- Ой, мамочка, зарезал! Ей-Богу зарезал! – вместе с поросячьим визгом истошным криком зашлась сноха Дарья. Во дворе Авдеевых резали кабанчика. Дело было после пополудни. Дед Степан, неспросясь старшего сына Николая, не обращая внимания на протесты невестки, вознамерился повалить борова. Тому была причина… Неожиданно вернулся младший сын Андрей, о котором не было ни слуху, ни духу последние три года. Степан уж не чаял видеть его в живых. Сколько слез мать проливала о нем, беспутном. А что поделаешь? Как все последыши Андрей вырос баловнем. Все прощалось ему. Бывает такое в семьях. Бездельник. Школу закончил кое-как, ладно в армию сходил. В селе работы ему не было, попивать начал. Подался на Север и как в воду канул. Ни ответа, ни привета. Степан уж в полицию обращался, они запросили своих коллег в Сургуте. В ответе, жив-здоров Андрей, работает. А по слухам пьянствует он там. Мать вся извелась, упросила Николая съездить на этот «проклятый» Север привезти блудного брата домой. Тот, чертыхаясь (денег жалко был) поехал, да приехал один. Андрея старший по расспросам нашел пьяного в каком-то бомжатнике, отмыл его, накормил и почти насильно повез его обратно. Только на первой же остановке поезда Андрей под предлогом прогуляться сбежал. Николай туда-сюда по станции, да где его найдешь, поезд уже трогается, а места незнакомые, народ пришлый. Так и вернулся ни с чем. Мать от горя слегла, да недолго пролежала. Вскорости на кладбище снесли. Отец Степан перебрался к старшему сыну, (сноха Дарья недовольно губы поджала). Так и зажили. Степан старался жить в доме Николая тихо, не привлекая к себе внимания. Старик смотрел за скотиной. Правда корову Дарья доила, кроме нее никому не давалась. В хозяйку вредная. В этом году Степан намерился кабанчика к зиме откормить на свою пенсию. Славного поросенка он выбрал. Вес набирал, будто на дрожжах. Степан комбикорм и присыпку для поросенка не жалел. Круглый кабанчик рос. Дарья в мечтах уж по зиме сало засаливала, свиной рулет сворачивала, да фарш крутила. А тут такой облом.

Андрей появился неслышно и незаметно. Даже пёс не гавкнул. Степан возился в сарае, когда младший сын негромко сказал:

- Здравствуй, отец.

Степан, не веря глазам и ушам, машинально ответил:

- Ну, здравствуй, сынок, - затем, - ты что ль Андрей?

- Я, отец, это я.

- Господи, дождался, выйдем на свет, темно тут в сарае, – вышли на солнце. Степан осмотрел сына. Андрей стоял перед ним и насмешливо щурил глаза. Он был одет неплохо, не сказать шикарно, но добротно. Лицо повзрослело, хотя еще сохраняли мальчишеские черты. Отец, смаргивая предательские слезы осторожно обнял сына. Андрей прижал отцову голову к своему плечу. Постояли, пока Степан успокоился.

- Насовсем сынок?

-Да нет отец, завтра уезжаю, я же здесь проездом. Наша бригада в Салавате остановилась, дальше по газопроводу в Оренбург пойдем. В баньке помыться, да утречком на автобус.

- Тогда я сейчас. Дарья, Дарья! Андрей вернулся! Покорми, чем есть, пока я баньку затоплю.

Сноха выглянула. Опять недовольно поджала губы и неприязненно спросила:

- Явился… не запылился. Надолго?

-Да нет, завтра отчаливаю.

-Слава Богу. Вон ведра, воды принеси с колонки. Чайник поставлю.

Андрей безропотно загремел пустыми ведрами и принес воды. Вскоре чайник зашумел. Дарья угощала деверя, пока не случилось непредвиденное. Раздался поросячий визг. Невестку, как ветром сдула со стола. Выбежав во двор, метнулась к сараю, а там…!!! Свекор стоит, а у ног кабанчик ногами дергает. Тут то Дарья криком и зашлась. Андрей тоже прибежал и понял с первого взгляда, что отец в честь его приезда кабанчика завалил.

-Зачем, отец? Я, ведь только на один вечер приехал.

- А затем, что хочу всю родню собрать, вместе порадоваться, что ты вернулся.

- Да, ты совсем старый из ума выжил, такого порося на блудного потратил, - заверещала сноха, обливаясь злыми слезами, и пригрозила - вот погоди Николай приедет с работы.

