Предисловие.

 

Размышлять, затягиваясь сигаретой, или затягиваясь сигаретой, размышлять? Сидеть на подоконнике и смотреть на мир, или смотреть на мир за мутным стеклом, сидя на подоконнике?

На протяжении всего времени я задаю вопросы, но до сих пор я не получил ни одного ответа. Жизнь обделяет меня своим вниманием. Время не лечит, а я до сих пор не пустил корни.

Сидя за круглым столом с прозрачной столешницей, в кафе, что находиться неподалеку, я ждал заказанный «Айриш Крим». Передо мной стояла пепельница – манящая развратница. Я решил закурить. А что еще делать, когда ты один, а любимый напиток еще не подали? Извлек из внутреннего кармана пачку “Chesterfield Lights” и аккуратно распечатал. Блестящую обертку я положил в пепельницу.

Грациозные струйки белого дыма плавно уходили вверх – туда, к тяге в потолке, вырисовывая передо мной роскошно-утонченные женские образы.

Мне двадцать два года и я чертовски привлекателен. Кстати сказать, здесь я знаю всех официанток.

Настя – стройная девушка, ростом чуть выше меня, с огненно рыжими волосами и грациозной походкой. Когда она несет тебе очередную порцию зеленого чая, ты не в кофейне, ты там – у подиума, где длинноногие красавицы демонстрируют модные шмотки. Она работает здесь, чтобы содержать семью, так она сказала мне.

Ира – девушка не столь примечательная, но зато дело свое знает. За все время она меня ни разу не огорчила. Разве что однажды, когда она с заискивающей улыбкой целый вечер то и дело спрашивала, не подлить ли еще чайку. А так, в общем и целом - милая девушка.

Еще несколько девушек, которые не интересуют меня. Я просто знаю, как их зовут. Прочитав однажды имя на бейджиках, я запоминаю его навсегда. Вообще, люди гораздо активнее реагируют на тебя, когда их называешь по имени. Для меня официантки не серые тени. Я уважаю их работу, и они чувствуют это.

Сижу за столиком, рассматриваю дымные женские силуэты и думаю об официантках. Странновато для меня, учитывая то, что утром, всего пару часов назад, у меня был шикарный секс с одной красоткой из парикмахерской. Может, я просто молод и полон энергии? Кто знает? Во всяком случае, мне это жить не мешает.

Мое внимание привлекает симпатичная пара. Молодой человек бережно обнимает за талию девушку, лица которой мне еще не видно. По всем параметрам - неплохой экземпляр (это я о девушке). Созерцание такой красотки вдохновляет меня еще на одну сигарету, и снова вопросы. Курить, рассматривая прелестную обтянутую джинсами попку чужой девушки, или делать это, держа в руке дымящуюся сигарету? Что для меня важнее?

Парочка садится за столик, и у меня появляется возможность лицезреть всю картину в целом. Тонкие струйки дыма вырисовывают передо мной уже нечто иное, что-то похожее на возбужденный фаллос. Я улыбаюсь. Надо же, дым чувствует мое настроение. Чужая – это табу. Чужая – это просто смотреть.

Настя приносит мне чай. Мы перекидываемся парой дежурных фраз - сегодня я не в настроении болтать с ней о жизни. Она, почувствовав холодок в моем голосе, медленно уходит к другому столику.

Проходит около часа. Мне нужно идти. Кафе опустело, но скоро обеденный перерыв, и здесь уже не будет так спокойно. Кому-то принести омлет, кому-то кофе: в общем, народу будет много и станет очень шумно. Я не люблю шум, поэтому расплачиваюсь и выхожу на улицу.

Детство мое было тихим и спокойным. С годами это не прошло, я по-прежнему сдержан и деликатен, особенно в вопросах, которые касаются женщин. Всегда умел находить с ними общий язык. Просто знаю, что им нужно от таких парней как я. Как ни странно, многие из них всего лишь хотят, чтобы их понимали.

Ты часами слушаешь, как она изливает тебе душу, смотришь ей в глаза и с неподдельным участием задаешь вопросы. Девушка отвечает сначала сдержанно, но постепенно бдительность ее усыпляется, и она больше не видит в тебе коварного злодея, пытающегося заполучить ее сокровище. Через какое-то время ты по-дружески обнимаешь ее за плечи, говоря при этом, что все будет хорошо (нет женщин без проблем и нет проблем без женщин), а потом просто берешь и трахаешь.

