Потаенное судно.

Рассказ.

 

Легкий бриз играл бликами на волнистой поверхности огромного водоема. В этот чудесный летний день вода Серебряного озера была на столько прозрачной, что даже старые карпы, видавшие за пятьдесят лет своей подводной жизни многое, степенно подходили к поверхности, а затем, ткнув носом солнечного зайчика, игриво и стремглав уходили на глубину. На середине озера четырех весельный ялик с яхты его величества императора Александра III., легко скользил по водяной глади. Матросы в белоснежных робах слаженно работали веслами, одновременно припадая всем телом в такт мощного гребка по команде бравого боцмана.

Сам государь и царица Мария Федоровна в прогулочных летних костюмах расположились в шлюпке лицом к форштевню (носовая часть судна – зам автора) и молчали. Взволнованная царица одной рукой освещала себя крестным знаменем, а другой сильно сжимала могучую руку царя, как только зловещая тень неведомого доколе металлического чудовища скользила под днищем в кристально чистых водах озера. Государь весело смеялся, то и дело наклонялся за борт, и над озером проносился его раскатистый голос:

- Ах, Степан Карлович, молодчина, порадовал! Ну и Джевецкий, напугал сударыню. Напугал? – и нежно обнимал супругу за плечи.

- Александр, умоляю на берег! У меня сердце остановится от этого монстра! - И не дождавшись команды мужа , сама распорядилась о повороте к пристани.

Матросы навалились на весла, стремясь обогнать темный силуэт под водой. Но через пять минут становилось ясно, не смотря на обещания императора поставить каждому гребцу по штофу водки, состязание будет проиграно вчистую. И лишь спустя четверть часа царская чета, поднимаясь по трапу на пирс, с любопытством рассматривало сигарообразные обводы необычного корабля крепко обжатого пеньковыми канатами.

Венский вальс кружил над серебряным блюдцем озера; в беседках ухали салюты шампанского под восторженные возгласы молодежи; веселый смех царской челяди, снующей в прятках между золотистыми стволами сосен, изредка прорезали совершенно незнакомые звуки из утробы странного судна.

Мария Федоровна от раскатистого грохота открываемого люка вздрогнула и перекрестилась: «Боже, спаси и сохрани! Это нечто плывет на поверхности совершенно так же, как и любой нормальный корабль. И, однако, оно менее чем в минуту исчезает бесследно под водой... Еще ни один затонувший корабль не всплыл самостоятельно кроме этого. Однако он сам возвращается с «того света», побывав по ту сторону видимого нам мира, как это делают призраки и оборотни. Ох, принесет сие дьявольское изобретение горя на море, - хотела сказать об этом императору, но не успела. К ее ногам бросился молодой человек, и, не вставая с колена, протянул великолепный букет орхидей: «Это дань Нептуна Вашему Величеству».

- Браво Джевецкий, браво! – Веселый и громогласный возглас императора под продолжительные аплодисменты свиты вырвал царицу из оцепенения.

Мария Федоровна растерянно приняла цветы и попросила молодого человека подняться: «Что подвигло вас изобрести столь опасную и даже мистическую машину, Степан Карлович, если я не ошибаюсь?

- Если верить Аристотелю, то еще Александр Македонский спускался под воду в стеклянной бочке с вполне боевой целью — на разведку боновых заграждений перед входом в порт Тира. История так захватила меня, что мечта стала явью, ваше величество. - Юноша поклонился и сделал шаг в сторону, от напирающего сзади военного министра.

- Вановский прошу озаботиться спешной постройкой тридцати, нет пятидесяти лодок Джевецкого. Подводные лодки нам нужны, особенно после победы генерала Комарова на афганских позициях, от чего англичане прямо взбеленились на меня, войной угрожают. Но на море из-за нового оружия будет господствовать только Россия! Каков молодец, а Мария! Обещал порадовать потаенными кораблями и порадовал к сроку, - император с силой сжал руку подводника. - Что нам Македонский, боевые корабли глубин на Руси пошли от Ефимки Никонова –простого плотника, чей проект одобрил Петр I. Причем не просто одобрил, а сам испытал в одном из парковых озер Сестрорецка. Там было баловство - весла под водой, а здесь на Серебряном прогресс – электрический двигатель! – Царь заговорщицки подмигнул герою дня, скромно потупившему взор.

