леной.

Маленькая Ксюша стеснялась, она обернулась простыней и думала:

«И что он нашел в этой проститутке, я вот сразу поняла, что она легкого поведения. Знала бы, что здесь будут еще девушки не пошла бы. Ольга нажралась, как сволочь. Смотрю на него и не понимаю, за что он мне нравится. И тогда, когда мы были у него в гостях, я так на него смотрела, а он даже не заметил. Сидел со своей страшной, слушал только ее. А ведь Ольга говорила, что у них не все ладно. Надо было давно напроситься. Вот проститутка, она сняла лифчик. Неужели они идут наверх. Как стремно, ненавижу ее, и брата их тоже. Зачем он их сюда притащил»

Ксюша проводила Женю и Лену взглядом и, не выдержав, заплакала.

- Что с тобой, кто - то обидел? - Лариса, смотрела на Ксюшу пьяными глазами.

- Нет, это тушь, я забыла ее смыть.

- Женьку не видела? - Она хлебнула пиво из банки и смачно отрыгнула.

- Он пошел наверх, с этой.

- Что тут отличного. - Шепотом пробормотала Ксюша и набрала воды в тазик, что бы умыться.

Когда Иван ушел из парилки, Ксюша, наконец, туда вошла и обалдела. Девчонки сидели топлес и парили друг друга вениками. Пар был мокрый, и Ксюшина простынь сразу стала мокрой, облепив красивое тонкое тело. Чьи - то руки обняли ее сзади.

- А! - Вскрикнула она.

- Вот пташка и попалась. - Ваня дышал ей в затылок.

- Отпусти придурок! - Она развернулась и залепила ему пощечину.

- Не трогай мою сестру. - Ольга встала с полога и оттолкнула его.

Женя лежал на надувном матрасе, а комната вокруг плыла, кружилась. Он видел свои руки, они лежали на большой и мокрой груди, он сжимал ее, гладил. В какой - то момент ему показалось, что он видит яркий свет, вспышку, одну за другой. Это последнее, что он помнил в этот вечер.

В доме на окраине деревни Кузнецово, горел слабый свет. Мама Маши стояла у ворот и стучала:

- Может, она спит, Миш. Посмотри с другой стороны. А, стой. Идет, кажется.

Родители Марии приехали в деревню, с последней надеждой. Сестра Веры Дмитриевны рассказывала, что здесь живет бабка повитуха, хорошо предсказывающая будущее. Ясновидящая Клавдия жила одна всю жизнь, не выходя замуж, не уезжая из дома много, много лет.

- Кто там? - Старый, скрипучий голос послышался из - за двери.

- Здравствуйте, мы приехали к вам, из далека… - Вера Дмитриевна не успела договорить, дверь распахнулась.

- Проходите, поговорим о вашей дочке.

Родители переглянулись и вошли во двор. Они шли медленно, старая женщина передвигалась с помощью клюки. В доме оказалось, на удивление, чисто. В углу комнаты стоял большой плазменный телевизор.

-Милок, - Обратилась она к Михаилу. - Посмотри пультяку, никак не могу настроить.

- Давайте, конечно. - Он взял из ее рук пульт и начал настраивать каналы.

- А ты милая пойдем со мной, поможешь на кухне.

Вера Дмитриевна пошла за ней. В кухне они сели за круглый стол, баба Клава налила чай и достала из холодильника варенье и колбасу.

- Порежь ка бутерброды. Что смотришь? Думала я тут древняя и про колбасу ничего не знаю. У меня есть сын, не родной, но сын. Он редко приезжает, но помогает хорошо. Вот недавно купил мне этот ящик, будь не ладен. Про дочь твою скажу мало. Она не мертвая, но очень далеко. Так далеко, что я ее духа не чую. Но и смертью тут не пахнет. Фотокарточка есть?

Вера Дмитриевна протянула ей снимок. Клавдия долго смотрела на фотографию, молчала. Потом неожиданно положила ее на стол и потянулась к шкафчику над холодильником.

- Вот тебе прополис. Это особенный прополис. Муж твой пусть жует его каждый день, через пол года начнет ходить, а еще через пол года может и плясать. Приедешь потом, еще дам.

- Но он же ходит.

- А ты подожди пару месяцев, ничего не делай он и сляжет. Астма не шутки. Куряку запрети.

- Он меня не слушает.

- А ты скажи, что дочь иначе не вернется, он обязательно бросит.

- А она вернется?

- Конечно, забудь о ней. Думай о других пока детях. У тебя ведь еще двое.

- Вот о них и заботься, а твоя Машка вернется. Она там, куда мы с тобой еще не скоро попадем.

- Вы хотите сказать, она на том свете.

- Вот умная ты женщина, хорошая, деток лечишь, а слушаешь плохо. Сказала, что вернется, значит вернется. Зови мужа.

- Миша, иди сюда.

Настроив на удивление двадцать три канала, он выключил телевизор и вошел в кухню.

- Там у вас много каналов, которые плохо показывают, я перенес на двадцатые числа.

-Спасибо, садись. Вот скажи, ты по что мучаешь жену свою и себя изводишь.

Михаил Владимирович посмотрел на жену и ответил:

- Я думал, мы про Машу поговорим.

- А ты не думай. Про Машу я уже сказала, ждите, вернется. А про твою болезнь поговорим. Куряку бросай, через две весны ходи в сауну, заваривайте шиповник и мед, попаришься, потом худо будет, но ты не бойся. Температура и озноб, может, придется к врачам полежать, ты терпи. И прополис не забывай жевать. Ночевать, то есть где?

- Да, в соседней деревне у сестры. - Вмешалась в разговор Вера Дмитриевна.

- Хорошо, езжайте. А за Машу я помолюсь, и вы молитесь.

Больше ничего не сказав, она указала им на дверь. Родители Марии вышли молча.

Небо было необыкновенно чистым, синим и множество звезд светило. Машина несколько раз чуть не застряла в дорожной грязи, но не смотря на это, отец молчал и не ругался как обычно. Впервые за последние месяцы они оба были спокойны, уверенны в завтрашнем дне. Ехать до соседней деревни около двадцати минут, эти минуты оказались очень приятными, для них обоих.

-Настя, соедините меня с Вячеславом. И еще как приедет Сергей, пусть ко мне зайдет. - Директор Агрофуда сидел за своим столом хмурый, нервно сжимал ручку и смотрел в монитор своего компьютера.

Новый секретарь Анастасия еле сдерживая слезы вышла из его кабинета.

« Больной! Уволюсь, как только найду новую работу. Привязался со своей Машей. Маша то, а Маша это. С удовольствием бы посмотрела на эту ненормальную, взвалила на себя кучу работы, и думает, ей за это памятник поставят. А теперь попробуй ему доказать, что это ненормально, работать за троих. И зачем я сюда устроилась?!» - мысли девушки прервал голос главного бухгалтера.

- У себя? - Она протянула заплаканной Насте одноразовый платок.

- Куда он денется, раньше всех приходит, позже всех уходит. Сегодня застукал мое трехминутное опоздание, получила по первое число. Говорит, что Мария приходила в восемь. А мне то, какое дело, что эта ненормальная так рано приходила.

- Я тоже получать пошла. Как она исчезла, все отчеты на меня взвалились, можно подумать у меня своей работы мало. Ладно, пошла.

Татьяна Сергеевна робко постучала в дверь:

- Дмитрий Анатольевич, можно.

- Входите. - Громко ответил он.

Татьяна Сергеевна сидела и не верила своим ушам, директор не кричал на нее, но разговаривал крайне пренебрежительно.

- Вы понимаете, что в данный момент вы отнимаете мое время. Смотрите, в сводном отчете явная ошибка, и здесь и здесь.

- Я жду исправлений в течение тридцати минут. - Он не ждал ответа и сразу отвернулся к экрану.

Главный бухгалтер ненавистно посмотрела на него и вышла из кабинета.

« Ох, попадись мне эта Машка, достало. И почему я должна выполнять ее работу! Скорей бы в отпуск» - Татьяна Сергеевна влетела в свой кабинет и плюхнулась в свое кресло.

Дмитрий Анатольевич бессмысленно смотрел в монитор:

« Невозможно работать. Надо надеяться на худшее, пора искать достойную замену. Все эти ошибки, давно такого не было. Если она вернется, обязательно прибавлю ей зарплату. Они и половины своего заработка не отрабатывают. Эх, Маша, Маша, знал бы, что больше тебя не увижу. Да чтоб я сделал? Надо работать, так много нужно сделать. Настю надо убирать, она не расторопная» - его мысли прервал звонок.

- Дмитрий Анатольевич, Вячеслав. Соединяю.

- Давайте. - Он вцепился в трубку.

- Слава привет.

- Привет. Про твою Машу ничего нет. Как в воду канула. Думаю надо прекратить поиск, все бессмысленно. Ты прости Дим, но я думаю, ее уже нет в живых.

- Понятно, спасибо.

- Да не за что, пока. Ты звони если что.

- Хорошо, пока. - Он бросил трубку так, что Анастасия вздрогнула в приемной.

Ксюша сидела в комнате сестры Ольги и копалась в ее мобильном телефоне.

- Что ты делаешь? - Ольга прибирала вещи сына, разбросанные по всему дому.

- Хочу один телефончик у тебя взять.

- Вот как! И зачем он тебе?

Ксюша немного покраснела, но решила, что врать не стоит:

- Он мне нравится. Хочу с ним встретиться, погулять.

- А что? Его можно считать свободным, он симпатичный. А то, что он там с этой в бане развлекался, так видно же было, что она шлюха.

- Честно говоря, я против.

- Ты же знаешь, он пьет. Надеешься, что он забудет свою.

- А почему нет? Я в сто раз симпатичнее ее, и вообще.

-Ну, смотри, дело твое конечно. И что ты ему позвонишь и скажешь, что он тебе нравиться, вот так просто.

- Так просто. Ладно, я пойду. Пожелай мне удачи.

- Удачи. Маме передай деньги, скажи, что Артемку в Пятницу приведу. Мы на дискотеку собираемся, пойдешь с нами?

- Посмотрим, пока.

Ксюша накинула желтый плащик, подкрасила губы и выпорхнула из квартиры их бабушки. Она шла уверенными шагами и сама себе улыбалась. В троллейбусе, как обычно, какой то мужчина уступил ей место, но она поблагодарив, отказалась. Выйдя на Заре, она подошла к фонтану, вокруг было много народу, все пили пиво, смеялись, она отыскала свободную скамейку и, усевшись, достала из кармана телефон.

