Маша вышла из здания медицинского центра и, улыбнувшись, подняла лицо вверх - словно для поцелуя подставила летнему солнцу. Она чувствовала душевный подъем, всепоглощающее счастье, ей казалось, что она сейчас взлетит, как воздушный шарик. «Кстати, - пришла неожиданная мысль, - я и стану скоро шариком, только не воздушным, а этаким большим тяжелым шаром!» Маша засмеялась: «Наверное, именно такие чувства должна испытывать молодая женщина, только что узнавшая о беременности!» Не сдерживая рвущуюся наружу улыбку, она пошла прочь от медицинского учреждения. Офис, где Маша работала, располагался буквально в пяти минутах ходьбы, но она решила никуда не спешить и наслаждалась прогулкой по тихой, почти пустой улице, залитой летним зноем. Редкие прохожие спешили укрыться в тенистых подъездах или кондиционированных офисах. Но Маша любила жару. Голый, пока еще плоский живот все норовил полностью вылезти из-под топа и она с удовольствием подставляла его солнышку. «Грейся, малыш! Скоро ты сам увидишь все-все, и солнышко, и травку, и маму,… и папу…» Улыбка неожиданно сползла с Машиного лица. Она прибавила шагу. Ей предстояло сообщить новость о ребенке будущему отцу…

Входя в огромное, солидное здание, Маша запаниковала. Слезы сами собой выступили на глазах. Она боялась реакции любимого человека, ведь в их отношениях было столько непонятного…

Маша стояла в лифтовом холле и дожидалась вечно где-то застревающего электрического подъемника. Память услужливо подсовывала ей воспоминания...

Она с любимым сбегает в обеденный перерыв в ближайший ресторанчик и, как раз в этом самом холле, они натыкаются на ее начальника (о том, как начальник, категорически не одобряющий любые отлучки со своих рабочих мест, потом злился на нее, лучше не помнить)…

Она скучает по любимому, который улетел в командировку и вдруг дождливым рабочим днем курьер доставил огромный шикарный букет и открытку с парой нежных строк…

Они целуются в самолете, в ее кабинете, в метро, в машине….

Море, набережная, он и она держаться за руки и, кажется, что жизнь прекрасна и удивительна...

Маша не заметила, как доехала до нужного этажа. Стоя перед дверью его кабинета, она никак не могла решиться дотронуться до блестящей ручки. Казалось, что пока она (и ребенок!) стоят здесь, в коридоре, то нет никаких проблем, есть только счастье. Невольно припомнился недавний разговор : «Я боюсь, что ты можешь забеременеть! У меня уже есть ребенок и как бы я тебя не любил, мой долг оставаться там, где моя дочь…Поэтому то «светлое будущее», на которое ты надеешься, для нас НИКОГДА не наступит!»

НИКОГДА… Тяжелое слово. Как будто камень придавил трепещущее сердце.

Разговор состоялся всего два месяца назад (как будто два столетия!), а теперь она, Маша, беременна! Случайная беременность, которая радует только ее.

Маша решительно тряхнула головой – трусость, особенно перед жизненными трудностями, НИКОГДА не была среди черт ее характера – и протянула руку, чтобы все-таки открыть дверь… «А что если сбежать с ребенком прямо сейчас?» – мысль показалась ей очень правильной. «Я уволюсь, поменяю номер мобильного, переду на другую квартиру… И прощай, любимый, живи как хочешь! Самое главное, что ты мог мне дать, ты мне уже подарил, хоть и сам об этом не подозревал! Впрочем, как и я до сегодняшнего дня…» - Маша так воодушевилась, что даже успела сделать несколько шагов назад по коридору. Но потом сердце сиротливо сжалось. «И у нашего малыша НИКОГДА не будет папы… И я буду жить только воспоминаниями...»

НИКОГДА… Камень вдавился глубже в сердце.

 

Ее любимый мужчина сидел за компьютером, сосредоточенно и быстро стуча по клавиатуре. Услышал мягкий стук закрывающейся двери, оторвал от монитора уставший взгляд и увидел прямо перед собой расстроенное Машино лицо. Выскочил из-за стола и кинулся к ней:

-Машенька, что сказал врач? Ты чем-то больна?

Она устало ответила сквозь слезы:

-Я давно больна, Саша… Больна тобой. А врач сказала, что я беременна… Эта болезнь сама проходит, примерно через девять месяцев.

Саша сел прямо на пол своего кабинета. Из его лица разом ушли краски, будто Маша своими словами воткнула в него нож, и он потерял всю кровь.