- Не уж то, батюшка, и вы собрались под воду к Нептуну за орхидеями?! –весело рассмеялась царица, прижимая к посветлевшему лицу букет цветов. Взяв под руку военного министра Вановского, она в окружении генерал – адъютанта и прелестных фрейлин направилась на берег, где отдыхала молодежь. Довольный Государь - император поправил усы и распорядился немедленно подать водки…….

 

Старов услышал, как она тихо прикрыла дверь и, крадучись, прошла по ковру к столу. Оглядываться не имела смысла, в этом огромном, пустом доме они вдвоем уже три дня. Отношения в стиле «Free Love Friend» были очередной выдумкой, ее капризом, ее вызовом бывшему мужу. Виталий помнил тот разговор: «Олег просил тебя срочно приехать к нам». На вопрос, что случилось? Сотовый мигнул в ночи лазурным экраном с номером телефона его бывшего командира.

На мониторе появилось оранжевое пятно от света торшера; зашуршали полосы открываемых жалюзей, и свежий ветерок ворвался в комнату, перелистывая заправленную в принтер стопку бумаги.

- Сотни тревожных глаз высматривали с высоты марсовых площадок и из корзин воздушных шаров: не вынырнет ли где из-под волны длинношеяя головка с огромным циклопическим глазом. За ней, словно капюшон кобры, вздувался белый бурун. Лучше было повстречаться в пустыне с коброй, чем в открытом море с перископом, - ее грудной голос мелодично и размеренно, почти по слогам, разнес по темным углам наброски его новой повести.

Старов сидел с закрытыми глазами и слушал. Он умел слушать. Она умело красиво читать. Тысячу лет назад многие говорили, что они созданы друг для друга, но судьба решила по-иному. Он стал свидетелем на той веселой, удалой свадьбе, а Олег женихом, но никак не наоборот.

Она читала фрагменты повести, а его мысли возвращались к завораживающей, магической картине хода торпеды в кильватерной струе кораблей. На огромной скорости змеей преследовали они гордые, но уже обреченные силуэты условного противника. Разноцветные шлейфы падающих на их палубы ракеток, выстреливаемых автоматикой из практических боеголовок, приводили в плохо скрываемый восторг обычно сдержанных адмиралов, толкающихся на мостике.

- Да, если бы в войну иметь такие торпеды! Подать коньяк и дробь стрельбе. Чебанов, нас всех своей прекрасной торпедной атакой уже отправил на закуску к крабам! - бодрым на удивление голосом распорядился Главком ВМФ, маленький, совсем старенький дедок с огромными гербами СССР на погонах. Главком любил подводников, поэтому многих командиров знал лично и относился к ним с родительской опекой, хотя сам в войну был катерником.

Стрельбы кислородными торпедами на дальних полигонах акватории Балаклавы стали тогда поворотными в судьбе Олега Чебанова, капитана 3 ранга – командира дизельной подводной лодки Краснознаменного Черноморского флота. Иметь такой успех на приз Главкома ВМФ, проводимый одномоментном исчислением по Гривиничу на всех флотах, да еще и присутствии самого адмирала, означало космический взлет в карьере.

 

Старов почувствовал ее горячую ладонь на запястье. Рука послушно подчинилась, и курсор остановился на следующей главе. Ее волосы упали на его голые плечи и красивый, сильный голос, слегка приглушенный зазвучал совсем близко над ухом: «Ужас охватывали англичан после того как в 1914 году германская подводная лодка «U-9» потопила сразу три английских крейсера. Морские бои из линейных стали превращаться в вертикальные: смертоносные снаряды понеслись из глубины на поверхность и с поверхности в глубину. Подобно самолету — с появлением бомбардировщиков граница между фронтом и тылом несколько стерлась,—подводные лодки свели это различие на море. Капитана, увидевшего вдруг, как из воды появляется и вырастает черная глазастая округлая рубка, похожая на тело спрута без щупалец охватывала невыносимая тоска и полная безнадежность. Правда, в те времена — в начале века — субмарины относились к своим жертвам с некоторым рыцарством: перед торпедным залпом давался сигнал: «Спустить шлюпки. Команде и пассажирам покинуть судно». Капитана вместе с судовыми документами забирали на подводную лодку….""

