Августовским, безветренным вечером, когда спустились

голубовато-серые сумерки, на веранде, рассевшись в удобные

плетеные кресла, гайс Намтар, хиилы, Комвер и Опали

приготовились слушать Дилогора,и жокначалзговорить:

- Тот, кто тебе приснился, Мескинев, был братоубийца Ольтен

Монн и сам Зган, тогда еще в слабой силе, но уже

порабощенный душой и телом Рагруотом. Скорей всего, Зган убил

Ольтена за какое-то поручение с которым Ыонн не успел

вовремя справится. От таких неудачливых исполнителей Зган

быстро избавился и находил других, более ретивых.

По лицам сидящих промелькнули смутные тени - тени

беспокойства и страха. Само имя-Зган, Главного Чрнолатника

Рыцарей Мрака внушало трепет и ужас. Сердце замирало и

слабо билось, кровь медленней двигалась по жилам, противная

предательская дрожь пробегала по рукам и ногам. И вообще

хотелось спрятаться в укромное местечко, лишь бы не

слышать об этом Летающем Ужасе.

- После Первого Лихолетия, изгнав Зло из Светлых Земель

ценою невероятных усилий хиилов, кийтов, оберегов,

кадинхоров, гьелов и людей по тем временам малочисленных, но

не уступавших Долгоживущим отвагой, смелостью и храбростью,

победители дошли до Каргала. Очистили от всякой рагруотовой

нечести земли, разрушили Бараг до основания, освободили

пленников и рабов, предоставив им волю и свободу. В

соседнем Самароне, старого, вероломного короля бывшего в

зависимости у Рагруота сменили на другого, более

достойного и справедливого.

Тенегол - великий владыка морских хиилов, замуровал Черный

Дух Рагруота в глубокий колодец на безжизненном островке

Ваг, находящемуся в море в пяти днях пути на корабле под

парусом, от северного побережья Самарона.

149.

На крышке колодца из черного кардалита выбил слова:

"Никогда не смотри в колодец Тьмы, даже, если уверен в

своих Силах." А бесстрашный, могучий король кадинхоров Кэллин

Олл запечатал шестью печатями крышку колодца.

Прошли многочисленные годы, никому в голову не приходило,

чтобы наведаться на остров и тем более подойти к колодцу

Тьмы.

Остров Ваг превратился в страшную легенду, судна и рыбачьи

лодки обходили его далеко стороной. Но времена менялись.

Чьи-то глаза настойчиво и пристально смотрели в сторону

запретного острова. Эти глаза принадлежали молодому Килиуму,

единственному сыну богатого вельможи. С самого раннего

детства в Килиуме- проявился редкий дар к постиганию Тайных Зна-

ний. Отец отдавал сына лучшим мудрецам Самарона.

Себялюбивому, надменному Килиуму казалось мало тех знаний,

что ему преподносили учителя и хранители ценных рукописей.

Килиуму хотелось постигнуть Аххатенос - Большой Тайный Свод

Наидревнейших Знаний. Узнай хоть частичку Знаний из

Аххатеноса и ты будешь всемогущим Властилином, которому будут

повиноваться природные стихии,Маложивущие и Долгоживущие.

Обуреваемый такими сладостными мечтами, Килиум направился

в горную обитель к мудрому Намантосу - Посвященному в

Аххатенос и попросился к нему в ученики.

Намантос спросил Килиума, для чего ему Знания из Аххатенова?

Тот, скрывая честолюбивые намерения, ответил:

- Для блага, для добра.

- Тогда сделай первое благо, - попросил его Намантос. -

Раздай свое богатство беднякам, не оставив себе ничего.

Килиум, выросший в роскоши и ни в чем себе никогда не отказывая,

возмутился от просьбы Посвященного. Он думал, что Намантос

сразу примет его и передаст Знания из Аххатеноса, но на

деле вышло совсем не так.

- Может мне еще в рубище нищинское одеться, подметать двор,

или носить воду из колодца, как это делают твои ученики? -

гневно вскричал Килиум.

- Почему бы и нет? - спокойно ответил Намантос. - Ты говорил,

что пришел за Знаниями, чтобы они служили дрбру и благу, а

сам тут же отказался от просьбы моей. Значит не для добра

нужны тебе Знания, а для каких-то других темных твоих

желаний.

Знай, сразу никому не даются Знания из Аххатеноса. Большой

меч в узкие ножны не влезет. Нужно иметь терпение, терпение

и терпение. А ты хочешь не построив моста или лодки в один

момент перебраться через реку. Ну уж нет! Ступай вон, мне

такой прыткий ученик не надобен!

Крайне взбешенный словами Посвященного, Килиум кипя яростью

и злостью, а заодно, когда-нибудь поквитаься за отказ,

покинул горную обитель Намантоса.

Он ездил в горы Гам Ли и в страну Туйкан в надежде получить

сокровенное Знание, но и там не добился ничего.

Килиум страшно злился на Посвященных в Аххатенос. Он

догадывался, что без вмешательства Намантоса здесь не обошлось.

Мудрый старец успел неведомым для Килиума способом быстро

предупредить Посвященных, чтобы те не принимали его в

ученики к себе.

На обратном пути домой Килиум завернул В Каргал.

Каргал давно притягивал молодого самаронца. Он не один раз бродил по

разрушенной твердыне Рагруота, в тайне мечтая отсроитъ все

заново. И вот на руинах Барага в голове Килиума

окончательно окрепла мысль - сплавать на остров Ваг. Собственно

говоря, почему бы и нет? Кто узнает, кто запретит? Ведь он не

один раз до рези в глазах всматривался в сторону

запретного острова. И разве так тяжело справится с печатями

короля кадинхоров Кэллина Олла? Вдруг освобожденный Черный Дух

Рагруота даст ему именно та знания, о каких он давно

мечтает?

Приехав домой, Килиум упросил отца снарядить корабль якобы

для увеселительной прогулки с друзьями.

Через три после отплытия, команду корабля начала косить

таинственная болезнь, которая не пощадила и капитана. В живых

остались шестеро друзей Килиума и он сам.

Теперь за капитана был Килиум, он уверенно взял курс на

запретный остров. Друзья умоляли вернуться назад, к родным

берегам. Однако новый капитан и не думал возвращаться в

Самарой. Килиум лишь хорошенько припугнул приятелей при

помощи магии. Ошалевшим от страха при виде колдовских чар

Килиума, несчастным друзьям пришлось повиноваться, ибо их

главарь слов на ветер не бросал. Запросто мог превратив

ужасных чудовищ.

Бросив якорь недалеко от мрачного острова покрытого пеплом

и шлаком, на шлюпке добрались до берега.

Вновь друзья упрашивали Килиума не искать колодца Тьмы.

Бедняги догадались е его цели, но одержимого безумца словно

тянула некая сила.

И вот сам колодец Тьмы и предупреждающая надпись на крышке

начертанная владыкой морских хиивов Тшцаменеголом, шесть

печатей короля кадинхоров Кэллина Олла.

- Положите левые руки ладонями вниз на печати, - властно

приказал друзьям, Килиум, те в миг посерели от ужаса и

ледянящего страха исходившего от колодца Тьмы. Килиум немигающим

взглядом смотрел как трясущиеся руки шестерых приятелей

коснулись печатей короля Кэллина Олла.

