Вот отливается чёрное море от белой скалы. Вот отливаются бедному котику рыбкины слёзы. Пара курортных страдальцев,вальяжных, как толстые львы Жарят бифштексы из собственных тел в безобразнейших позах. Надпись наскальная гордо гласит"здесь был я" и "Серёга-дурак" Ватой небес промокнУло светило своё воспалённое веко. В маленькой бухточке удит кефаль безотцовщина Мой Телемак. Но не дождаться,увы, ни письма, ни поклёвки несчастному греку. Всё объясняется жаркой погодой. Под солнышком мест Хватит для всех, а в тени - даже градусам душно и тесно. Повар божественный выдаст мне то, что и свинка не съест. Всё ли полезно, что в рот осквернённый полезло? Гелиос, что же ты спишь? Уж давно колесницу твою Спёр твой сынок Фаэтон,и по встречной летит, куролеся. Где-то в магнолий кустах сладкозвучно сирены поют Пляжный шансон вперемешку с руладой Григория Лепса. Солнце погасло. Но яростно плещется море в ушах. Как нестинарский костёр, обожгла раскалённая галька. Скользкою рыбой морской выплывает из тела душа, Машет, прощаясь, хвостом, плавниками: "До встречи, Виталька!" Вот я чешуйчатой глыбой плыву во всю прыть Из мезозойских морей разукрашенной жёлтою лодкой. Падает в воду пророк, мне заданье - его проглотить, Дабы три ночи,три дня он торчал в моей глотке. Тут я очнулся...Под чаек пронзительный крик Плюхалась в сонной водичке размокшей салфеткой медуза. Где-то вдали,преогромный, как лайнер, белел Моби Дик И Посейдон бородатый трезубцем чесал ему пузо. |