Рождественская сказка

Большие карие глаза, на фоне смуглого лица, смотрят пристально и внимательно из-под черных, густых ресниц на Инну. Полные, еще почти детские, уста полуоткрыты в милой улыбке и цветут естественной краской. Под вышитой блузочкой видны не совсем еще сформировавшиеся перса, на шеи ожерелье в несколько витков.

Послав воздушный поцелуй своему отображению, Инна отошла от зеркала, подойдя к широкому окну, глянула вниз. Там плыл поток автомобилей, которые сверху казались маленькими и игрушечными, по обе его стороны, встревоженными муравьями, сновали люди. Сверху, медленно кружа, ложились на ветви деревьев и на землю лапчатые снежинки. Разноцветными елочными украшениями светились окна высотных домов, на их крышах кое-где моргали рекламы.

“Сейчас в селе уже колядки с вертепом ходят…”

— Все готово, доченька, — в комнату, опираясь на трость, вошла мать. Еще не старая, но измученная болезнью женщина. Продолговатое, с глубоко посажеными черными глазами, лицо излучало радость, распрямляя преждевременные морщины.— Можем начинать сочельник…

— Спасибо, родная.

— Что-то Ореста нет…

— Придет. Подождем еще немножко.

— Скажи мне, доченька, что из этого всего выйдет?

— Не знаю.

— А кто знает? Вы обручитесь?

— Не знаю, мама… Я до сих пор не верю, что это реальность, что не сплю…

— Не спишь доченька, не спишь… Недаром же ты родилась в сочельник, как взошла заря… Поэтому все, что произошло с нами, даже во сне не приснится.

2

Это произошло за два дня до нового года…

Инна проснулась и взглянула на часы — через несколько минут зазвенит будильник. Так всегда с ней бывает, если завтра ей придется вставать ранним утром, то, как правило, с вечера долго не может заснуть. И чего бы это? Разве ей впервые вставать до восхода солнца, и торопиться, на затерянную посреди полей железнодорожную станцию, за полтора километра от села?

Закончив набирать на компьютере чужую курсовую работу, хочет распечатать и завтра отдать заказчику. Для того чтобы распечатать курсовую, ей надо ехать в областной центр, потому что в селе, принтер есть только в конторе совхоза, и тот примитивный.

— Едешь?- спросила мать, проснувшись от яркого света.

— Еду, мама.

— Не забудь купить мне натирание.

— Не забуду…

Инна шла обочиной асфальтной дороги, что, как смола на изломе, блестела лентой между двух пожелтевших полос лесонасаждений. Под красовками тихо шуршали опавшие листья и не верилось, что на дворе не октябрь или начало ноября, а конец декабря. Такой теплой, бесснежной, как эта, на изломе двух тысячелетий, зимы еще не было на ее памяти. Вот и сегодня день обещает быть ясным, сухим и теплым.

Вдалеке за полями, чистый купол темно-синего неба уже начал краснеть и там через несколько мгновений внезапно появится солнце. Впереди виднелись три фигуры, Инна оглянулась — позади тоже темнели силуэты. Люди торопились к поезду: кто на работу, кто — продать молоко, сметану или сыр, а кто, как и она, за чем-либо в город....

 

3.

У "Информтехцентре", Инна сидела в мягком крутящемся, удобном для работы за компьютером кресле, смотрела как из принтера бесшумно вылетают страница за страницей курсовой работы, и с горечью думала, что ей, никогда не иметь, ни такого принтера, ни вот такого более современного компьютера, что выстроились в ряд на длинном столе и удивляют глаз своей красотой и безукоризненным качеством работы. Поехать за границу, чтобы заработать баксов, она не сможет из-за больной матери, а в совхозе придется полвека рыть носом, и, вряд ли, заработаешь на вот такую навороченную машину.