Самоуверенный гордец в тот момент решил, что когда откроет

крышку колодца, то сможет подчинить Черный Дух Рагруота.

Килиум нисколько не сомнейался в своей магической мощи.

Предупреждающая надпись Тенегола ни каыжмк его не тронула,

одни лишь губы искривились в презрительной усмешке.

Вскинув руки вверх, Килиум напряг всю волю и мощь.

Ослепительные, неестественные молнии осветили лицо, ставшие

страшным и жестоким, властного самаронца.

Печати короля кадинхоров треснули и рассыпались. Приятели

Килмума в смертельном испуге отпрянули от колодца.

- Стоять! Стоять на месте, трусы' - крикнул на них Килиум и

подошел вплотную к колодцу. С большим трудом сдвинул

крышку, заглянул в зловещую глубь и тут же был пойман Черным

Духом Рагруота.

Нечеловеческий крик потряс остров. Богатые одежды с золотыми

узорами и драгоценными камнями сгорели, вместо них

появились черные-пречерные латы, которые навечно приросли к телу.

Холеные руки Килиума стали костлявыми с острыми когтями

на пальцах, каштановые кудри повисли седыми лохмами, красивое

лицо сменилось безжизненной маской на которой смутно

угадывались прежние черты Килиума. Вместо зеленовато-карих

глаз, два красноватых тусклых огонька.

Такая же метаморфоза произошла и с друзьями Килиума.

Черный Дух Рагруота вырвался наружу и вновь полные отчаяния

и боли семь воплей пронеслись по острову. Тела и души

бывших смертных всецело принадлежали Собирателю Тьмы.

- На колени, перед вашим новым повелителем! - услышали они

страшный громовой голос Рагруота. - Вы принадлежите мне и

за мое освобождение я сделал вас Рыцарями Мрака -

наливулаии, то есть Перевоплощенными. Хилиум! Имя тебе новое - Зган.

Будешь главный над наливулами. Ваш нынешний облик поможет

ии вам держать в страхе Маложивущих и даже Долгоживущих. Я

предоставляю вам неограниченные возможности мало кому

- доступные. Ты, Зган, кажется, хотел получить Знания из Аххатеноса?

- Да, мой повелитель, если на то будет твоя воля. -

униженно ответил Зган, ибо прежний вольный дух Кидиума был в один

момент сломлен, скручен и подавлен.

- Если на то будет моя воля, - торжествующе усмехнулся

агруот. - Знай Зган, эти слова спасли тебя. Ты думаешь, я не

знал какие своевольные мысли кружили твою глупую голову при

открытии крышки колодца? Меня, самого Рагруота Великого и

какому-то недоучке, сопляку в подчинение?! Ну, чтобы ты,

презренный и ничтожный знал, кто тут сильнее и старше и кому

надо бесприкословно подчинятся, смотри, впредь гони подобные

мысли из своей неразумной башки!

Бело-синяя молния ударила в Зтана. Тот страшно, исступленно

закричал от невыносимо жгущей боли и распластался,

словно раздавленный червь у ног Рагруота.

- Надеюсь ты понял, кому надо подчинятся, Зган?

- Да, мой повелитель, я осознал свою ошибку.

- Что же, приятно слышать такие слова от моих подчиненных. -

Рагруот сделал неуловимое движение рукой, боль исчезла и

Зган встав перед новым повелителем рабски склонил спину в

ожидании дальнейших указаний.

- Ответь мне Зган, какие нынче дела в Каргале? Кажется ты там

был не один раз и можно ли мне тайно пробраться в Бараг?

- Мой повелитель, Бараг разрушен и его никто не

восстанавливает. Твои бывшие рабы и слуги ушли к Трем Озерам и живут там

занимаясь земледелием и скотоводством. До меня доходили

слухи, что многие племена ченгов, татней, харматов и в самом

Самароне втайне поклоняются вам и верят в ваше возвращение.

Каргал обереги уже не так внимательно стерегут, сделают

пару объездов и все. Я думаю, мой новелитель, незаметно мож-

но проскользнуть в Харгал.

Приезд Рагруота не остался незамеченным для Посвященных в

Аххатенос и Долгоживущих. Их сердца дрогнули в предчувствии

беды, но дрогнули их сердца еще раз, когда узнали какими

новыми помощниками обзавелся Рагруот.

Срочно в Каргал прибылиЬтрядз оберегов. Они прочесали самые

подозрительные места и никого не встретили кроме грязных

кочевников гонящих впереди себя многочисленные табуны лошадей

и стада полудиких быков якшнуров.

Кочевники, большей численностью ченги и татни косо и

неприязненно глядели в сторону оберегов, в душе желая поскорее

им убраться из Каргала.

Уж они-то знали, где скрывается Рагруот с Черяолатниками -

в самой середине Багровых гор, в Нагдаге, в глубокой,

обширной пещере. Оттуда Рагруот посылал наливулов в Светлые Земли,

и не только туда, а и в другие страны, чтобы те наводили

беспорядки, сеяли смуту и раздоры.

Но самое главное, что совершил Рагруот с помощью наливулов,

то это выкрал из охраняемой сокровищницы кадинхоров в

Баластеге великолепнейший Дианозл - Король Алмазов. Он едва

умещался на двух широко раскрытых ладонях великана айнога.

Прозрачная вода в горном ручье казалась мутной по сравнению с

прозрачностью Дианола. Подобного чуда нет нигде на свете, да

и не будет наверно никогда.

Рагруот наполнил прекраснейший Дианол Черным Светом - Первым

Сгустком Мрака, ибо в подземных пещерах Багровых гор еще

сохранилась Первозданная Тьма...

Отсюда Рагруота и прозвали Собиратель Тьмы. И вот Дианол

приобрел аспидный цвет и назвался Сенклетом, в переводе с

каргальского - Хранитель Мрака. В руках Рагруота, Сенклет

оказался не просто Хранителем Мрака, он стал - Видящим.

Рагруот не выходя из пещеры знал, что делается вокруг него и

творил недобрые дела.

Зган, помня обиду на Намантоса, ночью, в виде чудовищной

летучей мыши прилетел в горную обитель Посвященного. Однако тот

и его ученики заблаговременно ушли в другое скрытое от Эгана

безопасное место. Намантос заранее предвидел возвращение

Килиума - Згана и потому не рискнул дожидаться Чернолатника.

Дилогор замолчал и воззрился на ни как не потухающую

краснорозовую полосу заката.

- И что дальше? - нетерпеливо спросил Комвер, живо припомнив

крепость Пестболл и зависшую над ней зловещую черную тучу -

одно из многочисленных перевоплощений Згана.

- Дальше? - шевельнул косматыми бровями Дилогор, как бы

удивляясь вопросу Комвера. - Дальше уже известно. Рагруот

сначало тайно, а потом и никого не стесняясь, начал копить

новые силы и отстраивать Бараг.

- Может я что-то не понимаю, - заговорил гайс Намтар, - как

же все-таки связаны между собой сны Мескинева и его сестры?