- Ты, сноха, языком-то не очень. Это сын мой и твой деверь. Иди в дом, да угощение готовь, пока мы кабанчика опалим. Да подружек зови, одна не управишься, гостей много будет. Ну, долго будешь валандаться? – хозяйским голосом спросил свекор. Дарья попятилась, она сроду не видала таким Степана. Откуда столько твердости? «Ну, его к Богу, - пугаясь, подумала сноха, - пусть с ним Николай разбирается, его отец». Тем временем отец и сын опалили тушу свиную тушу, благо кабанчик был небольшой. Внесли в дом. Там уже молодухи набежали, Дарьины подружки, да соседки. В деревне только дай повод погулять, а добровольных помощников - пруд пруди. Уже салаты резали, открывали банки с соленьями, грибами, с огорода свежие пучки лука, редиски, укропа. Степан тем временем (откуда прыть взялась в старике) обежал всю деревню, назвал гостей. К вечеру стол был уже готов и родственники не спеша подтягивались к Николаевскому дому. Собирались кучками, беседовали с приехавшим Андреем. Уже темнело, а хозяина нет Николай задерживался на работе, известное дело. Степан, потеряв терпение, скомандовал «Прошу к столу!». Застолье началось. Поднимались тосты за возвращение, пеняли блудному, что так долго не подавал вестей. Андрей сидел рядом с отцом, видел его искреннюю радость. При этом жестоко корил себя за раннюю смерть матери и что столько принес огорчений родным.

Николай, усталый после работы ехал темной улицей домой. Водитель Павел толкнул его в бок:

- Никола, гляди-ка, не у тебя гуляют? Не знай твоя Дарья за другого выходит али отец женится? – хохотнул тот притормаживая. И, правда, дом весь в огнях. Народу много. Николай хлопнул дверью. Навстречу ему уже летела жена. Дарья затараторила:

- Николушка, наконец-то ты. Это не я, отец твой кабана завалил, гостей назвал. Я не виновата. Было начала возражать, так он рыкнул на меня, я уж забоялась. Ой, мамочки, кабанчика жалко. Николушка, - заревела жена.

- Да, погоди ты, - отмахнулся Николай, в его сторону спешил отец с Андреем.

- Здорово, брат, - протянул руку Андрей. Николай, молча смотрел на него. Отец толкнул его: Поздоровайся Колька, что как не родной стоишь? Родственники окружили их и выжидающе смотрели на Николая. Тишина. Тому стало неудобно и, он не протягивая руки брату, широко развел их в стороны приглашающе махнул:

-Здравствуйте, гости дорогие. Чего встали? Заходите. К столу, к столу. Я только умоюсь с работы.

Все зашумели и потянулись в дом стали рассаживаться по своим местам. Николай быстренько умылся в теплой еще бане и сел к столу. Дарья наложила еды. Старший ел неторопливо, поглядывая на младшего. Андрей чувствовал его тяжелый взгляд, хотел было выйти, однако отцовский взгляд не велел. Степан вытерся салфеткой вышел из-за стола, кивнул головой Николаю на двери. Николай дожевал кусок свинины, встал и неторопливо направился к выходу. Дарья встревожено посмотрела им вслед. Старший сын нашел отца сидящим на скамейке у ворот. Его присутствие в темноте выдавал красный огонек сигареты. Николай грузно присел рядом.

- Ты чего Николай с Андреем так немилостиво? Брат все-таки. В кои веки приехал, а ты как будто уксуса хлебнул.

- Ты отец еще расцеловать бы его велел. Болтался незнамо где. Мать из-за него в могилу сошла. Гнать бы его взашей, а ты тут его привечаешь. Сколько крови мне, тебе попортил.

- Правильно Николушка! Еще кабана такого завалили. Вот тебе и сало на зиму, вот тебе и рулет. А он завтра раз и исчезнет, а тут выживай, как хочешь, - затараторила незаметно подкравшаяся сноха, и завыла, - Детишек голодными оставил…!!!

- А ну, иди в дом сам разберусь, - цыкнул на жену Николай, та рассержено фыркнула и пошла от ворот.

- И, правда, отец, - вздыхая, сказал сын, - тут не знаешь с какого конца дыры латать, концы с концами связать, а ты такого порося потратил на бестолочь. Добро бы на пользу. Андрей завтра уедет и думать про нас забудет.

- Он, брат твой, Николай. Одна мать вас рожала. Это же радость, что живой и здоровый вернулся. Теперь, как он говорит, не пьет, работает. Девушка уже есть. Может к осени и свадьбу затевать придется.

