Тесно собаке в комнате, в старом промозглом хосписе. Голуби в лунном омуте песни поют о космосе, Мухи влетают в форточку: «Хай» тебе от поклонников!» Ангелы чешут мордочки, сидя на подоконниках. Смотрит на всех растеряно, зависть во взгляде вышита. Кажется - не растение, а не взлетишь повыше-то! В ухе свербит высотами, хочется в небо коршуном. Пчёлкой жужжать над сотами тоже ей не положено. «Кто он великий выдумщик, "Главный над эскадрильями?" В хоспис его бы вытащить, вдруг нарисует крылья мне. Боль заберёт нечаянно (счастье когда-то было ведь). Ноги вернёт хозяину, дело за малым – выловить! Значит, прорваться к выходу, лапы в пути изнашивать. Ангелы с жиру пыхают, вот бы хлебнули с нашего - Толстыми стали, ленными! Эх, проморгали прошлое… Нынче-то здесь, за стенами, служба им стоит дёшево. Чёрт с вами, спите, толстые. Вам не поднять хозяина. Помню, бежала вёрстами, в небо смеялась, лаяла… Таял хозяин куполом, белой снежинкой ласковой; В зиму летели кубарем, резали снег салазками, Падали в реку буйную, шторм побеждали аховый, Пели под шестиструнную, чай разбавляя сахаром. Ангелам было весело, резвыми были, жаркими. Двадцать второго вечером в пух разодрались ангелы, Сгинули той же полночью. Не было двое суток их. Скоро пять лет исполнится случаю с парашютами… Спят, не летают год уже. Крылья примерить хочется. В самую пору, то-то же! Станет собака лётчицей. Тссс, погодите, что-то здесь… что-то не очень правильно… Спите, не будьте жмотами. Ноги бы для хозяина». Над перелеском, хатами, над одинокой хижиной Выла стихи хвостатая, верная, тёмно-рыжая. Жалась к больному, гордому, грела крылами пыльными. Сказку слагал за городом "Главный над эскадрильями". | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