Иногда кажется, что ей удастся выкарабкается из этой засасывающей грязи, избежать рабского, совсем обесцененного, сельского труда. Уже теперешнее знание компьютера дает ей возможность работать верстальщиком в газете, секретарем в фирме, или финансовом учреждении…

Иногда мысль рвется дальше, туда в большой мир, мир новейших компьютерных технологий, где есть возможность стать Петром Нортоном или Биллом Гейтсом…

Как-то услышала по радио, что Германия объявила конкурс и приглашает для своих потребностей в компьютерной индустрии свыше двадцати тысяч программистов…

Она верит в себя, в свои силы, свой ум, в свою звезду, ведь ей идет лишь шестнадцатый…

В "Максимуме", долго пересматривала компьютерные диски с программами, стояла перед стендом с книжками до тех пор пока не остановила свой выбор на "Delpi-5". Заплатив за самоучитель сорок гривен, еще за семь гривен целый час бродила в паутине "Интернета", потом заскочила в какое-то кафе утолила голод, до отбытия поезда — самого дешевого вида транспорта, чтобы ехать домой, оставалось еще достаточно времени.

Купив для матери лекарства, пошла на вокзал, поднялась на второй этаж в зал ожидания. Забившись в далеком углу у большого окна, развернула только что купленный самоучитель программирования и углубилась в чтение…

4.

Орко быстрым взглядом окинул пассажиров, сидевших, обложившись сумками, в просторном зале ожидания.

“Ага, вон там сидит что-то достойное.”

Приблизился. Бледное лицо, синие отеки, блудливый взгляд…

“Эта на охоте!”

Прошел мимо. Постоял перед таблицей расписания движения поездов, косясь глазом на тех, кто входили и выходили. Ничего подходящего.

Поднялся на второй этаж. Здесь просторно: женщина с ребенком на руках, парочка влюбленных, мужчина с "Фактами", и, в уголке возле большого окна, судя по одежде, сельская девочка. Тоже читает.

"А это, вроде бы, то, что нужно!" Что же, с Богом, дружище, может хоть эта, наконец, клюнет?”

Остановился за колонной. Понаблюдал, пытаясь представить нынешнюю жизнь сельских рабынь: молодых женщин и девушек, которые не уехали, соблазненные агентами — и всяческими пронырами, в поисках красивой жизни, чтобы, в итоге, пополнить заграничные бордели.

Девочка была красивая. Красивая той, еще не испорченной цивилизацией первобытной красотой. О таких в народе говорят, не девушка, а кровь с молоком.

— Можно? — подошел.

Девушка оторвалась от книжки и на него глянули два карих беса.

— Что можно?

— Приземлиться.

— Мало ли свободных мест?

— Да, мест достаточно. Только мне почему-то хочется возле вас посидеть.

— Интересно почему?

— Не знаю… Но мой внутренний голос говорит: “Этот красивый крестьянский ребенок и есть твое спасение, Оресте”.

— Ну когда речь идет о спасении, то садитесь уже. Меня зовут Инна, хиромантией не владею, не ворожу и не знаю чем вас притянула?

— Своим поступком.

— Каким?

— Сегодняшним.

— Это уже интересно.

— Правда? — улыбнулся лукаво. —Присмотрите за моими вещами, я сбегаю за билетом.

Орко положил возле скамьи кейс, и пошел к кассе.

— Далеко едете? — спросила девушка, когда незнакомец вернулся, держа в руках большую, как телефонная книжка, записную книжку в желтой кожаной обложке.

— В Киев. А вы ожидаете пригородного? Угадал?

— А чего бы я здесь должна была зря проводить время?

— Ну, вокзал такое место, где много кое-чего интересного происходит…

— Ночуют бомжи, рыщут воришки, слоняются цыгане, — засмеялась.

— Я не бомж, тем более не цыган… Кстати, что читаете?

Девушка закрыла книгу и показала обложку.

— "Delpi-5"? — сделал большие глаза. — Вы что, понимаете язык программирования?

— Это вас удивляет?

— А разве и в селах уже есть компьютеры? Имеете собственный?

— К сожалению… Работаю на чужом. Машина слабенькая с 486 процессором.

— Вы бы хотели иметь более мощный?

— Что из моего хотения… Как минимум, шестьсот баксов мне не по карману…

— Говорят перед Новым годом ,случаются всевозможные чудеса…

— К сожалению, я реалистка…

— Я тоже. А все же чтобы вы делали, если бы имели первоклассную машину?

