ДИАЛЕКТИКА ЯЗЫКА.

В истинной диалектике все «категории не просто выведены одна из другой, а ещё и рассмотрены одна в свете другой, то есть каждая категория повторяет внутри себя весь ряд, в котором она занимает в одномерной диалектике – лишь одно из многих мест. Это и есть абсолютная диалектика. А. Ф. Лосев.

 

Диалектический метод исследования есть универсальный метод аналитической философии. Специфика исследования языка и сопутствующей ему языческой доктрины, предтечи религии, мифологии и науки, потребовала создания своего инструментария познания процессов, идущих в них. Таким универсальным инструментом познания и стал диалектический метод исследования, который стали использовать с языческих времён.

Диалектический метод исследования не может обходится без структурной координации, в которой запечатлены все основные параметры иерархического бытия как ментального, так и физического мира. Физический мир проявлен феноменами, имеющими место быть в природе вселенной, а ментальный мир проявлен мыслеоформленными ноуменами, сопутствующими человеческому сознанию, и через посредничество которых, происходит осмысление феноменального мира Прообразов бытия, Ума, Инмира, Времени и космического пространства.

Необходимо различать две формы существования человека в миру: 1. телесно-чувственную и, 2. ментальную. Если с помощью телесно-чувственной формы человек познает мир своими пятью чувствами: 1. зрение, 2. слух, 3. осязание (телесные ощущения), 4. обоняние и, 5. вкус, то с помощью ментальной, он в совокупности анализирует всю поступающую по этим каналам информацию, различает её, определяет её ноуменально (поимённо), что позволяет ему управлять своими действиями осмысленно. Часть процессов идёт на бессознательном уровне (внутриорганические процессы), а часть осознаётся человеком на ментальном уровне, что даёт возможность ему осмысленно принимать адекватные происходящему решения и совершать разумные поступки, в отличие от животных, управляемых инстинктами и интуицией.

Координация иерархической структуры сама по себе предполагает уже различные системы типов единства, как в матрёшке; одно упаковано в другом и так от вселенной до беспредельно малой объект-субъектной индивидуальности и молекулярно-атомных связей химических элементов таблицы Д. И. Менделеева, где каждая матрёшка есть свой особый, только ей присущий, мир.

Вселенная, как самая крупная матрёшка, в таком плане, являет собою всеохватно-объединяющее, единящее всё остальное, первичное начало или то первоначало первопричины, в котором все, внутри находящееся матрёшки, есть её меньшие двойники, несущие в себе что-то от первичной матрёшки и нечто определённо своё, индивидуальное, но не теряющее родовых характеристик, приобретённых от своей универсальной прародительницы. Каждая из матрёшек, находящихся внутри главной матрёшки, выступает классом пониже своей прародительницы, которая есть универсальная вселенная, вобравшая все элементы мира в себя: галактики, звёзды, солнце, луну, землю и всё, что находится в них. А меньшие матрёшки есть всё это остальное, входящее в состав глобальной матрёшки. Это, так сказать, есть некая копия с мира физического, протокосмического. Для того, чтобы осмыслить мир физический, необходимо использовать ноуменальные параметры мира ментального.

Ноуменальные параметры ментального мира своим происхождением обязаны глобальному всеединству вселенной, из коего они вычленились в форме энергии мышления. Переходя из абсолютного всеединства вселенной к параметрам относительного единства частей, объединяемых ею, мы наблюдаем за разделением глобального единства на два первичных аспекта, присущих ему:

1.материально-физический аспект Прообразов Бытия,

2.и энерго-ментальный аспект Прообразов Бытия, обеспечивающий энергией движения, энергией жизни и энергией познающего мышления, материально-физический аспект Прообразов Бытия. Ни материальный субстрат, ни энергия движения не исчезают бесследно; они сохраняют своё бытие в пространстве и во времени вечно, пребывая в нём безначально, а значит и бесконечно.

