Все-таки желание работать – это в некоторой степени атавизм. С тех пор, как то, что слезло с дерева перестало быть обезьяной, оно вполне обдуманно не хочет работать. Вероятно, это естественный процесс. Ну, сами судите – пока не было орудий труда, не надо было трудиться. Как только появились орудия труда – стало необходимо трудиться, иначе куда их деть? А значит, никакого желания работать у человека появиться не могло. И только острая необходимость что-нибудь есть заставляет нас верить в то, что мы созданы Богом, а следовательно любим трудиться. Посмотрите на свою ладонь (правую или левую, - ту, которую еще можете рассмотреть). Вот линия жизни, вот дорога судьбы. Вот бугор Венеры… Где линия работы? Где борозда труда, я вас спрашиваю? В том-то и дело. Может эта несжатая полоса где-то среди извилин? Если да, то тогда она надежно упрятана в недра черепной коробки, и дает о себе знать только в случаях, несовместимых с жизнью.
Интеллектуальный и(или) творческий труд менее всего может таковым называться вообще. Работа, как и свобода, это осознанная необходимость. Разница между свободой и работой заключается в том, что свободу можно хранить внутри, работу можно только выдавать наружу. Ибо внутренний труд – он конечно благороден, но непродуктивен. Еще О. Уайльд понял, что «всякое искусство совершенно бесполезно»…Бесполезно, но не бесценно. Не бесценно, потому что подлежит той или иной оплате. Противоположную позицию могут отстаивать либо авторы, достающие свой бутерброд из других источников, либо убежденные художественные кокетки, что, впрочем, на самом деле одно и то же. Меня, например, всегда радует формулировка у многих молодых авторов, да и не очень молодых, «пишу, потому что не могу не писать». Радует и восхищает. Потому, что я вот, например, не писать могу. Вот не есть – не могу. Не зарабатывать деньги – не могу. А вот не писать могу запросто. Ежели бы, скажем, кто бы мне платил за то, что я писать не буду, получил бы в моем лице потрясающего работника. Я бы с удовольствием не писала за деньги. Я вообще очень многое могу за деньги. Я очень многое могу за деньги делать, но еще больше могу не делать. За те же самые деньги. А еще лучше за большие. Поэтому всегда впечатляет, когда кто-то обязательно должен что-то делать, даже без денег. Эдакий внутренний порыв, я бы даже сказала, позыв, я бы даже сказала, общественный вызов. Автору такая позиция непонятна, ну впрочем, это мои проблемы.
Еще больше впечатляют рассказы о вдохновении и приходящих (видимо в обеденный перерыв) музах. Ломоносов заметил, что вдохновение– это та продажная девка, которую всегда можно изнасиловать. Ему повезло, он хотя бы эту продажную девку видел…Большинству из нас везет значительно меньше. Зато у нас есть шанс поверить алгебру гармонией и вычленить основные «необходимо» и «достаточно» творческого процесса.
Первый достаточный атрибут творчества – это цейтнот. Перефразируя одного известного автора, не человек для работы, а работа для человека. Где вы видели, чтобы кто-нибудь из великих хоть что-нибудь написал вовремя? Достоевский, например доходил до того, что ему приходилось бежать в ближайший полицейский участок и сдавать опечатанную рукопись, на которой было бы зафиксировано время. На то он и Достоевский? Один мой хороший знакомый, весьма творческий молодой человек, обшарил недавно ночной Берлин на двухколесном боевом коне в поисках работающей почты. Вы думаете, он хотел отправить валентинку милой Гретхен? Черта с два! Ему надо было отправить конкурсную работу сегодняшним числом. Сами понимаете, или сейчас, или никогда. Да здравствуют немецкие почтовые штемпели, самые разборчивые штемпели в мире!
Второй совершенно необходимый атрибут – чашечка кофе. Здесь следует сделать небольшое лирическое отступление. Практика показывает, что людям творческого толка лучше работать в полувменяемом состоянии. То есть, когда грань между надо, могу, и сплю практически стирается. Именно в эти, пусть недолгие, но яркие минуты рождаются самые гениальные мысли. В эти рабочие мгновения, когда далеко уносящаяся мысль с трудом попадает на бумагу или клавишу, и рождаются истинные шедевры. Теперь понятно, что только при помощи чашечки кофе можно удерживаться на той самой грани между сном и явью.
Третий важнейший атрибут творчества – бытовая устроенность, точнее, ее отсутствие. Извините, кто будет творить, имея ,скажем, хороший диван? На хорошем диване хочется заниматься совсем другими вещами. И только когда непонятно, что лучше – сидеть на жесткой табуретке, или лежать на острых пружинах, или, скажем, очень хочется есть а до утра еще далеко - только в таких условиях приходят в голову совершенно гениальные мысли.
Можно перечислить еще, конечно, немало изящных и разнообразных деталей, образующих из творческой личности личность работающую, однако они не будут отличаться постоянством, проще говоря, остальные фишки каждый придумывает себе сам, в меру своей творческой и жизненной заинтересованности.
Главное же заключается в том, что каждый должен выбрать для себя одну из двух основополагающих концепций : либо наплевать на общественное мнение и творить, иногда работая, либо наплевать на общественное мнение, и работать, по возможности творя. Работа, господа, это религия : сначала фанатики жгут на кострах атеистов, потом атеисты - фанатиков… Без фанатизма, господа, без фанатизма!
(по материалам журнала "Кейс")
с большим уважением к Критику))))))))))) |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
