«Пройдет время, и друг станет врагом, а враг –

другом. Ибо собственная выгода сильнее всего».

Древний Восток. Индия

 

- Мой господин позволит задать вопрос верному слуге? – спросил человек, одетый в серый от пыли балахон, и стоящий рядом на песке. Он обращался к спутнику, сидевшему на вороном арабском скакуне. Одеждами всадник отличался от говорящего слуги. Их нельзя было назвать роскошными, но изысканными – абсолютно точно. Белые одежды всадника были оторочены золотом. И уж точно не были подвержены воздействию песка пустыни и пыли.

- Что ты хочешь знать, Саид? – спокойно ответил всадник. При этом его правая бровь слегка взлетела вверх. Это можно было расценить и как презрение, и как любопытство. Но, скорее всего, правильным было первое предположение, так как губы тронула легкая улыбка.

Стоящий на песке Саид поднял на господина растерянные глаза.

- Мой господин! Вы никогда прежде так не поступали… С неверными всегда было просто – посадить на кол, и все проблемы решены. – Он несколько замялся, но потом решительно выпалил: - Что за честь этим двум неверным? Вы даете им шанс выжить?

Всадник весело расхохотался, откинув голову.

- Честь? Ты говоришь о чести? – Но тут он замялся. – Впрочем… А почему бы и нет! Насчет чести… Здесь не идет речь о чести. Речь идет о ЖИЗНИ! Ты прав, Саид, в одном – я поступлю с ними иначе, чем с другими! Зачем марать руки о неверных. Пусть сдохнут сами. И успокойся. Мой гнев не коснется тебя. – Он спрыгнул с коня и подошел к слуге.

Саид испуганно вздрогнул, но раболепие не позволило ему отпрянуть от господина. Но, все же, он осмелился задать вопрос:

- Мой господин решил даровать пленникам жизнь?

- Нет, мой дорогой Саид!

- Тогда я ничего не понимаю, господин!

- Тебе и не надо ничего понимать… - Господин вздохнул и продолжил: - Мой дед был необычным человеком… Он мог днями рыскать носом по песку в поисках следов неизвестных животных. И когда находил – это был просто праздник. Всем тогда было хорошо. Наедались и напивались. Вот, только, бабушка его все терзала, мол, на что ты, старый баобаб, тратишь свои силы? Уж, мол, и к Аллаху пора путь свой собирать… Ан, нет. Он на бабкины слова и внимания не обращал. Да, что уж теперь ворошить прошлое… Но, тем не менее, кое что он нашел. Да такое, что и вовек не догадаешься! – Увидев выпученные от удивления глаза Саида, господин лишь хмыкнул, но прекратил свои воспоминания. – А то, что он нашел, то и мне передал… - Он кивнул в сторону пленников: - Не забывай, Саид, присматривай за ними…

 

По пустыне двигался небольшой караван. Если посмотреть на него сверху, группа путников напоминала ромб. Впереди шествовал вороной жеребец, на котором восседал господин. Несколько позади на двух конях везли пленников. Их глаза закрывали черные повязки. Коней вели под уздцы пешие слуги. Замыкал шествие еще один всадник, у которого половина лица была скрыта шарфом. День неумолимо катился к вечеру. Песчаная буря медленно сходила на нет.

Ландшафт постепенно менялся. В песчаных барханах стали попадаться камни. Потом их становилось все больше и больше. И, наконец, перед процессией развернулась каменная мешанина. Огромные валуны, разбросанные в хаотическом порядке, где-то соприкасались друг с другом, а где-то были разрозненны.

Господин остановил своего скакуна и повернулся.

- Дальше вы не пойдете, - обратился он к слугам. - Джира, присмотри за слугами, чтобы не разбежались от страха. – Эти слова были обращены к всаднику, замыкающему караван. Тот только молча кивнул. – Привяжите коней пленников к моему седлу.

Слуги мгновенно исполнили приказание хозяина. И уселись на песке, скрестив ноги. А кавалькада из трех лошадей тронулась в каменную россыпь.