- Але. - Женя взял трубку, уже после первого гудка.

- Привет. Кто это? - Женя посмотрел на часы, в шесть он ждал звонка, а было без пяти.

- Это Ксюша, сестра Олина. - Голос девушки немного задрожал от неуверенности.

- А, привет. Если ищешь Ольгу, то я не в курсе, где она. - Он уже хотел положить трубку.

- Нет, нет, я так сама по себе. Гуляю, проходила мимо твоего дома и решила позвонить. Если скучно, выходи, вместе погуляем, попьем пиво. - Ксюша зажмурила глаза, в ожидании ответа.

- Ммм… ты где?

- У фонтана, ближе к Заре.

-Через пятнадцать минут выйду, дождешься? - Он посмотрел на себя в отражение и понял, что стоит побриться.

- Дождусь, пока. - И она повесила трубку.

Улыбка сияла на ее лице, сама того не понимая, она целовала экран своего мобильного, но уже через пять минут, ее слегка лихорадило.

« Первый раз сама пригласила парня на свидание. И чем я думаю? Вдруг он меня воспримет только как друга. Хорошо, что я надела юбку, подкрасить губки. Я красивая и молодая, а что еще нужно? Посмотрим» - Она увидела Женю.

- Привет. - Он сел рядом.

- Привет, может, не будем сидеть, а пойдем, пройдемся. Погода хорошая.

Она улыбалась, но внутри появилось чувство дискомфорта. Они встали и пошли вниз по улице. Женя купил пиво и чипсы, но сам почти не пил. Он слушал веселый лепет Ксении и отрешенно смотрел по сторонам, лишь иногда что - то отвечая. Ему казалось, что он немного поглупел и отстал от жизни. Она же, не умолкала, рассказывала про цирк, куда недавно ходила с племянником. Он подумал, что не был там минимум лет двадцать. Она смеялась, вспоминая клоунов и жонглеров, красочно все это описывала, он легко представлял. В семь они решили зайти в суши бар. И там они сидели до полуночи, Женя не скучал. Он смотрел на Ксюшу, и все время сравнивал ее с Машей.

« Глаза большие и голубые, а у Маши зеленые, но выразительные и умные. Носик красивый, а у Маши горбинка. Одно общее, обе худенькие. Маша шатенка, а Ксюша блондинка. Ксюша веселая, нежная. Маша грубая, прямолинейная, целеустремленная. Ксюша пахнет вкусно, что это? Яблоки. А Маша никогда не покупала духи. Ну, правильно, я ведь не давал ей на это денег. Маша, прости» - он рассчитался по счету и помог Ксюше встать из - за стола. Она была с него ростом, может даже чуточку выше. Домой шли пешком, он знал, где она живет. У подъезда он пожелал ей спокойной ночи и уже развернулся в сторону дома, она окликнула:

Он повернулся, а она обняла его и, погладив по спине, поцеловала в щеку.

- Спокойной ночи. - Ответил он и пошел домой.

- Маша, беги сюда. - Максим бежал в лес и не слышал ничего кроме своего дыхания. Он бежал быстро, как мог, все глубже в темный и незнакомый лес. Ветки били его по лицу, ноги стали мокрыми от сырой почвы. Прошло минут двадцать, прежде чем он обернулся. Дыхание было таким частым, что он боялся, вот - вот выпрыгнет сердце.

- Маша? - Он вглядывался в чащу, но не видел и не слышал ничего, тогда он сел на трухлявый пень, чтоб отдышаться.

« Машка, надо было взять тебя за руку. Что это за хрень творится на земле? Что за черт?» - Он трясущимися руками смахнул со лба пот.

Маша бежала, но чувствовала, что скоро сдастся, что сил больше нет. Максим давно скрылся в лесу, но у нее не было мочи кричать. Еще в школе у нее были самые плохие показатели по бегу. Только Волк, воспринимал все как игру и легко бежал рядом с хозяйкой, успевая пометить деревья.

« Максим, где же ты? Не бросай меня, не бросай, я этого не переживу» - Она выбежала на открытую поляну и остановилась, не зная куда дальше бежать. Минуту она успокаивала дыхание и попыталась закричать:

- Макс! Ау! Макс! - В ответ тишина, лес казался мертвым, заколдованным, жутким.

- Гав, гав. - Волк словно борзая псина на охоте, лаял в пустоту.

- Пойдем, Волк, нельзя сдаваться. Пойдем. - И у нее словно открылось второе дыхание, она побежала вперед.

В лесу было сыро и темно, сквозь кроны деревьев не было видно солнца, если оно вообще выглядывало из - за туч. Маша уже не бежала, кроссовки наполнились водой и стали тяжелыми. Волк рычал и иногда лаял, показывая своим видом, что это место ему не по душе.

- Черт! - Маша выругалась, одной ногой она провалилась в какую - то мяшу. - Только не это. Только не болото. Надо разворачиваться, Волк, ко мне.

Но собака убежала вперед и лаяла от туда.

- Волк, ко мне, тупая псина. Хочешь провалиться? - Маша оперлась руками о колени.

Волк лаял еще громче и не собирался возвращаться, когда он на секунду утих, Маше показалось, что она услышала крик. Не думая ни секунды, она рванула вперед, через несколько метров, она запнулась о корягу и упала. Больно ударившись о прогнившее сваленное дерево, она схватилась за лоб.

- О боже! - Прямо перед ней в нескольких метрах из густой гущи болота торчала рука. Волк стоял на кочке и истошно лаял.

Маша схватила дерево, о которое ударилась, кинула его перед собой и схватила Максима за руку. Но тут же почувствовала, что он тянет ее за собой.

- Господи помоги! - Она почувствовала, как он вытянул из гущи вторую руку и еще крепче за нее схватился. Маша зацепилась ногой за что - то и, издав нечеловеческий крик, дернулась назад. Из болота уже виднелась голова, покрытая грязью. Еще один рывок и Максим схватился за ветки.

- Я так рада, с тобой все в порядке, ответь что ни будь? - Она скинула куртку и вытирала ею его лицо.

Максим обнял ее так, что ей стало трудно дышать, но она терпела. Они сидели на мокром мхе и плакали, как маленькие дети.

- Машка, мне тебя послал сам бог. Я даже не знаю, как можно отблагодарить, то что ты сделала…

- Ты поступил бы так же, без тебя мне не выжить. - Она улыбнулась.

- Какой план. Будем жить в лесу, как дикие животные и питаться личинками. Ладно, неудачная шутка, а есть хочется.

- Как ты угодил в болото? - Маша помогла ему встать.

- Я услышал рев, перепугался и ринулся вперед, когда увидел, что подо мной болото, ноги уже увязли, а дальше молился и конкретно пошел ко дну.

- Понятно, я пойду первая.

- Я легче тебя, меня ты без труда вытащишь.

- Как скажешь, не хочу расставаться с тобой не на секунду. Если снова появятся эти монстры, давай бежать в одном направлении и вместе.

- Согласна. Снимай курточку и майку, они пропитались грязью, простынешь. Пойдем в том же направлении, но болото обойдем, хорошо?

Максим послушно скинул всю одежду, кроме трусов. Они шли быстро, но осторожно. Становилось совсем темно, им не хотелось ночевать в лесу. Прошел час, а может два, пока они не наткнулись на лесную дорогу. Сделав по ней несколько шагов, на их головы полился сильный дождь. Не чувствуя ничего, кроме голода и холода, они шагали вперед, держась за руки. Волк вдруг ринулся в темноту и они увидели, то чего меньше всего ожидали. В ста метрах стоял джип внедорожник.

- Ура! - Маша побежала вперед и дернула дверь, она была открыта.

- Залазь скорей. - Максим помог ей забраться и сел на сиденье водителя.

Волк рычал, но не хотел залазить внутрь, Маша махнула на него рукой и закрыла дверь.

- Ключи на месте? - Маша открыла бардачок и, вынув оттуда тряпку, вытерла лицо, Максим кивнул в ответ и повернул ключ.

Машина завелась не сразу, включив печку на полную, Максим взял тряпку из рук Маши и тоже вытер лицо.

- Смотри, что здесь есть, очень кстати. - Маша достала из бардачка маленькую бутылочку коньяка, не тронутую.

- Я бы больше обрадовался бутерброду с докторской колбасой и кружке горячего чая.

- Чего нет, того нет, будешь? - Она открыла бутылочку и хлебнула.

- Что хорошо? - Максим посмотрел на скривленное лицо Маши, и тоже хлебнул.

Они включили фары, перед машиной был снова лес и дорога, ведущая непонятно куда. Максим силой затащил Волка внутрь, и они поехали прямо. Через какое - то время, в салоне стало тепло, и Маша сняла всю одежду, оставив лишь нижнее белье.

- Куда мы едем? - Она согнула ноги в коленях и растирала замершие ноги.

- Хороший вопрос, кто бы знал ответ. Эти твари, словно знают, куда мы бежим, лучше нас с тобой. Вопрос только, почему они нас не схватили. То, что это инопланетяне я не сомневаюсь, в духов я не верю.

- А по мне так, лучше бы это были духи, вампиры, их хотя бы можно убить осиновым клином.

- Ха. Серебром еще скажи и святой водой.

- Надо поесть, после коньяка такая жуть в желудке.

- Наткнемся на деревню или город и сразу пойдем искать баню и еду. Может, стоит пустить все на самотек, попробовать вступить в контакт. Вдруг они добрые.

- Да, сразу вспомнила фильм Спилберга про инопланетян, там они добрыми не казались.

- Впереди трасса, смотри.

Маша опустила ноги, машина взревела и вывернула на дорогу. Максим вел осторожно, всматриваясь в дорогу. Ливень перешел в мелкий дождь, небо постепенно очищалось от черных туч. Маша уснула свернувшись калачиком на заднем сиденье, в обнимку со своим верным псом. Усталость брали свое, Максим несколько раз чуть не заснул, все время думал о черных существах, преследовавших их.

Уже на рассвете он въехал в ворота, какой - то военной части, возможно, военного городка. Он проехал по немногочисленным улицам и обнаружил в конце города два частных дома, простых деревянных. Затормозив у того, что был похож на жилой, он обернулся назад.