- Ни как они между собой не связаны, - посмотрел на гайса

- Дилогор. - Сон Ийвэ указывает куда нам дальше идти, сон

Мескинева - предупредительный, вполне возможна опасность из

Каргала.

- Я тоже так считаю, - поддержал дилогора Лаутис. - И сдается

мне, гроза на равнине Ваккарва не случайна. У Згана есть

достойный преемник, верховный ильген колдун Тауриб под

началом которого обширная сеть илъгенов колдунов.

- Тауриб не мог вызвать столь мощную молнию, силенок не

хватит. Верховный ильген контролирует земли Каргала и

Хармалога, следя за порядком и законопослушанием. Ему и без

Светлых Земель забот и хлопот хватает. Нет Лаутис, ни Зган, ни Тауриб

ни даже сам Рагруот не могли послать такой гигантский разряд.

- Тогда кто же? - одновременно спросили Опали и Комвер.

- Пока на ваш вопрос затрудняюсь ответить, но и утверждать,

что именно в ту ночь, в холм Ырвил, где мы стояли на вершине,

совершенно случайно ударила сверхъестественная молния, абсурдно

и нелепо. Скорей всего, та Сила была направлена против меня...

А скажите-ка, друзья, если я не проснулся или что-то еще со

мной случилось, кто новел вас дальше?

- Несомненно, я, - решительно ответил Лаутис. - Я хорошо

помню тайные тропы и дороги в Светлых Землях, не смотря на то,

что много лет провел у озера Каноле. Мескинев с Комвером

- отличные следопыты и проводники. За Аневу могу поручиться. Хоть

и молод, но не дал бы заблудится отряду в незнакомых местах.

Анева с благодарностью посмотрел на лаутиса и сказал:

-- Хиилу, пусть и молодуму трудно сбиться с пути. Ночью

ориентиром служат звезды, днем солнце. Если тучи закрыли небо, то

по деревьям, растениям и по полету птиц можно выбрать нужное

направление. Только я, мудрейший Дилогор, что подумал. Вы

говорили о Силе направленной против вас. Не мог быть этой

Силой некий Посвященный в Аххатенос, но вступивший на путь

Тьмы? Есть у вас такой враг?

- Гм...,гм..., - вопрос Аневы несколько изумил Дилогора.

Мысленно он перебрал всех врагов и недоброжелателей, и ни на ком

не остановился.

- Если это Посвященный и Переступивший во Тьму, я сразу узнал,

почувствовал его... Нет, нету у меня такого врага, Анева, нету.

- А черный Маджриб? - подала голос Ийвэ. - Он ни как...

Дилогор не дал ей договорить.

- Черный Маджриб тут ни причем. Он слишком мелкая сошка для

меня. К тому же, чего он жаждал мыкаясь тенью в скалах

побережья Ахара, так это покоя и больше ничего. Если

Посвященный в Аххатенос переступил во Тьму, он называется - каммаг.

Я когда-то знал одного каммага, но он давно мертв и его дух

перенесся в Запределы.

Появись каммаг сейчас тайно или явно, все Посвященные узнали

о нем. А Рагруот просто не потерпел столь опасного соперника,

и постарался бы, как можно скорее разделаться с ним. Трон в

Бараге Рагруот никому не отдаст. Скорее его Черный дух

унесется в Запределы, чем Собиратель Тьмы поделится властью с

каммагом.

И все-таки, друзья мои, не будем сбрасывать со счетов так

сказать предпологаемого каммага. Время покажет нам, появился

он или нет. А сейчас время показывает нам, что пора поспать.

Через день отправляемся, мы и так загостились у гайса

Намтара.

- Ну что вы, мудрейший Дилогор. - всплеснул руками Яамтар.

По мне, вы хоть тут насовсем оставайтесь. Но раз вам надо в

путь, я не имею право вас задерживать. Я провожу вас до

Большого Перекрестья.

- Не далеко ли от Кадмалы? - спросил Дилогрр пристально

глядя на гайса Намтара.

- Разве это далеко, мудрейший Дилогор? Я делаю порой объезды

и за пределы Пласстары.

- Ну хорошо, дружище, я не против. Вооруженные дархеды нам

не помешают, вместе безопасней ехать до Большого Перекрестья.

Провожать гостей Намтара вышло чуть ли не все население

Калмалы. Тимпли плакала нисколько не стесняясь своих слез. Она

очень привязалась к Мвэ и не хотела чтобы та уезжала.

Тимпли насовала Ийвэ полные карманы соленых орешков.

Ее брат, рыжекудрый Алонер тоскливо мялся в сторонке, то и

дело перекладывая что-то из одного кармана в другой и никак

не решался подойти к Ийвэ.

Наконец, не выдержав, Алонер окликнул Йй Тимпли. Она

подбежала к брату и тот быстро сунул блестящую вещицу в руку

сестре и взглядом указал на Ийвэ.

Тимпли подскочила к Ийвэ и надела на ее запястье брслет из

розовых жемчужин.

- Возьми на память от моего братца, не скоро Алонер

тебя забудет. Я понимаю, ты его не любишь, как он тебя. Эх,

здорово было, если бы вы поженились и остались жить навсегда в

Кадмале.

- Дорогая Тимпли, не обижайся. Твой любимый брат найдет

себе другую девушку и они счастливо заживуж вдвоем. Вытри

слезы, Тимпли, на тебя смотрит сын Гайдара Бёлля, Таллен,

который,кажется, тебе не безразличен.

Тимпли смущенно фыркнула и голубым платочком вытерла слезы.

- За браслет, спасибо. Глядя на него я буду вспоминать, не

только вас, но и дни проведенные здесь. - Ийвэ улыбнулась

Алонеру и дружески помахала рукой.

Брат Тимпли покраснел и ответил тем же жестом.

Отряд Дилогора сопровождал гайс Намтар с Гайдаром Бёллем и

двадцатью лучшими дархедами копьеносцами. В течение двух

суток доехали до Большого Перекрестья.

Большое Перекрестье представляло собой обширное поле.. Среди

густой травы и редкого низкорослого кустаржника виднелись

обломки сероватых камней покрытых мхом и лишайниками - это все

что осталось от указателя, на котором некогда были выбиты

на общем языке Либбов куда какая дорога ведет: на запад, на

восток, на север, на юг.

Около обломков указателя дархеды распрощались с Дилогором,

хиилами, Оналями, Комвером и пожелали достигнуть заветной цели,

Дилогор двинулся по западной дороге. Впрочем, дорога

слишком громко сказано, Неширокая тропа, местами прямая,

как струна виднелась среди буйно растущего разнотржвья.

Лаутис ехал рядом с вековечным стариком и время от времени

о чем-то переговаривались на незнакомом для Ийвэ языке. За

Ийвэ следовали Мескинев и Алова, а за ними рыцарь Комвер.

Последующие пять дней пути промелькнули незаметно и спокойно.

Ближе к полудню решили остановится и передохнуть у речной

заводи. По ее берегам росли старые дуплистые ивы и купали

свои длинные косы в тихой, голубой воде. Среди белых, словно

отлитых из воска кувшинок и зеленого тростника сновали

разнообразные водоплавающие птицы. В основном утки, чирки,

нырки, и даже несколько грациозных белоснежных лебедей.