- Господин! – Саид вскочил на ноги и сделал движение в сторону хозяина. – Позволь мне сопровождать тебя.

Тот лишь полуобернулся и одарил Саида таким взглядом, что слуга тут же опять упал на песок и склонил голову.

- Как прикажешь, мой повелитель…

Процессия скрылась в каменном лабиринте.

 

Шло время, но обратно никто не возвращался. Уже стало темнеть, и прохлада закрадывалась под одежду слуг. Песок еще хранил тепло, но ветер отнимал его почти моментально, хоть и был еле ощутимым.

Саид не находил себе места от тревоги. Со стороны было бы странным, если слуга беспокоится о господине – деспоте. Но у этих двух людей была своя, особая история.

Если у господина не было никаких жизненных проблем, так это было вполне естественным. Он же – наследный принц, а, значит, по кончине отца становился полноправным правителем со всеми вытекающими отсюда последствиями. Богатство и роскошь, женщины и лошади, да что там перечислять – пальцев двух рук не хватит.

А вот с Саидом случилась странная история. Он пошел с отцом на речку половить рыбу. Но погода была настолько жаркая, что он захотел искупаться. Саид отошел от отца подальше, чтобы не распугать ему рыбу, и, скинув свою накидку, вошел в воду. Плавать он не умел, да и не хотел. Просто возникло желание окунуться в холодную, бодрящую воду и погасить жар раскаленного песка. Но его стремление поскорее очутиться в холодной влаге, подвело Саида. Ноги неожиданно ушли в никуда, и он провалился под воду с головой. Обрыв… Это всегда неожиданно. Саид начал отчаянно барахтаться, но это ни к чему хорошему не приводило. Водная пучина неумолимо засасывала его…

И, вдруг, когда последние глотки воздуха помахали ему на прощание рукой, чья-то крепкая рука ухватила Саида за волосы и выдернула на поверхность. Мальчик закашлялся, отплевывая воду, успевшую завоевать его гортань, и увидел красивое лицо юноши, который крикнул, словно Саид оглох и не мог слышать:

- Не дергайся, малец! Доверься мне!

Через пару минут они оказались на берегу.

- Не надо лезть в воду, если не знаешь, как из нее выбраться, - тяжело дыша, сказал спаситель.

Саид еще несколько раз прокашлялся, освобождаясь от мутной воды реки. Когда он обрел дар речи, то сказал хриплым голосом:

- Господин! Вы спасли мне жизнь! Отныне – она ваша!

Юноша странно посмотрел на него.

- Зачем мне твоя жизнь, мальчик? У меня достаточно слуг, которые эту самую жизнь отдадут за меня, не задумываясь.

Саид растерялся. Он пытался найти какие-то слова, но они куда-то улетучивались.

- Чем же я смогу вас отблагодарить, господин, за мое спасение? – в отчаянии выкрикнул он.

Благородный юноша на секунду задумался, насупив брови, потом изрек:

- Хочешь служить мне, как там тебя зовут?

- Саид, мой повелитель! Я буду счастлив отдать за вас свою жизнь, если в этом вы будете нуждаться…

Вот так он и стал верным слугой своего господина, волею случая спасшего его.

 

Когда на небе зажглись звезды, Саид услышал шуршание копыт лошадей о песок.

- Слава Аллаху! Господин Сулейман вернулся!

В свете луны все увидели силуэты трех лошадей и одного всадника…

 

Седовласый мужчина в оборванной камуфляжной форме сорвал с глаз черную повязку, пытаясь рассмотреть своего врага. Но никого не увидел… Вокруг него громоздились каменные глыбы высотой в два-три метра. Между ними вихрилась дымка мелкого песка, раздуваемого ветром. Он и стер все возможные следы араба на гнедом скакуне.

Рядом с ним сидел на песке молодой парень, который даже и не подумал сорвать с себя черную повязку.

- Джонни! Очнись! Сними эту дрянь с твоей головы! – крикнул ему седовласец.

Джон неохотно поднял руку к голове. Повязка скользнула ему на шею.

- Ну? Полегчало?