- Маш. - Он дотронулся до руки Марии, словно ошпарился.

«Только не это, не болей детка» - Максим вышел и открыл заднюю дверь. Маша поднялась самостоятельно, но вышагнув из джипа чуть не упала. Легко ее подхватив он взял ее на руки и понес в дом.

Газа в доме не было, расстелив одеяло на стареньком диване, Максим уложил Машу и побежал во двор за дровами. Из колонки на другой улице он набрал воды, поставил на печь чайник и полез в подпол искать еду. Кроме варенья он нашел квашеную капусту и консервы. В огороде среди сорняков он увидел два куста картошки, скорее, всего проросшей из оставленной с прошлого лета. Руками он вырыл несколько картошек, снова побежал за водой. Через час на столе в кухне уже стояла похлебка, и заваривался чай. Максим, наконец, вспомнил про себя, взглянул в зеркало и ужаснулся. Высокий парень с обросшими волосами и щетиной на щеках смотрел на него растерянным взглядом. Открыв шкаф в прихожей он увидел старые рубахи, схватил первую попавшуюся и натянул на себя, затем брюки, короче нужного размера на десять сантиметров. Внизу лежали вязанные шерстяные носки, одну пару он надел на себя, а вторые принес Марии. Девушка не спала, но встать не было сил. Она отказалась от помощи Максима и сама надела носки.

- Может, мне тоже найдешь одежду? - Она положила руку на лоб и про себя определила температуру, не меньше тридцати восьми.

Максим снова пошел к шкафу, но кроме мужской одежды там ничего не было. Он взял футболку расцветки хаки и шорты на шнуровке.

- Маш, тут явно жил вояка пенсионер. Женского ничего нет.

- Сойдет. - Она взяла из его рук одежду и одевшись пошла за ним на кухню.

- Вот садись, суп, конечно, так себе, но тебе сей час нужно поесть горяченького. Чай, варенье.

- Не суетись. Сядь.

Максим, словно ее не услышал:

- Вот, это парацетомол, от температуры самое оно.

- Спасибо, сядь, поешь со мной.

Они молча съели свой не хитрый завтрак, остатки отдали Волку. Когда Маша улеглась на диван, чтоб еще немного поспать, вошел Максим и держал в руках чехол.

- Это пистолет. Он заряжен. Будет верно держать его рядом.

- Конечно, ложись рядом. Ты не спал всю ночь, наверно с ног валишься.

- Есть, немного.

Они улеглись, укутавшись одеялом, пахнувшим старьем, мирно уснули.

«План перехвата приостановлен, в чем дело?»

«В западной части Евразии два человека, в восточной три, на материке Африка четыре, в Америке десять и еще на островах один»

«Смотритель, желает ознакомиться с результатом. Девятнадцать особей, десять мужского и девять женского рода»

«Осталось пять дней, тянем до последнего. Я не думаю, что им будет хуже»

«Бесспорно, хотел бы быть на их месте. Почувствовать себя вне всего, в разрушенной цивилизации»

«Разрушений нет, вы путаете, в брошенной цивилизации. Но если мы не перехватим их вовремя»

«Смотритель этого не допустит. Дорога каждая жизнь, это дело всей его вечной вселенской жизни»

В темноте, где не было слышно голосов, а слышались мысли, загорелся огонь. В огромном зале, с потолком, напоминающем земное звездное небо, вокруг круглого стола сидели темные фигуры в плащах, похожих на пыль. По центру стола выросла фигура, похожая на глыбу голубого льда.

«Приветствуем тебя, Смотритель!»

«И вам! Я получил отчет, думаю, будет правильно и безопасно, перенести перехват на пятый день. К-2 летит с постоянной скоростью, все расчеты верны. Мы не будем наблюдать за гибелью, прошу всех понять и очистить разум от сожаления, сожалеть не о чем»

«Но, миллионы земных лет…»

«Знаю, но все продолжается. Вскоре мы забудем про ошибку номер два, тем более что удалось вовремя все исправить. Люди ничего не узнают. Слава вселенскому богу, мы сумели»

«Мы хотим уточнить. Вы изъявили желание встречи. Зачем?»

«Наша программа была безупречной, но им удалось остаться. Надо знать, почему? Мы не можем гарантировать, что снова не появиться К-3 или 4, что если в следующий раз останутся не девятнадцать, а сто или миллион. Они наши дети, я люблю каждого, и буду бороться. Вы согласны?»

«Да, Смотритель, ты прав»

Огонь медленно угас, и все двенадцать фигур погрузились во тьму.

День первый.

- Тебе легче? - Максим положил руку на лоб Маши и пытался определить температуру.

- Да. Думаю, все нормально.

- Мы проспали почти двадцать часов, если верить часам на кухне, то сей час шесть утра. Хочешь остаться здесь еще или поедем дальше.

- Куда? - Маша села на край дивана рядом с Максимом и посмотрела ему прямо в глаза.

- Я не знаю, я ничего не знаю, как и ты. Но если думать, что эти твари исчезли, а нам придется доживать свой короткий век вместе, лучше подыскать местечко посимпатичней.

- Ты предполагаешь, где мы? - Маша встала с дивана и подошла к окну.

- Пойдем на кухню, попьем чаю и посмотрим карту вместе. Правда, она древняя СССР, но думаю нам не так важно.

Они пили чай и спорили, Маше казалось, что они, где - то в Волгоградской области, а Максим утверждал, что они под Самарой. В любом случае, было решено ехать до ближайшего указателя на дороге, а там все - таки попробовать доехать до Москвы.

Маша попросила Максима сходить с ней в жилой дом поискать нормальную одежду и запасы в дорогу. Они обшарили три квартиры, лишний раз, убедившись, что наши военные живут бедно. Максим нашел лишь форму по размеру, переодевшись, стал похож на солдата. Маше повезло больше, в квартире молодоженов, где остались висеть плакаты с поздравлениями, она нашла и джинсы, и майку, и кроссовки в размер. Кроме пряников и двух банок тушенок, брать ничего не стали. Вода и сигареты оказались в джипе.

Маша сидела на переднем сиденье и курила, настроение было странным, она вспоминала дорогу и черных существ:

«Кто бы мне сказал пол года назад, что все будет так, я бы просто посмеялась и все. Как такое может быть, не реально. Люди, животные, но не все. Милый Женя, милый, где ты? Если ты в раю, то я хочу умереть. Куда мы едем? Что мы будем есть через пять лет, когда срок годности продуктов закончится. Садить картошку, капусту, ловить рыбу. Рожать детей, которые будут обречены на одиночество. Да и с кем, с человеком, с которым кроме общей беды ничего общего. Голова раскалывается, хочу домой, хочу к маме. Максим молодец, держится стойко. Я бы если побывала в болоте, наверное, сошла с ума. Почти утонул. Вот он меня благодарит, а надо Волка, если бы он его не нашел, пробежала бы я мимо и все»

- Волк молодец! - Максим словно прочел ее мысли.

- Да, собака на редкость умная. Рада, что встретила его.

- Что бы ты сей час сделала, если бы была в том месте, за минуту, до исчезновения.

- Вцепилась бы в Женю.

- Зубами? Ха. - Максим пытался шутить и прибавил скорость.

- Может и зубами. А ты?

- Я бы маме позвонил.

- Хороший мальчик.

На этом они снова замолчали. Дорога петляла, несколько часов они не встречали знаков, пока не выехали на крутой обрыв. Максим поставил машину на ручник, они вышли. Перед ними открылась изумительная картина, внизу очень далеко, была река, а за ней горы. Машины, стоящие на дороге внизу, казались спичечными коробками.

- Что это за место? - Маша положила руку на лоб, чтоб закрыть солнце.

- Это Жигулевские горы. Мы не далеко от Самары, я был тут.

- Что будем делать?

- От сюда ехать в объезд очень далеко, да я и не знаю как. Надо спускаться, пойдем пешком, внизу что ни будь, придумаем. Если не ошибаюсь, метрах в ста есть спуск. Пошли.

Они держались за руки, как брат и сестра, которых отпустили погулять не надолго. По широкой тропе, они медленно спускались вниз. Добравшись до места, они увидели железную дорогу и остановку для электричек, на ней ларек. Не сговариваясь, они шагнули в его сторону.

- Ха, а тебе что там нужно? - Максим смотрел на Марию и ускорил шаг.

- А тебе? А давай кто быстрее. - Маша рванула, но даже неожиданность ее не спасли.

- Молодец. Мог бы уступить.

- Мне важнее. - Он вошел внутрь павильона.

Маша расхохоталась, когда он вышел из него с рулоном туалетной бумаги.

- Все, больше к готовке пищи тебя не допускаем. Меня с самого дома пучит.

Они понимающе друг на друга посмотрели и разошлись в разные стороны. Волк предательски не хотел отходить от Маши, как она его не прогоняла.

Немного передохнув, ребята двинулись дальше. До ближайшей машины, было километра два, но их ждала неудача. Машина оказалась старой шестеркой, потрепанной и без ключей. Возиться с развалюхой они не стали, шли дальше. Маша старалась, курить меньше, слишком тяжело ей давался путь, Максим же дымил как паровоз. Разговор не ладился, каждый думал о своем:

«Какой - то сегодня день странный. Чувствую себя как - то неспокойно, даже пешая прогулка меня раздражает. Надо бы найти нормальный дом и отдохнуть дня два, нормально поесть, помыться. Интересно, Максим не будет против. Попозже его спрошу»

«Иногда такое чувство, что я знаю, о чем она думает. Даже жутковато»

- Маш, как считаешь, может, передохнем дня два, в приличном месте. - Он спросил, не останавливаясь, но заглянул ей в лицо.

Маша открыла рот, но на секунду.

- Я только что об этом подумала.

- О том, что надо остановиться?

- Да, еще о еде и бане, конечно.

- Что? Ты читаешь мои мысли?

- Да, сканирую твой мозг. На самом деле это ерунда, не могу я читать, просто, это логично. И твоя логика совпала с моей.

- Понятно. Что - то я машин не наблюдаю, и дорога ведет непонятно куда. Сколько времени?

Максим достал из кармана круглые старинные часы, которые позаимствовал в квартире молодоженов:

- Уже двенадцать. Есть хочется. Так, давай до моста дойдем, там точно попадется машина. Едем до ближайшего жилого района и оседаем там. На день или два, посмотрим.