— Купила бы диски с библиотеками, и мгновенно закончила бы собственную разработку…

— Даже так? Ты даже умеешь программировать?! — аж на ты перешел от удивления .

— Не боги горшки обжигают. Давно известно…

— И как успехи?

— Какие успехи, когда на моей машине даже “сидюка ” нет. И все же имею несколько собственных безделушек…

— Откуда это у вас?

— Давай, Орку, на ты.

— В порядке. Это откуда у тебя?

— Что?

— Любовь к технике, в частности к электронике? Девушки, как показывает жизнь, в твоем возрасте спешат жить: жгут, пьют, занимаются сексом, пробуют наркоту, а ты, выходит, сидишь перед дисплеем?

— "Всякая голова имеет свой ум ", — еще в семнадцатом столетии утверждал господин Возный. С тех пор ничего не изменилось: кому наркотики, кому секс, а курильщики просо…

— Вижу, что мой внутренний голос не ошибся. Ты цельная натура, у тебя красивое и искреннее сердце…

— Не нужно ля-ля… Я упряма, зла и жестока! Стремлюсь зажить другой жизнью, чем мама, что надорвала свое здоровье на свиноферме, имеет покрученные ревматизмом ноги, кучу других болячек, и сорок гривен пенсии …

— Стремления маловато, потому что, по утверждению, того же Возного, "Всяк, кто не мажет, то очень скрипит…"

— "… а кто не лукавит, то сзади сидит". Эго же? Только я хочу верить, Оресте, что в новом тысячелетии, у нас будет государство равных возможностей…

— Я тоже за то, чтобы было так…

— На третью платформу от перрона прибывает пассажирский поезд: "Львов -Киев", —объявили под сводами вокзала.

— Ой, и это же мой! — спохватился парень. — Что же, до свидания, Инно! Приятно было с тобой познакомиться!

— Мне то же.

Орко пожал девушке руку, подхватил кейс и заторопился на перрон.

Инна проследила за красивой поступью парня, пока он не скрылся за дверьми, взяла в руки книжку и вдруг заметила на сидении, забытую им записную книжку.

— Вот так поедет! — раскрыла записную книжку и кровь ударила в лицо, кроме билета здесь было несколько сто долларовых банкнот.

На какое-то мгновение задеревенела:

"А что, как, сейчас вернется и скажет, что я украла?! А еще будет звать милицию! Вот будешь иметь, девушка, рождественский подарок!"

От такой мысли по телу пробежала морозная волна. Бросив книжку в пакет, поспешила искать забывчивого пассажира.

— На третью платформу от перрона прибыл поезд "Львов-Киев". Стоянка пять минут. Нумерация вагонов с конца поезда, — ей в спину металлически прозвучал голос диктора.

Инна выбежала на перрон, взглянула вдоль состава — Ореста не видно. Раскрыла записную книжку, взглянула в билет: "Вагон 2. Место 12" и заторопилась в конец поезда.

Орко стоял возле ступеней вагона, разговаривал с проводницей, а увидев Инну, двинулся навстречу:

— Что произошло, на тебе лица нет?

— Неужели? — перевела дух и, как будто гора с плеч свались.-Я думала ты уже с милицией ищешь за меня…

— Чего бы это, вдруг?

— Где твой билет?

— Как где? В записной книжке, — потрогал себя за задний карман брюк, поведя плечами и, как показалось девушке, несколько театрально развел руками. — Вот, холера! Потерял…

— Вот он!

— Спасибо! —и быстро положил в карман.

— Ты хоть проверь, все ли на месте !

— Милая, моя Инно! Если ты не убежала, то как я могу еще в чем-то сомневаться?…

— И все же…

— Из всех затерянных мной бумажников, ты единственная, которая вернула его мне…

— И много, ты их потерял?

— Много! Этот семьдесят первый…

—Что ты такой зевака?! Здесь что-то не то?…

— А ты сообразительна! Здесь действительно что-то не то … Знаешь что? Выходи за меня замуж!

— Ну, ты даешь! Вот до чего договорился!

— Серьезно!

— Я еще ребенок…

—По внешности не скажешь.

— Акселератка. 15 лет

— Я подожду, пока подрастешь

— А что в Киеве нет девушек, как что ты действительно киевлянин?

