Наверху, в проеме стеклянных дверей, замешательство: две старухи против хода толпы спускаются в подземный переход. Одна - объемистая, на слоновьих распухших ногах - несет здоровый расхристанный аккордеон, который слабо постанывает в такт ее шагам. Вторая - маленькая сутулая, похожая на мышку в своей большой серой шали - тащит изящных форм деревянный облезлый стул чуть ли не начала прошлого века.

Народ бежит через подземный переход из метро и в метро. Происходит обычная вечерняя московская жизнь. На выходе, вдоль лестниц, стоят длинные очереди прижавшихся к стенам продавцов всего - цветов и кофточек, котят и зелени, шампуней и мягких игрушек... Все бегут мимо, а они стоят. А старухи, раскорячившись по всей лестнице, трудно спускаются вниз. И поток выходящих, смирившись, обтекает эту странную пару, протискивается вдоль продавцов, спешит по своим делам.

Серая мышка ставит стул на свободное пространство между двух лестниц, у стены. Сюда никто не доходит: народ растекается на два потока в стремлении скорее выбраться наверх. Садясь, старуха с аккордеоном своим распухшим нездоровым телом, одетым в коричневое затерханное пальто, до скрипа придавливает стул. Она широко расставляет толстые ноги в простых чулках и полуразвалившихся резиновых опорках, подвязанных веревочками, и с трудом устраивает на коленях аккордеон. Серая мышка, чуть выступив вперед, ставит на пол открытую пустую сумку и, постаравшись максимально выпрямить свое сутулое тело, складывает руки на груди. Старуха с аккордеоном, растянув меха, извлекает пронзительно-фальшивые звуки знакомой с детства бодрой мелодии. Серая мышка старческим дребезжащим голосом старательно начинает выпевать слова, чуть задыхаясь и срываясь на высоких нотах. Мелодия и слова сливаются в громкую, режущую слух какафонию, эхом отдаются по всему переходу, заглушают и оглушают текущую к выходу толпу.

Толпа замирает на секунду. Душераздирающее пение и вид этих старух рвут сердце в клочья, вызывая чувство ужаса. Это не песня, это предсмертный стон и вой загнанного существа, акт отчаяния. Люди пониже опускают головы и, сторонясь старух, бегут наверх, на улицу, прочь от этого ужаса.

И вот среди толпы вокруг старух образуется пустота. С отчаянной решимостью они пытаются поймать хоть чей-то прямой взгляд, все отчаяннее и громче И ловят его. Милиционер "при исполнении" пересекает границу окружающей их пустоты и требует прекратить это безобразие, строго объясняя, что "не положено"... Им не положено бередить наше спокойствие.

Вой обрывается. Понурые старухи со своим имуществом бредут наверх, тяжело поднимаясь по ступенькам. Вот они протиснулись в стеклянные двери и исчезли.

С глаз долой - из седца вон...