Беспредельная вселенная, выявив из себя протоматериальную (плавленую или огненную воду, лаву и пресную воду) и протоэнергийную (пламя, огонь, дух жизни и энергию мышления) субстанцию, должна была быть как-то оформлена и ментально, в мышлении. Иначе, для человеческого сознания, она представлялась бы как неоформленный хаос, бездна без оформления, картинная статуарность. Чувствами ощущаешь, а познать невозможно. Нет инструментария познания, нет мыслеформ. Всё утопает в неведомом безмыслии, в речевой немоте. Звуки ухо слышит, но смысла в них не различает. Не может отделить одно от другого, чтобы внятно сказать; это вот это, а это уже другое. Ничто не названо. Ничто не поименовано. Предмет есть, но нет у него имени и он не откликается никакой своей гранью в немотствующем сознании человека. Войдите в луговое разнотравье; трав много видит око, запахи чует обоняние, слух слышит голоса птиц, даже на вкус можно попробовать травы и ощутить кожей нежную свежесть травы, но если вы не знаете названия трав, то луговое разнотравье для вас просто множество безымянных трав и ничего более. Вы не знаете имени трав и этим всё сказано. И только знаток трав будет знающим, имена трав, человеком; он может назвать каждую травку по имени и она откроется ему всеми гранями своего ноуменального благоухания.

И только, ноуменальная предельность, положившая предел беспредельности изменчивого мира природы, раздробившая поименно целостность беспредельной бездны, смогла выявит формы мысли, адекватные предметному миру природы. По утверждению Платона «каждая из идей существует и что вещи в силу причастности к ним получают их имена». (Платон. «Федон» в сборнике «Философы Греции», М., 1999 год, стр. 179).

Диалектика языка видима всюду: в праязыке, в религии, в лингвофилософии - мудрости языка, в языческой мифологии, в языческой философии эйдоса (родоса), именной идеи в видимой глазом вещи и, наконец, в самой вселенной, универсальностью своей объединившей всё это, -

в Единоцелое, всеродное первоединство всего со всем.

Языческая доктрина, осколочные фрагменты которой сохранились в языческой мифологии (небологии), начала творения (проявления) мира, сформировавшиеся в Солнечном Курустаме или Кресте Атлан-титана, представила их так, как они сохранились в языческих учениях жрецов египта, шумера, аккада, ханаанеев, евреев, греков и далее, по всему кругу Большой Земли. Так, из египетской истории начала творения, (креационизма), можно узнать следующее; бог Небер-чер (Нибиру, Нефер-титана), проявив себя в образе бога Хепри (Хавила, кавказа), из своего рта создал всё на земле и космосе, после того, как он сам появился на свет… До него не было создано небо, не существовала земля. Он сам поднял их из Нуна (первозданного водного хаоса)… Заключив в объятия свою тень как жену, и, влив семя в свои уста, он дал начало своему потомству в образе богов Шу и Тефнут, став одним из трёх. Из слёз, пролившихся из его Ока (Двойного вулканического Ока: протоСолнца+Осирисо/плутонической протоЛуны), произошли Мужчина и Женщина.

Настало время, когда «нашли на них тучи, подобные растениям» («которые, никогда не сгорают дотла»), тогда он «сотворил ползающих созданий всякого рода и всякое создание, появившееся на свет от них. Тогда Шу и Тефнут произвели на свет (Геба) и Нут, а Геб и Нут породили Осириса и Гор-хент-ан-маа (СлепогоГора), и Сета, и Исиду, и Нефтиду в одних родах, друг за другом, и они дали начало многочисленному потомству на земле»… « Они слагают слова власти для свержения Апопа, руки и длани которого охраняет Акер».

Вариантов миротворения и мироустройства в древности было много; каждый из периодов эволюции, порождая новые выразительные средства в языке мыслеоформления, вызывал каждый раз новый всплеск координации и кодификации в иерархической систематике структуры Прообразов Бытия. Все возможные варианты в данной работе нет никакой возможности не только рассмотреть, но даже перечислить.

 

ЯЗЫЧЕСКАЯ ДИАЛЕКТИКА.