- Ладно, но надо найти магазин электроники, хочется найти генератор. Телевизор бы посмотреть, кино, какое ни будь по двд.

Они шли еще часа два, нашли машину и поехали. Им попадались деревни и даже маленький город, но они решили ехать дальше. Самара им обоим не понравилась. В городе пахло тухлятиной, и вообще было грязно. Они сменили две машины, прежде чем нашли нужный магазин. Им пришлось повозиться, чтоб его вскрыть, но это того стоило. Маша выбирала фонарики и искала батарейки, Максим занялся генераторами. Выбрав себе все, что нужно, вопрос встал о машине:

- Маш, какую возьмем здесь есть Десятка, и Минивен? В обоих полные баки.

- Конечно ту. - Маша показала на японца. - Еще я на наших не ездила.

- О, о, о. Какие мы важные, но я согласен. Поехали в супермаркет, а потом за город подальше.

- Нет, в супермаркетах дышать не возможно. Лучше ларек и маленький магазинчик. И идешь ты.

- Это еще почему, мне рулить.

-А мне готовить ужин. Кстати, газовой горелки у нас нет, ее бы еще раздобыть.

День второй двенадцать тридцать ночи.

- Ну и денек, мы сегодня будем есть или как? - Максим посветил Маше прямо в лицо.

- Я не виновата, что господин водитель свернул не там, и нам пришлось три часа ехать черт знает куда. Надо иногда слушать, что говорит женщина.

- Ну да, надо. Но зато какой дом, дворец!

- Вот, вот иди, давай баню готовь. А есть будем через двадцать минут. И что у нас с развлекательной программой.

- Телевизор работает, домашний кинотеатр к вашим услугам. Предлагаю, чтоб до утра не затягивать идти мыться.

- Иди, я после тебя.

- Ладно, пошел. Там в саду за домом ступеньки, фонтаны, так что осторожней не споткнись. Можешь, через пятнадцать минут подходить, я тебе все покажу.

Максим вышел с кухни, где пахло тушенкой и кальмарами из консервы. Дом стоял у окраины леса, небольшого городка. Трехэтажный, с башенками, настоящий замок. Внутри они обнаружили две гостиные и кучу спален и кабинетов. О таком доме можно только мечтать. В самой большой комнате на первом этаже, кроме плазменного телевизора, был камин. Огонь освещал всю комнату, красивую мебель, старый рояль. Волк устроился у огня и мирно спал.

Максим мылся быстро и почти не о чем не думал, когда он намылил голову и лицо, вдруг услышал шепот Марии, словно над ухом.

«Вот так, почти готово. Надеюсь вкусно…»

- Маш это ты? - Он на ощупь нашел тазик и умыл лицо, но в бане никого не было.

«Устала, хочу домой. Может мы зря поехали? Скорей бы он вернулся я боюсь, быть тут одна. Красиво, но жутковато…»

- Блин, что за хрень? - Максим выругался, и вылил тазик с водой себе на голову. Голос исчез.

Маша разбудила Волка и позвала его за собой, бродить по чужим садам без охраны ей совсем не хотелось. Собака побежала с радостью. В саду было очень красиво, как в сказке.

«Явно работал ландшафтный дизайнер» - Подумала Маша.

Не успела она войти, как из парилки выскочил голый Максим и схватил ее за плечи.

- Ты, сума сошла. Какого хрена, Маша. Блин, и так жутко, еще ты?

Маша ничего не понимая, смотрела на него:

- А мне кажется это ты того. Стоишь тут голый и вцепился, в меня. Что случилось, мозг ошпарил.

- Ты стояла тут и шептала всякую фигню. Я подумал, что у меня кукуня едет, а ты издеваешься.

Маша положила халат и полотенца на лавку и села рядом.

- Так, во-первых, прикройся, а во вторых, я тут не стояла, я только вошла.

Максим надел халат и продолжая смотреть на Машу с обидой сел рядом.

- Я мылся, а ты шептала, что готовишь вкусно, что сад красивый и еще всякую фигню, про дизайнера…

- Про ландшафтного?

- Но я ничего не говорила, я только думала об этом. Слушай, я очень устала, и даже если предположить, что ты слышишь мои мысли, то это означает одно, мне нужно быть избирательной в них. А теперь иди в дом, я тут с Волком.

Максим, опустил руки и вышел.

«Что за бред. Телепатические возможности, у него. Хотя я теперь уже ничему не удивлюсь»

Маша с удовольствием втирала в кожу ароматические масла после мытья, волосы пахли ромашкой. Она нанесла на лицо маску, смыла ее, намазала крем. Вспомнила, что забыла побрить ноги и снова вернулась в парилку. Выходила из нее уже снова мокрая, и заново намазалась кремом. От запахов у нее даже закружилась голова. Ничего не найдя кроме кружевного нижнего белья, она неохотно его надела. Кому понравиться носить чужие трусы. Волку не хотелось сидеть в бане, и он с нетерпением ждал, когда же его выпустят.

- Пойдем. Устал уже, сей час, поедим.

Они шли по саду быстро, через минуту она уже была в доме.

- Маша, иди быстрей, я уже накрыл на стол.

Но Маша не торопилась, она, освещая лестницу фонарем, прошла наверх, там, в одной из комнат, переоделась из халата, в платье с рюшами. Максим уже бил по столу кулаком, когда она вошла.

- Ты ждешь моей голодной смерти, чтоб завладеть одной богатствами этого дома.

Маша села за стол, и развела руками:

- Какое богатство?

- Пока ваше величество бродила по садам, и баням, я тут кое - что нашел, но это сюрприз.

- Надеюсь, этот сюрприз, не испортит мне аппетит.

Они ели и спорили, что смотреть по двд. Максим хотел ужасов, а Маша мелодраму:

- Ты пойми, после всех этих событий и так спать невозможно. Люди в черном и вообще. Я хочу расслабиться, посмеяться, поплакать по-доброму. Что ни будь типа Унесенные ветром, или отпуск на двоих. Что - то, что меня успокоит.

- Ладно, сдаюсь. Форест Гамп или Зеленая миля?

- Это все, что есть?

- Нет. Но это все на что я согласен.

-Тогда миля, Гампа я смотрела раз сто.

Они включили домашний кинотеатр. Маша быстро съела ужин, ей хотелось скорей развалиться на диване и укутаться в плед из верблюжьей шерсти, подготовленной заранее. Максим, развел руки в стороны и громко сказал:

- Моя уважаемая спутница!

Маша вздрогнула и тут же села обратно. Максим остановил фильм и продолжил:

- Я давно хотел тебе сказать, что рад, что встретил именно тебя. Мы в замке, а значит, мы почти светские люди, этакие господа, графы. Я хочу с тобой выпить.

Маша запротестовала, но Максим посмотрел на нее строго.

- Можно я продолжу, спасибо. Этот бокал вина я поднимаю за тебя Мария и объявляю тебя принцессой этого мира.

Он говорил пафосно и одновременно смешно. Через секунду он подскочил к Маше и протянул ей бархатный футляр, большой и квадратный. Она разулыбалась, и затаив дыхание, открыла его:

- Боже мой! Максим, просто нет слов. Где ты это нашел?

- Принцесса Мария не должна думать о таких мелочах. Ну, давай мерить.

Он достал из футляра красивую диадему, усыпанную бриллиантами, Маша, трясущимися руками достала сережки и вставила их в уши. О красоте кольца, можно сказать одним словом, безупречно. Колье и браслет, она надела последними.

- Я круче, чем принцесса, ты даже не можешь представить, как я себя чувствую. Никогда не думала, что смогу такую красоту примерить.

- Я понимаю, посмотри сюда. - Максим протянул ей руку, дорогие роликсы из платины, с мелкими бриллиантами.

- Как думаешь, сколько это все стоит?

- Больше чем миллион долларов, это точно. Ни за что их не сниму.

- Мне тоже предлагаешь ходить в короне?

- Конечно, когда люди вернуться мы будем богаты!!!

- Они не вернуться, с чего ты взял.

- Это не я, это ты все время об этом думаешь. Знаешь, я так рад, что слышу именно твои мысли. У тебя там так все нормально, по - доброму и с заботой. Мне только учиться, твоей прямоте и чуткости.

Максим обнял ее по - дружески, была минута, ему казалось, что он заплачет, но, проглотив комок в горле, повел Машу к дивану.

Они не досмотрели кино, Маша уснула через две минуты, после начала. Максим не стал сопротивляться усталости, лег рядом и тоже уснул.

День второй десять утра.

«Бесконечно… не надо. Возьмите меня, не трогайте его. Мам, я буду чай с молоком и булочку… Солярис, посмотреть бы еще раз. Пам, пам парам, пада, пада пам. Ведь я- ааа тебя о-ооо очень… очень люблю. НЕТ! Надо отгрузить машину и послать ее за запчастями. Зарплату получу куплю колготки. Волк, не трогай меня»

Максим сидел напротив спящей Маши и пил кофе, на лице его была неодназаначная гримаса. Он то морщился, то улыбался и постоянно мотал головой. Вдруг он выронил кружку из рук, она упала и разбилась вдребезги, словно услышал пронзающий крик, схватился за уши.

- Боже, привет. Ты чего не спишь? - Маша потерла лицо руками.

- С тобой уснешь. Ну и хрень же тебе снится.

- О твоих снах. Можешь считать меня сумасшедшим, но я могу читать твои мысли, и даже сны. - Максим развел руки.

- О чем я подумала? - Маша зажмурилась, словно так легче думать.

- Волка надо выпустить.

- Ладно, еще попробуем. - Маша подумала о мороженом и чесноке.

- Гадость, не советую. Чеснок лучше есть с мясом.

- Молодец. Держись от меня подальше, не хочу, чтоб ты ковырялся в моей голове. Пошла, зубы почищу.

- И все? - Максим преградил ей путь.

- А чего ты хочешь. Я вижу, ты стал вдруг экстрасенсом и слышишь или видишь, то, что не должен видеть и слышать никто. Что, мне тебя поздравить? Это странно и все. Пусти, Макс, мне хочется в туалет. Буду теперь вслух говорить все, что думаю, это тебя устроит.