Домой они ехали молча. В машине раздавался только звук, с которым Маша периодически сморкалась в скомканные бумажные платочки. Слезы по ее бледным щекам текли абсолютно беззвучно. Около своего дома Маша выбралась из машины и все так же молча пошла к подъезду. Саша догнал ее возле двери.

-Подожди!

-Что? – Маша с надеждой вскинула на него заплаканные глаза.

-Может поговорим?... Как нам быть дальше? – Саша с трудом выдавил из себя последнее предложение.

-Я тебя слушаю… Хотя, уже поняла, что новость я тебе сказала не радостную…

-Я же объяснял тебе все недавно… Пожалуйста, я тебя очень прошу, сделай…-Саша запнулся, Маше даже показалось, что он сейчас заплачет, но он справился с собой и едва слышно договорил, - аборт…

Тишина, которая повисла в этот момент на улице, была мертвой. Или Маше просто так показалось, а тишина образовалась в ее голове. Камень внутри придавил сердце и уже не было возможности вздохнуть.

-НИКОГДА… - выдохнула она.

«Какое твердое слово, - подумала она вдруг, - и оно сохранит жизнь моему ребенку…» Она развернулась, чтобы уйти.

Саша взял ее за руку, заставив повернуться к нему лицом:

-Ну, хорошо, давай не будем торопиться. Ты же знаешь, завтра я улетаю в отпуск с семьей. Через неделю вернусь, тогда поговорим. А ты пока подумай, надо ли тебе ломать так свою жизнь…

Маша медленно освободила свою руку, медленно подняла ее к его лицу. Пощечина звонким эхом еще звучала в теплом вечернем воздухе, а за Машей уже захлопнулась дверь подъезда.

 

Беременность протекала гладко. Врач каждое посещение говорила ей о том, что давно не видела такого «книжного» варианта. Маше хотелось бы, чтобы и ее жизнь тоже была гладкой. Как в сказке. Только жизнь не сказка. Уже прошла половина беременности, а никакой ясности в своей жизни Маша не наблюдала. Она до сих пор удивлялась, как пережила ту неделю, которую Саша провел с семьей в Париже. Только мысль, что она может потерять ребенка, прекращала ежедневные истерики. Ей было плохо без него и страшно, что он приедет и опять будет просить ее убить их ребенка. Она понимала, что лучше бы ей исчезнуть из его жизни сейчас и попробовать начать все с чистого листа, но он звонил и говорил, что ему плохо там без нее, что он волнуется, за нее, Машу, и она малодушно никуда не исчезла. Дождалась. Но твердо объявила, что оставляет беременность, а он, Саша, волен поступать так, как считает необходимым. Она ни о чем его просить не станет и ни ей, ни будущему малышу ничего от него не надо. Справимся сами.

И Маша начала перестраивать свою жизнь. Разделила квартиру с бывшим мужем (она развелась после того, как повстречала Сашу), нашла няню для своей старшей дочки (два с половиной года, совсем взрослая!), пережила все лекции мамы о загубленной жизни (мама отказалась сидеть с внучкой), уладила все дела на работе. Хлопоты и проблемы позволяли Маше ненадолго забыть о том, что она и Саша НИКОГДА не будут вместе. Он просто будет помогать. Чем сможет, Маше и их ребенку… Камень привычно сдавил сердце. НИКОГДА… Такое одинокое слово.

 

Маша проснулась ночью от сильной боли внизу живота. «Началось!»- подумала она. Все правильно, сегодня как раз последний день сороковой недели. Маша села в кровати, стараясь не разбудить мирно спящую дочку. «Так, во-первых, надо позвонить бабушке, чтобы посидела со старшенькой, во-вторых, позвонить Саше, он просил сообщить ему сразу, как начнутся роды. Или не говорить ему ничего, а поехать на «скорой»?» Но ехать на казенной машине с чужими равнодушными людьми не хотелось, да и "скорая" может добираться долго, а Саша близко, всего лишь в трех километрах от нее (вот они превратности судьбы-индейки!). Маша потихоньку вышла из комнаты и начала собираться. Звонок маме. Звонок любимому. Его телефон долго отвечает лишь длинными противно-тоскливыми гудками. Потом в трубке раздается недовольный женский голос:

-Алло?

-Сашу позовите, пожалуйста! – Маша вдруг почувствовала себя совсем плохо. Острой, точно кинжал болью скрутило не только живот, но и сердце. Его жена НИКОГДА не брала раньше трубку его мобильного. Камень вырос до огромных размеров и, казалось, заполнил собою всю Машу.