ДИАЛЕКТИКА

УМОПОСТИЖЕНИЯ ЯЗЫЧЕСКОЙ ДОКТРИНЫ.

Структура координат корневых ноуменов класса прообразов бытия языка, композиционно сконструированная родо-и-видо векторными линиями пересечения, в табличной графике будет выглядеть так:

 

1 2 3 4 5 6 7 8

1А Б Л Н С Т Х Ш

4 6 8 10 12 14 16

2Б абаб абал абан абас абат абах абаш

6 9 12 15 18 21 24

3Л алаб алал алан алас алат алах алаш

8 12 16 24 30 36 42

4Н анаб анал анан анас анат анах анаш

10 15 20 25 30 35 40

5С асаб асал асан асас асат асах асаш

12 18 24 30 36 42 48

6Т атаб атал атан атас атат атах аташ

14 21 28 35 42 49 56

7Х ахаб ахал ахан ахас ахат ахах ахаш

16 24 32 40 48 56 64

8Ш ашаб ашал ашан ашас ашат ашах ашаш.

 

ДИАЛЕКТИЧЕСКИЙ

МЕТОД УМОПОСТИЖЕНИЯ.

«Тимей» Платона: «Назовём ли (Всеобъемлющее небо)...космосом или иным именем, которое окажется для него самым подходящим, мы во всяком случае обязаны поставить относительно него вопрос, с которого должно начинать рассмотрение любой вещи: было ли оно всегда, не имея начала своего возникновения, или же оно возникло, выйдя из некоего начала?»

В процессе становления праязыка, все элементы родо-и-видо системных рядов координатно-корневой структуры протоязыка возникают не вдруг, не сразу, а по периодам своего ноуменального становления, по мере способности человека к их ментальному восприятию и ноуменальной потребности в них для ментальной идентификации (отождествления) их с определённой группой «тьмы вещей» и явлений природы.

 

ПЛАТОН:

ДИАЛЕКТИКА БЫТИЯ И НЕБЫТИЯ.

(конспект «Софиста»).

«Истинное бытие – это некие умопостигаемые и бестелесные идеи (так утверждают объективные идеалисты); тела же, о которых говорят первые (материалисты), и то, что они называют истиной, они, разлагая в своих рассуждениях на мелкие части, называют не бытием, а чем-то подвижным, становлением. Относительно этого между обеими сторонами, Теэтет, всегда происходит сильнейшая борьба».

ПЛАТОН. «софист».

 

ИМЯ ВЕЩИ.

«Методы диалектического и мифического мышления диаметрально противоположны. Миф предполагает определённое жизненное восприятие; диалектика же конструирует в мысли любой жизненный опыт». ( из 7-го примечания к 1-ой главе книги А. Ф. Лосева «Античный космос и современная наука», стр. 326).

«Диалектика... умеет согласовать бесплотную логику смысла и тяжело-телесную причинность факта, в то время как антидиалектическое мышление, сознавая эти сферы разорванными, убивает одну из них в угоду другой, впадая тем самым в тот или иной вид натуралистической и формалисткой метафизики». (материализм-идеализм) (А. Ф. Лосев).

«Имя вещи есть выражение вещи, т. е. способ присутствия её в инобытии...Центр тяжести переносится здесь с триады на инаковость, воспроизводящую триадный смысл...Имя вещи есть её символ...Символ есть вещь, рассмотренная как единичность и соотнесённая с окружающей ее инаковостью. Тут, стало быть, мы имеем четырёхчленную формулу. Во-первых, символ есть эйдос. Во-вторых, он есть эйдос, воспроизводимый на ином. В-третьих, в этом ином фиксируется воспроизведённая здесь единичность. В-четвёртых, воспроизведённая в инаковости единичность алогического становления эйдоса сравнивается тут с невоспроизведенным чистым эйдосом, причём фиксируется их полное тождество...Имя, рассмотренное с точки зрения подвижного покоя, есть ритм...Симметрия есть число...рассмотренное как самотождественное различие в его соотнесении с этой инаковостью».(А. Ф. Лосев).