Максим посмотрел на нее с обидой, не этого он ожидал. Погода была прекрасная, градусов двадцать. Небо синее ни тучки, воздух слегка прохладный. При свете Мария была поражена красотой сада, казалось, каждая деталь продумана, и не один кустик и сорняк не растет просто так. У большого дуба в конце мини парка стояла качель. Маша быстро умылась и решила, во что бы то ни стало, после завтрака там почитать. Что угодно, что сможет найти в этом замке. Волк лежал посредине лужайки, он был спокоен и просто дремал. Маша нашла в доме прекрасную библиотеку, там были книги, много разных книг, от классики до новых модных писателей. Она выбрала роман Чернышевского «Что делать?» еще в школе она его не дочитала, решила самое время, чтоб это сделать. В легком халатике, не снимая дорогих украшений, она уселась в качель.

Максим ходил по дому, несколько раз выглядывал во двор, потом разделся по пояс и пришел к Маше.

- Можно к тебе?

Маша так увлеклась, что не сразу его заметила.

- Садись. - Она указала рукой рядом.

- Нет, я лягу у твоих ног принцесса. Послушаю, как ты читаешь.

Они просидели весь день, даже обедали на улице. В конце вечера Маша спросила, понравилась ли ему книга. Максим ответил, что не очень. Он вообще мало говорил. Маша постепенно привыкала к тому, что может говорить с ним, не открывая рта.

День третий обед

«Прекрати копошиться в моей голове. У меня ощущение, что меня рентгеном смотрят. Понравился обед?»

Максим допил кофе и ответил вслух:

- Хлеба хочу. Может, испечешь?

« Ну, с мукой проблем нет, а яйца мне самой снести? Какие планы на вечер? Хочешь, пойдем вечером в сад разожжем костер, пожарим картошку? Или кино посмотрим…Шашлыка бы»

- Даже не надейся, Волк не съедобная собака. Маш, пошли, погуляем, только не в саду, где ни будь там за периметром.

«Иди, я здесь как за каменной стеной. Не хочу, просто поживем здесь немного, я вообще домашний человек. Предпочитаю уют, тусовкам»

Маша доела свой Доширак. Стараясь ни о чем не думать, пошла в туалет. Ближе к вечеру, они решили устроить банный день. Такой вечер, с пивом, сушеной рыбкой и горячей парилкой. В город Максим ездил один, Маша прибиралась в бане. Принесла дров, накрыла стол в комнате отдыха, подмела и помыла полы. Она перенесла генератор, и ей удалось подключить свет в двух помещениях.

- Ну, вот скоро станет жарко, пойдем мыться. - Максим щеголял в одних трусах, глаза его необычно блестели.

- Ты что уже выпил, пока ехал? - Маша сидела в купальнике, который был ей немного великоват.

- Да, одну бутылочку.

- Нет, я после бани, а то еще угорю. Ты меня попаришь?

- Обязательно, а ты меня.

- Нет, я не смогу. Я не выдержу.

Максим в ответ развел руки.

Волк сидел у входа в баню, смотрел на небо. Небо иссиня - черное собиралось полить землю дождем.

- Ха - ха, Макс, мама! Нет, все хватит. Ааааа… - Маша визжала, но ей не было на столько горячо, просто, она расслабилась.

Максим махал веником, хлестал ее мокрое вспотевшее тело. Не выдержав больше, Маша почти скатилась с полка и побежала охлаждаться. Она уже пила пиво, когда он вернулся:

-Ты монстр! Меня даже муж так не парил

- Куда ему до меня. - Максим сел рядом и хлебнул из кружки пиво.

- Не говори так. Он лучше… - Маша словно вернулась с небес на землю.

Разговор не заладился, они молчали. Вместе с Машей загрустил и Максим.

- Хватит, я сей час заплачу вместо тебя. Прости, я не хотел напоминать тебе. Машка, не думай, не грусти. Мы живы и будем жить за всех за них.

- Опять читаешь мысли? - Маша замотала полотенце на голове, словно это спасет ее.

- Я не специально, само.

- Ясно. Я больше не пойду париться, посижу немного, потом мыться. А ты?

- Я тоже. Хотел попросить тебя, потрешь мне спинку. Я это обожаю.

Маша кивнула и проглотила кусок рыбки из пачки. Они вошли в помывочную. Максим встал по середине как истукан. Маша мылила мочалку. Она терла его спину, задела руки. Он вдруг развернулся и буквально впился в ее губы. Маша со всей сила ударила его по лицу мочалкой, потом секунду молчала, бросила мочалку на пол, и выскочила прочь. Она накинула халат, вышла на улицу и закурила. Слезы как - то сами собой потекли по щекам, она их даже не смахивала. Волк проснулся, терся о ее ноги, скулил.

Прости. Я знаю, что я подлец. - Максим стоял в проеме.

Если, ты умеешь читать мысли, ты все понял, не лезь. - Маша даже не обернулась.

Когда Максим ушел Маша вернулась в баню, спокойно помылась. Потом она сидела, допивала пиво в одиночестве, курила сигарету.

Она вошла в комнату, Максим лежал на спине и под светом фонарика читал журнал. Маша села на край дивана, наклонилась и сама начала его целовать. Она старалась не думать, просто целовалась, обнимала его, позволила себя раздеть. Поменялась с ним местами, оказавшись внизу, сама раздвинула ноги. Все длилось не больше трех минут. Она лежала на его руке, тут поток мыслей она остановить не смогла. Максим выдернул руку, потом встал, прошелся до окна, назад и сказал:

Зря ты пришла, третьего раза не будет. Нельзя совершать поступки, за которые ты так сильно себя потом коришь. Это не честно по отношению ко мне. Пойми, ты сама делаешь себя несчастной. Если он жив, если ты его встретишь, когда ни будь, я сам скажу ему, что это как таблетка от головы, чтоб не сойти с ума. Уверен, он бы не колебался. Если это вообще можно назвать сексом. Я хочу тебя, до дрожи в коленях, но я знаю, что ты видишь во мне то же, что и я партнера. Какого угодно Маша, но только не любимого. Мы друг другу симпатичны, мы все - таки животные и секс - это необходимость.

Маша попросила его помолчать, и они уснули, до утра, крепко.

___________________________________________ ______________________

День четвертый вечер

Маша весь день просидела в спальне на третьем этаже. Она читала роман, но все время сбивалась, начинала читать заново. К середине книги, она поняла, что это бесполезно. Нашла в прихожей газеты с кроссвордами и снова поднялась наверх. С Максимом она виделась всего один раз, у него болела голова, он сам попросил ее быть подальше. С кроссвордами дело тоже не пошло, тогда она просто легла на спину и долго смотрела в потолок.

В восемь часов пришел Максим:

Я приготовил ужин. Жареная картошка, с солеными огурцами и тушенкой. Ничего, что могло бы вызвать расстройство твоего желудка.

Маша в ответ улыбнулась и пошла за ним. Они ели в гостиной, Максим включил фильм, комедию. Они смеялись. После фильма вместе пошли курить, обсуждали фильм, смеялись еще больше.

Они вернулись через час, выкурили десять сигарет. Легли на диван молчали, Максим лишь иногда улыбался.

" Я думаю, что твое эго серьезно страдает рядом со мной. Ты же лидер, привык, что в рот тебе заглядывают, я не такая. Вот, мы лежим рядом, я знаю, чего ты ждешь, но без моего решения ничего не произойдет. Как не старайся. Мне иногда кажется, что я влюблена в тебя. КАЖЕТСЯ!!! С тобой легко, просто быть, но думаю, коснись семейной жизни, то мы бы протянули недолго. Я люблю покой, постоянство, а ты тусовщик"

Максим не выдержал:

- Много ты понимаешь? Я хочу детей, любви, как и все. Хочу жить.

- А что ты делал, до этого??? - Маша встала, пошла на улицу.

Максим, остался на диване, ему не хотелось курить. Он скривил рот, посмотрел на свои руки, на секунду представил себе обручальное кольцо и еще больше сморщился.

Маша играла с Волком, он к ней льнул, лизал ее руки и лаял. Маша вспомнила, как она раньше боялась собак, улыбнулась. Сидя на крыльце она вдруг услышала:

" Если так пройдет лет пять, да, какой? Года достаточно, буду убеждать ее завести детей. Осядем на юге, родим пятерых, а может и шестерых. Научим их читать писать, истории, геометрии. Рыбу будем ловить с сыновьями. Господи, иметь сына, а если трех, что может быть лучше? Маша будет хорошей мамой"

Маша резко соскочила, побежала в дом. Она открыла двери гостиной и с порога сказала:

- Сколько ты хочешь сыновей?

Максим от неожиданности свалился с дивана. Они молча друг на друга смотрели, в его голове кружились ее мысли, в ее его.

" Не может быть"

"Ты меня слышишь, Максим"

"Я не понимаю, ты тоже"

"Видимо да, раз мы говорим"

"Мне жутко, давай в слух"

Но они словно потеряли голос моргали и жестикулировали руками, как рыбы.

Потом они обнялись.

___________________________________________ ___________________________________________ ___________

День пятый десять утра

- Смотри, что я нашел. - Максим влетел в кухню, Маша чуть не подавилась кофе.

- Что, потише. Я тут наслаждаюсь тишиной, ты как сумасшедший.

- Ты пила когда ни будь шампанское с утра?

- Да, первого января!

- Блин, короче, ешь свой бутерброд со шпротой, и выпей это. - Он держал в руках бутылку дорогого шампанского.

Маша недоверчиво на него посмотрела, но спокойно дожевала свой завтрак, и протянула кружку. Он налил ей туда немного пузырчатого напитка. Маша выпила залпом.

- Фу, гадость. Сладко.

- Стоп, не ругай его раньше времени. Подожди минутку, две, почувствуй это тепло, сладкое и легкое.

Он схватил ее за руку и потащил за собой, на верх, там, в спальне хозяйки он открыл гардероб и вытащил все платья, какие были.

- Одевай свои украшения, и вот это красное платье. Оно просто супер, жду тебя в саду.

Он вылетел из комнаты, как мальчишка.

Маша сделала как он сказал, оделась, нанесла макияж, одела бриллианты и платье.

Она улыбалась, шла босиком по мокрой, после вчерашнего дождя, но теплой траве.

Максим что - то прятал за спиной, это был фотоаппарат. Маша уже знала, она плавала в его мыслях, как рыба.