Цинично? Нисколько. Ни одна из них еще не пожалела об этом. Для женщин это счастье - быть рядом с таким человеком как ты. В прошлом году, я нарушил данное себе обещание не трогать чужих женщин, и получил таким образом самую что ни на есть настоящую невесту с белой фатой.

Я стоял на улице у входа в кофейню, смотрел на апрельское небо, и вдруг понял, что дел у меня сегодня нет, зато после всех моих мыслей у меня появилась одна большая задача. Придя домой, я сел за компьютер…

 

Глава первая.

Дочь фараона.

 

Солнце. Жара. Ересь в голове и, как всегда, голод.

Разбираясь в бесконечных завалах своей вонючей судьбы, Илья до сих пор не мог найти ту самую сторону медали, что блестела всю жизнь. Каждый день он находил что-то в темных переулках. Приходил домой и раскладывал найденное на клетчатом шерстяном покрывале. После этого долго и пристально, прищурив порой подбитый глаз, осматривал каждую вещь.

За узенькими щелками век собирались капли, которые потом с настойчивостью Ахиллеса проливались на щеки и скатывались по небритому подбородку на шею.

Так завершался обычный день из жизни неудачника и наркомана – Ильи Распутина.

К слову сказать, единственной действительно интересной вещью в его жизни было то, что Илья был знаком с одной ехидной шлюшкой, которая всякий раз при встрече называла его красавцем, а потом жестоко наказывала, уходя и смачно виляя неземной красоты бедрами.

Он ненавидел ее.

 

Глава вторая.

Подмастерье.

 

Если есть на свете места вроде тех, что Наташа видела в своих снах, если есть хотя бы немного той любви, о которой она, засыпая, мечтала, если придется ей хотя бы раз в жизни услышать слова утешения: тогда, ей казалось, жизнь действительно стоит того, чтобы отдавать ей должное. Серой чередой мелькали за окном похожие друг на друга дни. Шли месяцы, а потом счет пошел на года. Ждать она больше не могла. Слишком много времени прошло с тех пор, как она поняла – живем мы в дерьме.

Девушка четко отработала текст предсмертной записки. Продумала каждое предложение - хотела, что-то донести до людей, которые будут читать его после ее смерти.

Все было готово для последнего шага: открытое окно, аккуратно запечатанный конверт на белой скатерти круглого стола и, самое главное, неимоверной силы решительный взгляд отчаявшегося самоубийцы.

На секунду ей показалось, что тысячи видеокамер следят за ее последними минутами, что миллионы глаз смотрят на нее сейчас и сочувствуют.

Она посмотрела вниз, туда, где была серость асфальта и мокрота луж. Именно так она описывала городской пейзаж, рисуя на школьной парте синей ручкой стихи.

Неожиданно ее взгляд привлекла возня недалеко от дома. Что-то завораживающее было в этом зрелище.

Невысокого роста парень быстрым шагом догонял молодую девушку. В его походке была ненависть, а в руке пустая стеклянная бутылка. Через секунду она разбилась о голову девушки, разлетевшись на окровавленные осколки.

Парень стоял над бездыханным телом. Плюясь и харкая, он что-то кричал. Начали собираться люди, но никто не решался приблизиться к разбушевавшемуся убийце. Все только наблюдали, как он рухнул на колени и, подняв голову к небу, неподвижно застыл. Спустя мгновения он принялся молотить кулаками лицо девушки, крича при этом:

- Не ври мне, сука! Не ври мне, сука! Не ври мне, сука!

В молодом человеке Наталья узнала Илюшку-наркомана.

«Придется ждать до завтра. - огорчилась девушка, - Думаю это будет выглядеть пошло – два трупа на одном тротуаре».

В дверь позвонили.

 

Глава третья.

Бездна без дна. Масло из кукурузы.

 

«Быть стервой, - любила говорить Марина, - это мое призвание».

Все знали, что Маринка так только говорит, что на самом деле она добрая и отзывчивая, что она любит ухаживать за комнатными растениями и, самое главное, у нее очень обаятельная мама.

Девушки любили тайком подшучивать над ней в школьных коридорах на переменах.

«Вон наша стерва-садовод идет», - тихонько хихикали и молча улыбались проходящей мимо них Маринке.

Она была действительно красива. Высокая, темноволосая – каждый раз после уроков она спускалась не со школьного крыльца, а словно древнегреческая богиня сходила на берег с золотистой ладьи. Много парней мечтали о ее взгляде. Еще в младших классах она знала, что рождена быть красавицей.