Закон Золотого сечения. Диалектика двух основных законов ритма и симметрии:

1.отношение отдельных частей к целому или целого к своим частям;

2.отношение отдельных частей друг к другу и между собой.

Симметрия и ритм гармонизируют инаковость, придают ему эйдетический порядок, где каждый момент инаковости отличается (различается) от другого момента, но одновременно самотождественно и повторяет их. Допустим, что некий элемент есть целое, обозначим его буквой «А», а два других элемента «Б» и «Л», отличаются как друг от друга, так и от целого, но каждый из них самотождествен самому себе и различен (отличен) относительно других элементов триады. Но помимо этого существует ещё и иерархия соотносимости элементов, в смысле старшего и младшего, меньшего и большего, внутри самой объединённой структуры трёхэлементного эйдоса, то есть соотнесённости между собой. В этом плане феноменология разгадки содержится «в том, что и в меньшем, и в большем одинаково содержится целое, и что поэтому меньшее и большее, помимо взаимного различия, также и тождественны и между собою, и с целым, и что, значит, целое осталось невредимым как при переходе целого к его большей части, так и при переходе большей части к меньшей части. Однако нельзя сказать, что большее относится к целому так, как меньшее к целому, так как здесь была бы соблюдена только категория различия частей, а диалектика требует, чтобы они были ещё и тождественны. Поэтому, поскольку категория различия вполне действительна лишь при условии категории тождества, надо говорить, что целое так относится к большему, как большее к меньшему». (А. Ф. Лосев). Не об этом ли хочет сказать Плотин в фрагменте из трактата Плотина «О числах»: «двойка и есть сама вещь, скорее нечто созерцаемое в вещи, состоящей из двух в совокупности взятых потенций (смысловых возможностей), как бы соединённых в одно, или если (будут иметь в виду числа), о которых говорили пифагорейцы, по каковым, как известно, числа есть результат пропорциональности». Для сравнения: АБаб, АЛал, Абал, АЛаб, Абас, АТан, АНат...1212.

 

Закон золотого деления или пропорциональности гласит: отношение меньшего к большему симметрично отношению большего к меньшему. «Закон золотого деления есть необходимое диалектическое условие имени, если его рассматривать с точки зрения самотождественного различия». (1.2-1.3=1.6. А.Б-а.л=Аб-ал, где числовому соотношению 1.2 соответствует буквенный родообразующий, а значит и большой, слог А.Б (АБ), а числовому соотношению 1.3 соответствует видопроявляющий, а значит и меньший, слог а.л (ал). И ещё: 1.5-1.3= А.с-а.л=АСал или так, 1.3-1.5=А.Л-а.с=АЛас, что дало нам следующие субстанциональные образования - АСал-АЛас или АЛас-АСал (3.5 или 5.3=15-15), где большие слога - родообразующие, а малые - видообразующие).

Другой закон касается взаимоотношения частей целого независимо от целого; этот закон проявляет фигурную конструкцию частей, оставляя в тени целое, хотя, как мы помним, целое всегда находится в своих частях неустранимо, ибо всё исходит из целокупного единства. «Зададим себе вопрос: как должны относится между собой части, если они подчинёны эйдосу (видородной корневой лексеме)? Эйдос воспроизводится на инаковости... В эйдосе есть различие... Но в эйдосе есть и тождество. Как выразить его средствами инаковости? Инаковость может только адекватно повторить его, ибо только так она в состоянии поддержать тождество, поскольку сама она – сплошное, алогическое становление и неразличимость. Итак, мы имеем два разных момента, определённо связанных между собой. А именно, первый должен так относится ко второму, как третий к четвёртому». (А. Ф. Лосев). Как, например: АБал-АЛаб, АЛаб-АБал.

 

Корне/сущностный «Эйдос есть движение и покой. В инаковости это выражается, тем, что указанные четыре элемента могут наступить только с различными промежутками времени, которые и будут показывать, насколько моменты эйдоса в инаковости покоятся и насколько движутся.

