Тёплый вечер красиво опустился на улицы города. Сонным покрывалом окутал подъезды, дороги, деревья, припозднившегося человека, фонарь. Небесный художник раскрасил небо тёмно- синей краской, украсил сумерками. Но на душе у Степаныча было не спокойно и тоскливо. Словно какое-то до отвращения гадкое животное залезло внутрь, впилось зубами в грудную изнанку и теперь высасывало всё хорошее, оставляя взамен тошноту и отвращение. Он шел вперёд, ощущая всем телом это звенящее неспокойствие. Украдкой от прохожего Степаныч постучал кулаком в грудь, проверяя, не появилось ли там дыры. Идти домой не хотелось. Это отвратительное ощущение только и ждёт, что он останется один, тогда оно уж выпрыгнет и не отпустит. Вдруг душа не выдержит и решит покинуть тело? Лучше умирать на зелёной траве, а не на пыльном диване. Размышляя о грустном, Степаныч пошёл туда, куда хорошо знали дорогу его старые ноги. Улыбающийся юноша со стаканом в руке с облезлого плаката обещал счастье. Кто-то ради развлечения написал у него на лбу бранное слово, а юноша всё равно улыбался. Вывеска над дверью подбадривала, приглашала зайти: «Весёлый прохожий». Полутонувшая в темноте рюмочная была наполнена запахом тяжёлой жизни, которая не радость, а утомительная обязанность. То тут, то там гудели тёмные человеческие силуэты. Звенели стаканы. Получив стакан и кусок хлеба, Степаныч встал за стол в углу. Здесь он почувствовал, что злобный зверёк внутри немного ослабил укус. Сердце вздохнуло. Как ты там? Ещё бьёшься. Не жалуешься, не просишь выходного. Шестьдесят лет пускаешь сигналы в пустоту, не теряя надежды быть услышанным. Живёшь под тонкой кожей. Даже здесь, среди человеческого упадка, напоминаешь, что я ещё живой. По столу, залитому коричневыми липкими пятнами, ползала одинокая муха.Наверно она тоже хочет забыть о своей крохотной печали. Степаныч оторвал крошку хлебя и бросил мухе. Испугавшись, насекомое взлетело, закружилось над головами людей. Даже муха улетела. Одним глотком Степаныч допил из стакана. Ему вдруг захотелось поговорить с каким-нибудь человеком. С любым. Но не здесь. Здесь только людские обломки. Он пойдёт к людям. Увидит их лица. С такими мыслями Степаныч поднялся и, стараясь ни с кем не столкнуться,покачиваясь, пошёл к выходу. На улице он то стоял, отчаянно пытаясь заговорить с проходящими мимо, то растерянно бродил. Прохожие, ещё издали увидев его, ускоряли шаг, пробегали мимо. В конце концов, Степаныч устал, сел под куст и уснул. Где и проспал беспокойным сном до утра. |