Она позировала, а он фотографировал, старый ПОЛАРОЙД выдавал карточки, он бросал их на землю. Маша кружилась, замирала, падала на траву, раскидывала руки в стороны, смущалась, но задирала платье чуть выше колен. Максим упал рядом, поднял над их головами фотоаппарат и щелкал их вдвоем.

Маша захотела покурить, Максим молча встал и пошел в сторону дома.

Небо резко затянуло тучами, черными, как ночь. Ветер взвыл и поднялся с неба, до земли, и резко обратно, снося ветки и листья. Маша только успела протянуть руку, как сила воздуха подняла ее и понесла вверх над землей, она слышала, как Максим зовет ее, как лает Волк, но она не могла сопротивляться, она парила над землей, как птица, над всем.

Часть 4 Заключительная

Маша вскочила с пола, на котором она проспала последние два часа, автоматически она выпрямила руки перед собой, в кромешной тьме не было ничего видно.

- Макс, Волк. – Она прошептала, очень тихо.

В ответ ничего, не услышав, она сделала один шаг вперед, потом еще один, пытаясь дойти хоть до какой – то стены она прошла десять шагов. Вдруг ей показалось, что она слышит разговор, где – то вдалеке, она успокоила дыханье и прислушалась, это был английский, или французский, толком не поняла. Маша пошла дальше, комната казалась ей бесконечной, пришла мысль, что она может упасть. Встав на колени, она сначала трогала холодный пол, потом ползла дальше. Она ползла на голос, но не была уверенна до конца, что это правильный выбор. Но голоса стихли.

- А-ааааааа! – Маша наткнулась на что- то мокрое и волосатое, крик ужаса не возможно было сдержать.

Но как это не было странно, кто – то тоже закричал, при чем практически ей в ухо. Она отпрянула, но сзади наткнулась на кого – то, кто схватил ее и пытался поднять с пола, Маша оттолкнулась и побежала в другую сторону…

« Скоро начнется паника, кто над ними шутит. Включите свет, в конце концов»

Множество ламп, затрещали и загудели, словно их давно не включали. Маша зажмурилась, ей показалось, что она ослепла. Через минуту, глаза начали привыкать, она обернулась и увидела людей. Одного чернокожего, двух белых женщин рядом с ним и еще одного мужчину, он лежал на полу. Они находились в огромном зале, возможно ангаре.

- Гав, гав. – Маша обернулась.

- Волк, ты жив, собака моя, иди сюда.

Волк прыгнул в ее объятья, Маше чуть- чуть, но стало спокойней. Она искала глазами Максима, но увидела еще людей, насчитала семнадцать человек, кто - то стоял и тер глаза, кто- то лежал на полу. Она сразу поняла, что они не настроены агрессивно, тогда она пошла навстречу ближайшим, чернокожему и двум белым дамам.

- Я Маша, русская, а вас как зовут? – Она протянула мужчине руку.

Он пожал ее и удивленно сказал:

- Американец, вы из Америки?

- YES. – К разговору подключилась, молодая девушка лет двадцати, с смешными косичками на голове. – Kari.

«Объедините их язык, им стоит пообщаться»

- Боже Волк, спокойно. – Маша погладила собаку, от чего он завилял хвостом и сел рядом.

- Не знаю как, но я только что понял, что вы сказали?! – Джон посмотрел на Марию.

- Я вас тоже поняла. Вы тоже оказались без людей, на своей земле.

Смешная девушка с косичками подключилась к разговору:

- Мы встретились с Джоном через месяц, он спас мне жизнь. Я собралась разбиться на машине, люблю быструю езду. Гнала как сумасшедшая, и вижу, стоит чувак, можешь себе представить, как я нажала на тормоза.

- Да, Кери бесшабашная. – Джон ее преобнял.

- Я тоже встретила человека, но я его не вижу.

Маша оглянулась, вокруг. Люди подходили к ним, все по очереди рассказывали свои истории. Смеялись, но смех был скорее истеричным.

- А эти черные мумии, когда я их увидела, думала в трусики обмочусь. – Кери рассмеялась.

Волк, круживший около людей, вдруг залаял и побежал в дальний угол, Маша ринулась за ним.

- О боже, Макс, Макс очнись. – Она схватила лежащего на полу Максима за руку.

- Привет принцесса. – Он потер лицо руками и поднялся. – Люди, ты их тоже видишь?

- Да, это выжившие, как и мы, вон те из Америки, еще из Европы, из Африки. Я думала, что потеряла тебя навсегда.

Маша обняла его. Она подвела Максима к остальным, он поздоровался. В разговоре все выяснили, что их словно унес ветер.

- Думаю, эти долбаные инопланетяне, решили и нас сожрать. – Кери снова нелепо рассмеялась. Но это никому больше не показалось смешным.

- Я считаю, что надо их позвать, пусть, черт побери, уже расскажут, зачем мы здесь. – Сказала женщина с узкими глазами.

- Плохая идея, может это на самом деле наши последние минуты, так пусть они продлятся подольше. – Джон сложил руки на груди.

В помещении стало прохладнее, все это заметили и стали жаться к друг другу, чтоб хоть как – то согреться. Маша обняла Максима, Волк сидел у их ног. Одна из стен, внезапно словно исчезла.

- Ничего себе.

- Какая красота. – Маша отпрянула от Максима и открыла рот от удивления.

- Не может быть, стоило жить ради такого зрелища.

Стена размером не меньше ста метров в длину и десяти в высоту, превратилась в иллюминатор. Люди стояли как вкопанные и смотрели на землю, голубой шар.

«Это иллюзия, мы находимся достаточно далеко от вашей планеты. Представьте, что смотрите ваш земной телевизор»

- Ты это тоже слышишь? – Маша посмотрела на Максима. В ответ он кивнул.

«Мы общаемся телепатически, поэтому я говорю с каждым из вас. Много вопросов, которым пришло время раскрыться, для того мы и собрались. Прошу вас размещаться поудобнее, сзади вас диваны, столы с едой, водой»

Люди синхронно обернулись и ахнули. За их спинами стоял ряд диванов и кресел, столы с едой.

- Может, это ловушка и нас хотят отравить. – Кери не удержалась от комментариев.

«В этом нет логики, если бы нам надо было, мы уничтожили бы вас давно»

Все кивнули в ответ и уселись поближе друг другу. Сидели в напряжении, наблюдая за экраном, словно голос шел от туда.

« Много времени назад мы жили на такой же планете как вы, но все же сильно отличались от вас. Эгоизм и сей час правит миром, но наш мир был охвачен им полностью. А когда ученные добились успехов в разрешении вопроса бессмертной жизни, обладать ею захотели все. Ваши войны, в сравнении с нашими просто детские игры. Государства, затем единое управление, революции, новые государства, новые лидеры. Все потеряло смысл. Одна община, люди верующие в бога, как и вы, держались в стороне от всего, но именно в этой группе состояли ученные. Информация просочилась, влиятельные мира сего захотели обладать даром бессмертия. Изучив, не только космос, но и все его возможные параллели, ученные достигли не виданных высот. Община скрылась за два часа до полного истребления. Самый влиятельный из правителей всех времен, сравнимый по жестокости с вашим Гитлером, Сталиным, не стал устраивать погони, вычислить параллель, в которую ушла община, практически не возможно, но возможно для общины вернуться к исходному положению, возможно, идти вперед по конкретному исчислению, делать разово возврат на одну единицу. Наша цель не запутать вас, лишь немного открыть вам завесу»

Маша поняла, что судорожно сжимает руку Максима.

« Монстр, собрал лучших ученных мира, он добился успеха, он почти бессмертен, но он закован в свое тело и привязан к огромной машине. Его ученые создали машину поисковик. С начала, миллионы лет назад, это был просто безобидный поисковик, но, не добившись успеха, была создана группа аппаратов, огромная планета, завод, самовоспроизводящихся поисковиков, уничтожителей. Мы назвали их К. Цель, уничтожить, любые сооружения, не повредив при этом, особо, экологию, взять в заложники оставшихся людей, с целью выкупа за них бессмертие. Монстр жив до сих пор, новые ученые изучают параллели, как и раньше. Ищут, как ищейки»

- Я ничего не понимаю, объясните проще! – Кейт вскочила с места, но Джон ее осадил.

«Люди не меняются. Хорошо, буду, внимателен к вашему интеллекту. Бессмертие на самом деле, не имеет ценности. Мы не можем размножаться, не можем осязать, не имеем тел, в вашем понимании.

Община приняла решение, выбрать любую параллель и начать все с начала, положившись на инстинкты. Старейшины обрели бессмертие, женщины и дети, молодые мужчины – все были лишены памяти. Их расселили по разным материкам, на вашей планете. Мы же наблюдали за своими детьми, договорившись вмешиваться, в крайнем случае. Это было ужасно. Многие погибли почти сразу, представьте себя на их месте. Голые и беззащитные, они снова учились ходить, добывали пищу, одежду, строили общины. Из миллионов оставались тысячи, но они выстояли, продолжив род. В какой – то период, мы заметили, что история может повториться, тогда мы, используя телепатические возможности, рассказали человеческими устами о боге, в которого верим. Самым важным было определить для человечества, мораль, не писаные законы, по которым жили бы люди. Так появились Кораны и Библия, к сожалению и веру порой используют не во благо человечества. Мои дети, мои родные дети оказались одними из сильнейших, я горевал после их смерти. Мое древо старо, но оно есть жизнь и смысл для меня. Многие отказались от бессмертия и вознеслись к богу, не выдержав боли потери своих близких. Из ста пятидесяти бессмертных осталось двадцать три. Это самые древнейшие роды, самые первые люди, детьми которых вы являетесь. Через час после нашей беседы вы увидите, что случилось бы с вами, если бы мы не контролировали процесс»

Маша робко подняла руку:

- Скажите, правильно ли я поняла, вы нас спасаете? Но где остальные, почему вы их не спасли.

« Мария, имейте терпение. Ваши родные и близкие, не знают о происходящем, они даже не почувствовали перемещения. Они находятся в своих домах, на своих работах, как и раньше. Это не они пропали, это вы исчезли»

Маша соскочила, но, не зная, куда направлять голос закричала на экран:

- Не логично. Есть ученные, они сразу поймут, что их переместили в другую галактику. Звездочеты разгадают тайну.

Максим схватил Машу за руку и силой усадил.