Эйдос движется. Значит, между первым и вторым моментами инаковости некий временной промежуток... Это... время... чисто смысловое, эйдетическое (а не солнечное, инмировское). (Время необходимое для произношения слов).

Эйдос ещё и покоится. Значит, в инаковости движение от первого момента ко второму должно повториться, чтобы все эти времена вращались как бы в круге, пребывая в своём движении на одном и том же месте. Это создаёт ритмическую цикличность, или циклическое становление...

Наконец, эйдос есть единое. Это значит, что все моменты инаковости с их самотождественным различием, то есть повторяемостью, и с их подвижным покоем, то есть движением этой повторяемости, суть вместе нечто единое, одно определённое, одна индивидуальность. (Одна индивидуальность, размноженная повторяемостью). Итак, символ, ритм и симметрия есть стихия имени, или выраженности... Космос есть разная степень ритмико-симметрической символичности». (А. Ф. Лосев).

 

ДИАЛЕКТИКА ЧИСЛА.

Диалектика основных понятий лингвофилософии у А. Ф. Лосева предстаёт перед нами в следующих формулах, конспективно мною воспроизведённых и прокомментированных в следующих параграфах:

Одно, для своего утверждения, полагает пять категорий: сущего (единичности), покоя, движения, тождества и различия. Космос, а через него и все вещи, могут быть определёны через совокупность этих пяти категорий или единичность подвижного покоя самотождественного различия, которая есть именно та сила (энергия мышления), которая ведёт от беспредельности абсолюта к телесно-демиургической предельности инмира, иного мира относительно первично единого. Взаимоопределение одного и иного есть уже не просто одно и иное, но такое одно и иное, которое есть уже как бы некое новое единство, выраженное через подвижный покой самотождественного различия, данное через число (буква).

Число есть определённая единичность, выражаемая через подвижный покой самотождественного различия, то есть, как я понимаю, через ментальную систему пяти категорий; и пяти классов ноуменов телесного и бестелесного миропроявления, адекватных пяти категориям антично/языческой философии и осмысленных в новой концепции пяти классов Праязыка и Языческой Доктрины.

1.сущее, как имя существительное и, как существующая сама по себе вещь; класс ноуменальных прообразов Бытия;

2.покой как покой существующей вещи (предмета, явления) и её имени (ноуменальной сущности) без вхождения друг в друга, бытие вещи и её имени в потенции, в уме, в застывшем состоянии, в ожидании становления в движении; класс ноуменальных прообразов Ума

3.в движении друг к другу, в овеществление имени вещи в самой вещи, от одного к иному, в ставшее инмира. Тогда имя сущее начинает выражать существующую вещь в уме, как смысло-думную форму мысли. Идея вещи осмысливает саму по себе вещь, как таковую, природную. Класс прообразов ноуменов Мировой Души или Инмира;

4.тождества вещи самой себе и тождества имени сущего самому себе, а также и тождества существующей вещи своему сущностному имени во времени; класс ноуменальных прообразов Времени;

5.различия вещей друг от друга и различия сущностных имён друг от друга, а также различия существующих вещей с тождественными им, вещам, сущностными именами, друг от друга. Идея вещи тождественна своей вещи по имени, но различна по содержанию; идея вещи содержится в думном уме, а выражаемая через неё вещь содержится в мире физических величин природы. Однако, без думной идеи физическую вещь проявить к ментальному бытию невозможно; она есть в наличии, но её нет в уме, и, поэтому, она как бы и не существует, остаётся для думного ума непознаваемой, неузнаваемой, незнаемой, не знакомой. «Число есть принцип оформления вещи внутри себя самой, равно как имя есть принцип оформления вещи среди других вещей». (14, стр. 174). Класс ноуменальных прообразов Пространства.

