А война разрождалась дешевой бранью самодельных пуль, смертельно раня, всех, кто был не согласен, кто вышел из строя. Кто любил и себя, и других. Кто не рушил, но строил. Кто смешно, по-мещански молился богу. Представляя его надзирателем строгим. И ходил на работу 5 дней в неделю. Этот смешной обыватель расстрелян беспринципною хищницей, жаждущей крови. Она доит ударными литрами. И простое желание жить распинает ногами в сапогах. Оцинкованным гробом, как телеграммой, присылая мне на дом. В раз постаревшая мама кричала, и билась с ней насмерть за сына. И в тонких запястьях рождалась, любовью вскормленная, сила. Мне все это было невыносимо смотреть. И я, наплевав на небесную манну, возвращаюсь домой. «Здравствуй, мама!..» |