Общежитие.

Вечереет, у всех уже горит свет. В некоторых окнах шторы с тюлевыми занавесками. Это женские комнаты. В некоторых треснутые стекла, заклеенные узким скотчем, вместо занавесок их отсутствие или узкие тряпки. Это мужские комнаты. В одной из них громко басит музыка. Камера «влетает» в другую мужскую комнату. Передрягин разгадывает кроссворд, Быстров играет в Doom на компьютере.

 

Передрягин (П) – Первая буква «д», последняя «к» 8 букв. Человек, рубящий…

Быстров (Б) (не отрываясь от компьютера) – ДРОБОВИК!!!

П – Хм… подходит. А напишем «дровосек»…

Б (с головой уйдя в игру) – Жил был у бабушки серенький козлик! Лови свинца, свинья!!! Ты… что творишь, тварь?! Ааааа!

 

Быстров в сердцах пинает системный блок компьютера, экран гаснет.

 

П – Объясняю еще раз: персонажи игры не живые! Они являются виртуальной проекцией…

Б – Да ну хорош ты! Лучше наладить помоги!

П – Это тебе гения просить надо. Только я не знаю, где он. Уж часа два как ушел.

Б – Пойду искать. Как же я без компьютера… курсовую-то сегодня доделать надо… (выходит).

 

Другая комната. Толстый студент Тетрадкин, достав пирожки и банку варенья, собирается пить чай. Раздается стук в дверь, он в панике начинает прятать все со стола. Дверь открывается, входит Быстров.

 

Б – Тетрадкин, а не в курсе, куда наш гений?.. (осекается, и ведет носом)

Т – К-какой? Светлов, что ли?

Б – Родители приезжали? (безошибочно достает из-под полотенца пирожок, и ест) Да, Светлов. Куда он ушел?

Т – Н-не знаю…

 

Тетрадкин пытается отодвинуть банку с вареньем ногой назад, за тумбочку, чем привлекает внимание Быстрова. Далее клиповый монтаж под бешеную музыку: Быстров открывает банку, несчастное лицо Тетрадкина, намазанный вареньем пирожок, довольное лицо Быстрова.

 

Б – Не знаешь, значит, где Светлов?

П (злобно) – Нет. Мы сами Книжкина найти не можем.

Б – А, ну ладно тогда.

 

Он выходит из комнаты, и идет по коридору. В комнате № 330 грохочет музыка. Он хочет в нее постучать, но со словами: «Не, курсовую надо делать», идет дальше.

Другая комната. На столе романтичная «полторашка» «Красного востока». За столом Волокитин и Иванова. Они вот-вот поцелуются. В комнату без стука заходит Быстров.

 

Б – Здорова! Не помешал? (отхлебывает пиво из бутылки) А где Светлов?

В (с намеком, недовольно) – Мы не знаем!

И – Ой, а что, Светлов пропал? Он вроде бы такой аккуратный, домосед!

В – А эти умники вообще активировались. Часа два назад наш отличник ушел – и с концами. А мне курсовую завтра сдавать. Я без него расчет не сделаю!

И – А может, они в туалет вышли?

Б – Вдвоем? На два часа?

И – Ну в умывалку…

В (гладит ее по голове) – Быстров, ты нам не мешай, мы тут как раз уроки учили, ну… понимаешь?

Б – Ааа, так бы и сказали. Ну, я ушел.

В – Слушай, если нашего отличника встретишь, Писарева, скажи, чтоб домой бежал! Ну… минут через тридцать… сорок…

 

Быстров выходит в коридор, стучится в комнату напротив. Оттуда осторожный шепот Лоскутова:

 

Л – Кто там?

Б – Быстров я!

 

Лоскутов открывает дверь, там еще трое друзей, на столе пиво, рыба. Играет гитара. Быстров заходит, садится.

 

Л – У Витальки День Рожденья!

Б – Я на полчасика, по-любому! Я Светлова ищу.

Л – Ну ты и хрюндель! А мы своего ученого тоже потеряли. Давай через полчасика вместе искать пойдем! А то у нас контрольная завтра…

 

Снова быстрая смена кадров под музыку Раммштайн: крупным планом часы, открывание очередной бутылки, гитара, смеющиеся лица, на часах время, на час большее, чем вначале. Все со смехом выходят в коридор. Идут, заглядывая в разные комнаты. Так они доходят до 330, в которой грохочет музыка.

 

Л – Слушай, ну их, этих умников! Айда к народу, поколбасимся! (стучит в дверь, но там не слышат).

Б – Да неее… курсовой…

Л – Да ладно!!!

 

Он стучит сильней, дверь открывается. Картина: Сидят Светлов, Писарев, и еще несколько отличников за столами, читают лекции. Перед дверью стоит громко играющий «Фабрику звезд» магнитофон.

 

Б – Народ, ну вы че? Вас же все ищут!

Л – Е-мое! Ребят, у нас же контрольная завтра!

Светлов (толкает в бок Писарева) – Вот видите, Александр, я же говорил – надо было классику включать. На Моцарта они бы точно не зашли.

Писарев – Не скажи. Моцарт для этого слишком... глубок. Но тем не менее, три часа вещь работала!

 

Титры.