 

1.«Число не есть ни первое начало, то есть сверхсущее, ни второе, то есть сущее, ни сверхмыслие, ни сам смысл по себе. Это – среднее между тем и другим, а именно, смысл самого перехода сверхмыслия в смысл, одного просто в нечто одно». По итогам перехода от первого начала ко второму получаем «неподвижно-устойчивый и твёрдо очерченный и определённый смысл. Здесь предыдущие категории наполняются самостоятельным содержанием, и мы их начинаем рассматривать уже не как принцип чего-то иного, не как потенцию чего-то иного, но – как их самих, их – в их собственной смысловой данности в самих себе. Но тогда каждая категория, порождённая числом, получает специфическую смысловую окраску от других категорий, порождённых числом, так как только в совокупности с ними она и созерцаема (ведь мы же теперь рассматриваем число не как принцип, но как определённый самостоятельный смысловой рисунок, как некое смысловое изваяние и лик).

 

2.«Сущее», рассмотренное по категориям числа, есть эйдос, то есть корневой логос, построенный по методу диалектического конструирования, как некая индивидуальная единичность подвижного покоя самотождественного различия в свете пяти известных категорий: сущего, покоя, движения, тождества и различия. Подвижный покой, как потенция числовых категорий, по существу выражается через эйдетическое или ноуменально-нумерическое число, то есть число как кодо-нумерическое, кодирующего множество корневых ноуменов думного мышления. Множество, выражаемое через подвижный покой, требует для себя категории думно-смыслового или умного движения, отличимого от движения инобытийного, чисто физического движения. Думно - смысловое движение, происходящее в уме, здесь рассматривается как умное движение подвижного покоя («числового множества») самотождественного различия. Самотождественное различие, выражаемое через категорию потенциальных чисел, являет уму эйдетическое качество корневых ноуменов сознания, осмысляющих реальную действительность. Топология, таким образом, изучает топос как самотождественное различие подвижного покоя вещи в её имени (идее вещи). Таким образом, второе начало, проявившее смысловые ноумены сознания, возникло «на почве числа как подвижного взаимоопределения одного и иного».

3.«Третье начало привносит во второе (смысловое конструирование) момент становления, покаместь всё ещё умного становления. Значит, чтобы судить о категориях третьего начала, необходимо категории второго начала тетрактиды модифицировать в смысле становления. Эйдос..., данный в алогическом становлении, есть вечность. Ведь эйдос, как и всю тетрактиду, мы рассматриваем вне-временно. До времени мы ещё не дошли и его не вывели... Это должно быть такое становление, которое не уходит в прошлое, но вечно пребывает само в себе, как бы вращается само в себе. Такую неподвижную длительность и неистощимость жизни смысла и жизни эйдоса древние называют вечностью. Вечность..., есть единичность алогического становления, данная как подвижный покой самотождественного различия (то есть в тех же пяти категориях, теперь приложимых к становлению вечности или вечному становлению этих же пяти категорий) и рассмотренная как алогическое становление» эйдоса, множества и топоса. (14, с. 176).

4.«Четвёртое начало есть инобытие триады как чего-то целого. Это – то иное, которое несёт на себе весь триадный смысл целиком, или тело, факт. Свой собственный смысл оно получает только лишь в связи с воспроизведением триады и ее категорий... Четвёртое начало есть гипостазированная инаковость эйдоса. Это значит, что она есть вещь. Вспомним наше учение о двух меонах. Один меон – сущностный, внутри-триадный, другой – вещный, вне-триадный. Триада несома этим меоном, телом, и она может уйти в него, разлиться в нем, перейти в него... Вещь возникает как гипостизированная инаковость эйдоса». (А. Ф. Лосев).

Множество здесь переходит в количество, получаемое при помощи пересчета арифметических чисел. Движение в ином есть движение физическое. Инаковость топоса даёт качество как самотождественное различие этой инаковости.