— А где их нет?

— Тогда почему я?

— А почему Беатричче, Изольда, Джульетта, а не другие были у Ромео, Тристана, Лорки?…

— Звучит убедительно, однако это — сказка, литература... В реальной жизни отец покинул нас, когда мне исполнилось пять лет. Ушел из дома в мой день рождения.

— Я тебя, ни детей не покину.

— У тебя есть дети?

— У тебя будут… Наши дети…

— Ты так говоришь, будто уже все решено.

— А разве нет?

— Ты совсем меня не знаешь…

— И не нужно. То, что ты не убежала с деньгами, а побежала меня искать, сказало все. Ну, то что? Решай!

Она смотрела на парня и в уголках красивых уст крылась ироническая улыбка.

— Вот так, прямо сейчас?

— Кстати, ты знаешь, как женился Билл Гейтс?

— Знаю. Когда сотрудница Майкрософт, с которой он летел в своем самолете по делам фирмы, дала согласие выйти за него, Билл махнул рукой на дела, развернул самолет и поехал выбирать обручальное кольцо…

— Я, конечно не Билл Гейтс, миллиардов не имею, но достойную жизнь тебе гарантирую…

—Так уж и достойную? — поддерживая флирт, не веря ни одному слову, улыбаясь спросила девушка.

— Интересную работу, связанную с программированием, ежегодный отдых в лучших курортах мира. Я представитель фирмы: "Гелиос". Слышала о такой?

— Внимание. От третьей платформы отправляется пассажирский поезд "Львов - Киев". Пассажиры будьте осторожны…

— Представители серьезных фирм поездами не ездят!

— Я говорю правду!

Проводники пассажирского поезда "Львов-Киев" начали убирать ступени. Вагон дернулся и медленно двинулся.

— Интересный, ты Орку, собеседник, но поторопись, потому что останешься! — она подала ему на прощание руку. — Что же тогда ваша фирма будет делать?

— Насколько ты, Инно, искренна, красива, добра настолько и недоверчивая. Вот, — он вынул билет и разорвал его на мелкие кусочки.

Она удивленно смотрит на странного незнакомца, и перед глазами промелькнула ее достаточно еще коротенькая жизнь…

Росла без отца, помнит тот день рождения, когда отец, поднимая бокал за ее здоровье, заплакал. Доныне она даже не подозревала , что взрослые тоже плачут. Перевела глаза на мать:

— Отец уходит от нас и больше не придет, даже на твой день рождения.

Ей шла тогда пятая весна…

Вместо спокойного кроткого отца в дом пришел другой: следующие пять лет — сплошные крики, ссоры, пьяные возгласы и пинки…

Она его возненавидела. Но есть Бог на небе: вскоре отчима сбила машина…

Инна уже училась в пятом классе. Тогда же записалась в радиотехнический кружок, и, на удивление руководителя, быстрее всех освоила азы радиосвязи.

В седьмом классе взорвалась странной красотой, и ей начали надоедать ребята. Надоедать своей ограниченностью, невежеством, да и умственной недоразвитостью: папиросы, водка, вчерашний боевик, смакование сексуальных сцен — о чем ей было с ними разговаривать?

Навещая, прикованного к кровати троюродного брата, которому родители, чтобы скрасить одиночество, купили компьютер, она быстро его освоила.

То, что для рядовых людей было обычным ящиком, который умеет что-то делать, для нее казалось невероятным. Всего каких-то полторы сотни лет, люди ничего не ведали об электричестве, тем более о радио. Сегодня электронный переключатель, так называемый триггер, и несколько сот тысяч транзисторов, спрессованы в маленький кусочек керамики, превратились в собеседника, в помощника и советчика, засасывали, как водоворот, в бездну непостижимого…

Единственным неудобством для Инны было то, что приходилось каждый раз преодолевать почти три километра, полторы версты туда и обратно, как говорили в селе старые люди…

Но мир не без добрых людей.

Однажды мать попросила, дорогой из школы, зайти в контору и взять выписку о заработке.

