Его звали Рума.

Сам он не помнил, как попал в зоосад – просто вдруг обнаружил, что сидит и тихо скулит. Шерсть его толком ещё не отросла, и больше напоминала пушок, а потому было очень зябко, и он даже переминался с лапки на лапку, попеременно отрывая их от жгуче-холодной земли, очищенной от снега. В тот день к нему приблизилось усатое чудище в двух огромных валенках, погладило морщинистой рукой, почесало под маленьким подбородком и произнесло:

- Надо же, он ещё молоком материнским пахнет! Ты откуда тут взялся, бродяга?

Рума не знал, откуда он взялся. Так вот взялся... Чудищем оказался сторож зоосада, который отзывался на кличку Семёныч и на самом деле был человеком. Семёныч тогда взял его на руки, засунул за отворот собственной толстой шкуры, которую носил поверх своего тела, и отнес в конуру.

С тех пор Рума жил в той конуре, где иногда собирались люди – Наталья Петровна, например, и её внучка Олеся. В первый же день девочка радостно сообщила, что скоро Новый год, когда сбываются самые заветные мечты и желания! Она даже ту ёлку, что росла у забора, нарядила разноцветными конфетами, потому что Дед Мороз охотнее приходит к тем, кто его ждёт и готовится к встрече. Правда, от конфет вскоре остались только яркие фантики, но Олеся уверяла, что не это важно. У Олеси была своя мечта, и у Семёныча была, и даже у директора.

И у Румы тоже родилась мечта.

Всякий раз, когда он выбегал за огромными валенками наружу, то заворожено наблюдал, как неподалеку статный лось бережно обнюхивал своего сынишку, а пятнистая рысь ласково направляла маленького Браса в нужную сторону своими большими лапами. Даже енот был под покровительством сородичей, и птицы на деревьях вместе весело щебетали, и тигры гордо расхаживали по вольеру.

А Рума рос один. Ему было тепло и уютно с людьми, но иногда представлялось, как же всё-таки было бы лучше в своей, собственной, настоящей семье.

Олеся очень много рассказывала про Деда Мороза: как он любит малышей и исполняет их мечты. Рума же про себя вздыхал в сомнениях: а придёт ли к нему Дед Мороз, чтобы исполнить желание? И громко ли будет стучаться Новый год в двери, как обещала Олеся? И не проспит ли Рума это мгновение?

Однажды утром девочка радостно провозгласила:

- Всё, Румчик, вечером Новый год!

Когда совсем стемнело, а люди разъехались, Рума устроился у окошка и стал ждать. Он смотрел на звёзды, на желтоватую луну и представлял себе Деда Мороза, казавшегося ему очень близким и родным; как они вместе станут прыгать и кувыркаться в свежем рыхлом снегу, выкапывать запрятанные кем-то косточки и носиться по полю за высоко парящим в небе ярким диском... У Румы появятся и братишки, и сестренки, и ему никогда уже не будет одиноко.

Предаваясь детским мечтаниям, Рума положил голову на передние лапки, закрыл глаза и незаметно для себя уснул. Через какое-то время порыв ветра снаружи взметнул вверх снежинки и повалил навзничь прислоненную к стене широкую деревянную лопату, которая с гулким стуком упала рядом с дверью.

Рума вздрогнул, проснулся, навострил ушки. Что это было? Кто стучался? Новый год? Тявкнув, щенок неуклюже спрыгнул с подоконника и подбежал к двери, обнюхивая её и виляя хвостиком. Но никаких звуков больше не доносилось, а из-под порога по-прежнему пахло родным зверинцем. Но ведь и Дед Мороз тоже ведь пахнет зверями, а как же иначе?

«Неужели я проспал его? Эй, Новый год, не уходи, я сейчас тебя впущу!» - хотелось крикнуть Руме, и он заметался по полу возле двери, пытаясь отыскать лазейку. Не найдя, щенок припустил в дальний угол конуры – к узкой и едва приметной между шкафами дверце, которую Семёныч иногда отворял, чтобы вынести мусор. Рума из всех сил начал скрести под ней лапами и кусать за деревянные края своими не совсем ещё окрепшими клыками.

Дверца поддалась, и он прошмыгнул через щель в мусоросборнике наружу. А там мела настоящая пурга. Рума оглянулся по сторонам – вокруг никого: неужели Новый год прошел мимо, не дождавшись его, и Дед Мороз не исполнит его мечту?

Рума ринулся мимо клеток, скамеек и ограждений и бежал так быстро, как никогда ещё не бегал в своей жизни: ветер пытался сбить его с пути, лапы то и дело поскальзывались, но он упрямо летел по дороге вперед, за Дедом Морозом и своей мечтой.

С каждой секундой ему становилось всё труднее. Через некоторое время, замедлившись, он свернул от ветра на одну из боковых тропинок. Прежде он никогда не бывал в этой части парка. Проковыляв до ближайшей металлической рамы, у кромки которой Рума заметил небольшое углубление в снегу, усталый и продрогший, он протиснулся в него и… оказался по другую сторону чьей-то клетки.

Послышалось рычание, и вдруг он увидел пару горящих точек-зрачков, которые, казалось, в один миг готовы были пронзить его пушистое тельце. Ещё через мгновение точки стали медленно приближаться, а свирепый предостерегающий рык – ослабевать.

И тут Рума увидел перед собой Деда Мороза!

Тот стоял гордо на четырёх мощных лапах, выпятив вперёд широкую сильную грудь, покрытую густой серой шерстью, и с неподдельным интересом сверху вниз смотрел на собачонку.

Руме не было страшно. Скорее, наоборот – спокойно и радостно. В этот самый момент он догадался, что вначале ошибся: перед ним был не Дед Мороз.

Щенок поднял свою мордочку вверх и доверчиво пискнул:

- Папа, ты за мной? Я так долго тебя ждал…

Волк склонил голову над маленьким пришельцем, обнюхал его, обернулся назад, к своим, откуда донеслось одобрительное шевеление мамы и приветливое повизгивание остального семейства. Затем он решительно и вместе с тем бережно обхватил своей широкой пастью Руму за его детский пушистый загривок, легко приподнял и понёс в тёплую и мягкую темноту их жилища.

Мерно покачиваясь под надежной защитой папиных клыков, Руме показалось, что его новая мама заботливо прошептала где-то совсем рядом:

- Осторожно, Амур, он ещё такой маленький!

И Рума уже точно знал: мечты детей обязательно сбываются. Новый год не прошел мимо, Дед Мороз исполнил его мечту – теперь и у Румы появилась самая настоящая и самая дорогая в мире семья.