5.Диалектика есть искусство воспроизведения одной категории в свете смысловых оттенков другой категории, в родо-и-видовых системах структуры числовых (буквенных) координат человеческого языка. Поэтому, воспроизведение в четвёртом начале категорий третьего начала вскрывает вечность эйдоса, множеств и топоса. «Гипостазирование инаковости вечности для эйдоса даёт величину, для множества – время, для топоса – пространство... Что такое овеществить вечность, как не то, что измерить её, то есть превратить в величину (то есть во время)?.. Счёт и следование счётных моментов, что было дано в эйдосе сразу в едино-совокупном созерцании и раз навсегда, теперь, в связи с переходом в инаковость, то есть в ту или другую свою степень, растягивается, превращается во временный ряд... Топос возник у нас, как самотождественное различие в числовой потенции, которое в связи с смысловым становлением превратилось в вечность топоса. Теперь мы гипостазируем это вечное самотождественное различие и получаем пространство» (А. Ф. Лосев), как становление числовой потенции в смысловой инаковости топоса.

Итак, мы получили цельную картину диалектического развития всех классов Праязыка, кодированную диалектическим учением Платона о сущностном единстве подвижного покоя самотождественного различия:

1.внеклассовое сверхсущее;

2.класс сущего или прообразов бытия (как корневых имён существительных);

3.класс умопостижения умопостигаемых прообразов бытия;

4.класс становления инмира или класс становления мировой души, когда всему давались имена;

5.класс времени как овеществлённость (обмирщвлённость) вечности; и,

6.класс пространства как овеществлённость (различённость суточных линий хождения солнца по числовым градусам горизонта) числовых потенций пустоты.

«Имя сущности (имени существительного) есть единичность подвижного покоя самотождественного различия, данная как вечность алогического становления (овеществления) сущности и рассматриваемая как целокупная соотнесённость с инобытием». (14, с. 179).

...различием была линия, тождеством – единство направления линии, или, что то же, аксиома параллельности, самотождественным различием (подвижной повторяемостью) – координаты, или угол. Что же такое в отношении к этой точке будет движение пространства? Движением будет кривая линия, управляемая этой точкой (круг, колесо со ступицей и спицами, шар, планетарная орбита). (14, с. 236

 

ДИАЛЕКТИКА ИМЕНИ.

Для того, чтобы представлять себе, «какое диалектическое место занимает имя как демиургическая потенция», необходимо знать четыре основных этапа диалектического процесса неоплатоников: 1. единое (ен); 2. ум (ноус); 3. душа (тюхе); 4. космос (природа).

У Прокла каждый из этих этапов подразделяется в соответствии с основным триадическим методом диалектики ещё на три части:

1.так для «ен» (абсолютной неизречённости первоединого) – это беспредельное, предел, число, так что получается для первоединого (первое «одно») – абсолютная сверхмыслимость, а для второго «одно», уже интеллигибельного, единства – это начало диалектического пути («пресущественных единств» корнелексических ноуменов человеческого сознания);

2.для ноус («ума») – это сущее (ноетон), жизнь и ум (ноерон);

3.для тюхе (души) – сущность, жизнь, познание. Эти три докосмических класса ментальных понятий создали предпосылки для формирования двух космических классов – времени и пространства. Этот переход к пространственно-временному универсализму космоса потребовал конструировать основную триаду в условиях новых, теперь уже, природно - космических воплощений: 1. для сущего – парадейгма, 2. для жизни – демиургия, 3. для ума – идеи.

«Имя и есть идея, демиургийно конструирующая умную парадейгму», - итожит Лосев. По мнению Прокла, в уме содержатся «иконы и сущностные смыслы в чётко расчленимой форме, как бы изваяния сущего, наподобие имён, подражающих числам в качестве умных ликов», а сущность имён подаётся как демиургийные «изваяния богов и демонов», законодатель же формирует имена как «изваяния предметов».

По Проклу, молчание неизрекаемого перво-единого объединёно в имени с умным светом, которое всё превращает в именуемое и познаваемое, а именование и мышление – это одно и то же в познаваемой структуре богов. Ведь мышление есть ни что другое как внутренняя речь при помощи сущих имён (имён существительных). В душе человека именование и мышление разделяются: здесь именование есть образец, а мышление – образ, а посредине «единение мыслительной и именовательной энергии» мозга. Таким образом, у Прокла, имя – это интеллигентная энергия сущности, осмысляющая в тождестве своём думное имя и чувственный факт, как именную формулу смысла и чувственной выраженности её для обоснования знания и разумного общения.