« Что разгадают? Они в той же системе, что и раньше. Параллель хоть и создана искусственно, она лишь подложка, точное отражение. Только группа людей, девять пар, и один мужчина остались на своих местах. Этого даже мы объяснить не можем. Вы все ощутили свои телепатические возможности, осознали и боролись за свою жизнь, мы бы раньше вас забрали и вернули к своим. Но Я решил дать вам шанс самореализоваться»

- Погибла девочка. – Маша закрыла лицо руками.

«Слишком много вопросов, которые не дают вам возможности понять, время отдохнуть, скоро мы вас разбудим и объясним все индивидуально»

Почувствовав сильную усталость, Маша зевнула и откинула голову назад, последнее, что она увидела, была ее планета, голубая земля.

«Они молодцы, все молодцы. Я ожидал истерики, но они справились. Наши дети заслуживают уважения, жаль, что их жизнь так коротка. Скоро начнется атака, я хочу, чтоб вы показали им все»

Старейшина исчез в темноте, черные фигуры соединились в круг, медленно двигаясь по часовой стрелке, читали молитву, за спасение душ.

Максим проснулся оттого, что правая рука сильно затекла, он пошевелил пальцами и зевнул. Маша уже не спала, она забралась на диван с ногами и смотрела на экран.

- Так все странно?

- Согласен, как в фантастическом сне, как в сказке. – Максим преобнял ее.

- Я так хочу домой, плевать, в какую то там параллель, просто к родным, быть рядом.

- К маме. – Задумчиво ответил Макс.

Люди просыпались, кто – то ел, кто – то обсуждал происходящее, Маша же молчала, словно впала в ступор. Но, вдруг все прислушались.

На экране сначала исчезло изображение, потом все увидели черные летающие аппараты на фоне звездной вселенной, они летели быстро, потом зависли над голубым шаром, так, что он почернел. Картинка переместилась на землю, на город похожий на Нью-Йорк, с неба посыпался толи песок, толи пыль. Множество ракет направлялись к своим целям. Дома рассыпались как карточные домики. Горели сооружения, рушились мосты – все это напоминало апокалипсис. Мировую войну. Затем с неба спустились аппараты похожие на вертолеты, из них вылетели другие машины. Они кружили по всюду, между деревьев, над развалинами, над реками. Экран потух.

Маша закрыла рот от ужаса.

« Прошу вас, запомнить этот миг. Боюсь, если вы расскажете кому – то на вашей новой земле о том, что вы видели, вас сочтут сумасшедшими. Но ваше право, заставлять вас никто не будет»

- Значит, вы нас вернете. – Кейт снова вскочила.

« Конечно, очень скоро. Ничего не бойтесь, через минуту, вас всех разделят. Вы узнаете все, что вас интересует, и через час мы попрощаемся навсегда»

Маша только взглянула на Максима, как пространство вокруг нее сузилось, до размера комнаты. Она поняла, что это комната из детства, где они жили впятером, в коммуналке.

« Не удивляйся Мария, вы все оказались там, где захотели. Я готов ответить на твои вопросы»

- Мне было бы легче, если бы я вас увидела.

По центру комнаты выросла глыба голубого света, похожего на лед.

« Так проще»

- Почему вы так выглядите? Я думала вы – это черный песок.

« Мы люди, как и ты. Просто наши души не покидают это пристанище, это бессмертие. А облик может быть любым. Мой отличает меня от остальных, я Старейшина, самый старый из всех»

- И вы, правда, никогда не умрете.

« Почему, мы вознесемся к богу, как только поймем, что наши дети в безопасности и никогда род не прекратится. Ты видела, что произойдет, если поисковики вас настигнут»

- Мне понятно все, но почему вы позволили умереть девочке, которую мы нашли.

« Таня была смертельно больна, еще до того. Не было смысла»

- Вы же сказали, что боритесь за каждую жизнь.

« На земле происходят войны, люди умирают от болезней, убивают друг друга, иногда сами себя. Это есть жизнь мы не вмешиваемся в естественный ход событий. Наша цель – это продолжение рода. Разве ты хотела бы жить в идеальном мире?»

- Нет. Способности читать мысли останутся при нас?

« Они исчезнут, как только вы почувствуете себя в безопасности. Но в экстренных случаях дар может проявиться»

- У меня столько вопросов, но я не могу сосредоточиться. Расскажите мне, про Монстра.

« Монстр, мой родной брат. Он очень плохой человек и не заслуживает вашего внимания, тема закрыта»

- Простите. Вы сказали, что хотели нас проверить?

« Это удивительно, наши расчеты, были верны, все проверено на много раз. Как случилось, что вы остались не ясно даже мне. Интересно, что из вас собрались пары и у трех будет ребенок. Это доказывает, что в экстренных ситуациях вы все же думаете о размножении, о продолжении рода»

- Я тоже? - Маша положила руки на живот.

« На этот вопрос я не дам ответа»

- Раз получилось так, что неожиданно остались мы на земле, может ли случиться так, что на нас нападут раньше, чем вы успеете нас переместить?

« Все возможно, возможно, что мы не успеем»

- И что тогда, они нас поубивают и возьмут в заложники, а вы будете нас спасать? Не проще ли перестать бегать, а бороться.

« Ты говоришь как русская»

- Я и так русская.

« Нет, если быть правдивым до конца, ты из древнего рода Синих. Посмотри на стену сзади себя»

Маша обернулась и на месте ковра увидела экран. На нее смотрела девушка, безумна похожая на нее саму. Только волосы синего цвета, немного выше и казалось гораздо красивее. Маша увидела позади нее старца, седого мужчину, который ее погладил по волосам, она улыбнулась.

« Это моя дочь Арианна, она была среди тех первых людей на земле. Ты не представляешь, как это сложно смотреть, как твоя дочь дерется не на жизнь, а на смерть с дикими животными. Рожает детей в пещерах, умирает в муках от холода и голода, покинутая, одинокая. Если бы я не обещал ей не вмешиваться, я был с ней до конца. Следил за родом, времени у меня для этого довольно. Вы похожи. Рано или поздно в любом роде рождаются похожие люди, возможно, это возрождение, бог дает второй шанс»

- Сделайте так, чтоб все узнали, мы не можем молчать. Мы должны быть готовы к их наступлению.

« Вы и так готовы. Я скажу лишь две вещи, мы и так вмешались. Прячься среди природы, не пользуйся электричеством. Эти твари умные роботы, у них есть программа, дальше которой они не пойдут. Их цель города, и люди. Они будут целиться в дома, разрушать их. Ловить всех кто не погибнет. Наш корабль рассчитан на несколько миллионов человек, кого – то мы спасем, но большинство погибнет. Беги в деревню, подальше от города. После атаки, они выйдут на связь с Монстром, на вашем времени это займет не менее 10 часов, вот тогда и беги. Т.к. они будут целиться во все здания и сооружения, неизбежен взрыв, атомные электростанции, понимаешь. С этим мы поможем, перенесем взрывы в пустые галактики. Больше я сказать не могу. Ты видела их действия. Мы посоветовались и решили, так как все вы люди не богатые, то сгладить ваше потрясение смогут деньги. Да, вот так банально, рядом с тобой сумка, с валютой твоей страны. Я хотел бы, чтоб твоя жизнь если и изменилась после всего этого, то только к лучшему»

Маша хотела спросить что - то еще, но не успела. Глыба льда растаяла, оставив после себя дым.

Маша дотронулась до головы, укололась о диадему, глаза слепило солнце. В руках она держала пакет, обыкновенный земной пакет.

- С вами все в порядке, вы упали в обморок. – Какой то человек помог Маше подняться.

- Все нормально спасибо, где я? – Маша огляделась и закрыла рот от неожиданности. Она стояла на том самом месте, с которого все началось. – Какое сегодня число?

- Шестнадцатое июня. – Мужчина странно на нее посмотрел и пошел дальше.

Мысли в голове путались, Маша дошла до остановки и села на скамью.

« Я снова в Екатеринбурге. Боже, все на самом деле было. Какой кошмар. Хочу к Маме, домой»

Маша осмотрела себя, она была в красном платье усыпанная бриллиантами. Она поднялась и подняла руку, две машины отказались везти ее в Сысерть, но с третьей ей повезло. Люди в машине ехали именно туда, и даже согласились довезти ее бесплатно, знали Машину маму.

Маша ехала молча, на въезде в город сердце ее застучало сильнее. Вот ее Сосновый бор, вот дом соседей, а вот ее дом. Она поблагодарила попутчиков и побежала внутрь. Дверь как обычно была открыта, из зало слышался кашель отца. Маша выдохнула и закричала:

- Мама, я вернулась Мама!

Вера Дмитриевна замерла как вкопанная. Она вышла из своего кабинета со второго этажа и посмотрела вниз.

Маша заплакала, нет зарыдала. Отец вышел в коридор и начал задыхаться, Маша подскочила к нему, мама уже была рядом, помогла довести его до дивана.

- Я вернулась папочка, мам. Ну, помоги же ему.

Вера Дмитриевна дала ему ингалятор, отец вдохнул спасительный порошок.

Маша целовала их и обнимала, они плакали. Пришлось, даже, накапать валидола, всем троим. Мама скорее поставила чайник, разогрела обед, написала объявление на двери, что сегодня не работает. Маша ела жареное мясо с таким видом, словно не ела его сто лет.

- Мы ведь уже не надеялись, где ты была? – Отец сидел рядом и не отводил глаз с Маши.

- Это очень долгая история, не бойтесь, со мной все будет в порядке, просто я была очень далеко, без связи, не могла не написать, не позвонить. Так далеко от сюда, что сейчас мне даже жутко вспоминать.

- Похудела, кожа да кости. – Вера Дмитриевна обняла ее.

- Да, мяса я не ела очень давно. Я понимаю, что вам очень хочется все узнать, но мне нужно время, просто отдохнуть. Что с Женей?

- Боюсь, тебе придется его кодировать, он пил не просыхая, очень переживал, ездил к нам. Но уже две недели не появлялся. – Мама гладила ее по волосам.

- Я посплю часик, а потом вечером, позвони ему, скажи, что приедешь поговорить, не говори, что я вернулась.

- Правильно сами тебя привезем, а то он уже побывал в аварии, но все обошлось.