- Лиха беда начало! Еще не оперился, уже гнездо ладит. Опять расходы на нас? Ни копья не дам, так и знай отец.

- Да не нужны ему твои деньги. Он уже заработал. Только вот свадьбу хотел бы в родительском доме справить. Вот и приехал спросить, как там дом, может помочь отремонтировать к торжеству.

- Правда, Николай, я только приехал узнать, что к чему, - раздался голос Андрея из-за спины. Он через ворота вышел и присел рядом с отцом и братом, - все-таки мамка так мечтала невестку в дом ввести.

- Ты бы лучше гад о ней раньше думал, когда ералашил по бомжам, - глухим от ярости проговорил Николай.

- А ну перестаньте оба, - приказал отец, - мать не вернешь. А вам дальше жить.

- Что теперь утопится что ли? – всхлипнул Андрей, - и так ночами не сплю. Снится она часто. Все спрашивает, когда домой приеду.

- Ладно, сынок, это она тебя звала в деревню. А ты Николай, прости брата. Это я прошу, отец твой.

- Пусть деньги за кабана вернет, коли заработал, к зиме хоть мясо купим, - опять раздался голос Дарьи из-за ворот. Подслушивала, однако. Андрей встал, вынул портмоне, зашуршал всеми деньгами что есть и протянул их невестке. Дарья не глядя, выхватила и понеслась домой, пока деверь не передумал. Степан вздохнул, поднялся и сказал:

- Ну, вот и ладно. Пошли в дом Андрей, сыро становится. Да гостей одних оставили.

Они направились к веранде, мужики дымили сигаретами и вели беседы. Николай остался один в темноте. Он не обиделся на отца с братом. Нет. Ему надо было посидеть одному, привести мысли в порядок. Тишина окутала деревню. Ночные птицы посвистывали в недалекой роще. Где-то вздыхала корова, и шебаршились чьи-то овцы в загоне. Из дома доносились приглушенные голоса гостей и взрывы смеха. Николай сидел, вспоминал детство, где он на санках катал Андрея, и на этой взгорке учил держаться его на лыжах. И как мать, распекая их за промокшие валенки, загоняла на печь и поила горячим молоком с медом. Давно это было. Николай унесся далеко в воспоминания, где все он еще мальчишка, а рядом брат. Чего-то не поделили, а мать, остановив ссору, внушала ему:

- Это брат твой младший. Ты должен оберегать его, заботиться о нем. Ты старший в роду после отца. Слышишь? – и так явственно прозвучали эти слова матери, что Николай вынырнул из воспоминаний и оторопело оглянулся. Неужели кто-то сказал вслух? Перед воротами и на скамейке кроме него никого не было. Сердце гулко стучало в груди. Николай покрутил головой, прислушиваясь к себе. Постепенно сердцебиение утихло и так покойно стало ему. И, правда, чего взбеленились из-за какого-то кабанчика? С голоду ведь не помираем. Только вот стыдно, навроде как брата обобрал из-за него. Вскоре заскрипели калитка.

- Николушка, ты чего сидишь один в темноте? Пошли в дом, гости требуют тебя, – сказала Дарья. Николай очнулся, встал. Боясь расплескать то блаженное состояние осторожно приобнял жену за плечи, и на пути к дому распорядился:

- Ты, женушка, верни-ка деньги Андрею. Срам с брата деньги за угощение брать.

- Еще чего? – возмутилась Дарья, - и не подумаю. Я уж с Ольгой договорилась о мясе, они половину борова отдают нам.

- Ты, сделаешь так, как я велел, Андрей на свадьбу копит, - тихо, но твердо сказал Николай. И столько было силы в его голосе, что Дарья от отчаянья расплакалась:

- Что за день такой сегодня? Свекор рычит, муж рычит, Никого подступа. Да, подавитесь вы оба, - жена вынула деньги и сунула мужу в карман. Николай чмокнул сопротивляющуюся супругу в щечку, вошел в двери и прошел к столу:

- Ну, гости дорогие поднимайте налитое, тост за моего брата Андрея. Слава Богу, живой здоровый вернулся.

Сидящие за столом зашумели, полезли чокаться. Отец благодарно улыбнулся, а Андрей несмело улыбнулся своей мальчишеской улыбкой. Затем был «посошок» и гости стали расходится. Не зима, а лето. Страда, работы завались. Наутро автобус увез младшего брата в Салават, а там дальше он покатил по матушке-России. На прощанье Андрей твердо обещал вернуться и справить свадьбу в деревне. Поверим обещанию «блудного»?