Заядлые костерщики Мескинев и Аиева, вмиг разожгли огонь и

принялись готовить обед.

Ийвэ присев под старую иву аккуратными стежками зашила

порванную в двух местах куртку брата. И только она закончила

штопку, как ее позвали обедать. Когда все поездили, каждый

занялся своими делами, Ийвэ же решила прогулятся среди ив.

- Далеко не отходи! - предупредительно окликнул Мескинев

сестру.

- Не волнуйся, Мески. Я тут поблизости похожу, - сказала

Ийвэ раздвигая гибкие, тонкие ветви с узкими,

буровато-зелеными, с серебристым оттенеам листья.

- Ходи, но так чтобы я тебя видел.

Скрывшись за ивами, Ийвэ прошла немного вперед и вдруг от

неожиданности замерла. В десяти шагах от нее неподвижно

стояла серая цапля. Р-раз, и клюв-пика мгновенно пронзает

воду. Удар и добыча оглушена. Цапля подбросила серебристое

тело рыбы и быстро проглотила. Поджав одну ногу под себя,

вновь неподвижно застыла над водой. Ч.тобы не мешать

красивой птице и дальше добывать себе еду, Ийвэ неслышными

шагами отбила подальше от цапли, пересекла маленькую полянку и

забралась на широкий ствол ивы, который причудливо

изогнулся над заводью.

Нагнувшись, Ийвэ нарвала кувшинок, сплела венок, одела на

голову и посмотрела на свое отражение.

" Словно невеста, - подумала она, - только чья не Алонера же?

Но и не Ювина тоже. А как хотелось бы..."

Ийвэ тягостно вздохнула и устроившись поудобнее на шершавом

стволе с изумрудными полосами мха к закрыла глаза.

Тонкий, кисейный туман заструился под той ивой, где лежала

Ийвэ. Из него соткались полупрозрачные девушки в легких

беловатых одеждах. На их головах с распущенными волосами

красовались венки из кувшинок.

Они смеясь выбежали на полянку и закружились в хороводе.

Словно холодком повеяло в лицо Ийвэ. Она испуганно открыла

глаза, никаких смеющихся девушек на полянке не оказалось.

Одни семена-пушинки кипрея плавно парили в воздухе.

" Ведь не зря в Нессмери шел слух, что нельзя спать под ивами.

А я, дура, еще венок сплела из кувшинок. Вот и примерещились

прозрачницы!" Ийвэ быстро сняла венок и бросила в воду.

Кувшинки булькнули и пошли на дно.

Не задерживаясь больше ни минуты на странном месте, Ийвэ

спешно покинула ствол ивы и вернулась обратно к костру.

Заметив Ийвэ со странным блеском в глазах, к ней подошел Анева

и обеспоковенно спросил:

- О чем задумалась, Ийвэ? Какие мысли тревожат тебя?

Ийвэ не таясь рассказала Аяеве о нрозрачницах привидевшихся ей,

когда она лежала на стволе ивы с венком из кувшинок на

голове.

- И всего-то, Ийвэ? Отбрось жалкие суеверия, которые нашептывают

враги против нас. Твои прозрачницы - это айвеллины, добрые

духи ив, беззаботные дочери Тйтголайне. Надо мне туда сходить.

Я о них лишь слышал очень старые песни, какие сейчас уже

не поют... Может мне повезет и я увижу танцующих айвеллин.

Они танцуют не только звездной ночью, в любое время, когда

им вздумается.

Анева мечтательно закрыл глаза, потом открыл и ушел за зеленые

завеси ив.

Иивэ с нетерпением ждала возвращение хиила и дождалась.

- Ну, видел айвеллин, Анева? Как они там? И показались ли

тебе?

- Я их видел. Ты здорово всполошила дочерей Тигголайне. Они

сначала подумали, что ты заблудившаяся айвеллина, которая с

дороги решила передохнуть в тени ив. Но потом смекнули - ты

иная, не айвеллина.

- Да, я не айвеллина. И как я могла плохо подумать о них? Мне

надо сходить к ним еще раз.

- Зачем? Дочери Тигголайне любят уединение и тишину. Вот

остаться бы тут до утра, я наверно смог сочинить песню о

них, но видно пока не пришло время...

- А разве мы не заночуем здесь? Уж больно удобное местечко

для ночлега.

- Оглянись, Ийвэ. Наши готовятся к отъезду, тушат костер и

седлают коней. Нам придется покинуть эту мирную заводь с

айвеллинами и птицами. Когда я еще увижу дочерей Тигголайне...

Садясь верхом на Натрая одна Ийвэ видела каким печальным

взором окинул молодой хиил старые плакучие ивы, гладь воды и

зеленую прибрежную траву.

Таких тихих, спокойных уголков немало потом встречалось на их

пути. Там удобно и приятно отдыхалось, быстро и вкусно

готовилась еда, а ночи проходили без тревог и излишних

волнений за безопасность маленького отряда.

Попадались, конечно, и слишком мрачные места, от которых

веяло жутью и страхом. Это Черные Увалы Ингадана, полуобгоревший

лес Назиндер, где еле-еле отбились от стаи волков и озеро

Тер с заболоченными берегами и густыми туманами.

Линовав коварное озеро Тер, отряд выехал на необъятную

равнину Калласвена. Обильно заросшие зелеными сочными травами

земля Калласвена была сплошь изрыта чьими-то мощными

копытами. Кони сразу начали спотыкаться в рыхлых ямках и не

глубоких бороздах.

Дилогор остановился и осмотрелся кругом.

Плоская, как ладонь, без единого холмика или пригорка, равнина

Халласвена представляла унылое зрелище. Только на самом краю

горизонта, в южном направлении виднелась волнистая линия

Маиннского Кряжа.

- Несомненно тут промчалось огромное ммиии стадо диких

длиннорогих быков гунтуров. - невесело сказал Дилогор, продолжая

оглядываться по сторонам. - Не хотелось бы мне, чтобы дороги

гунтуров пересеклись с нашими.

Анева, Лаутис и Мескинев спешились и принялись внимательно

изучать следы. Комвер и Ийвэ пока не торопились покидать седла.

Рыцарь подобно Дилогору озирался по сторонам, а Ийвэ с

интересом наблюдала за братом и хиилами.

Первым сделал не очень утешительное заключение мескинев,

кода закончил рассматривать следы.

- Гунтуры мчались так будто за ними гнались голодные драконы.

Обычно равнинные быки неспеша пасуиься, поступь животных

ровна и осторожна. Многие ложаться на землю, отдыхают и дремлют.

А тут... - Мескинев сокрушенно развел руками. Трава не

объедена, зато смята, и выдернута с корнями. Мне в свое время

довелось видеть стада гунтуров и я кое-что знаю об их нравах и

привычках, уж поверьте мне.

- Верим, верим, - охотно согласился с Мескиневым, рыцарь Комвер,

И я когда-то наблюдал за гунтурами. Мирно щиплют траву и не

откого не удирают. Скорее от них помчишься без оглядки, если

попадешься длиннорогим на глаза. Не любят гунтуры непрошенных

гостей, особенно когда в стаде много молодняка.

