Село стояло в уютной ложбинке среди вековых сосен и дубов, словно лес зелёными руками обнимал несколько десятков человеческих домов. Ваня на секунду замер, разглядывая совершенно умильный пейзаж: домики, утопающие в вишнёвых садах, колодцы – журавли, горделиво тянущиеся к самому небу…Где-то лениво тявкнула собачонка, звякнуло ведро – и снова всё погрузилось в тишину раскаленного полдня. Увиденное Ване понравилось: село лежало внизу под горой, прямо под его ногами и напоминало декорацию к фильму по Гоголю. Ещё бы здесь люди оказались хорошими…Сегодняшний день начинался просто изумительно. Даже то, что до этого хутора пришлось идти добрых два часа, не могло испортить Ване настроение. Автобус, старый РАФик тарахтящий всеми запчастями и словно разваливающийся на ходу, довёз его только до соседнего села. Впрочем, неспешная прогулка по лесу была весьма приятна. Дорога словно расстилалась широкой лентой и ложилась прямо, не плутая в зарослях орешника и дикой малины. Комаров и настырного гнуса не было вовсе – то ли ждали прохладного вечера, то ли вымерли от жары. Невидимые птахи тонко кричали в изумрудных кронах, сорясь друг с другом. Словом, последние дни практики обещали просто отдых. Ваня вздохнул, поправил на плечах яркий спортивный рюкзак и принялся осторожно спускаться.

Нужный ему дом нашелся почти сразу: добротный, построенный из красного кирпича, под ярко-синей черепичной крышей. Ваня осторожно постучал в высокие ворота и тут же испуганно дёрнулся в сторону: раздался густой сочный лай. Собака с той стороны была явно весьма крупным зверем.

- Иду-иду, уже тороплюсь, - услышал Ваня звонкий женский голос, - будет тебе, Радка, разве гостей так встречают?

Загрохотал запор, калитка открылась и Ваня увидел хозяйку. Вопреки ожиданию (Ваню ввел в заблуждение молодой сильный голос) женщине было ближе к сорока. Высокая, складная, с роскошными волосами цвета корицы, красивая той свежей сельской красотой, которую воспевали от Шевченко до Куприна.

- Добрый день,- она приветливо смотрела на парня,- ищешь кого?

- Скажите, а Арина…

- Ярина, - строго поправила женщина Ваню,- это я!

Ваня почувствовал, как начинают гореть уши: ну вот, сразу сел в такую лужу!

- Простите, - забормотал он смущённо, - не хотел вас обидеть!

- Хватит уже краснеть, - женщина весело рассмеялась, - ну ошибся и ошибся. Зачем меня искал?

- Я Ваня Рябиков, - путано стал объяснять ей, - из института вот, из города…

- Точно, - Ярина всплеснула руками, - меня ведь вчера вечером предупредили!

И она посторонилась, приглашая пройти во двор. Ваня опасливо покосился за забор, выглядывая собаку. Ярина усмехнулась.

- Да входи уже! Радка привязана и тебя не съест.

Широкий двор радовал взгляд идеально скошенной травой и двумя аккуратными альпийскими горками. Две деревянные колонны были увиты плетущимися розами, а арка между ними гнулась под виноградными лозами. Всюду чувствовалась крепкая хозяйская рука. Через невысокий плетёный забор Ваня смог увидеть грядки и ряды кустарников. Хозяйка потащила его в дом и, пока парень распаковывал вещи и умывался, быстро накрыла на стол. Ваня просто не смог сдержать вздох удивления, когда опустился на стул. Казалось, перед ним расстелили скатерть-самобранку: отварная картошечка с маслом и укропом, белый хлеб, который трудолюбивая хозяйка явно пекла сама, шкворчащая на сковороде домашняя кровяная колбаса… Огурцы, помидоры, грибочки, сальцо.. Появился запотевший графинчик.

- Я не пью, - покачал головой Ваня и ему стало почему-то неудобно.

- Ну и ладно, - легко согласилась Ярина, но водку (или самогон) оставила на столе, - стало быть будешь у нас в Заливках практику проходить?

Ваня с набитым ртом просто кивнул. Ярина улыбнулась.

- И чем заниматься станешь?

- Я на литературном факультете учусь, - пояснил Ваня, - должен собирать фольклор народный всякий. Там сказки, легенды, песни…

- Ну, этого добра у нас навалом, - кивнула женщина понимающе, - и что, так целое лето по разным селам и ездишь?

