Лист бумаги. Белый и чистый лист бумаги. Опрятный и сверкающий до пошлости, девственно чистый, он бросает нам вызов. Он издевается над нами и смеется, плюет нам в лицо соей безупречностью. Поганый лист. С виду божий одуванчик. Тихая гладь пруда, поверхность без единого всплеска. А что же таится под ней? Кто его знает. Может что-то хищное, притаившееся, готовое в любую секунду выпустить свои когти, захватить добычу, уничтожить всю ценность человеческого слова. Сколько уже раз обжигались искатели о его поверхность, сколько сил было затрачено впустую, сколько разочарований принес он нам! А может это наркотик? Попробовав раз, втягиваешься и уже трудно бросить. Опиум для разума, пьянящая эйфория для тела.

Поднимаю глаза. Мистер Кролик сидит и улыбается. Нагло так и с насмешкой. Что тут смешного? Так и хочется оторвать ему уши. «Ты чего это улыбаешься?» - спрашиваю. Молчит. Хитро так. Еще более сузив глаза. Подлец и негодяй. Облокотился на спинку кресла и смотрит, не мигая. Что же у него на уме?

Так. Ручка черная. Шариковая. С колпачком. Одна штука. Лампа. Электрическая. Одна штука. Стол письменный. Синий. Тоже один.

Мистер Кролик по-прежнему нагло улыбается. Черт бы его побрал! Как будто у себя дома.

Что это там такое маленькое, черное, копошится в углу? Паучок? Уже сплел свою паутину?

Взгляд в окно. В окне – жизнь. Красочная и своеобразная. Жизнь во всем. Дома дышат жизнью. Ветер дышит жизнью. Жизнь дышит жизнью. Жизнь питает жизнь. Ох, о чем это я? I’m fine.

Краем глаза замечаю какое-то движение. Мистер Кролик достал из пачки сигарету и закурил. Честное слово, первый раз вижу курящих кроликов. Главное, как-то по-человечески у него это получается. Сигарета в кроличьих лапах. Н-да… Дым тонкой струйкой поднимается к потолку, лижет стены, туманит взор. Курит и стряхивает пепел на пол! От злости и дыма у меня аж перехватило в горле. Да и как можно стерпеть подобную наглость?!

Зажмуриваю глаза. Открываю. Мистера Кролика нет. Ни в кресле. Ни рядом. Ни на окне. Ни за спиной (пришлось даже оглянуться). Исчез. Пропал. Лист уже далеко не белый, и не чистый. И опрятностью не похвастаться. Испещренный мелкими каракулями, помятый, несвежий. Но молчаливый и скромный. Если бы у него были руки, с удовольствием бы их пожал. Все-таки у нас немало общего. Вот такие дела.