Я закрыла глаза, отгоняя от себя посторонние мысли и ощущения, и услышала, как что-то, громадное и неуклюжее, обрушилось на орган, поочередно и беспорядочно разбивая ряды клавиш, изрыгавших из себя колючие разрозненные звуки. «Мир рушится,- подумала я, боясь открыть глаза, - но почему именно сейчас? Я с трудом приподняла отяжелевшие от страха веки и посмотрела вокруг. Ничего не изменилось. Только орган, обычно таивший в себе страсть, боль, чувственность, сейчас стонал и неистово ревел, сопротивляясь хаосу, который пытался его поглотить. Наконец в зале наступила тусклая тишина. Я вскочила с места и начала громко аплодировать, отбивая ладони и с нетерпением ожидая поддержки зала. И зал взорвался! Десятки рук взметнулись вверх, с благодарностью приветствуя окончание этого «музыкального ада».

 

Сейчас, стоя на самой оживлённой улице нашего города, по которой мчался, взвизгивая тормозами, бесконечный поток машин, я вспомнила те ощущения, потому что «звуки города» слились в бесконечный сумбурный гул, от которого, казалось, не было спасения. И мне не хотелось ничего, кроме тишины. Мое желание было легко исполнить, стоило только открыть массивную деревяную дверь трехэтажного грязно-розового цвета здания с мутными серыми стеклами. Это была городская библиотека, в которую тащила меня моя подруга.

Взвесив все обстоятельства, я поняла, что лучше подчиниться желанию Оли, которая, как она уверяет, все делает для меня же, и шагнуть из светлого солнечного дня в мрачное пыльное книжное царство. Больше всего меня утешало то, что за этими толстыми неприглядными стенами можно было скрыться от «звуков города».

Мы поднялись по широкой лестнице с тёмными, почти чёрными перилами, прошли по узкому коридору и оказались в читальном зале, освещённом громадными хрустальными люстрами, свисающими с потрескавшегося от времени потолка. Я выбрала стол около окна, убедившись в том, что нам не грозит опасность быть погребёнными под тяжестью старинного хрусталя, который едва держался на хрупком, торчащем из прогнившего потолка крючке.

Пока Оля заказывала книги, я привыкала к обстановке. Полупустой зал производил гнетущее впечатление. Склонённые над книгами головы, чуть слышное шуршание переворачиваемых страниц, едва прорывающиеся сквозь запылённые окна лучи солнца наводили меня на грустные мысли. Жизнь, казалось, затаилась где-то за пределами этого холодного безмолвия. Открыв учебник, я надела свои дымчатые очки, чем вызвала осуждающий вопрос Оли:

-Глаза испортить хочешь?

-Это я для солидности. Хочу произвести впечатление.

-На кого?

-Да на кого-нибудь, - грустно прошептала я, окидывая взглядом помещение, - хотя сомневаюсь в том, что кто-то из присутствующих может меня оценить.

-Ты для этого сюда пришла? Производить впечатление?- возмутилась Оля.

-Я не пришла, ты меня привела. Я тебе просто подчинилась.

Со всех сторон на нас зашикали, что меня развеселило:

-Смотри-ка, ожили отличники!

Оля постучала по лбу указательным пальцем и замерла над книгой.

Спина моя затекла, ноги не разгибались, я пыталась поменять положение, ёрзая по

 

стулу, который жалко повизгивал, привлекая ко мне всеобщее внимание. Захлопнув книгу, я решила немного расслабиться и помечтать. Как только мои мысли бодро

побежали одна за другой, я почувствовала на себе чей-то взгляд. Повернув голову, я заметила, что парень, сидевший за соседним столом, пристально смотрит на меня. «Вот и произвела впечатление,- мелькнуло у меня в голове. - А он симпатичный. Наверное, высокий. Глаза выразительные, рот, правда, великоват, но ничего, можно прикрыть усами.»

В то время, когда я мысленно представляла себе сцену нашего знакомства, молодой человек поднялся, беззвучно отодвинув в сторону стул, и направился в сторону выхода. Я разочарованно вздохнула. Он как-будто почувствовал что-то: вернулся к своему столу, оторвал клочок бумаги, написал на нем пару слов и бросил его мне. Затаив дыхание, дрожащими руками я развернула записку, и, к изумлению Оли, начала истерически взвизгивать.

-Переучилась что ли? Наталья, перестань! Нас сейчас отсюда выгонят, - растерянно бормотала мне на ухо Оля.

Я, задыхаясь от смеха, протянула ей записку. Прочитав её, Оля покраснела, схватила в охапку книги и выбежала из зала. Я помчалась за ней, прижимая к груди ярко-красную сумку на длинном широком ремне.

