Новогодний вечер обещал быть томным…

 

Василий пригласил отпраздновать Валентину – ну, ту, продавщицу из овощного отдела.

 

Она согласилась - тем более, что муж-дальнобойщик был в рейсе и Новый год должен был по плану фирмы встретить вдали от родного дома. А что, «соломенной вдове» этот праздник одной «коротать?

 

Словом, дала она свое женское непритязательное «добро» на присутствие у Васи. В Новогодний вечер. С пролонгацией на всю ночь.

 

Оно, как бы, и правильно… В одиночку бой курантов слушать – ваще западло! Товарку-холостячку пригласить – только сопли ейные, а заодно и свои - вытирать, слушая размягченные шампусиком речи о тяжкой бабьей доле…

 

Ну, а Вася наш, даром, что «услугой» гейши(ну, помните ведь?) был пресыщен, а только о хороших манерах не забыл. Купил то-се к столу…

 

Шампанского – ДВЕ (!) бутылки. Водки – тоже ДВА (!) пузыря. Плюс коробку вина – ШЕСТЬ(!) флаконов. Гулять – так гулять!

 

Яблоки – местные.

 

Трехлитровую банку огурцов. Тут – два в одном: и закусь, и рассол на опохмелку.

 

Четыре пачки пельменей. Которые позиционировались, судя по этикеткам, как домашние.

 

Дома Обоев выпростал пельмешки из фирменных пакетов, разложил их на фанерку, слегка сверху мучицей присыпал, точно снежком… Ни дать, ни взять – ручной работы! Тока-тока из под его умелых ручонок вышли…

 

И это творение рук своих в морозильную камеру холодильника Вася упрятал…

 

Водку с шампанским – на балкон. Пусть остывают… До нужной кондиции.

 

Ну, а для компании – Михалыча с супружницей в гости пригласил.

 

Тут тоже двойная выгода намечалась.

Во-первых, Михалыч – он, даром что простой сантехник в домоуправлении – по части красноречия любому Спинозе фору даст. На любую тему базар поддержать может. Не зря ведь по квартирам с инструментальным ящиком шастает. А там ведь разные люди живут – от простых обывателей до профессоров. Пока Михалыч гайки крутит – таких историй наслушается – только успевай пересказывать потом!

 

Во-вторых, при выпивке хороший напарник нужен. Чтобы тандемом выступать на поприще борьбы с алкоголем.

 

А в Михалыче Вася не сомневался. Равно как и в себе.

 

Ближе к вечеру и гости дорогие пожаловали. Валентина расфуфыренная донельзя. И Михалыч со своей половинкой, Надюхой.

Михалыч – он тертый калач. Он Валентину знал, как облупленную. В хорошем смысле этого слова. А тут… Сделал вид, что не знаком с этой дамой. Галантно так опустился на одно колено и ручку ей облобызал. Приговаривая: "Фея… Настоящая фея…"

 

За что был одернут бдительной супружницей.

 

То, что Вася Новый год вознамерился праздновать не тет-а-тет - с самим собой – это правильно: надо ж этот праздник отмечать раздумчиво: старый год, как полагается, проводить, новый – встретить. А чтоб не здорово скучать – Вася радиоприемник настроил.

 

А из эфира – торжественный голос диктора:"Новый год пришел на чукотскую землю…"

 

Как тут не поддержать подопечных Абрамовича?

 

Накатили. Винца. В виде апперитивчика. Конфетками зажевали.

Лепота!..

 

Девчонки-молодухи тем временем ворковали на кухне. Раскладывали принесенные с собой салатики, протирали тарелки.

Надежда, совершенно не зная семейного положения своей визави, простодушно допытывалась:

 

-А Вася к Вам серьезные чувства питает? К весне, полагаю, и поженитесь? А что? Он – мужчинка у нас видный. Даром, что рыжий… Рыжие – они удачливые. Вон, взять хотя бы того же Чубайса…

 

Валентина только загадочно поводила плечиками с накачанными от перетаскивания мешков с картохой и капустой мешками бицепсами. И – молчала… А сама думала:

 

«Как же, как же. Вот вернется мой муженек с рейса. Да прознает про мои похождения. Отвесит пару фингалов. А то и вовсе из дома выгонит. Вот тогда и «поженимся». Когда синяки заживут…»

 

Между тем, не успел апперитив, как говорится, «привиться», а диктор к новому тосту приглашает. В смысле, до Приморского края Новый год дотопал.

 

-Ну, за китобоев! – провозгласил здравицу Михалыч.

 

Возражений не было. Подняли бокалы. И – плевать, что китов давным-давно «гринписовцы» стрелять запретили. Главное – повод.Мотивация. так сказать.А ежели еще под вдохновение – тут уж ваще китобойная флотилия «Слава» отдыхает…

 

Тут Вася достал из кармана и положил на стол коробок спичек.

 

-Свечки зажигать, что ли, собрался? – поинтересовался Михалыч. – Так рано, вроде как…

 

- Нет, блин, в глаза вставлять!

 

-Че такое? Не понял, - удивился Михалыч.

 

-А то, что, ежели мы такими темпами пить будем – аккурат, к нашему Новому году спички и понадобятся…

 

-Ну, браток, ты меня обижаешь…- Михалыч приобнял Василия. – Широка страна моя родная!...

 

-Ага, ага, была, - заегозил Вася.