— Не могу, Инно, тебе ничем сейчас помочь, — развела руками бухгалтер программа начисления заработной платы в компьютере. — Все компьютеры вышли из строя, а мастера уже второй день ожидаем и не дождемся. Заходи завтра...

— А можно, я взгляну?

— На что?

— На ваши машины…

— Но ты что! Это же компьютеры! — испугались конторские.

Именно в это мгновение в бухгалтерию зашла директор совхоза, взглянула на Инну с интересом и спросила:

— Ты что-то в тех железках понимаешь?

— А что здесь понимать. Компьютер, практически не ломается, если по нему, конечно, не громыхнуть сверху кувалдой. У вас что-то с программным обеспечением...

— Но из шести ни один не работает, — опять отозвалась бухгалтер, сама себе не веря, что какая-то сопливая девочка и в самом деле понимает в этих проклятых ящиках, тогда, как, она, проучившись три месяца на курсах, едва научилась работать с одной программой, начислять заработную плату.

— Тогда не запускается сервер…

— Кто не запускается?

— Ну, главный компьютер… Не бойтесь, я ничего не сломаю…

— Что же, попробуй, —сказала директор и присела в кресло.

Вынув из ранца аварийную дискету, Инна запустила сервер, быстро нашла причину, и через несколько минут сеть заработала.

— У тебя, девочка талант!— едва не прослезившись, произнесла директор. — Ты имеешь дома компьютер?

Нет, — вздохнула девушка. — Когда стоят погожие дни, хожу к двоюродному брату в

соседнее село. Вот и сейчас собралась к нему…

— Пойдем со мной! — приказала директор, и,зайдя в кабинет, вызывала кладовщика. — У нас на складе есть два старых компьютера .Василий, покажите их, Инне.

— Ладно, - сказал кладовщик....

— Если сделаешь из двух один, возьми себе во временное пользование, а закончишь школу мы направим тебя на учебу...

Так она стала владелицей, хотя бы плохенького, но собственного компьютера, и уже не нужно было каждый раз бегать три километра в соседнее село к брату, а можно было сидеть себе дома в уютном уголке, и шаг за шагом осваивать машинный язык персонального компьютера.

— Что же теперь будет? —взглянула на лоскутки билета, которые Орест выбросил в урну.

— А ничего. На Киев часто идут поезда… Давай поедем в город.

— Чего?

— За возвращенную записную книжку тебе положено вознаграждение, так вот пойдем куда-нибудь и поговорим.

— Я не могу…

— Не бойся, я тебе зла не причиню…

— Я не боюсь, но через полчаса мой поезд. Если я не уеду , то придется ожидать вечерний поезд , приеду поздно ,а со станции мне идти полтора километра. Ночь — страшно идти одной…

— Я отвезу тебя в село.

— На такси?

— На руках отнесу, до самого дома… Ну так что?

— Ну что ж , что должно быть того не миновать, — притворно глубоко вздохнула. —Пойдем.

Орко взял девушку под руку, и слегка поддерживая на между путевых переходах, повел к выходу в город.

— А скажи, Оресте, не жалко было бы денег, если бы я не пошла тебя искать? —лукаво взглянув на парня ,спросила девушка.

— Этой безделушки? —хлопнув себя по заднему карману.

— Ни фига себе безделушка — тысяча баксов! Ты что крутой?

— Не похож?

— Нисколечки, Крутые, коротко стриженые, длинные черные плащи, откормленные морды, хоть крыс бей, престижное авто, один, или два человека охраны… А ты? Ты — на голодного студента смахиваешь …

Перешли на площадь перед зданием вокзала. Неподалеку от парадного входа, среди скопища машин, всех марок, Орко кивнул на “Джип Нисан”, что серебряно блестел никелированными деталями.

— Как думаешь, такое авто мне подходило бы?

— Конечно.

— Давай украдем, — подмигнул он, заговорщиски глядя на девушку.

— А если за нами погонятся? — поддержала шутку. — Поймают, посадят в каталажку…

— Ну и что! Красивым покажется предновогоднее приключение. Будет потом о чем вспомнить…

Орко, неожиданно для оторопевшей девушки, подступил к машине, воровато оглянулся, быстро сел за руль и открыл противоположные дверцы.