- Скорей всего нам и придется спасаться бегством от

гунтуров. - мрачно подиятожил Лаутис не поднимая головы от земли,

чутко прислушиваясь ухом к далекому гулу копыт. - Гунтуры

бегут с северо-восточной стороны и западной. Мы в ловушке!

Два стада мчатся навстречу друг другу и мы почти на самой

середине.

При этих не радостных словах хиила, Ийвэ не утерпела,

соскочила с коня и припала ухом к земле. Угрожающие приближение

гула копыт диких быков отчетливо слышались с обеих сторон.

Уже и кони, почуяв неладное, заржали и заметались на рыхлой,

исковерканной множеством копыт, почве.

- Куйа же нам податься? - испугалась Ийвэ. - Может пока не

поздно вернуться к озеру Тер?

- Озеро Тер нам не поможет, - ответил Дилогор. - Придется

сделать крюк, если успеем сделать его, конечно. У нас один

выход, на юг, на Маиннский Кряж. Пусть быстрые наших

скакунов не подведут нас. На них вся надежда. И не стойте

каменными идолами, быстро по коням, сейчас дорога не только

каждая минутка, а и каждая секунда!

Кони сразу рванулись с места, они не хуже седоков понимали

какая смертельная опасность им грозит и потому мчались изо

всех сил.

- Стада приближаются! - выкрикнул на ходу Анева. - Сморрите

какие тучи пыли они подняли!

Серая, пыльная завеса медленно поднималась с обоих сторон

бегущих навстречу друг другу длиннорогих быков, а земля более

ощутимей подрагивала от тяжелого топота гунтуров..

- Скорее, скорее, милый коник! - горячо шептала Ийвэ на ухо

Натраю тесно прижавшись к его гриве.

Натрай и так не отставал. Он мчался наравне с Араем Дилогора.

Ветер развевал плащи и волосы всадников. Бегство от стад

гунтуров продолжалось около пяти часов. Маиннский Кряж

медленно, но неуклонно приближался.

Ийвэ с замиранием сердца прислушивалась к свистящему храпу

Натрая. Не выдержав, она закричала Дилогору:

- Мы рискуем загнать коней и самим погибнуть под копытами!

- Еще немного! Еще чуть-чуть! - приободрил всех Дилогор. -

Вон та гора ждет нас. ^ояи смогут на нее поднятая, а быки

нет!

Маиннский Кряж - невысокие горы со стершимися от дождей и

ветров скалистыми вершинами, встали неодолимой стеной перед

равнинными быками, но не перед всадниками.

Последние усилия потратили кони взбираясь на спасительную

гору. Взмыленные морды, с налитыми кровью глазами, мокрые

от пота бокфодившие ходуном, дрожащие ноги - все это

вызывало жалость с бедным животным, измотанным изнуряющим

бегом.

Дилогор ласково погладил каждого коня и от успокоительных

прикосновений вековечного старика, скакуны уже не так

хрипло дышали, и дрожь в ногах постепенно унималась.

Густая пыль захрустела на зубах. Послышалось грозное

утробное мычание, протяжный рев, стоны и фырканье бегущих

гунтуров. Два огромных стада сближались подобно двум рекам и

остановиться они не могли.

Внешне гунтур похож на лесного зубра, но крупнее и выше. У

него косматая, рыже-бурая шерсть, а в данный момент

покрытая толстым слоем серой пыли, черная грива на короткой

толстой шее и мощной холке. Длинные, отливающие сталью рога

способные проткнуть разом и седока и коня. Тяжелые копыта,

которые легко могут раздробить камень размером с

человеческую голову на мелкие осколки.

Было жутко и страшновато смотреть на серо-коричневые

колошащиеся туши гунтуров у подножия горы. Некоторые быки пытались

подняться наверх.

На них всадники сбрасывали мюрвдямв круглые глыбы камня.

Задрав в репьях и в колючках хвосты, гунтуры спешно покидали

склон горы.

Наконец стада вновь разъединились и повернули направо от

скалистых, неприветливых гор, туда на родную равнину, где в

изобилии растет множество трав и цветов.

Когда пыль улеглась, а оглушающий гул копыт стих вдали,

Дилогор окинул всех быстрым взглядом темных непроницаемых глаз:

- Ну, мои верные друзья и соратники, что скажите? Не

показалось ли вам все это странным? Вроде бы такие безобидные

животные питающиеся одной травой, вдруг вздумали преследовать

нас, как все равно что голодные волки овец.

- Гунтуры не просто гнались за нами, - заговорил Лаутис. -

Кому-то ведом наш путь и этот кто-то при помощи чардфогнал

стада с обжитых пастбищ и повел их так, чтобы гунтуры

раздавили нас.

- А я опять подумал о каммаге. - произнес Анева. - Гунтуры

слишком большие животные. Чтобы подчинить своей воле хоть

одного быка потребуется немало усилий и магической мощи, а

тут целых два больших стада и гнали словно ягнят куда нужно,

то есть за нами.

- Так, а что думают Мескинев с Ийвэ? - обратился Дилогор к

Оналаям, когда Анева кончил говорить.

Мескинев, присевший на округлый бок скалы, по старой привычке

потеребил пальцами бороду и сказал:

- "'не сейчас нелегко гадать - каммаг это или еще какой

черномаг, но то, что за нашим продвижением следят и. чинят всякие

преграды, это ясно как день. Нам нужно избрать другую дорогу.

- Я полностью согласна с братом. За нами следят. Сегодняшние

нижи бегство убедило меня в этом. Есть ли другой скрытый путь

или тропы?

- На окольные пути уже нету времени. Мы, спасаясь от равнинных

быков, сильно отклонились на юг. Да еще придется пару дней

задержаться в горах, коням нужем отдых.

- Так как же быть? Какую дорогу избрать до Подлунной Заа? -

спросил рыцарь Комвер у Дилогора.

Вековечный старик задумался, а потом заговорил:

- Снова повернем на запад. Нам встретится река Нелва, брод

я найду. Перебравшись через Нелву, нам вряд ли что будет

угрожать. За рекой начинаются исконные владения прибрежных

хиилов толлинов, живущих в Маастене.

- Но они жили там до Второго Лихолетия! - воскликнул Лаутис. -

Вряд ли кого мы встретим там и до Яелвы четыре дня пути.

Придется к тому же пересекать равнину Каласавена.

- Да все верно, Лаутис, но другого пути я пока не вижу. На

мой взгляд эта дорога более безопасна. Может ты предложишь

что-то получше?

- Чем плоха дорога через Квалисспятье?

- Лаутис, я ведь только что объяснял вам. У нас нету времен

на окольные пути. Я знаю эту дорогу. Она уводит еще дальше

на юг, к лесу у озера Каронал.

- Там нет никакого леса, Дилогор, одни поля да кустарники! -

удивился Лаутис.

- Не забывай, дружище. Прошло очень много лет и ты давно не

был в тех краях. За столько времени вырос молодой могучий

лес, причем лес с не очень хорошей славой. Вспомни, кто там

погиб во время Первого Лихолетия.

- Брадак - повелитель деркеров, лютых страшных тварей

похожих на больших летучих мышей, - мрачно отозвался Лаутис.

- Ну вот видишь, ты еще помнишь старину. Намять не изменяет

тебе. Стоит ли нам лишний раз рисковать, да соваться в

чащобы у Каронала?