Парень поднял на старшего товарища глаза, в которых, кроме муки, ничего не было.

- Сэм! Ты что? Думаешь, нам даровали жизнь? – Он тяжело вздохнул. – Ты со своим опытом спецназовца не мог до сих пор понять, что нас уже повенчали со смертью?

Сэм ошалело посмотрел на напарника.

- Ты что несешь, сосунок? Где она, эта твоя смерть? А? Не слышу, и, самое главное, не вижу! Сечешь разницу между твоими бреднями и реальностью? – Он вскочил на ноги и раскинул руки. – Эй! Смертушка! Явись доблестным десантникам самой великой звездной державы! – Он, присел, приложил ладонь к уху и прокричал: - Ой, не слышу я тебя что-то, смерть моя! Где-то ты заблудилась… - Старший повернулся к молодому и, уже серьезней, добавил: – Мы - на свободе. Осознаешь? Хорош киснуть! Не кефир, чай! Подъем в звездных ротах! Надо искать путь домой.

Но парень, почему-то, не спешил выполнять приказ старшего по званию. Он поднял на него грустные глаза.

- Оглянись вокруг, Сэм, и прикинь наши шансы на выживание… Да, сейчас, прохладно. Это хорошо. Но ночью можно и дуба дать, не считаешь? А что будет, когда солнышко ласковое взойдет? У тебя есть живая вода? Или мертвая? Думаю, в нашем случае сгодилась бы любая…

Сэм лихорадочно ощупал себя, потом поднял глаза на Джона.

- О! Джонни! Нам просто сказочно повезло! На твоем поясе – баклажка! – Он подскочил к парню и сорвал с пояса тяжелую алюминиевую фляжку. Это была неимоверная удача!

- Посмотри туда, где ты стоял, - грустно заметил Джон. – Там тоже кое-что лежит…

Сэм дернулся, словно от удара электрическим током, когда увидел, что среди его следов на песке лежит… еще одна фляжка.

- Так это же здорово, Джонни! У нас появился шанс!

- На что?

- Что мы выберемся из этого дерьма! Да с этими двумя фляжками мы с тобой до Нью-Йорка дойдем, если разумно их распределить. – Он отвинтил крышку фляжки Джона и сделал совсем не экономный глоток…

Джон с ужасом увидел, как у его товарища по несчастью вылезли из орбит глаза, потом от сделал несколько судорожных вдохов… Наконец, Сэм обрел дар речи:

- Спирт, - прохрипел он, - медицинский…

Джон улыбнулся. Но улыбка не была радостной. Он понимал, что спирт им воду не заменит. Это была улыбка человека, обреченного на медленную смерть. Ты знаешь, что умрешь, и от слез и крика ничего не изменится…

Когда Сэм отдышался, он тяжело посмотрел на Джона.

- Теперь твоя очередь, малек! Пробуй вторую!

Джон был более осмотрителен. Он отвинтил крышку и принюхался к содержимому фляжки. Потом скорчил страшную физиономию и сделал большой глоток. С трудом сдержавшись от того, чтобы показать Сэму, насколько живительной оказалась жидкость в этой фляжке, он закашлялся и опустил глаза вниз.

- О, шитс! – вскричал Сэм. – Варвары! Мать их так! Если мы с тобой, малек, будем кушать эту огненную воду, то и дня не протянем на адской жаре!

- Успокойся, Сэм! Это – просто вода…

Сэм угрюмо посмотрел на напарника.

- А ну-ка, дай-ка мне эту фляжечку, добрый мальчик, - при этом голос его не внушал ничего хорошего в качестве продолжения.

Принюхался, глотнул осторожненько…

- Ну, и гад же ты, Джон!

- Не гаже тебя, Сэм…

 

Спустя полчаса холод заставил напарников сойтись вместе.

- Ладно, Джонни! Давай выживать вместе… О-кей?

Джон безразлично пожал плечами.

- У нас есть иные варианты?