— Влезай быстрее, пока никто не видит! — наклонившись через сидение торопил девушку.

Инна стоит как вкопанная. Мигает ресницами над серебряными зорями, на личике выступил нежный розовый румянец, на доверчивых полуоткрытых устах блуждает удивленная улыбка, страх.

— Ой, увы! Что с тобой? — смеясь, Орко вышел из машины, забрал из рук девушки пакет и едва не силой посадил на переднее сидение. — не бойся, авто мое…

— Ну, знаешь! — наконец обрела дар речи, глубоко вдохнула и бросила на парня укоризненно дерзкий взгляд. —Не многовато ли, на один день, испытаний для меня горемычной?

— Еще и не то будет...

— Ты это серьезно? Тогда лучше отвези меня в село…

— А обед?

—Пообедаем в селе. В конечном итоге, увидишь какая из меня хозяйка…

Выехали из потока машин.

— Ты сказал, что уже потерял 70 бумажников…

— То есть оставил…

— И не жаль?

— Там были небольшие суммы, как правило, до 50 долларов. Это только для тебя я "потерял" так много.

— Почему?

— Слишком красивой ты мне показалась.

— Это не объяснение. Неужели я, действительно, красива?

— Разве нет?

— Но, я могла, как и предыдущие, пойти себе прочь.

— Могла, только мой внутренний голос подсказал, что если ты даже убежишь, как другие, то купишь за эти доллары компьютер. Угадал?

— Да.

— Тогда почему не убежала?

— Не знаю, —повела плечами. — Первое, что пришло в голову — подумаешь, что я их украла, вытянув записную книжку из кармана. Денег не считала, глянула что много и подумала: “А что если человек их всю жизнь копил? А что если эти деньги предназначены кому-то на лечение, или плата за учебу?” Ведь ты похож на студента... Эх, если бы зная, что у кума питья, непременно дала бы стрекач! — засмеялась, пристегивая ремень безопасности. — По-видимому мне тоже что-то внутренний голос нашептал.

— Куда теперь?— спросил Орко, когда центр города остался позади.

—Поворачивай направо.

— Но наиболее интересное в твоем сегодняшнем приключении то, что ты выиграла приз.

— Какой еще приз? —

— Приличный.

— Я ни в одну игру не играла!

— Это не игра, а жизнь! Этот приз принадлежит тебе за то, что ты есть такая в мире…

— Я ничего не понимаю…

— Полгода тому назад нас четверо, как в народе говорят новых украинцев, заспорили, потеряли ли наши граждане, особенно молодые, все человеческое или нет, и решили провести эксперимент: тому, кто вернет, потерянный бумажник бумажник, сделать ценный подарок и такой чтобы никогда не забылся! Я стоял на том, что найдутся такие, а друзья нет. Игру начали, в первую очередь, в Киеве… Время летело, и я очевидно проигрывал пари—потому что ни у кого, кто находил бумажник и в

мыслях не было, что бы его вернуть … В последние два месяца, бывая в командировках, как теперь модно говорить, в регионах, по делам фирмы, стал и там “терять”, но дела были не лучшие... За полгода 70 случайных знакомых, среди которых были всякие люди: разных, как пишут в газетах, вековых категорий, усмотрев в бумажнике несколько десяток долларов, оглядываясь, быстро убегали с этого места, где лежала моя "потеря". Я с горечью смотрел вслед их торопливого побега и криво улыбался, думая, что если бы только они знали от чего убегают? Ты семьдесят первая…

_— И от чего они убегали?

— Вот, — Орест открыл бардачок вытянул лист бумаги, связку ключей и подал девушке.

— Что это?

— Ключи от квартиры в Киеве. А здесь впиши свою фамилию, что дом твой — въезжай и живи...

Какое-то время молчит, смотрит в договор, предварительно заверенный нотариусом, потом на парня,и лукаво прищурясь, интересуется.

— А продать можно?

— Дело хозяйское…

— Орку, ты это всерьез?— Инна повертела в руках дарственный документ, посмотрела на просвет на водяные знаки.

— Как никогда...

— Тогда я богачка! За такой дом дадут с двадцать тысяч долларов?