- Хорошо, Дилогор. Будь по-твоему. Я наверно слишком долго

сидел не вылезая из своей обители. И время сделало свое

дело: деревья росли, реки меняли русла, озера становились

болотами.

- Прекрати Лаутис, не кайся, что долго пробыл в своей

пещере. Для нас ты в первую очередь неоценим, как великий

травознай и лекарь, да и по мудрости ты почти не уступаешь мне.

- В этом ты прав, мудрейший Дилогор. - подтвердил Мескинев. -

Уж сколько раз Лаутис лечил мои раны, только благодаря нему,

я сейчас жив и здоров.

- Наверно нет такой травы или цветка, которую бы Лаутис не

изучил, - сказала Ийвэ восторженно глядя на хиила. - Ведь

так, учитель?

- Так да не так, - благодушно улыбаясь ответил Лаутис.

- Растений очень много и каждый раз встречаешь что-то неизвестное.

Древние растения вымирают, а новые нужно изучать.

- Лаутис, - прервал хиила Комвер. - Мы знаем, о травах ты готов

говорить бесконечно, но сейчас надо позаботится о конях и об

ужине. Скоро ночь, да кстати, ночью будет дождь?

Лаутис посмотрел на чистое вечереющие небо.

- Нет, Комвер. Дождик тебя ночью не замочит, можешь спать

спокойно.

- Уж до спокойствия тут, после длиннорогих, - пробурчал себе

под нос рыцарь, снимая плащ и кладя его на землю.

Караульным в эту ночь был Дилогор. Костер затушили, слишком

видем в темноте. Не хотелось чтобы чьи-то посторонние глаза

наблюдали за огнем.

Было тихо, лишь изредка ночную тишину нарушал легкий перестук

камней с какого-нибудь отвесного склона, перекликались совы,

да неподалеку журчал небольшой водопадик чистой холодной, воды.

На черном шелке неба бриллиантовыми россыпями разбросаны

многочисленные звезды. В августе они необычайно ярки, но некоторые

звезды срываются вниз, и падая оставляют за собой едва

заметный огненный шлейф. Ночной ветерок приносил с равнины

Калласвена перепревший аромат трав.

Уставшая после бешеной скачки от диких быков, Ийвэ сразу

заснула и вдруг внезапно пробудилась. В ее широко распахнутых

глазах тут же отразилось голубоватое сияние звезд.

А пробудило Ийвэ странное покалывание под шрамом памятным

после встречи с уском-оборотнем, слабенькое, едва заметное. Но

от него Ийвэ почувствовала, как холодеют руки и ноги от

страха.

" Да что это со мной? - озабоченно подумала, Ийвэ, сжав со

всей силой пальцы в кулаки. - Прошло почти два года, а ничего

подобного не случалось. Неужели поблизости оборотень или какая

другая нечисть? Надо мне к Дилогору подойти. Он видит в

темноте то, что я пока не могу видеть."

Ийвэ стараясь не шуметь и не шуршать плащом осторожно подня-

лась, но чуткий Дилогор сразу встрпенулся:

- Кто тут? Кому не спится?

- Это я, мудрейший Дилогор. - шепотом ответила Ийвэ, подходя

к нему.

- Чего тебе, егозе, сон нейдет?

- Вот сначала шел, да теперь весь вышел. Покалывает у меня

на правой руке шрам, словно кто-то холодной иголкой изнутри

тычет. Не по себе мне как-то, мудрейший Дилогор. Может

все-таки успел тот проклятый оборотень весть обфяне передать?

- Ну-ка, сядь рядом со мной и дай руку, - пригушенным

голосом потребовал Дилогор.

Ийвэ не дыша протянула руку вековечному старику и сразу

ощутила живительное, успокаивающие тепло от горячей ладони

Дилогора. Страх улетучился, ровно его и не было вовсе.

Уверенность, спокойствие вновь вернулись к Ийвэ. И даже стало

как-то неудобно за свой ночной испуг.

- Значит два года шрам молчал, а теперь вдруг напомнил о себе?

- Да, мудрейший Дилогор. После вашего излечения не беспокоил,

а тут прямо и не знаю что и думать.

- А ты и не думай. У страха глаза велики. Дай-ка я осмотрюсь

кругом. - Дилогор встал, его фигура выросла в два раза. Горы

похожие на стадо гунтуров словно притихли под взором горного

повелителя. Взгляд вековечного старика пронизывал тьму,

затаившуюся в ущельях и пещерах, распадках и низинах, в самых

потаенных горных уголках.

Но нет, ничего ужасного и опасного горы не таили. Дилогор

вздохнул с облегчением:

- Я ничего угрожающего для тебя, Ийвэ не обнаружил. Врагу не

обязательно находится где-то поблизости. Можно воздействовать

чарами и на расстоянии, причем на большом расстоянии.

- А до озера. Каронал далеко? - неожиданно спросила Ийвэ. Видно

еще какая-то мысль нэ давала ей покоя.

- Зачем тебе это знать?

- Вдруг погибший Брадак оставил после себя преемника. Затаился

в глубокой пещере и наблюдает за нами.

- Не оставил Врадак после себя никого. Этот кошмарный

властелин деркеров один хотел повеливать крылатыми бестиями. Я

самолично видел его смерть. Два храбрых оберега Насил и Дарсил

изрубили Брадака огненными мечами и он сгорел. Пепел Брадака

развеяли но ветру. Если бы, как ты говоришь, остался наследник

Брадака, то он не стал ждать двфода весточку от

уска-оборотня о тебе. Враги очень быстро передают новости, но

разговор этот не к ночи. Иди Ийвэ спать, никакие темные силы не

потревожат тебя до утра. Это говорю тебе я, Дилогор, и

слово мое крепче камня.

Ийвэ вернулась на свое место. Брат тихо дыша, крепко спал и

не слушал, как его сестра вставала.

Дилогор подошел к Ийвэ, заботливо укрыл ее плащом. Сон

мгновенно навалился и сестра Мескинева крепко без снов

заснула.

Через день, ближе к вечеру, отряд спустился с горы и

направился в сторону Кортарина - холмистые, обросшие душистым

вереском ноля, прилегающие рядом с равниной йалласвена.

В течение трех дней отряд не подвергался опасностям или

внезапным нападениям. Несмотря на кажущиеся спокойствие отважные

всадники всегда были начеку, особенно проезжая через большой

участок равнины. Истоптанная копытами тяжеловесных

животных земля молчала, будто стада гуитуров навсегда покинули

Калласвен.

Ранним утром четвертого дня, когда еще не взошло солнце,

выехали на песчаный берег реки Нелвы. Неторопливо и чинно

несла свои сине-голубые воды Нелва. Серый, густой туман

клубился над рекой, над кустами, деревьями. Трудно сразу

разглядеть таинственный противоположный берег.

Туман не был помехой для Дилогора. Он вперед всех увидел три

сосны растущих рядышком друг с другом. Именно от них,

вековечный старик нашел тайный брод через Нелву.

Но как говориться, брод-бродом, а все таки всадники вымокли

до последней нитки и выйдя из воды, разожгли костер, чтобы

согреться, высушить одежду, а заодно сготовить завтрак.