Напарники улеглись под навесом, образованным очередной глыбой камня, и прижались друг к другу…

 

Следующий день был просто пыткой. Они метались по каменному лабиринту, но не было никакой возможности выбраться из него. Пробовали и правило правой руки, и левой, и вскарабкивались на стены лабиринта, но только ничего не достигли. Плутали, как мыши. А сверху все было до боли однообразно – каменный лабиринт от горизонта до горизонта…

И так продолжалось два дня. Вода во фляжке катастрофически таяла…

 

- Давай поможем им, Анатас! – молодой мужчина в белоснежном балахоне, сидевший на одном из каменных блоков, образующих этот пресловутый лабиринт.

- Зачем, Ги! – хмыкнул собеседник в темном плаще. – Неужели ты считаешь, что они заслуживают твоего сострадания?

- А разве нет? Ты посмотри, как им тяжело!

- Потерпи немного, Ги. Скоро ты поймешь правоту слов моих.

- Но мы, разве, не должны творить добро?

- Добро… Интересное слово, дружище, очень интересное… А, самое главное – неоднозначное.

- Что же в добре может быть неоднозначного?

- Очень просто! – Анатас почесал висок. – Представь – осудили человека за убийство. Не разобрались до конца. Казнили. Добро?

- Какое же это добро? Зло, конечно!

- Отлично! Умница! Зло для кого? Для того, кого казнили ни за что. Так?

- Конечно!

- А для родных погибшего? Представь, что истинного убийцу так и не найдут. Так вот для них это будет добро.

- Как это?

- Так им же спокойней будет, что убийца пойман и наказан.

- Но не ТОТ!!!

- Хорошо… - Анатас поморщился. – Не совсем удачный пример, прости… Человек захотел купить машину, а у него украли деньги – банк обанкротился.

- Однозначно – плохо! – Ги явно нервничал. Ему был неприятен этот разговор. Хотелось что-то сделать для тех двоих, кинутых в пекло лабиринта дьявола, как прозвали его аборигены. Лабиринта, из которого был только один выход – смерть, если не знаешь пути выхода…

- Умничка! Именно, плохо! Но только на первый взгляд. У него-то по судьбе было предначертано разбиться всмятку на машине…

- И…

- И не разобьется теперь. Ну, как?

- Вроде бы и хорошо… - неуверенно ответил юноша.

- Вот в этом-то и вся загвоздка, мой юный друг!

- Но мы же можем все изменить, Анатас! У нас такие возможности!

- Возможности? О, да! Этого у нас – завались! Только кому это нужно?

- Да им же, людям и нужно!

- А они тебя об этом просили?

В разговоре возникла долгая пауза.

- Не просили, - неуверенно ответил Ги.

- Не надо навязывать никому помощь. Так почему же ты к ним лезешь со своими представлениями? У тебя они – одни. У людей – совсем другие, поверь! Кстати, глянь-ка на наших героев. Это я к тому, кому ты собирался помочь…

 

Сэм потихоньку отполз от Джона. Нащупав под рукой походящий камень, он подхватил его правой рукой и поднялся на ноги. Заветная фляжка с последними каплями воды маячила перед взором Сэма на боку Джона. Рука поднялась вверх, и пальцы разжались…

 

- А теперь представь себе, что тебя кто-то из них попросил о помощи. Кому бы ты помог?

- Естественно, Джону! – выкрикнул Ги.

- Но они оба уже обречены. Только Джон уже страдать не будет. Да с головой у него не все в порядке, если ты заметил. А вот Сэм…

 

Фляжка с водой опустела. Как он ни старался, ни капли влаги из нее выжать не удалось. Зато была полна фляжка со спиртом…

 

Он сгорал не только снаружи, но и изнутри. От спирта пить хотелось все больше и больше, но каменный лабиринт был бесконечен… Голова отчаянно кружилась и от спирта, и от жары, и от обезвоживания организма.

- Проклятье! Только дьявол мог соорудить этот чертов лабиринт! –выкрикнул Сэм и упал. Сознание поколебалось мгновение и, наконец, навсегда покинула бренное тело…

 

- Ну, что? Поговорим о добре и зле? – спросил Анатас своего молодого собеседника.

- Не хочу…