— Дадут больше! Современный небоскреб, евро стандарт, это тебе не "хрущевки", и учти еще стоимость мебели, — улыбается парень.

— Да ну тебя! А я едва не поверила...

— Ты до сих пор сомневаешься?

— Потому что такого быть не может…

— Я же говорил — перед новым годом случаются всевозможные чудеса!

— От таких чудес и крыша может съехать…

— Это тебе плата за то, что порадовала меня…

Он взял радиотелефон и набрал номер:

— Привет, Олежка! Где? В дороге, еду в село… Какое? Где живет моя суженая… Буду завтра, а ты приготовь нам достойную встречу. Как кому? Мне и моей будущей жене… Почему будущей? А потому, что, по ее утверждению, она еще ребенок. Должна подрасти… Конечно! Увидишь—лопнешь от зависти! Сидит рядом со мной в машине, не девушка, а ангел! Сейчас…

Орко передал трубку девушке.

— На, скажи тому Фоме неверующему два слова! Скажи, что пойдешь за меня?

— Когда подрасту?…

— Конечно…

Конечно, он ей понравился с первого взгляда, как только предстал перед ней на вокзале:— мужественное лицо, проницательно-зеленые глаза, сильные руки, завораживающий голос, открытая , удивительно приятная улыбка, уверенный, жизнерадостный, таких сегодня можно увидеть лишь в кино. Она, смущенно улыбаясь, прошептала в протянутую трубку.

— Орко говорит правду…

— Слышал?..

5.

Мелодичный колокольчик вырвал Инну из воспоминаний.

— Это Орест, доченька!

Глянула в глазок: Орко держал в руках большую картонную коробку и улыбался. Отворила двери — возле его ног лежало, еще несколько коробок.

— Что это?

— Обещанный рождественский подарок.

— А квартира? Разве этого мало?— развела руками.

— То твой приз… А это мой подарок, от всего сердца! С днем рождения! С шестнадцатилетием!

— Наилучший мой подарок это ты! — влепила горячий поцелуй. — Скажи, это не сон? Все это реальное? Город. Квартира. Чудесный сочельник…

— Я же тебе, еще там, на вокзале, говорил, что под новый год сбываются всевозможные чудеса… А ты не верила! На держи! Чувствуешь вес? А вот чувствуешь? — поцеловал в щеку.

— Чувствую…

Она помогла занести тюки в комнату.

— Что здесь такое? — кивнула на коробки

— Pentium-4 с тактовой частотой в 2,8 ГГц, и 1 гигабайт оперативки, сканер, принтер…

— Ой, Оресте! — ринулась к ящикам и начала распаковывать. — И теперь, как безгранично благодарная, должна лечь с тобой в кровать?

— Возьми вот, — Орко подал девушке дискету.

— Что это?

—Задумка интересной разработки. Доведи ее до конца. В марте будет все украинский конкурс программистов. Поедешь туда, и должна вернуться с победой... Вот это и будет твоей платой…

— Так долго ждать?

— А что, уже хочется платить?

— Ну хотя бы аванс возьми

— Малолетних не соблазняю.

— Я и забыла, — взяв шнуры, начала подсоединять к процессору периферию.

—Идите дети, к столу, — вышла из смежной комнаты мать.

— Секунду, родная, дай хоть одним глазом глянуть, как работает это чудо.

— После ужина будешь смотреть…

—Разумные слова — улыбнулся Орко еще не старой женщине, которая, преодолевая в суставах, боль, медленно ступала, опираясь на трость, тогда едва не силой вырвал из рук девушки кабели соединения, положил в ящик. — Слышала, что мать говорит? Идем к столу…

— К Рождественскому столу, — прибавила мать кротко, с улыбкой, глядя вслед молодым млея от неожиданно счастья.

Сразу, после Рождества, она вернется в клинику, куда ее устроил Орест, и из которой она отпросилась на сочельник, на рождение дочери. Той единственной кровинки, которая только еще в девятом классе, а уже, от фирмы, совладельцем которой является Орест, будет иметь заработок, работая дома, достаточный для проживания в столице…

Она же подлечившись, вернется в село в покое и мире будет доживать свой век.

— Идем, мама.

— Иду, дорогие, иду…