По Проклу, все имена даны одинаково по природе (физически) и по установлению (сущностно), что с корнем вырывает мировоззренческую позицию у адептов, как наивного субъективизма, так и у адептов наивного объективизма. «Желающему подражать» в имясловии необходимо знание как «архетипа, так и «демиургического искусства», ведь согласно творчески-понимающей основе, имя – «установлено», а «согласно парадейгматической причине», имя – природно («физично»). Имена природны потому, что каждое имя есть подобие ума и проявлено как умное изваяние физического факта (иероглифа). Имена по природе изначальны и не потому, что они суть качества вещей (по Эпикуру) или просто есть подобие образцов (по Кратилу), а потому, что имена согласно эйдосу вещей (идеям вещей) тождественны вещам, и в этом плане – они соприродны, хотя и отличаются «по материи».

Диалектический объективизм Прокла восстает против натуралистического субъективизма Гермогена, утверждавшего произвольность имён по причине их изменчивости. Установивши, что божественные имена принадлежат вечности, что имя и думный смысл тождественны, Прокл приходит к такому ряду умозаключений:

1.«если именование правильно с точки зрения природы именуемого, то правильность имени не случайна, но – природно-обусловлена (физически обусловлена);

2.если речь правильна относительно вещей, то и именование правильно относительно сущности;

3.если всякое действие действует хорошо относительно специфических свойств вещей, то и речь имеет правильность относительно вещей;

4.если все вещи имеют свою специфическую природу и действия не просто произвольно случайны, то эти действия хороши относительно специфических свойств вещей;

5.если не всё постоянно подобно всему и каждый признак не всегда подобен каждому, то каждая вещь имеет свою специфическую природу;

6.если из людей одни разумны, другие - нет, то не все постоянно всему подобно, и каждый признак не всегда подобен в каждом предмете;

7.если из людей одни совсем хороши, другие совсем дурны, то одни из людей совсем разумны, другие - совсем неразумны. В результате: совсем разумные люди действуют в своей речи так, что и слова правильны относительно сущности вещей».

Прокл, в учении о явленной сущности в имени своём, поясняет, что в эманациях проявляется всё тайное, где имена, с одной стороны, «остаются в богах», а с другой стороны, с помощью умных эманаций и символов являют себя миру; и, где «первейшие имена» «являются от богов», проходя «средние рода», доходят» до нашей разумной сущности». Имя, как и чувственный факт вещи, есть символическое изваяние, только в одном случае, это умно-думное изваяние имени (иероглифа), в другом случае – это чувственно-физическое изваяние вещественного факта. Имя вещи и сама по себе вещь, как визуально данный наглядно предмет. «Ум излучает раздельные потенции по закону триадичности, являясь умным демиургом мира, причём рулём, которым ведёт демиург Всё, являются «символы всецелой демиургии» (А. Ф. Лосев). Поэтому имена есть символы, «излучающиеся от потенций, в некотором отношении суть среднее между неизречённым и изрекаемым, проходя и сами через пребывающие в средине роды, и, с другой стороны, пребывая преискренне в каждом и соприродно являя во всём ипостасийные потенции (неизречённого). Таковы так называемые символы богов». Имена-символы «единовидны в вышних чинах и многовидны в нижайших». Прокл считает, что « не всякий род богов именуем», и что «первейшие роды умных богов объединёны с самим единым и, называясь тайными, содержат в себе премного непознаваемого и неизрекаемого». Помимо всего этого необходимо отметить, что «интеллектуальная (ноера) природа интеллигибельного (ноетон) излучается первыми ликами», то есть первыми прообразами изваяний умного мира или перво-субстанциональными именами.

БИБЛИОГРАФИЯ:

А. Ф. Лосев, «Античный космос и современная наука».

Платон, «тимей», «софист».

Плотин, «О числах».

Прокл, «сочинения».

ПРОДОЛЖЕНИЕ ВОСПОСЛЕДУЕТ ВСЕНЕПРЕМЕННО.