Как-то раз, по школе прошелся слух, будто Маринка влюбилась. Никто не знал в кого, но эта новость облетала школу, обрастая все новыми подробностями. Было известно лишь одно – этот парень учился с ней в одном классе.

Прошли годы. Давно минули школьные звонки, а Маринина тайна так и осталась нераскрытой. Все ее подружки уже замужем, многие из них уже растили детей. А Марининой маме приходиться только мечтать о внуках, потому что: «моя доченька решительным образом отказывает всем приличным молодым людям. Я уже переживаю, все ли с ней в порядке».

 

Глава четвертая.

Бочонок меда.

 

- Ну что? Как у тебя?

- Да вроде нормально все. А у тебя?

- Да все по-старому. Ломит.

- Пацаны сказали поговорить хочешь.

- Типа того.

- Излагай.

Илья собрался с духом. Никогда раньше он не мог говорить с другими людьми о своих проблемах. Тем более когда дело касалось девушек.

- Слышь, я кажется того…

- В смысле?

- Влюбился, что-ли…

- Ты? – его друг расхохотался, - У тебя передоз. Я тебе тысячу раз советовал с этим завязать.

Илья вскипел:

- Заткнись, сука! Я серьезно. Если хочешь помочь, то слушай…

Спустя час у друга в руках был листок с адресом девушки. Илья однажды проследил за ней. Муза жила недалеко, и поэтому друг согласился сходить к ней на следующий день. Ему нужно было кое-что передать девушке.

- Привет, красавец! Отлично выглядишь сегодня!

Мимо парней прошелестела розовым платьем Марина. Сегодня она была как никогда красива и сексуальна. Илья отметил это про себя.

- Это она тебе? – спросил друг.

- Ну а кому же еще? – смутился Илья,- Эта тварь издевается надо мной еще со школы. Ходит, бля, жопой крутит. Как будто я и сам не знаю, что она не для меня. Такие как она – настоящие суки и стервы. Ненавижу, бля!

- А ты в следующий раз по башке ее шарахни, чтобы она знала. Ладно, я побежал. Завтра словимся.

Друг скрылся за углом.

 

Глава пятая.

Нелегко быть атеистом.

 

Наташа держала в руках листок. Олег стоял на лестничной площадке и ждал ее ответа. Так попросил Илья. Наташа глубоко вздохнула:

- А он только, что девушку бутылкой убил. Ловелас хренов, - Наташа протянула Олегу смятое письмо, - скажи ему, если сможешь, конечно, что все это приятно и неожиданно, но…

Она споткнулась на полуслове. Олег вытаращил глаза и неподвижно смотрел на Наташу.

- Хотя нет, знаешь, ничего ему не говори. Я лучше сама. Расскажи мне только потом, где он будет сидеть. Я к нему на свидания ездить буду. Не такой уж он и плохой.

- Кого он убил?? Когда?? О чем ты? - Олег не мог прийти в себя от услышанного.

Он стрелой кинулся вниз по лестнице и исчез, хлопнув дверью подъезда.

 

Глава шестая.

Сумчатый зверь.

 

- А она мне говорила, что любит. Давно и очень сильно.

- Кто?

- Марина.

- Когда?

- Когда на тротуаре лежала. Я ее добивать начал. Не помню, что со мною было. Она даже при смерти надо мной издевалась. Но я ее простил. Уже здесь – на зоне. Первое время тяжело было, но я простил. Все же она была больной стервой. Нужно жалеть таких.

Илья сделал затяжку. Медленно выдохнул вверх. Он нежно обнимал Наташу за талию:

- Знаешь, и только тогда, сидя возле нее на коленях, я нашел.

- Что ты нашел?

- Блестящую сторону медали. Это был окровавленный осколок. Он на солнце блестел.

Наташа впервые была на «свиданке». Здесь все было мрачным, и серые лица зэков сливались с заштукатуренными на скорую руку стенами.

Только здесь девушка обретала покой. Только здесь ей было невыносимо легко существовать те несколько дней, что давали ей возможность видеться с Илюшей-наркоманом.

Один раз в год, в течение двенадцати лет, она становилась счастливой.

«Так вот какой он - ад, - думала девушка, гладя любимого по бритой голове, - так вот какое оно – настоящее дерьмо!»

 

пятница, 13 апреля 2007 г.