Виталий Гайдачук

 

"Или, Или! лама савахфани?"

 

Мухи роились, пируя на ранах открытых.

Стражник глумливо мочился и ржал мясолице-

Высился рыжей громадою, оспой изрытой.

Рыхлый священник устал и молиться и злиться.

 

Сгустками крови тщедушно захаркался пленник.

Потно прилип оселедец на бритый затылок.

Пытан, избит, но по-прежнему не на коленях.

Пала звезда и зависла кометою стылой.

 

Плотник приладил бревно перекладины накрест

И застучал топором по гвоздям деловито.

Карла невзрачный, в носу проверяющий нарезь,

Пробормотал приговор безучастно... для вида.

 

У осужденного мысли бессвязны и лепет-

Непонимающе смотрит- не молит пощады.

Сонцем оплавленным с мятой кирасы ослепнув,

Войска небесного ясно увидел армады.

 

Рук распростертых объятия в петлях верёвок

Небу открылись навстречу отчаянным зовом.

Жало копья плотоядно сверкнуло на древке,

Зарясь на плоть, что открылася жадному взору.

 

Вскрикнула жертва и злобно оскалился стражник-

Бронза гвоздей закровила и хрустнули пясти.

Редким зевакам был день ожидания скрашен-

Выл осужденный- рабы наслаждалися властью.

 

Воин вгонял костыли исступленно, до шляпок.

Кости дробились, но небо взирало бесстрастно.

Вновь неприкаянно брел Агасфер пыльным шляхом.

Ветер сушил его слёзы -раскаянья стразы.

. . .

 

Ч е м т а к п и с а т ь о Н ё м, л у ч ш е н е п и с а т ь н и ч е г о.

 

Азох ун вей *

 

Мухи пировали на открытых ранах,

На закрытых ранах трудно пировать,

Мясоглазый муха, осмелевшей спьяну,

Пригласил другого муха танцевать.

 

Вместе с мухой высился рыжею скотиной

Стражник, - битый оспою, материл Отца,

В это время не было милой гильотины,

И распятье пятилось от его лица.

 

Рядом вяло каялся безутешный пленник, -

Первый из пресвитеров партии литой,

Он душою маялся, но не мог священник

Помочиться с верою на земле святой.

 

И ещё из плотников, с деловитым видом,

Тот, что в Буратино превратил красу,

На бревне неистово начертил обиду

И ушёл антихристом ковырять в носу.

 

Было жутко новое в этом наслаждении,

Молоты суровые плакали потом,

Не вгоняли варвары, даже в наваждении,

Бронзовые гвозди диким топором.

 

Звёзды низко падали, зависая каменно,

Злобно оскалённую раскрывая пасть,

А звезда восточная говорила пламенно:

"Помогите сёстры мне, я хочу упасть!"

 

Солнце, оплавлённое с мятою кирасою,

Ослепило видимость в жаркой суете,

Но войска небесные здоровенной массою

Разглядели, ясные, что же на кресте.

 

А к кресту приколоты выли осуждённые,

Так, что чуб потеющий на затылке ник,

И зеваки редкие, словом возбуждённые,

Вскрикивали, бедные, и лысели вмиг.

 

Плоть земли отчаянно билась под копытами,

В небе плотоядное слышалось "хи-хи",

Агасфер, раскаявшись, стал антисемитом,

И привёл к распятию стразные стихи.

 

_____________________________________

* "Азох Ун Вей - героически распятый народный поэт Китая", - голос из толпы.