- Я вас немного успокою, я не была в рабстве, не была в секте, я вообще не видела людей долгое время, никого. Нам еще надо заехать в одно место, поискать кое кого, моего пса.

- Собаку, ты же их боишься. – Отец удивился.

- Больше я никого не боюсь. Этот пес, можно сказать, спас меня. Все я наелась, пойду, посплю. Мам, прибери это. – Маша сняла с себя украшения.

- Это очень дорого стоит, может даже не один миллион долларов. Это подарок.

Маша ушла на второй этаж, приняла душ, посмотрела в окно, на соседскую баню, грустно улыбнулась и пошла спать.

Вечером мама вошла в ее комнату, села на край кровати:

- Ты не передумала ехать.

- Нет, ты, что я так по нему скучала, я же его люблю, надо было пережить все это, чтоб понять как сильно.

- Я не хочу тебя огорчать, а вдруг у него кто – то есть, мы же потеряли надежду.

- Я его пойму. Но все равно буду бороться за свое счастье. Иди, я сей час приду.

Маша попросила отца заехать в район, где она раньше работала дизайнером, на Елизавет. Она вышла из машины на том самом месте, где нашла Волка.

- Волк, собака откликнись.

Маша походила по улице туда и обратно и все звала его, но мимо пробегали другие собаки. Она уже развернулась, чтоб сесть в машину, как услышала знакомый лай. Не веря своим глазам, она увидела свою собаку, пес кинулся на нее, просто встал на задние лапы, облизывал ее руки.

- Мам, не бойтесь, это мой пес, его зовут волк. Волк сидеть рядом.

- Не подумай ничего, но ответь, может тебя кололи чем, может, полежишь в больнице. – Вера Дмитриевна недоверчиво посмотрела на собаку.

- Мам, я бы тебе сказала, ничем меня не кололи, просто я хочу всем вам сразу рассказать все, чтоб не повторять десять раз. Если Женя нормально воспримет мое возвращение, мы его заберем. Вика приедет с работы и Владя из школы. Купим, чего ни будь, вкусного и посидим вместе. Но все зависит от Жени, если он захочет побыть наедине, то приедем завтра. Сегодня вообще, какой день недели?

- Ну, вот и замечательно, завтра у всех выходной кроме тебя, но я думаю, мы и это исправим.

Маша показала маме содержимое своего пакета, который таскала за собой.

- Много здесь? – Вера Дмитриевна открыла от удивления рот.

- Думаю очень много, пакет просто огромный. Надо будет заехать сегодня в банк, чтоб не возить такие деньги с собой. Вот возьми пару пачек, на стол накрыть и вообще. Потом посчитаем, будем тратить, пока не надоест.

Отец, слушая разговор, немного занервничал:

- Ты не кого не ограбила? Только не ври, я не буду тратить ворованные деньги.

- Нет пап, это все подарок. О, давай ка заедем в одно место, помнишь где Мегамарт, там, рядом автосалон, заедем туда.

Маша попросила маму посидеть в машине, но она отказалась сидеть одна с Волком. Они вышли втроем, Маша сказала отцу:

- Я очень мечтала это сделать, давно.

- Купить тебе машину. Давай прямо сейчас это сделаем, любую какая понравится.

Михаил Владимирович долго не раздумывал, посидел всего в трех автомобилях и выбрал одну из Шевроле. Они заплатили, на удивление все быстро оформили. Маша смотрела на отца и улыбалась:

- Мы теперь заживем, как в сказке. Нравится, пап ну скажи хоть что ни будь?

- Я в шоке, мне конечно приятно, но я никак не пойму, откуда у тебя такие деньги.

- Вот вы всегда мне не верили, проще в плохое поверить чем в хорошее. Не нравится, иди, садись обратно в шестерку. Но, зря.

Вера Дмитриевна вмешалась:

- Миш, успокойся, она бы не сделала ничего плохого, это же твоя дочь, твое воспитание.

- Ладно, что с шестеркой будем делать?

- Оставим здесь, пойду, заберу из нее Волка, а завтра мы с Женей ее пригоним, подари ее кому ни будь.

Машина остановилась у дома, где они с Женей купили квартиру, но так и не успели пожить вдвоем.

- Я пошла, подождете минут двадцать, я позвоню с Жениного телефона.

Маша вышла из машины и вместе с Волком поднялась на пятый этаж. Дрожащей рукой она нажала на звонок. Дверь открылась.

Женя побледнел, Маша бросилась к нему в объятия.

- Я знал, что ты жива. Мне никто не верил, но я знал. Милая моя, я тебя так люблю.

- Я тебя тоже. Если б ты знал, сколько мне пришлось пережить. Боже, ну и перегар от тебя. Прямо сей час пообещай, что завяжешь, а то я снова исчезну.

- Да если хочешь, то я вообще больше никогда.

- Никогда не говори никогда. Ну, ты меня уже впустишь, или ты не один. Да, я то точно не одна, это мой друг, Волк. Знакомьтесь, понюхай его, это мой муж, твой хозяин.

Они вошли и сразу поцеловались, Маша потеряла счет времени.

- Если ты не против, то поедем в Сысерть, там все соберемся, отпразднуем, я всем все расскажу.

Женя усадил ее рядом на диван, гладил по волосам, заглянул ей в глаза:

- Ты, правда, меня любишь?

- Правда. – Маша ответила серьезно, ни разу не моргнув.

По дороге в Сысерть они заехали в круглосуточный банк, в центре города, Маша больше половины подаренных денег, положила на счет. Сумма вышла не маленькая тридцать миллионов рублей.

В доме горел свет, сестра Маши не выдержала и выскочила им на встречу. Сестры обнялись и все вместе пошли в дом. После того как накрыли на стол, открыли шампанское, Маша поднялась и произнесла тост:

- Вот вы все считаете, что это я исчезла, а на самом деле, это не вы меня потеряли, а я вас. Очень надеюсь, что вы мне поверите, потому что вы мои самые близкие люди. В тот день, я проснулась в машине, где вы меня и видели в последний раз, я вышла, но никого не обнаружила, никого вообще на всей земле…

Маша ходила по дому и даже раскраснелась, вспоминая черных людей, болото, Максима, Таню, взрывы на их планете – все, что с ней произошло.

Все молчали, только племянник Владя слушал так, словно, это волшебная сказка на рождество. Михаил Владимирович ни разу не закашлял, Волк сидел у двери.

- И тогда он сказал, что мы принадлежим к его роду, это конечно шок увидит прапрапра и еще миллион раз прадедушку. Что возможно когда – то у них не получится нас защитить, он не бог, а всего лишь ученный, что если они не успеют создать параллель, нам придется прятаться в лесу, только там они нас не достанут.

Отец, наконец, позволил себе откашляться:

- Хм, предположим так все и есть. Если они такие умные, почему им просто не убить этого Монстра, на своем корабле.

- Пап корабль не военный, я вообще не понимаю, как они столько миллионов лет на нем летают, почему он элементарно не развалился. Вопросов у меня было много, но он меня переместил обратно к вам.

Женя сидел хмурый, потом спросил:

- Этот Максим, он был с тобой больше месяца рядом, я надеюсь, он к тебе не приставал?

Маша посмотрела ему в глаза и твердо ответила:

- Нет, я люблю только тебя.

Вера Дмитриевна убирала со стола и сама с собой мотала головой, словно спорила:

- Я в шоке. Просто в шоке, всю жизнь думала, что мы украино – евреи, а мы синие. Что за синие такие? Не понятно.

Сестра Вика допила шампанское и спросила:

- Что ты собираешься делать с деньгами?

- Хороший вопрос. Много чего. Папу с мамой на курорт, а мы с тобой займемся ремонтом дома. Отстроим в правом крыле салон красоты, как мечтала мама. Машину купили, тебе купим новую квартиру в Екатеринбурге, а эту оставь для Влада в наследство. Мы с Женей построим себе дом, чтоб жить летом здесь в Сысерти. Ну, конечно бизнес, это уже Женя решит чем он будет заниматься. А я напишу книгу, многие будут читать и думать, что это всего лишь фантастический роман, а мы с вами будем знать, что это инструкция, на всякий случай. И еще я построю детский дом, новый хороший, для младенцев один корпус, для детей постарше, в общем, не знаю, хватит ли денег, но думаю, да.

Прошло восемь месяцев.

Мария сидела у камина, в доме который она построила. Этот дом очень сильно напоминал тот, в котором она жила последние дни с Максимом, даже сад и баня были похожи. Маша встала, чтоб налить себе соку. В комнату вошла домработница:

- Мария вам тут письмо.

- Спасибо, давайте его.

Маша взяла из ее рук конверт, он был большой и вкусно пах. Внутри она нашла письмо и еще один конверт поменьше.

Маша, не смогла сдержаться и оставить все в тайне. После того как ты подарила мне дом и машину, я просто обязана тебе. Я очень люблю своего брата, но считаю, что он не достоин тебя. Поэтому я не была на свадьбе. Надеюсь, что ты меня поймешь, без объяснений, посмотри фото в другом конверте.

Маша почувствовала, как ее руки затряслись, она вскрыла конверт. На глянцевых фото она узнала Женю, и еще какую – то пышногрудую девицу, было понятно, чем они занимаются. Маша услышала шаги и быстро сложила все в конверт.

- Привет, как себя чувствуешь? – Женя обнял жену и поцеловал.

- Нормально, как дела? – Маша отвернулась, чтоб отдышаться.

- Как ты и хотела, к осени закончим. Я все же против, такие большие деньги, вкладывать в благотворительность. Может, будет достаточно этого детдома, может, стоит подумать о нашем бизнесе.

- Жень, не будь скрягой. Эти деньги мы не заработали, считай, что мы выиграли лотерею, условием которой была благотворительность на часть суммы. Ты бы ведь все равно согласился выиграть, так что закроем тему. А бизнес, зависит только от тебя. Оканчивай курсы, учи экономику, пиши бизнес-план, чтоб все по человечески. А то ты себя видишь большим босом, на крутой тачке, а что и как, тебя остальное не волнует. И не смотри на меня так, я тебя знаю, к сожалению, ты относишься к тем людям, которые умеют лучше брать, чем давать. И, пожалуйста, не забудь про мой вариант - завод по переработке мусора. Только будь объективен, я знаю, что ты не мечтал быть королем мусора, но если это будет выгодней, чем твой вариант, придется. Удалось продать украшения?