Старов сидел неподвижно с закрытыми глазами и слушал, а память, нанизывала одну за другой картинки их прошлой жизни. Такой разной и вместе с тем одинаковой для всех военных.

 

Московский вокзал издали гудел встревоженным ульем. Они с Таней, молоденькой студенткой ленинградского университета, чуть было не опоздали к приходу Красной стрелы, когда, перескакивая через разводья луж, бежали по Лиговке встречать Олега. Старов уже год учился в академии, когда в нее приехал поступать Чебанов, командир его подводной лодки после успешных стрельб на приз Главнокомандующего ВМФ.

Она нежно прижалась к небритой щеке и тихо спросила: «А про что эта повесть, я как первый читатель и издатель должна знать».

Он повернулся в пол-оборота и нежно поцеловал в чуть припухшие губы.

- О первой мировой войне, о трагичной судьбе царской семьи, отказавшейся от предложений адмирала Колчака быть переправленной на подводной лодке в Англию. – Задумчивый взгляд голубых глаз в обрамлении милых морщинок был устремлен в сереющий квадрат настежь распахнутого окна.

Летели дни, крутясь проклятым роем...

Вино и страсть терзали жизнь мою...

И вспомнил я тебя пред аналоем.

И звал тебя, как молодость свою.. – устало вздохнула и убрала руки с его плеч. - Я думала новая повесть о нас, а ты снова о войне.

- Татьяна, почему мы расстались на 20 лет, и почему Олег? – Старов взял в руки начатый бокал вина, отдающего в мерцаниях монитора завораживающим цветом рубинов .

- Потому что он - К-о-м-а-н-д-и-р!

Уж не мечтать о нежности, о славе,

Все миновалось, молодость прошла!

Твое лицо в его простой оправе

Своей рукой убрал я со стола. А. Б-л-о-к. - Доброй ночи, а скоре уже утра, товарищ капитан 2 ранга – запаса. – Дверь бесшумно закрылась, и проказник ветер быстро и заново сосчитал листы в принтере.

 

Командир прильнул к перископу и, не отрываясь, четко отдавал негромкие, но внятные команды: "Боцман держать дифферент один градус на нос. Быструю на Товсь!". - Пот ручьем бежал за ворот тропической робы. Старов, готовь группу боевых пловцов на выход через второй торпедный аппарат. Подожди, кажется идут мать их! Смотри, - Олег резко отстраняется от окуляра и массирует веко уставшего глаза.

Невзрачный Южный Крест едва виден над горизонтом. На берегу вспыхивают огни небольшого ангольского городка - Намиб. Шума океана, накатывающего на африканскую землю, конечно не слышно на перископной глубине. Но в наушниках акустиков его ровный гул прорезается новыми звуками. Каштан щелкнул: "Центральный, акустик! На курсовом - 15 правого борта слышу шум подвесных моторов катеров".

Старов быстро переводит перископ в указанном направлении. Десантные лодки специального отряда южноафриканской армии УНИТА отваливают от темного очертания танкера и мелкими точками летят к устью реки Жираул, втекающей в океан, оставляя за собой белые буруны, светящиеся по лунной дорожке волшебным бирюзово-розовым светом. Подводники знали, что цель подобных военных акций была всегда одна - если не прекратить, то существенно затруднить поставки советских военных грузов из порта Намибе вглубь страны, чтобы облегчить ведение боевых действий движению УНИТА. Важным обстоятельством предстоящей операции было определение место высадки диверсионных групп с последующим их уничтожением советскими боевыми пловцами.

- Срочное погружение! Убрать перископ, заполнить быструю! (цистерна быстрого погружения - зам. автора). Боцман погружаться на глубину 30 метров! - Череда команд, ответных докладов, звонков и колоколов громкого боя слились в единую какофонию звуков.