 

-Ниче, брат, империи распадаются и… спадаются. Помяни мое слово, - Михалыч многозначительно поднял указательный палец вверх. – Вон, тот очкарик из двадцать девятой квартиры намедни так и говорил: мол, помешаешь чай в стакане – вначале чаинки по кругу бегают, бегают… Некоторые даже к стенкам стакана норовят прилипнуть…А потом – глядь! Опять все в центре собираются…

 

-Ты, это… Михалыч… Сюда – что, о политике говорит пришел, или как?...

 

-Или как…

 

Налили. Выпили. Как раз угадали под Новосибирск…

 

-А в Сибири – я тебе скажу – завелся Михалыч, - девки – как на подбор!

 

-Ага, ага, - в белых тапочках…

 

-Дурень ты, Васька! В самом деле – что ни возьми – то красавица писаная. Груди – во! Памела эта самая, Андерсон просто корчится от зависти!

 

-Мальчики, кто тут о грудях женских – причем импортных – речь ведет, а? – в комнату вплыла Валентина. Именно вплыла, потому как вначале из-за дверного косяка показался ее бюст, а потом она вся. – Что, своего добра не хватает?

 

Васька с Михалычем даже привстали – так все это было необычно подано – и короткий спич, и. собственно, натура.

 

-За небесную красоту! – провозгласил Михалыч. – Надюха, ком хер, это и за тебя, моя дражайшая. Тост.

 

Начали провожать старый год. Малехо – чуток самый – вспомнили о кризисе. В основном, женская половина стола: мол, все так дорого, носить – нечего, а все мужики – известно кто. Не к столу будь сказано.

 

Ели. Пили. Веселились. Кушали пельмени – типа домашние. Пили водовку(слава тебе, не «паленка» какая-нибудь попалась). Насчет веселья – тут Вася вообще удивил. Накрутил ручку старого патефона и ставил пластинки, изъезженные иголкой до дыр. Тут тебе и «Брызги шампанского», и «Рио-Рита», и «Прощание славянки»…

 

Поиграли и в «бутылочку» - вспомнили молодость свою неуемную!

 

Правда, справедливости ради, когда слишком часто выпадало целоваться Михалычу с Валюхой, его супруга то и дело приглшала Михалыча в прихожую – на пару ласковых…

 

В гостиную он возвращался почему-то с изрядно покрасневшей правой щекой ( жена у него левшой была). И, надо полагать, не от супружеского поцелуя…

 

-Ешкин корень! – спохватился Вася.- До Нового года – двадцать минут осталось. А у меня шампанское на балконе…

 

И кинулся туда.

 

И, надо сказать, не зря! Потому как шампанское в бутылках замерзло. Напрочь!

 

Вася продефилировал с бутылками в ванную. Хмель – как рукой сняло! Он поставил бутылки в раковину и стал потихоньку отогревать их водой, постепенно повышая температуру.

 

От сырости станиолевые горлышки обнажились…

 

И – о, ужас! В одной из бутылок Вася увидел… огромную муху! Бог весть, как она попала туда.

 

Надо сказать, что Вася не боялся ни тигров, ни злобных гамадрилов, ни игуан. А чего их было бояться? Коль видел их он только по телевизору! А вот комаров и мух – на дух не переносил! Особенно, когда пил он как-то на зимней рыбалке из коробочки, в которой мотыль хранится (другой тары не было!), и ему в рот заскочил этот самый мотыль… Или мотылек…

 

С тех пор Василий взял за моду пить – водку ли, вино ли – только цедя сквозь тесно сомкнутые зубы.

 

А тут… Муха-цокотуха. Да еще в бутылке! Заспиртованная слабым раствором, так сказать. А все равно – брезгливо.

 

Короче, поставил Вася дефективную бутылку под раковину, а другую – торжественно гостям вынес.

 

…Бой курантов. Поздравление Президента… Бла-бла-бла… Желаю… Надеюсь… Верю… Считаю…

 

С Новым годом!

 

Через полчаса Михалыч взял слово:

 

-Ну, Президент – он правильно все сказал – что по бумажке ему написали. Да, наверное, и сам он так думает… Мол, в Новом году все не может быть по-старому. Вот у нас, в домоуправлении, например, пообещали выдать по паре новых спецперчаток. Спасибо им за эту заботу, так сказать…

 

Надюха зарубила пламенную речь в самом, считай, зародыше. И плавно так потянула супруга к выходу: мол, хозяевам баиньки пора, не так ли? И заговорщицки подмигнула Валентине.

 

Позже, когда Валентина прижалась к Василию своей жаркой и непомерно огромной, освобожденной от оков бюстгалтера грудью, она прошептала:

 

-Вас, а, Вась. А ты бутылку-то шампика для нас с тобой заначил? Ты у меня – умница!

 

И тут же уснула.

 

Вася, услышав ровное дыхание подруги, тихонько встал, на цыпочках прокрался в ванную, взял злополучную бутылку и вышел на балкон. Е:жась от морозного воздуха, он открутил проволочную стяжку и… салютнул из бутылки в небо.

 

И лег спать под теплый бочок.

 

Утром в дверь позвонили. Василий открыл дверь. Это был Михалыч.

 

-Как насчет шампанского? – деловито осведомился он, заглянув в гостиную, где опочивала Валентина.

 

-Понимаешь, Михалыч, тут дело такое…

 

И Вася – как на духу – рассказал все о некондиционной бутылке.

 

-Ну, и дурень,- заключил Михалыч. - Надо было потихоньку – без выстрела – открыть тару, муху – побоку – и пей себе на здоровье.

 

Эх, бляха-муха…