Ванькина зима

 

Темнело. Холодный ветер колотил пустые ветви сливы по забору. Во дворе, у сарая, на зеленой траве стояли сани. Где-то дальше было слышно, как пес таскал за собой железную цепь.

Далеко у реки, где ни где, еще проглядывались остатки дня. Налево, около леса уже царила ночь.

 

Мальчик сидел на лавке. Спиной к двери, лицом к окну. Ноги его совсем не касались пола. Грузный кожух с чужого плеча опускался почти до пят.

- Поди уснул?!

Мальчик встрепенулся. Посмотрел на миску на столе, потом снова в окно. Затем повернул голову в глубь хаты.

Там, у печи, отблеском огня угадывалась фигура старика. Сидя на широкой чурке длинной хворостиной он пошевеливал угли.

- Вот мать с города приедет, а ты тонкий как ухват. Скажет, недоглядел я тебя.

- Дед, а дед,- мальчик, наклонив тарелку, принялся сербать, громко шмыгая носом, - А когда зима будет?

Старик поднялся, облокотил хворостину на печь. Подошел к столу.

- А чем тебе это не зима? Лед на реке стал, мороз вона, на окне рисует. Рождество скоро. Зима.

Он сел за стол, напротив мальчика. Снял с себя шапку, положил ее рядом.

- Так какая это зима? Снега нет, сани на траве стоят!

- Сани, - старик глянул в окно, будто проверяя, на месте ли они, - Сегодня стоят, завтра не догонишь. А снег, так тут Ванька не прикажешь. Всему свое время. Будет тебе снег. Будет.

Мальчик слез с лавки, скрипя половицами, отошел от стола.

- На двор пойдешь? – вслед спросил старик.

- Неа, - донеслось с печи.

 

Небо было чистое, морозное. Каждая звездочка угадывалась на своем месте. В воздухе пахло дымом. Старик тихо прикрыл за собой дверь, стал у крыльца, поднял голову. Сверху, слегка качаясь, не спеша, падали редкие снежинки. Маленькие предвестники зимы.

Старик вытянул вперед руку ладонью вверх.

- А ведь и впрямь, запоздала ты, милая.