- Давай, брат пора! Времени на все - про все у тебя час. - Олег, отводя глаза, как - то суетливо прижимает Старова к себе и отпускает, юркнув в рубку к штурману.

Лазурная, фосфоресцирующая вода перекатывается в маске и щиплет в носу. Старова втаскивают в лодку, и Серега с Виктором бесшумно гребут к берегу. С первого взгляда задача кажется предельно простой: первая группа закладывает мину-ловушку в месте высадки десанта, а вторая из пяти человек добивает после взрыва черножопых головорезов на берегу, но на самом деле требует тончайшего мастерства от закладки боевой мины, до скоротечного рукопашного боя. Старов лежит на дне резиновой лодки и смотрит в южное небо с мерцанием единичных звезд в расщелинах невидимых в ночи туч. - Судьба, что это? Испытание, сценарий, написанный творцом или стечение обстоятельств. Может быть просто ее нет судьбы то, и тащишь на плечах ношу долга, обусловленную красивыми словами честь и воинская присяга.

 

Виноват был его мичман, который не застопорил крышку торпедного аппарата, и минер пловцов сломал из этого ногу на последней тренировке по выходу из аппарата в боевом снаряжении. Больше минеров на лодке кроме Старова и Олега не было. Возвращаться на базу было нелепо, когда время перехода до берегов Анголы составляла два дня. Командир принял решение быстро, он просто сказал: "Виталий кроме нас с тобой аквалангом в такой степени из экипажа не владеет никто, да и мина особого отношения требует. Надо, старик, просто надо!"

От такой просьбы под ложечкой засосало, и предательская мысль мышкой юркнула и побежала в мозгу, порождая прилипчивый страх: "Какого лешего я вечно крайний, теперь точно абзац. Минер ошибается раз, вот уж точно, когда становится минером".

Мысль металась, искала выхода, потому что страх обволакивал и подавлял. Но рассудительная и всегда логичная совесть не давала скатиться до унизительной трусости. Она тихо рассуждала: "Во - первых, ваши подчиненные - ротозеи вывели спеца по подрывному делу у боевых пловцов; второе, как вы будете, товарищ капитан - лейтенант, ребятам смотреть в глаза, если откажетесь, ведь Олег не приказывает, а просит тебя выполнить поставленную задачу; и третье на кой надо носить значок кандидата в мастера спорта по подводному плаванию? Да, формально не твое это дело, записи в вахтенный журнал никто в подобной ситуации делать не будут, но как дальше жить на свете собираетесь со мною, ее величеством - Совестью".

 

Огромные ленивые морские черепахи с панцирями размером с журнальный столик лениво расползаются по сторонам, пропуская моряков на берег. Удивительным запахом пахнет примятая трава жирикау, маскируя мину - Самая лучшая приправа для отварного мяса, - шепчет в ухо Серега, набивая ее за резиновый панцирь скафандра. - Блядь буду, с кока плафон сухого стрясу. - Готово, уходим! Из-под ног в темноте расползаются питоны, вышедшие на свою ночную охоту; сонно плещет рыба в русле реки; три темных силуэта, похожих на инопланетян скользят из тростника в воду и исчезают, оставив на чужом берегу смерть. На войне, как на войне!

 

Где-то в прихожей звонит беспрестанно телефон. Старов допивает бокал вина и подходит к окну. Телефон звонит и звонит. Она не подходит к аппарату, а он тем более. Кто он в этом доме, просто стареющий бой Friend. Огромный багровый круг солнца стремительно всплывает из воды Серебряного озера. Впечатление такое, что там, где солнечный круг появляется из воды, кажется, что она должна закипеть и взорваться бешеным выбросом серебряных искр. Но ничего этого не происходит; телефон замолкает; и в раз птичий гомон вместе со светом заполняет большую комнату. Старов подходит к столу, подводит курсор "Выделить ВСЕ" и уверено с силой нажимает Delete.

 

(Движение за полную национальную независимость Анголы, которому помогали США, ЮАР, КНР в период холодной войны - зам автора)