- Угу, - Ваня вкусно захрустел огурчиком, - но мне нравится: люди хорошие, много всего понарассказали. У меня уже несколько карт памяти забиты. Вот у вас недельку побуду, вернусь в город и засяду за комп писать. А что, у вас и правда много сказок?

- Полно,- Ярина пристально посмотрела на Ваню тёмно-синими глазами в окружье длинных чёрных ресниц, - я вот тебя по вечеру к Фёдоровне в гости отведу, так она тебе столько расскажет – не переслушаешь.

- А кто это? – Ваня с любопытством взглянул на хозяйку.

- О, - женщина усмехнулась, - Фёдоровна наша старейшая жительница. Говорят, ещё при царе-батюшке родилась и до сих пор скрепит по-маленьку. Ну, насчёт рождения привирают конечно. Только мне уже пол-века почти, а я её всю жизнь свою помню.

- Вам пятьдесят? – Ваня удивлённо уставился на женщину, - но я думал…

- Рада слышать, что выгляжу моложе, - Ярина почему-то отвела глаза и посмотрела в окно. Ветерок легко шевелил белоснежные занавески, - это, наверное потому, что всю жизнь в селе, на свежем воздухе прожила. Да и работа физическая лучше любых тренажёров модных.

- И никогда в город уехать не хотелось? – полюбопытствовал молодой человек.

- Нет, - женщина покачала головой, - думаю и дня не смогу прожить в духоте и вечной спешке. Ведь здесь даже воздух другой – хоть пей его.

На миг Ване послышалась в голосе фальшь и что-то через чур наигранное, некрасивое. Но эта мысль промелькнула и, вспыхнув искрой, погасла, даже не успев оформиться в нечто большее. После сытной еды неожиданно захотелось спать. Ваня, не сдержавшись, зевнул. Ярина мигом подхватилась со стула.

- Ты иди, поспи с дороги, - она принялась споро убирать посуду, - а вечером пойдём в гости.

Ваня едва успел дойти до кровати и опустить голову на подушку, как провалился в сладкую дрёму. Снился ему странный сон. Будто он гуляет по лесу очень похожему на тот, что окружал Заливки. Только вот странность: вроде вокруг красота и благодать, а Ваню просто пробирал мороз до костей. Словно что-то мерзкое, опасное притаилось где-то не вдалеке и наблюдает за ним. И что поразило Ваню окончательно – возле деревни с таким названием не было ни речки, ни озера. Только болото, на которое он набрёл, гуляя. Странно большое, оно вольготно раскинулось между деревьями. Тут же сладко, словно в истоме, закружилась голова. Тонко звенели комары и мошки. И так захотелось ступить в стоячую воду, покрытую зелёным ковром ряски, словно это несло не смерть, а нечаянную радость. Ваня сделал шаг, другой. Нога ушла в мягкий ил. Одиноко прокричала болотная птица. Ещё несколько шагов – и тёплая вонючая жижа заколебалась вокруг пояса. Он услышал странное шипение – словно его присутствие разбудило гигантскую змею. Бежать бы – а он не может. Стоит, словно зачарованный, и ожидает приближения невидимой твари. Шипение усиливалось.

- Ждёш-ш-шь? Я уже здесь!

Ваня осторожно повернулся – и закричал от ужаса…

- Вставай соня!

Ваня взвился над постелью и лихорадочно огляделся вокруг. Уютная, светлая комната. На окне буйно цветёт герань. Кругом чистота, ни пылинки. Несколько портретов в потемневших деревянных рамках. Небольшой телевизор в углу прикрыт самовязаной салфеткой. Возле кровати стояла Ярина и с беспокойством смотрела на квартиранта.

- Ты что, Ванечка?- сочувственно поинтересовалась она, - кошмар никак приснился?

- Да вроде нет, - Ваня тяжело дышал, словно только что сдал стометровку, - скажите, а у вас в лесу болото есть?

В глазах Ярины промелькнуло что-то похожее на страх, но тут же взгляд стал снова безмятежным. Она кивнула.

- Есть. Думаю, болото бывает в каждом лесу.

- А озеро или река? – продолжал допытываться Ваня.

- Вот этого нет, - цокнула хозяйка языком, - а ты, наверное, из-за названия села об этом спросил?

