Эх, воспоминания, воспоминания, куда же вы меня унесли? Чего только не придёт в голову. Если она не занята ничем умным, тут же лезет всякий сброд мыслей. Сегодня на меня, почему-то, нахлынули воспоминания о годах совместной жизни с моей любимой женой. Эх, как же любил я её, да и до сих пор люблю, хотя она и попортила немало моей крови и нервов, начиная с самого первого дня, со свадьбы нашей.

Когда невесту украли, как принято на всех деревенских свадьбах, я не очень-то и встревожился, понимая, что если не найдут, то сама выйдет, коли надоест. Да и покушать захочет, она у меня любитель этого дела, в смысле, пожевать чего-нибудь. Однако поиски не дали результатов, и сама она не вышла. Тут уж я подзадумался, куда это её могло унести. Пошел я с расстройства, да не какого-нибудь, а желудка, прогуляться на огород, чтоб, значит, желудку моему, разболевшемуся от тоски по любимой, помочь. Прохожу я мимо сараюшки и краем сознания воспринимаю какой-то шепот да возню непонятную. Дай, думаю, проверю. Неровен час, кто под шумок поросёнка умыкнёт. Захожу, а там… Мама, моя родная, не зря ты говорила, чтоб не женился на Верке. Моя супруга, разметав по пахучему сену всё кружево, какое на ней было, занимается… Ну не знаю, как это назвать, вольной борьбой, что ли, с моим свидетелем. И что вы думаете? Испугалась? Нет! Говорит, что у них в селе мода такая, коль найдёт её свидетель, то надо с ним и заниматься этим самым, борьбой вольной то есть. Ну, поверил я ей, думаю, ладно, чего уж там, против моды не попрёшь.

Ох, и зажили мы с ней! Какие ночи у нас были! Пламенные! Один раз чуть и вправду не сгорели от страсти. А началось с того, что захотелось мне чаю попить. А уже так поздненько было. Попросил я Верочку чаю мне вскипятить. А она, нет бы, как порядочная жена, моё желание исполнила, сама раскипятилась, что твой самовар. И тут пошла у нас такая страсть. Верочка моя как заехала мне в ухо, в ответ на мою просьбу. Папироса, находящаяся у меня в месте втягивания дыма, возьми и вылети, да прямиком на волосы жены, отдельные пряди коих были на тряпочки намотаны и на узел завязаны. А тряпочки, видать сухие были, вот и полыхнула головушка моей любимой буйным пламенем, еле потушили. Ох, и прическа ж у неё получилась! Такую ни один мастер не сотворит. Вот какая страсть была у нас, прямо африканская. В смысле причёска получилась, как у африканцев: волосики стали коротенькие, а уж позакрутились как.

Так мы и прожили с ней душа в душу: то она мне туда наплюёт, то я ей. Да и до сих пор так живём. Все соседи завидуют.