-- Странное дело, - обратился Мескинев к Дилогору. - до Нелвы

я все время ощущал на себе чью-ту неусыпную злобную волю.

Перебравшись через реку, она пропала, лопнула, как мыльный

пузырь.

- Не удивляйся, Мескинев. - вместо Дилогора, ответил Лаутис. -

Мы все чувствовали незримое присутствие врага. На Нелве

охранные пары вуалепы, причем очень древние, могущественные. Ни

одна нога, рука, или лапа таящей в себе зло твари, либо

человека, не потревожит голубые воды Нелвы.

- А я, признаться, ни разу не был на берегах Нелвы. -

задумчиво произнес рыцарь Комаре. - Слышать зйимажь слышал об

этой реке, но добраться так до нее не пришлось.

- И что же, ты теперь жалеешь, или не нравится стоять на

земле Маастена? - спросил Анева, Комвера.

- Ты меня не так понял, Анева. Стоять на этой земле одно

удовольствие. Здесь и воздух совсем иной, больше похожий на

весенний, а посмотрите на цветы! Уже почти конец августа,

многие травы побурели и пожухли, летние цветы утратили свои

краски и запахи, а тут? Словно еще конец мая.

- Наш храбрый рыцарь Комвер верно подметил насчет воздуха и

травки, - усмехнулся дилогор. - Благословенны земли

Маастена, но в старину они были еще благословенние! Ах, как давно

я тут не бывал, кажется целую вечность. Здесь действительно

можно отдохнуть и расслабится.

Предложение Дилогора " расслабится и отдохнуть" очень

подходило для Ийвэ. В последнее время, она сильнее всех

находилась под гнетом невидимого врага. Его воля и мощь

давила на Ийвэ пытаясь проникнуть внутрь, узнать ее думы и

замыслы. И то, что злобная сила исходила не из Каргала, а из

Туманного Галдага в этом Ийвэ убеждалась день ото дня.

Когда она вошла в воды Яелвы ей даже послышался да полашжлся

ли?/ гневный, яростный вопль, словно от икотника ушла

желанная и. давно выслеживаемая добыча.

Обессиленная Ийвэ лежала у костра, а земля Маастена шептала

ей:

" Усни, усни, Ийвэ, дочь Ластинефа. Тот, кто жаждал поймать

тебя, остался ни с чем. Его чары не властны в моих владениях.

Усни, усни, Ийвэ, дочь Ластинефа. Я напитаю тебя новой

силой, как весенний дождь питает молодую траву. Моя сила

пригодится тебе в будущем. Усни, усни..."

И Ийвэ уснула. Она не видела и не слышала подъехавших трех

прекрасных всадников на белых конях. Хиилы не велели будить

спящую, ибо сама земля Маастена дала успокоительный сон для

нее..

Ийвэ проспала почти сутки и наконец открыла глаза. При этом

обнаружила, что лежит в шатре на мягком узорчатом тюфяке,

укрытая тонким красивым одеялом. Приятная легкость, бодрость

в теле, плавная подвижность рук и ног изумило и удивило Ийвэ.

Однако тут же вспомнила ласковый шепот земли Маастена и все

поняла. Мысленно Ийвэ поблагодарила благословенную землю,

встала и вышла из шатра.

Выйдя, Ийвэ обомлела. Она находилась на большом скалистом

обрыве и оттуда с высоты просматривалось бескрайнее, синее

море! Белопенные языки волн лизали бледно-желтый песок,

бурлили, и толкались в мощные бока скал торчащих из воды.

Скалы парами, где в одиночку, где группами, почти все,

покрытые густой зеленью и низкими соснами, живописно и

восхитительно смотрелись. Словно гигантский садовник с любовью и

умением знал, как расположить эти удивительно уникальные

скалы не только не в море, но и на берегу.

Позади Ийвэ возвышались горы обросшие лиственно-хвойным

лесом. Среди деревьев с радостью заметила великолепные исстучи.

Как старые знакомые они махали тяжелыми ветвями будто

приветствуя Ийвэ.

Поблизости росли кустарники с яркой зеленью узких листьев и

висящими гирляндами розовых цветов. Высокие, пирамидальной

формы, деревья источали смолистый аромат.

Ийвэ с любопытством оглядывалась по сторонам, все было для

нее внове. Но самое главное, как она здесь очутилась и где

все остальные.

Сзади, подобно гъеллу из-под земли, появился совершенно

бесшумно Дилогор.

- Доброе утро, Ийвэ. Такие сны нашептала тебе земля

Маастена?

Ийвэ поздоровалась с вековечным стариком и сказала, что снов

почти не помнит, зато чувствует себя просто изумительно и

превосходно.

- Да, древняя земля не пожалела для тебя своих сил. Радость

и восторг вижу на твоем лице, Ийвэ.

- Мне бы еще узнать, как называется это место?

- Мы находимся в бухте розовых чаек милльте, на береге Н'Нунского моря.

Право стоит спустится нам по каменной лестнице

и посмотреть милльте.

На предложение Дилогора Ийвэ согласно кивнула головой. Пока

спускались по леснице аккуратно вырубленной в скалистом обрыве,

вековечный старик рассказал Ийвэ о встрече на Нелве хиилов,

и их приглашении к себе в гости. И пока она спала, отряд и

хиилы добрались до самого побережья Н'Нунского моря.

Каменная лестница кончилась. Ийвэ скинув сапоги, босиком

побежала прямо к морю. Теплая волна с легким шипением омыла ее

ноги, Пахло водорослями выброшенными на берег, чувствовался

солоноватый привкус на губах. По влажному песку семенили

мелкие янтарно-коричневые крабы в поисках пропитания. На

отполированной до блеска морем черной коряге сидело семь птиц с

нежно-розовым оперением, со снежно-белыми хохолками, с оранжевыми

глазами и ярко-желтыми клювами.

Тут солнце проглянуло из-за набежавшей тучки. Милльте

сделались еще красочнее и наряднее. Ну, прямо-таки волшебные

птицы из сказочной страны.

Ийвэ смотрела и не могла насмотрется на них. Сколько она уже

видела разнообразных зверей и птиц, но таких чаек никогда не

встречала.

Вот они плавно взлетели с коряги и так же плавно опустились

на поверхность моря. Необыкновенные розовые птицы на

светло - синих волнах! Нет, красота чаек милльте не забывается. Она

навсегда останется в памяти и вспомнится как самый прекрасный сон.

- Они живут только здесь, - тихо шепнул Ийвэ, Дилогор. - И

нигде больше. Когда-то тут хотели пестрить пристань и

город, но увидя милльте и их незабываемую красоту, передумали.

Сюда приходят лишь полюбоваться розовыми чайками. И для нас,

Ийвэ оказана большая честь. Король Мааастена Навадалис

повеливающкй прибрежными хиилами толлинами, поставил шатры

именно тут. Твой немного отдельно, чтобы посторонний шум не

мешал тебе спать. И я ужо поговорил с Навадалисом о твоем сне.