- Ну вообщем-то, - Ваня свесил с кровати ноги, - я подумал, что Заливки от слова «заливать». Вот и решил – рядом должен быть какой-то водоем.

- Наверное, когда-то он и был тут, - не стала спорить хозяйка, - но теперь осталось одно болото.

Она подошла к двери.

- Ты давай просыпайся – пойдём погуляем.

Село и правда было не слишком большим – одна улица однотипных домов вдоль дороги. У заборов греблись куры и гордо расхаживали жирные гуси. Где-то задумчиво промычала корова. Возле журавля две бабы с ведрами обсуждали какую-то животрепещущую тему. Поздоровались с Яриной и разом уставились на Ваню.

- Квартирант мой, - представила она студента, - Ваней зовут.

Те тут же сладко заулыбались, а Ваня почему-то подумал о пауках, медленно подползающих к висящей в паутине мухе. Они явно хотели поговорить ещё, но Ярина настойчиво потянула паренька дальше.

Домой возвращались поздно. Ваня усталый, но довольный медленно брёл за Яриной, которая что-то ему тихо говорила. Фёдоровна, похожая на столетнюю черепаху, и правда оказалась настоящим кладом. Она могла говорить бесконечно, и Ваня только за этот вечер забил всякими легендами целую флешку. Только одно было удивительно: все легенды вертелись вокруг одной темы – воды. И к концу вечера у Вани голова пошла кругом от водяных, русалок и кикимор. Особенно запомнился ему рассказ про ужасных албаст – страшных русалок, которые господствуют на болотах и могут превратить самую чистую воду в затхлую и мёртвую. Почему-то он сразу вспомнил свой дневной сон. А ещё вспоминался стол, который накрыла хлебосольная хозяйка под яблоней: пирожки, душистое варенье мед…И чай! Он как-то совсем не по-городскому пах мятой и ещё какими-то травами. Его хотелось пить снова и снова. На прощанье Фёдоровна протянула ему пару яблок – румяных, словно налитых августовским солнцем.

- Скушаешь по дороге, сынок, - ласково и грустно попрощалась она.

От этих слов Ярину передёрнуло и она строго посмотрела на бабку.

- Зачем? – укоризненно спросила она.

Фёдоровна печально махнула рукой и вывела их за калитку. Ваня достал одно яблоко и впился в его крепкий бочок. Сладкое, словно мёдом налитое. Нет, определённо здесь лучшая часть его путешествия!

Резкий вой нарушил бархатную тишину ночи, словно вспорол ножом. Будто что-то гигантское и голодное ждало в чаще свою жертву. Ваня дёрнулся и посмотрел на Ярину.

- Что это?- почему-то шёпотом спросил он и тут же понял: ему надо идти. Идти не с Яриной, а в противоположную сторону. Там, где раскинулся лес…

- Иди, раз должен, - протяжно вздохнула женщина, - выкупи нас.

Ваня кивнул головой, присел и стал медленно разбуваться. Неожиданно схватил кроссовки и зашвырнул в кусты. Земля под ногами была уже не тёплой от полуденного зноя, а ледяной и влажной. И эта густая вонючая грязь обволакивала ступни и словно тащила за собой. Сделал несколько шагов и вдруг, резко обернувшись, подскочил к Ярине и вцепился ей в руку. Женщина ошатнулась от него: остатки воли боролись с тем непонятным и страшным, что постепенно завоёвывало мозг. На глазах Вани блеснули слёзы.

- Что это? – испугано зашептал он, - что?! Пожалуйста, помоги…

- Прости, Ванятка, - женщина вырвала у него руку и поспешно отступила, почти отбежала, в сторону. Ей было жалко этого молоденького паренька, хотя уже давно она искоренила в себе все чувства, кроме бешеного желания выжить. Дикий вопль повторился, призывно, настойчиво, словно подгоняя свою жертву. Ваня по-спортивному быстро повернулся на пятках и бросился в сторону леса. Туда, куда вопреки всем инстинктам, его настойчиво тянул крик чудовища...

