Мой отец был скромным, но разговорчивым человеком. Если такое сочетание вообще возможно. Пересматривая все его фото последних лет, трудно найти такую, где бы у него был закрыт рот. Говорил он много, но о себе и войне – почти ничего. Он всё время грозился сесть и написать «мемуары солдата», - как он это называл, - но так и не собрался.

Отец пошёл на фронт в 17 лет в 1943 году. Воевал на «катюше» связистом. Как он говорил, бегал с 20-и килограммовой катушкой с проволокой за плечами, прокладывая связь. Насмотревшись в детстве фильмов про войну, я спросил у папы сколько он лично убил немцев. Отец не удовлетворил мою детскую кровожадность, потому что ответил: «Только одного. Он прыгнул в воронку от бомбы, где я сидел и тут уж или он меня или я его… Я первый поднял автомат». Позднее я узнал за что он получил орден «Славы». Он поднял солдат в атаку. С криком: «За Родину, за Сталина!» отец встал из окопа и побежал вперёд. Правда, тогда это был ещё не мой отец, а восемнадцатилетний пацан, который видел смерть так часто, что уже устал её бояться и вместе со всеми просто совершал свой ежедневный подвиг.

Однажды отец рассказал, как в какой-то югославской деревне к нему подошла бабка, сняла с него шапку и стала ощупывать голову. Немцы сказали местным жителям, что у всех русских на голове растут рога. Но рогов не оказалось. Любопытная старушка сначала очень удивилась этому открытию, а потом обрадовалась и стала ходить по домам, успокаивая остальных.

Самое сильное впечатление на отца произвёл один случай. Но даже о нём он рассказал не очень подробно. Вот так, живёшь с человеком, который может многое рассказать, понимаешь, что можешь поговорить с ним когда захочешь, всегда можешь что то спросить. И всё откладываешь на потом. А потом он умирает и понимаешь, что так и не успел его спросить о важном.

Было это в конце войны, когда наши наступали. Но чтоб избежать лишних боёв, было принято решение послать к немцам парламентёра. Лейтенант, знавший немецкий, прикрепил к палке белую тряпку. Получился белый флаг. С этим флагом он вышел на дорогу и пошёл на переговоры к немцам. Но шёл он не долго. Со стороны фашистов раздалась автоматная очередь и лейтенант упал. Переговоры закончились, так и не начавшись… Эта смерть потрясла отца больше всего. На твоих глазах расстреливают человека, идущего без оружия, да ещё и несущего белый флаг…

 

Когда я подрос до того возраста, в котором дети начинают интересоваться правдой в истории своей страны я стал спорить с отцом по поводу личности Сталина и преувеличения его вклада в победу. Эти споры заканчивались раздражением отца. Он считал Сталина чуть ли не своим вторым отцом. Всё это было ещё до перестройки, поэтому мои аргументы были примерно такие: не мог один человек так вдохновить миллионы людей и если бы руководил не Сталин, а какой-нибудь Иванов, то СССР всё равно бы победила. На мои аргументы у отца всегда находился свой контраргумент. Обычно он сводился к древнейшей мудрости - сам дурак. Я очень скоро понял, что отец прав. Зачем злить близкого человека ради какой то мифической истины, тем более, что никто не знает в чём она? После началась перестройка и мы с отцом окончательно запутались в истории своей страны, поэтому на всякий случай не верили никому. Как теперь выясняется – правильно сделали. Потому, что передел истории ещё не закончен. Сегодня только ленивый не даёт свою оценку личности Сталина, при чём почти все эти «историки» делают свои выводы опираясь на факты вырванные из контекста того времени. Наверное это хорошо, когда народ интересуется своей историей. Люди спорят друг с другом, пытаясь родить истину. Но счёт на табло по прежнему ничейный. Попробую и я сыграть в эту игру. Только в роли судьи.

 

Робеспьер, Гитлер, Сталин. Можно ли здесь поставить знак равенства? С одной стороны все трое - тираны. Каждый из них желал счастья своему народу; и это их желание было искренним. Что плохого в тирании? Геноцид своего народа? Уничтожение «врагов», мешающих рождению новых «правильных» людей? Но так ли это плохо? Убить 10 миллионов, чтоб остальные 130 миллионов жили счастливо и умерли в один день. Разве не об этом мечтают многие? Только представьте 130 миллионов добрых отзывчивых людей. Молодёжь уступает место в транспорте, в каждом дворе спортплощадка, все друг другу «спасибо-пожалуйста». Рай на костях.