Король толлинов держал чешуйку змея в руке и не верил своим

глазам. Ведь великого морского змея не видели нигде после

Второго Лихолетья. Но когда он отдал чешуйку змея мне, то

сказал, что если бросить се с мыса, где находятся остатки

маяка О'Элана, то Аккуунаф должен приплыть. Эту чешуйку

бросишь ты - Ийвэ Ональ и никто более.

- Я сделаю, как вы велите, мудрейший Дилогор.

- Это не веление, Ийвэ. Это Предначертание и оно касается

пока тебя одной. Сон тебе приснился, а не Мескиневу. Хотт он

такой же Избранный, как и ты.

Ийвэ склонила голову и задумалась над словами Дилогора.

" Значит, получается - сон надо воплотить на яву? Бросить

чешуйку с мыса не так уж и тяжело для меня. Морской змей Аккуунаф

обладает Мудростью о которой не знают даже Посвященные в

Аххатенос. Не укажет ли Аккуунаф на кольчугу короля Эссу-

санида?"

Размышления Ийвэ прервал крик с верху.

- Сестра! Эй, сестра!

Дилогор и Ийвэ повернули головы на зов. По каменной лестнице

быстро спускались Мескинев с Комвером и махали им руками.

- Что нибудь случилось? - встревожилась Ийвэ, глядя на

приближающего брата и рыцаря.

- Да ничего особенного, - откликнулся Дилогор. - Скорей

всего они скажут, что нас приглашает на обед король Навадалис.

Мескинев и Комвер скорым шагом подошли к Ийвэ и

вековечному старику. Поздоровавшись, Мескинев сказал:

- Нам сразу надо было догадаться, где вы. Мы-то, сгоряча,

чуть на маяк не кинулись вас искать.

- Спасибо Лаутис подсказал. Король Навадалис зовет всех

нас к себе, нужно поторопится, - добавил рыцарь Комвер.

И тут Ийвэ сразу обратила внимание как одеты брат и рыцарь:

без кольчуг, лат и мечей, в белых чистых рубашках и в

черных штанах заправленные в сапоги.

Глянула мельком Ийвэ и на, Дилогора: ничем не примечательный

с виду, обыкновенный старик с бородой, в широкополых

одеждах излюбленного серо-коричневого цвета, без пояса и лезга

Ликон..

" Одна я не сняла кольсу. - спохватилась Ийвэ. - Впрочем,

когда мне было ее снимать? Ладно, поднимусь-на верх и в

шатре сниму".

Снять кольсу она так и не успела. Поднявшись наверх они

сразу пошли к шатру короля Навадалиса.

Вход в шатер сторожили два молодых хиила. Один из них

сделал приглашающий жест и откинул полог шатра.

Первым вошел Дилогор, следом за ним Ийвэ, Мескинев и Комвер.

В середине шатра, на складном кресле сидел король Навадалис.

В простом, походном костюме зеленого цвета, высокие черные

сапоги на ногах. Золотой пояс в виде переплетенных водорослей

и скрепленный серебряной пряжкой, изображает морскую раковину, украшенную драгоценными камнями. На голове обруч из пилима

с тремя крупными алмазами.

Трудно сказать сколько королю Маастена лет. На красивом лице

Долгоживущего не заметно морщин, в черных волнистых

волосах но видно нитей седины, а серо-голубые глаза излучали

мудрость и спокойствие.

Король беседовал с Лаутисом и Аневой. Хиилы сидели на

складных креслах и внимательно слушали Навадалиса. Для вновь

прибывших гостей поставили еще четыре кресла и столик. На

котором быстро появились фрукты, вино, кубки и свежеиспеченные

пышные, румяные лепешки.

Вошедшие, кроме Дилогора поклонились королю.

Навадалис велел им сесть и чувствовать себя непринужденно,

как дома, лиилы толлины разлили но кубкам золотистое

шипящее вино.

Король первый поднял кубок:

- Я пью за нашу встречу. Про вас, мои дорогие гости,

мудрейший Дилогор все рассказал. Прошу простить меня за скудную

трапезу на скорую руку. Я давно уже не живу во дворце

Леенсименн. Мы больше предпочитаем жить в шатрах. Нас осталось

мало, но мы можем постоять за себя.

Ийвэ, я хочу чтобы ты села поближе ко мне. Я надеюсь,

мудрейший Дилогор рассказал тебе о нашем разговоре.

Лицо и уши Ийвэ мгновенно запылали от смущения и волнения.

Она не ожидала, что король сразу обратится к ней. За Ийвэ

ответил Дилогор:

- Конечно, я уже рассказал ей про чешую змея Аккуунафа и

чем скорее она бросит ее в море, тем лучше. Хорошо бы это

сделать сегодня.

- мудрейший Дилогор, мы не будем откладывать столь важное

дело на завтра или послезавтра. Я уже отдал распоряжение о

ладоне с парусом. По морю мы быстрее доберемся до маяка

О'Элан.

Ийвэ же с сильно бьющимся сердцем пересела на предложенное

место. Возбужденная и растерянная от оказанной ей почести

короля Навадалиса, Ийвэ не знала что и говорить королю.

Тот поняв смущение и робость сестры Мескинева ободряюще

сказал:

- Не надо понапрасну волноваться. За два года пути ты

испытала и пережила немало. Впереди предстоят еще более тяжкие

испытания. Но сейчас сидя, за этим скромным столом выпей

вина, привезенного из Солнечной Долины Тииссэ, и перенесенные

тревоги и пезали остануться позади.

Ийвэ выслушав короля взяла йпыап кубок и медленно выпила

вино. Вкус игристого напитка оказался бесподобным. Сидящие за

столиком тоже оценили вино из Тииссэ. Лаутис с Дилогором

тут же вспомнили ламеном, но они не пожалели и об ищаиююз

золотистом вине из Солнечной Долины.

За оживленным разговором быстро летело время. Когда кончили

есть и пить, в шатер вошел хиил толлин и доложил, что в бухте

розовых чаек уже готов к отплытию ладон.

- Теперь мы отправимся вместе до Подлунной Заа. - сказал

король Навадалис, вставая с кресла. - Ветер попутный, доплывем

скоро.

Сон Ийвэ сбывался. Она тихонько щипала себя за руку веря и

не веря своим глазам. Длинный мыс уходящий далеко в море,

разрушенные белые камни маяка О'Элан.

И вот она уже стоит на краю мыса. Дилогор протягивает ей

чешуйку морского змея Аккуунафа. Ийвэ берет ее и кидает в море.

Долго ничего не проииходит. Все с большим напряжением и

надеждой ждут появления великого змея, но по бескрайней

поверхности моря одни волны однообразно и лениво перекатываются.

У кого-то вырвался вздох разочарования. И вдруг на горизонте

показался пенный вал приближающийся с угрожающийся быстротой.

Уже не вздохи разочарования, а крики радости услышала Ийвэ за

своей спиной.

Не доплывая до мыса, Аккуунаф показался из воды. Огромный,

ярко сверкающий радужными красками, змей несколько секунд не

мигая смотрел на Мвэ и вновь погрузился в море.

Ийвэ обхватила голову руками и медленно опустилась на камни.

Дилогор и Мескинев заботливо приподняли девушку.

- Я знаю, где кольчуга короля Эссусанида. Только дайте мне

прийти в себя и я расскажу вам то, что передал мне морской

змей Аккуунаф.