Он пришел на болото еще рано утром, когда солнце только появлялось из-за кромки деревьев. Казалось, что болота окружает огромная стена. Живая стена деревьев. Они стояли так близко друг к другу, что Альфреду было трудно найти удобное место для съемки: ветки закрывали болото, вдобавок, поднимался туман. Липкий. Белый. Он словно паутина опутывал деревья. Стало прохладно. Альфред закутался поплотнее в свой плащ и принялся ждать. Ему не доставало никотина, он не курил уже с самого утра. Говорят, духов пугает сигаретный дым. А Альфреду обязательно надо было их увидеть. Мало того, заснять на камеру.

 

Альфред достал из рюкзака термос. Запахло кофе. Альфред опустился на сырую землю и принялся ждать. В лесу было очень тихо. И темно. Справа камера. Слева деревья. Впереди тоже. Туман все больше сгущался. Он скрыл деревья так, что были видны лишь стоящие очень близко. Словно их нарисовали на белой бумаге. Остальные растаяли в тумане. Альфред перебрался поближе к камере. Ему стало не по себе. Он представил, что на него со всех сторон смотрят. Что за ним наблюдают. Позади раздался треск. Альфред обернулся. Никого. Только туман. Треск с другой стороны. Альфред попятился. Он вертел головой, и не мог понять с какой стороны раздался звук. Он посмотрел на камеру. Она стояла на том же месте. Вот только объектив смотрел прямо на него. За камерой, в глубине белого тумана кто-то взвыл. Это был плач банши. Плач, предвещающий смерть. Альфред упал на спину. Земля была мокрая и холодная. Пальцы Альфреда утонули в грязи. Он почувствовал, как земля своими острыми когтями цепляется за него. Как она тянет его, поглощает, открыв для него свою пасть. Альфред попытался вырваться. Но туман давил на него своей мокрой тяжестью. Грязь добралась до его пояса. Альфред рыскал взглядом вокруг, пытаясь разглядеть в тумане хоть что-то, за что можно схватиться. Перед ним маячила лишь видеокамера. Он вспомнил, что не включал ее, хотел дождаться вечера. Но сейчас камера работала, молчаливо следила за ним стеклянным глазом. Альфред погружался в трясину.

По шею.

Ниже и ниже.

 

Лунный свет тонул в мутной воде. Банши кружили в центре огромного болота на окраине леса. Они пели песню. Песню, понятную только им, и никому больше. Они плакали, и плач их был печален.