ПЕРЛЫ ДЯДИ МИШИ

 

Процесс мышления у моего старого знакомого, дяди Миши, идет беспрерывно – стоит только посмотреть на движение морщин на его лице, на брови, то и дело взлетающие вверх (так срывается с песка спугнутая чайка), на сухонькое плечико, что то и дело поднимается к уху, выражая недоумение... Потом мысль оформляется настолько, что требует выхода, требует собеседника.

-Интересно, - вдруг роняет старик после пятиминутного молчания, - интересно...

-Что, дядя Миша?

-Вы заметили, что среди женщин нет ни одного философа, зато террористок сколько угодно?!

 

*

 

-В любое время люди должны за что-то держаться, - сообщил он на следующий раз, - то ли за чью-то бороду, то ли за чьи-то усы. А бывает такое время, когда бороду отпустят, а усы еще не нашли...

 

*

-Политика – это игра, которой большие государственные чины забавляются со своими народами, и называется она «Ну-как угадай!». Угадай, мол, где я соврал, а где – нет. Надеюсь, мол, что главного ты все равно не понял, и за язык меня не поймал.

*

 

 

-У мужчины, - объявил вдруг дядя Миша, - должно быть несколько жен!

-Что так?

-Объясняю. Когда вы к старости обзаведетесь кучей болячек, вам нужно иметь рядом человека, которому можно на них жаловаться. Но столько жалоб одна женщина не выдержит. Султаны, оказывается, думали наперед, когда заводили гарем...

 

 

*

 

-А! – сказал дядя Миша неизвестно чему и махнул рукой.

 

*

 

-Что на меня не смотрят лет уже 20, я привык. Но чтобы ТАК не смотрели! Как будто меня вообще уже нет. А ведь я есть, есть! Ну, был. Могу дать честное слово – был! Я женат, у меня дочь, сын, внук – они свидетели. Я переехал – там меня вычеркнули из всех списков, здесь – не записали? Или что-то случилось?

А-а, знаю. Когда мы летели в самолете через океан, я выпал. И все еще падаю, падаю, падаю. Или уже парю. Над океаном...

 

*

 

-Было бы правильнее, - сказал однажды дядя Миша в противовес известной фразе, - было бы правильнее, если бы деньги все-таки пахли. Чтобы они нестерпимо воняли грабежом, убийством, обманом, рэкетом...

 

*

 

-В этом мире откровенны только пьяницы и хорошие писатели – и те, и другие, бывает, выкладываются до дна. Но уж точно не откровенны ни на минуту политики и священники. Вот уж кому нельзя ни верить, ни доверять!

 

*

 

-Как-то мы ехали в машине из одного американского города в другой. Машину вел наш приятель, который уехал в Штаты давно и успел стать здесь каббалистом. Понятно, что он говорил только и только о каббале. Когда ты о ней слушаешь, думаешь: я жил или только начинаю?.. С нами сидел наш 12-летний внук, сбежать он не мог, ему пришлось слушать.

Утром внук, любитель мультиков, рассказал мне, что спал очень плохо, - за ним всю ночь гонялись престранного вида инопланетяне, в которых он узнал в конце концов каббалистов...

 

*

 

-Религия, - проронил он в следующий раз, - она вроде маринада, в котором выдерживают мозги.

 

*

 

-Когда человек зевает, - как-то вечером уже, зевая, объявил дядя Миша, - он воссоединяется с Космосом. Так что...

 

*

 

-Сколько я ни смотрю на чужую семейную жизнь, столько раз я чешу свою макушку... – объявил дядя Миша и не сказал больше ни слова.

 

*

 

-...и вообще я думаю, что миру нужны новые Десять Заповедей!

 

 

*

 

-Мозги, молодой человек, - назидательно сказал мне дядя Миша в следующий раз, - как кухонный нож: их нужно каждый день острить.

 

*

 

-Великого физика, одного из «авторов» атомной бомбы, упрекнули в том, что их бомба – чудовищное изобретение. «Что вы, ответил он, это просто хорошая физика».

Физика, наверное, может быть «хорошей» и «плохой». Но нет ничего хуже цинизма.

 

*

 

Как-то сидели с дядей Мишей поздно вечером в парке Кольберта. Он поднял голову к темно-темно-синему куполу над нами и сказал:

-Небо наше уже осыпается... Как старый ковер. Смотрите – блестки с него слетают... Очень древнее наше небо...

 

*

 

-В каждой шутке, - сказал как-то дядя Миша, – как известно, доля правды; в каждой «правде» – доля шутки, и долю эту нужно уметь заметить и немедленно ее сообщить.

 

*

 

-Конечно, все, что мы читаем сегодня в газетах, кажется нам в той или иной степени разумным. Одним больше, другим меньше... Но скажите мне – люди, которые читали газеты во времена Гитлера и Сталина, Мао, Пол Пота, Ким Ир Сена (а теперь Ким Чен Ира, Каддафи, Сапармурата Ниязова...) и т.д. - они ведь тоже считали (и считают) разумным то, о чем там говорилось?..

 

*

 

-Идешь по Брайтону, где живет много наших стариков, идешь мимо то одной, то другой одной группки, и слышишь:

-Это самое главное...

-Это самое главное...

-Это самое главное...

Ясно, говорят о здоровье.

А потом:

-Это же счастье.

-Это же счастье.

-Это счастье...

Что же такое счастье?

Своеовременный «стул», оказывается.

 

*

 

-Если б я был богатым человеком, я завел бы газету с названием СУЕТА. В ней печаталось бы то же самое, что и в любой другой газете, но люди, по крайней мере, понимали бы, чего стоят политика, все их сегодняшние заботы, тревоги, сумятица, - то, от чего они кипят, волнуются, бесятся, если над всем будет светиться мудрое слово СУЕТА...

 

*

 

-Мой знакомый психиатр пожаловался:

-Тьма, оказывается, нераскрытых талантов среди наших пожилых иммигрантов. Жалуются и жалуются на сны – видится им, что они то и это, что они великие изобретатели, шахматисты, министры, полководцы, художники, бизнесмены-миллионеры и даже миллиардеры, как Пол Гейтс или Доналд Трамп...

 

*

 

-Дядя Миша, вы так хорошо сохранились для своих лет. И ходите быстро, и делаете все по дому, и соседу помогаете. А главное – сохранили живость ума...

-Рыбалка, - ответил дядя Миша, - рыбалка! Раннее утро, свежий воздух, лиман, круги на воде, бычок на крючке... А насчет живости ума, как вы сказали, то я вам объясню ее вот как. Вам приходилось тянуть бычка из воды в шлюпку? Видели, как он вертыхается и бьется? То же и со мной. Меня вытащили их моей родной стихии, Одессы, вот я и вертыхаюсь изо всех сил. Что мне остается?

 

*

 

-Вы сегодня выглядите, как граф Монте Кристо, - сказал мне дядя Миша.

Я было разулыбался, но старик разъяснил мне:

-Как граф Монте Кристо. Но до того, как он нашел клад...