В тот вечер я лежал и слушал композицию Amos Lee «Dreaming» в своей замшелой, смятой постели с белыми простынями пятидневной свежести, средь бледно-желтых немытых стен госпиталя (хотя, надо заметить, по собственной инициативе, разместили меня в платной палате). Направлен я туда был хирургом от нашего военного комиссариата, когда проходил комиссию, и вынужден был сдать все необходимые анализы. Тут у меня и обнаружилось, к моему же счастью, однако, куча всяких болячек. Процедура эта вся пренеприятнейшая: врачи, анализы, бесконечные очереди и прочая медицинская ересь. В общем, кошмар! В итоге – операция! Но, не в этом суть. Суть даже не в том, что пока я лежал спокойнехонько в своей конуре за 250 рэ. в день – а именно столько стоит в наших больницах отвратительная еда, пара обезболивающих уколов за «казенный» счет, да трехразовая предоперационная клизма, не говоря уже о самом помещении с отваливающейся штукатуркой и открытыми зимой и летом окнами - я вдруг ощутил вкус к жизни. Да-да, именно вкус к жизни!. Во мне появилась та самая энергия, которую я так тщетно искал, и уже, надо признать, отчаялся найти в недрах своей скорбящей души: то ли это дело рук врачей, которые колдовали внутри моих органов, и каким-то чудесным образом повредили мой мозг, то ли смена ориентиров в музыке – я вдруг начал упиваться джазом эпохи Aretha Franklin и исполнителями более поздними; или же на мое мировоззрение повлияло, что вероятнее всего, количество свободного времени, которое мне представилось ввиду предстоящего лечения, когда я мог полноценно посвятить себя наслаждению драгоценными минутами уходящего лета.

Событие, вы скажите, не из ряда вон выходящее. Это вам не Апокалипсис: нашествие гигантских леприконов какой - нибудь, и даже не выход последнего фильма Никиты Михалкова младшего. Но чтобы понять меня, нужно немного пояснить вам, мой дорогой, молодой, а может старый и дряхлый, но, в общем, тоже очень неплохой читатель, кто я есть на самом деле.

Мой псевдоним – Патрик Суэйзи. Не спрашивайте меня, где я беру эти псевдонимы. Они сами приходят в мою голову без стука и предупреждения. Сегодня для вас я буду именно этим героем, который в один прекрасный момент совершил бескорыстий подвиг, преодолев все препоны юношеской мизантропии, и ворвавшись в неизведанный пока еще мир солнца и бесконечной любви ко всему окружающему и для всего окружающего тоже. (Весьма патетично, но сойдет для начинающего писателя, я думаю)

Рос я угрюмым, мрачным и нелюдимым. Помню, парни меня вечно дразнили, за то, что я слишком похож на девчонку. Да и играть в их плебейские игры мне было неинтересно. Девченачья глупость и ограниченность мне претила. И я предпочитал держаться особняком. Однако мне с детства нравились наряды, различные украшения. Помню, я тайком брал из маминой шкатулки дивной красоты перстни, ожерелья, кольца, браслеты, и скопом надевал всю эту красоту на себя. Пределом счастья, когда в 90-е вошли в моду чалмы, какие носили арабские женщины и мужчины в разноцветно - плаксивых индийских сериалах. Розовый головной убор достойный головы арабского шейха или марроканского мандарина появился в нашем доме благодаря бабушке – это был подарок моей маме, привезенный из Польши, как ни странно в первый ее выезд за границу. Он был украшен страусиным пером, закрепленный изумрудного цвета брошью посередине. Счастью моему не было предела. Мечтал ли я тогда больше быть Алладином или завоевать в своей чалме такогого же? - это большой вопрос, так как гендерные различия на тот момент еще не терзали так мою голову, как сейчас. В конце концов, выглядело это, наверное, вульгарно, но мне за себя не стыдно. Уж чем-чем, а в отсутствии вкуса меня никто и никогда не мог упрекнуть!

Помню, бабушка мне говорила: «Патрик, нельзя себя так вести. Ты слишком задаешься. Как ты будешь жить дальше, не представляю?». Добрая женщина, хоть и своенравная. Прорицательница: ведь как в воду глядела. Я и сейчас один! Но не жалею об этом ничуть.

Тем временем, я помню ту самую секунду, когда почувствовал тот сладкий, приторный, даже я бы сказал, пьянящий аромат упоительного счастья, и виделся он мне в солнечных, песочных, бежевых, тонах. Я открыл для себя новые горизонты, которые были неведомы мне ранее: я пронесся птицей над обширнейшими океанами своих желаний и по бесконечным пустыням своих возможностей. Было мне легко, и я был уверен, что все, так или, иначе в моей жизни исполнится. Наверное, это пустыня желаний впустила меня в свои владения и не отпускает до сих пор.

