Вокруг меня цветное небо, разукрашенное акварельными красками. Рядом со мною кирпичный дом. Он со всех сторон красный, только одна стена (та, которую забыли докрасить) белая. Сразу, рядом с домом, начинается лес. Деревья напоминают очень сильно облысевшие елки. Наверное, их рисовали карандашом. Трава бледно-салатовая, но все равно красивая. Рядом со мною стоит девушка в треугольной коричневой юбке и светло-сиреневой кофточке. У нее серые карандашные волосы. Она не подозревает о том, что она всего лишь нарисована и весело улыбается своею однолинейною кривой улыбкой.

 

Еще есть гараж. Он оранжевый и его стены немного косят влево. От этого создается впечатление, что гараж вот-вот упадет, но он так и завис на картине из акварельных красок. В небе летят птицы. Они напоминают галочек, которые иногда ставят на полях тетради учителя. Их очень много, а рядом с ними летят облака. Облака обведены карандашом, но их не закрашивали, поэтому они белые, как и лист ватмана, на котором они нарисованы. Около фиолетовой лужи (и не спрашивайте меня, почему она фиолетовая) квакает зеленая лягушка, размером с бульдога. Около самого правого верхнего облака нарисовано доброе желтое солнце с сияющей улыбкой.

 

А вон там, около девушки, стою Я и очень себе нравлюсь. На мне два прямоугольника штанов (не закрашенные) и черная рубашка. Волосы беспорядочно торчат в разные стороны, такие же серые, как и у девушки. Задорная улыбка старательно выведена карандашом. В руках я держу цветок с четырьмя разноцветными лепестками. Один – синий, один – красный, один – зеленый и один – фиолетовый. Сбоку к стеблю пририсован зеленый листочек.

 

Часть леса и уходящая вдаль дорога густо измазаны красным. Этот цвет вносит беспорядок в идеальные цвета карандаша и акварельных красок. Медленно он растекается по картине, отражаясь мрачным предчувствием на лице девушки, на ее улыбке. Он растворяет собой зелень леса, сгибает лысые елки и под ним умирает бледно-салатовый цвет травы. Гараж наклоняется еще сильней, а птицы на красном фоне становятся теми, кто они есть на самом деле – карандашные галочки, нарисованные детской рукой. Облака потемнели от красного цвета, а улыбка солнца превращается в мрачную гримасу. Лягушка немо открыла свой рот в предчувствии беды. Я тянусь рукою к девушке, но красный цвет заливает и нас с нею, оставляя лишь нечеткие линии. Все залито красным.

 

***

Серые, полуразваленные пятиэтажные дома. Обвалившаяся штукатурка кусками лежит около них. Окна еще хранят черные следы дыма. В сером небе, роняющем тяжелые капли дождя, которые имеют железный маслянистый привкус, кружится черный ворон.

 

Солнца не видно. В воздухе раздается непрерывный грохот наземных орудий, рокот авиации, стрекотание автоматического оружия и дикие стоны раненных. На этот шум накладывается свист бомб и грохотание взрывов. На грязной земле, недалеко от крыльца лежит мертвец. У него отрезано одно ухо. Вода, стекающая вниз, в сточную канаву имеет цвет ржавчины.

 

Воздух свистит от летящих снарядов с тупой силой пробивающих ребра, черепа, сердца, руки, ноги, печень, мозги. На потрескавшемся тротуаре видна воронка взрыва, а рядом лежат те, кого этим самым взрывом разметало. Один из них находится поодаль всех остальных. Видимо он был жив и продолжал ползти, пока не умер. Внутренности отметили его путь от начала и до конца.

 

Посредине дороги, раскинув руки, лежит ребенок двенадцати лет. Кровь струится из простреленного плеча. Множество пулевых ранений покрывают его туловище. Рядом с ним пузырится лужа, и красные пузыри лопаются под каплями дождя. Около руки лежит маленький кусок ватмана, залитый кровью. А на белом, еще не испачканном кровью кончике листка виднеется бледно-салатовая трава.

 

***

PLEASE!

MAKE LOVE – NOT WAR!