…Ярина стояла у кромки затхлой воды. Сейчас был солнечный полдень и она отчётливо видела на примятой траве следы босых ног. Да, именно здесь он ринулся в топь, навстречу чудовищным объятиям. Интересно, он молчал? Или плакал? А может, осознав последние секунды своей недолгой жизни, кричал, пытаясь вырваться? В руках женщина держала яркий рюкзак. Тяжёло вздохнула и, неожиданно сильно размахнувшись, швырнула свою ношу в болото. Жижа с отвратительным чавканьем сомкнулась над цветным лоскутом. Ярина смахнула непрошеную слезинку. Почему-то Ванечку было жаль, словно он был её сыном. Деревья стояли неподвижно, даже лёгкого ветерка не было в их ветвях. И звенящая тишина вокруг, словно перед бурей.

- Молодец, Яринка!

Голос, резкий и пронзительный, раздался так неожиданно, что женщина шарахнулась в сторону, едва не упав в болото. Рядом с ней стоял высокий красивый мужчина. Длинные тёмные волосы падали на плечи атлета, чёрные глаза без зрачков были похожи на омут. Он усмехнулся.

- Твоя идея с практикантом была просто восхитительна! Молодец, что пригласила! Заливки должны быть тебе благодарны!

- Не трогай меня, - пробормотала женщина, инстинктивно отступая ещё дальше, - уходи! Ты ведь получил всё, что хотел!

- Нужна ты мне! Сейчас я вполне доволен,– мужчина пожал плечами и вступил в воду. Провёл рукою по губам, словно стирая невидимые остатки пиршества. Сильные мускулистые ноги сплетались в змеиный хвост, фиолетово-черный, покрытый вонючей слизью. От красоты не осталось и следа: торчащие клыки, острые когти, кожа, как у недельного трупа. Чудовище неожиданно грациозно заскользило по поверхности, без плеска рассекая ковёр из уже начавшей буреть ряски. Вновь повернулось к оцепеневшей Ярине.

- В следующем году жду свежее Звено, - рявкнуло оно, - иначе сами знаете что будет.

Она знала. Испокон веков Заливки были прокляты. Их проклятьем и была эта ужасная Албаста. Ярина ни к месту вспомнила вчерашний вечер, чай с пирогами у Фёдоровны и Ванечку, с раскрытым ртом слушавшего сказки о русалках. Помнится, он ещё пошутил, что хочет встретится хоть раз с теми, о ком собирает байки. Вот и встретился…

Раз в году болото забирало свою жертву. Албасте было всё равно : из Заливок этот человек или приезжий. Каждый двор в селе мог рассказать, как однажды ночью кто-то из родичей, повинуясь слепой воле, уходил к болоту. В этом году беда обошла селян. Они несколько раз пытались бежать. Увязывали нехитрый скарб, бросали на гибель скотину и молчаливой толпой шли по дороге, словно прокажённые. Но лес сгущался, дорога пряталась в непроходимых кустах ежевики и, проплутав несколько дней, несчастные вновь выходили в свои Заливки. Тогда болото наказывало их, забирая самых молодых и здоровых. Ярина помнила, как после одного из таких исходов болото вырвало у неё разом и дочь( шестнадцатилетнюю красавицу и умницу, мечтавшую стать врачом и уехать жить в Киев) и мужа ( любимого, дорогого, лучшего парня в их селе). Ей тогда сочувствовали, трусливо радуясь, что беда обошла их двор. И Ярина была единственной, кто видел Албасту и выжил. После ночи, когда погибла её семья, она как безумная побрела к болоту. Сначала, срывая горло, звала своих родных, словно не желая верить в очевидное. Каталась по земле и выла раненым зверем. Потом, почти лишившись рассудка, прокричала слова проклятия тому, кто был проклятьем сам. И он неожиданно явился на зов Ярины. Она, готовая умереть в вековой топе, лишь взглянув в глаза Албасты, забыла обо всём. Теперь она выполняла роль посла между селянами и кошмаром с болота. И никому, разумеется, она не рассказывала о той ночи, что была много лет назад…

Чудовище, почти исчезнувшее в зыбкой дымке, неожиданно повернулось и ухмыльнулось, глядя на оцепеневшую Ярину.

- Я помню наш договор, - прошипела Албаста,- подожди ещё немного.

Оно исчезло в зарослях болиголова и осоки, словно кошмар, навеянный полуденным солнцем.

Ярина осталась одна. Тяжело вздохнула и приподняла длинную полотняную юбку. В лучах полуденного солнца блеснула тёмно- фиолетовая чешуя, отвратительным пятном расползающаяся по бёдрам. Она знала: скоро придёт и её время и тогда в Заливках поселится ещё один монстр…