Все уже написано, и даже эти строки уже написаны, но я не ставлю целью открыть для читателя что-то новое, неизведанное, по крайней мере, не в данном повествовании. Здесь я хочу погрузить его в мир грез и собственных мыслей о неизбежности многих вещей, и о том прекрасном напитке, который человек бездумно пьет каждый день – это напиток под названием Жизнь!

Знаете, меня всегда вдохновляло искусство: живопись, архитектура, музыка, театр. Это и не удивительно. В моем понимании искусство и должно вдохновлять человека, чтобы он мог это искусство порождать в иных формах.

В мое время создался огромный прецедент вокруг одной выставки «Скандальное искусство 2010», устроители которой были публично распяты на кресте общественного негодования. Их обвиняли в антирелигиозности, более того, в разжигании межнациональных конфликтов.

Итогом все стало то, что господа виновные выплати господам страждущим N-ую сумму денег, и те, естественно успокоились. Уж не знаю точно, куда эти деньги пошли, и были выплачены ли вообще организаторами выставки исцам в лице религиозной братии, однако меня заинтересовал один единственный вопрос в этой истории. И, в общем-то, он извечен: кто прав и кто виноват?

Вопрос интересный. Но при виде иконы Божьей Матери, заполненной черной икрой или трех атрибутивных органов кубической формы, представляющих собой половой член в вербальной его интерпретации, у меня лишь ничего кроме легкой улыбки это не вызвало. И я порадовался за наше современное искусство, что оно такое смелое. Меня нельзя упрекнуть в антирелигиозности, а уж тем более в Богохульстве: я - христианин, из простого люда, так сказать. И только я знаю, какие у меня отношения с Господом Богом. Так что заранее пресекаю всяческие пересуды на этот счет. В данной ситуации я не принимаю сторону ни служителей церкви, ни собственно организаторов выставки. Я принимал, и всегда буду принимать сторону искусства!

Почему бы не посмотреть на данную ситуацию с другой плоскости? Допустим, те люди, которые взяли на себя ответственность выставить на всеобщее обозрения религиозные культы, чтимые миллионами христиан, имели целью саботировать публику. В этом нет ничего удивительного. И сейчас многие бездарности от искусства размахивают флагом саботажа общественного мнения, не гнушаясь ничем. Но, на мой взгляд, в этом их особо ценная роль. Почему никто не захотел выслушать их точку зрения? И все говорили лишь об однобоком кощунстве и посягательстве на религиозные святыни?

Я - не заинтересованное лицо в данной ситуации, предупреждаю об этом сразу. Я – обычный писатель и рядовой гражданин, высказывающий свою точку зрения на объективную ситуацию. Денег мне ни та, ни другая сторона не заплатили.

Как мне видится, из всего нужно извлекать позитивистский настрой. Что мешает религиозным умам, мудрым и всемогущим и таким легковозбудимым, как мы в этом убеждаемся на данном примере, увидеть в этом что-то от Господа.

Искусство для меня всегда было Светилом. В том числе - современное. И какими бы шокирующими не были объекты искусства, автор зачастую хочет своим творением что-то сказать. Я могу только догадываться о том, что хотел сказать художник, изобразивший Иисуса Христа с головой Микки Мауса, но факт один – такое искусство имеет место быть. Более того, никто не может и не должен запрещать такому искусству существовать в нашей среде. Ибо такое искусство, особое, «дикое», «примитивное», «кощунственное и пр. может служить громоотводом для многих социальных потрясений. Искусство всегда было социальным явлением. И если появляются подобные вещи, значит общество находится в таком состоянии, что рождает внутри себя и Иисуса Христа с головой Микки Мауса, и инсталляции с неоднозначными надписями, и Богородиц с икрой внутри.

И ни в коем случае нельзя осуждать автора за то, что он видит. Он имеет право на интерпретацию, какой бы ужасной она не казалась для посредственного, или непосредственного ума. И это мы создаем сами преценденты, когда межрелигиозная бойня может разразиться сама, а не из-за подобного рода искусства, потому что много шумим. Ну, так мне кажется.

Я за любое искусство. Ибо Искусство – порождение Жизни из осколков наших умов и душ. И насколько наши ум болезненны, настолько болезненно и искусство. Но как излечимо первое, так можно излечить и второе, и вовсе не обязательно прибегать к насильственным методам, тем более, если несете вы знамя Всевышнего.