События «кровавого воскресенья» унесли жизни около 180 человек. В этой трагедии вообще нет ни одних, ни других все наши. Что может быть страшнее гражданской войны? Когда один брат убивает другого ради счастливого будущего детей убитого. Что бы было, если бы солдаты не стали стрелять или если бы солдат вообще не было? Парадокс. Если стрелять, то убитых 180, если нет – в несколько раз больше. Представьте количество демонстрантов 140 тысяч. Демонстрация была организованной за ранее, и среди участников были и будущие революционеры, готовые отдать свои и чужие жизни за правое дело. Как вы думаете, могло ли такое количество людей, имеющих самые разные цели, помимо официальной, - вручение петиции царю, - называться мирной демонстрацией? Ведь порой люди, собирающиеся просто посмотреть футбол устраивают погромы в своём городе. Разошлась бы миром 140-а тысячная толпа, узнав, что царь не желает их принять? Сколько человек погибло бы тогда? Но допустим, царь принял народ. Разошлась бы миром эта толпа узнав о том, что их цель достигнута? Ведь окрылённые успехом люди, могли почувствовать себя победителями, и смести 40-а тысячное оцепление из солдат и казаков. И тогда жертв было бы куда больше.

Что же случилось 9 января 1905 года, кто виноват? Случилось то, что и должно было случиться. Искать причину войны или революции нужно не в людях, начавших их. Всякое событие предопределено прошлым. Если до этого люди 100 лет искали свободы от рабства государства, то рано или поздно они должны были её обрести. Другое дело, что эта свобода обернулась для них ещё большим рабством.

Интересно, что событие, взятое за образец жестокости царизма, унесло жизни менее двухсот человек. А события, уносящие каждый день тысячи человек, были названы освобождением народа и развитием страны.

Что же это получается: если убивать людей, то жертв будет меньше, чем если просто предоставить им свободу убивать друг друга и самих себя? Скорее всего это так. Но значит ли это, что казни – единственный способ навести порядок? И это верно. Но только в том случае, когда народ дошёл до такого состояния.

Сегодня в обществе появилось устойчивое выражение «жертвы сталинских репрессий». Но насколько велика степень вины самого Сталина в этих сталинских репрессиях? Разве Сталин пытал людей в подвалах, писал на соседей доносы? А может всё это началось в 1917, когда ради эфемерной идеи светлого будущего сын убивал отца? Или в 19 веке, когда на царя охотились, как на педофила какого то? Разве такое отношение к власти не могло вызвать ответной реакции?

 

Один человек стрелял другого, как утку. Нормально ли это? Сталин лишь воплотил в жизнь подсознательное стремление народа к самоуничтожению. «Каждый народ достоин своего правителя».

Возложив всю ответственность за террор на Сталина, люди сегодня не решают проблему сталинизма, а уходят от неё. Народ ждал крови. А когда её увидел, то застыл от ужаса. Разве это мы хотели? А разве нет? Расстреляв семью своего соседа, разве нельзя догадаться, что родственники соседа рано или поздно придут расстреливать твою семью? Это терроризм. Разве не во взаимном уничтожении, убийстве была суть гражданской войны? Столыпин остановил волну терроризма, захлестнувшую Россию многочисленными казнями. Робеспьер утопил Францию в крови, желая прекратить террор. Гитлер приучал немцев к порядку, расстреливая их за безбилетный проезд в транспорте. Почему в наше свободное время многие люди относятся к Сталину с пониманием? Потому, что он наводил порядок. Потому, что только так и можно было навести порядок среди людей, убивающих друг друга. Что же это получается, современное общество видится людям таким же жестоким, как общество устроившее гражданскую войну? Может они не так уж не правы?

Какой же выход? Снова железной рукой наводить порядок в стране? Да. Другого способа нет. Нет и не может быть другого выхода из бардака, если народ не сможет превратится в общество.

Если мы не вспомним – кто мы и для чего живём, то в ближайшие годы в России повторятся события начала 20 века. Тысячи людей, станут снова проклинать руководство страны и «мировое правительство» в бедах, свалившихся на них. Так и не смогут они понять, что миром правит любовь, а не нефтедоллары. И если народ хочет жить по законам совести – его ждёт мир. А если выбираешь законы экономики – готовься к войне. Когда было иначе? Под предлогом борьбы с терроризмом можно узаконить террор против своего народа. А после по прошествии многих лет наши внуки снова начнут обвинять того, при ком был устроен террор. Для того ли воевали наши отцы и деды, что бы мы делили их победу на нашу и их. Нужно понять, что любой урок истории учит только одному – любви и терпению. А отделение личности лидера народа от самого народа – ложная установка, ведущая к сваливанию всех грехов этого народа на одного «козла отпущения».