Оказавшись в полутёмном коридоре, я увидела, что моя серьёзная подруга, рассмешить которую не могли лучшие сатирики страны, сидела на корточках, прислонившись к стене, и смеялась так, что из глаз её лились слёзы.

Я забрала у неё скомканный листок и выразительно прочитала вслух: «Девушка, у вас в сумке, наверное, лежит тухлая рыба. Она так пахнет! Выбросите её, пожалуйста.»

-А я-то думала, он в меня влюбился! С первого взгляда, как в кино, - разочарованно говорила я, открывая сумку и извлекая из неё разорванный пластиковый пакет с копчёной рыбой, которую упаковала мне Олина мама.

-А ты не подумала, что он мог выбрать меня, - вытирая слёзы, спросила Оля, - или я не так красива, как ты?

-Ну что ты, Оля, ты ещё красивее! Но ты же зануда! На таких обращают внимание только тридцатилетние образованные мужчины. А в читалке одни студенты.Им нравятся весёлые озорные девчонки. Так что шансов на успех у меня больше.

-Ты права, Наталья, и сейчас твои шансы возросли. Будешь привлекать всех своим рыбным запахом...

Дверь читального зала открылась, и появился наш новый знакомый. Улыбаясь, он посмотрел в нашу сторону и, ни слова не говоря, прошёл мимо. Я поймала на себе любопытный взгляд Оли и, не дожидаясь её замечаний, заявила:

-Он не в моем вкусе. Рост так себе, белобрысый, глаза бесцветные. Нет, это не он.

-Надо же, даже глаза в темноте разглядела. И нтересно, кто такой «он»?

-Хочешь знать?! Слушай. Я часто вижу один и тот же сон: я сижу на берегу голубого озера, окружённого высокими горами, которые отражаются в чистой прохладной воде. Мне жарко, хочется пить, но когда я подхожу к озеру, оно удаляется от меня. Я вновь приближаюсь к нему, смотрю на воду, которая на моих глазах превращается в разбитое зеркало, осколки которого ослепительно блестят, и замечаю постепенно проявляющееся изображение. Оно завораживает и восхищает. Черноволосый юноша с глазами цвета чая, слегка прищурившись от яркого солнечного света, протягивает мне свои ладони, наполненные водой. Я скольжу навстречу ему, жадно выпиваю воду и чувствую, как тело моё становится невесомым, и мы, держась за руки, поднимаемся над зеркальной поверхностью и парим в воздухе.

 

Я замолчала, мечтательно глядя вдаль.

 

-Теперь понятно,- вздохнула Оля, - это наш одноклассник Шумов. Везде Шумов, даже во сне. Между прочим, он такой же зануда, как и я.

-Так ты можешь себе представить, каково мне? Лучшая подруга – зануда, муж – зануда. Скучно мне с вами.

-Но он тебе не муж, не выдумывай. Он что, тебе предложение сделал?

-Он – нет, а я ещё в пятом классе решила, что выйду за него. Не сейчас, конечно.Надо сначала институт закончить. Кому я нужна необразованная?

-Бедный Шумов! Я ему сочувствую.

-Ты мне должна сочувствовать, а не ему. Это же мне придётся из зануды делать нормального человека. Думаешь, это легко?

-Пока на мне потренируйся. Приобретёшь опыт, возьмёшься за Шумова.

-Ну, спасибо, разрешила.Я уж на тебя столько времени и сил потратила, что поняла: ты для меня слишком «крепкий орешек». Лучше оставайся занудой.

-Договорились. А теперь возвращаемся в читальный зал.

-Ну уж нет! Ни за что. Время моей принудительной ссылки закончилось, хочу на волю, к солнцу.

Я спешно собрала свои вещи, предварительно проверив их на рыбный запах, и, стараясь не слышать, что говорит мне вслед подруга, побежала вниз по ступенькам.

 

Входная дверь, жалобно скрипнув, захлопнулась, отделив меня от тишины и полумрака. Остановившись на пороге, я закрыла глаза и почувствовала на своих веках тепло горячего солнца.

-Как тебя зовут, рыжая?- услышала я и насторожилась.

-Наталья,- помедлив, ответила я, разглядывая из-под опущенных век стоявшего передо мной «противника» рыбного запаха,- а тебя?

-Никита.

-Очень приятно, - вежливо, с достоинством, подобающим светской даме, улыбнулась я.

-Никогда бы не подумал, что ты такая...

-Какая?

-Не знаю, как определить... Такая... приторно-вежливая.

-Вежливость - это одно из моих достоинств, впрочем, есть и недостатки, в которых как раз и заключается моя прелесть.

-Хотелось бы узнать о них подробнее.

-Попробуй,- усмехнулась я и прыгнула в остановившийся автобус.

Никита растерянно заглянул в окно и, увидев меня, стал на пальцах показывать номер своего телефона, который я даже не попыталась запомнить.