-Он спит. Между прочим, сейчас час ночи и приличные люди спят дома, в супружеских постелях. А вы, девушка, если не смогли обзавестись супружеской постелью, то майтесь бессонницей сами и не мешайте нормальным семейным людям! – тон у его жены был издевательски-спокойным. И вдруг сорвался:

-Отстань от моего мужа, ты, шлюха!!!

Маша поспешно захлопнула крышку мобильного:

«Господи! Ну, за что мне еще и это унижение! Ведь я спрашивала его еще на букетно-конфетном периоде: что за отношения у тебя с женой? Я же не хотела рушить чужую более-менее счастливую семью! «Ах, любимая, у меня с женой ничего давно нет, просто живем вместе, чтобы не травмировать дочь.»

Она собралась вызвать «скорую помощь». Времени на долгие жаления себя не было – дите активно просилось наружу. Снова ожил ее мобильный. Осторожно, словно телефон в любую минуту мог превратиться в гремучую змею, Маша взяла легкий кусок пластмассы. Так и есть, высветился Сашин номер. Он звонит или его жена чего-то ей не «договорила»?

-Да? – голос немного дрожал.

-Машенька, ты чего звонила? – Саша говорил очень ласково.

Маша с трудом перевела дыхание после очередной схватки:

-Саша, мне надо в роддом! Я рожаю. Но если, тебя не могут отпустить из дома, скажи сразу, потому что тогда я вызову "скорую". Время уходит.

- Собирайся! Через 10 минут буду!

Маша еще не успела сбросить звонок, когда услышала женский крик на том конце невидимого провода, где находился отец ее ребенка и чужой муж:

«Я не позволю, чтобы вез эту шлюху в роддом!»

«Может, все же надо было вызывать «скорую»? – устало подумала Маша. Горечь унижения черной смолой заливала камень на сердце, чтобы он уже НИКОГДА не смог сдвинуться с места.

Саша приехал минут через двадцать. Маша ждала в коридоре, время от времени сгибаясь пополам при очередной схватке. Он подхватил ее сумки, обнял свободной рукой ее саму, бережно повел вниз, к машине.

Шел густой снег и машина была словно укрыта белым покрывалом. «Как красиво!» - подумала вдруг Маша и вдохнула морозный воздух. Живот опять скрутило и воздух с шумом и Машиным стоном вышел обратно.

-Потерпи, любимая! – зашептал Саша, заботливо усаживая ее на переднее сиденье.

Маша только кивнула в ответ. От резкой боли судорогой сжалось горло. «Схватки участились и усилились!» - со страхом поняла Маша. «Только бы успеть доехать до роддома!» - взмолилась она.

Ночь. Снег. Черная машина летела по МКАД, оставляя за собой белый шлейф снежинок. Саша сидел молча, крепко вцепившись в руль. Машину иногда слегка заносило на нечищеной дороге. Время от времени он бросал взгляд на Машу, которая отвечала ему слабой улыбкой на бледном, искаженном болью лице. Вдруг у нее зазвонил телефон. Маша машинально откинула крышку и сразу же в салон ворвался истеричный женский визг:

-Будь ты проклята, дрянь! Чтоб ты умерла, рожая своего приблудыша! Или еще лучше, чтоб…

Маша судорожно, трясущимися руками отключила телефон. На глаза навернулись слезы. Она посмотрела на Сашу. Тот лишь крепче сжал руль. Даже костяшки пальцев побелели…

 

Они все же успели доехать до роддома. И, вопреки пожеланиям его жены, Маша не умерла при родах, а благополучно произвела на свет прелестную девочку. Сашу провели к ним в родильный бокс, сразу, как только закончили все необходимые процедуры маме и малышке. Маша лежала на больничной каталке и плакала от счастья, а кулек с их дитем, завернутый в казенные пеленки грелся под лампой. Оттуда время от времени раздавалось кряхтение и слабое попискивание. Саша стоял рядом с женщиной, ради которой сейчас был готов на все. Он всегда был слишком правильным. До встречи с ней, Машей. Она ворвалась в его жизнь, точно праздничный фейерверк, такая же яркая и непредсказуемая. И он сначала потерял голову, а потом испугался. Что стал неправильным мужем и отцом дочери-подростка. Но сейчас, он смотрел на малышку и думал, а что же вообще правильно в этой жизни? Оставить беспомощное существо, «ребенка большой и чистой любви» и вернуться к привычную колею, утешая себя тем, что он «помогает» материально? Маша не примет его денег. Она гордая и перевернула свою жизнь ради их любви. А он? Что дал ей он? Обещание НИКОГДА не быть с ней. А что ждет его впереди? Жена, которая НИКОГДА не простит ему измены и будет отдаляться от него все дальше год от года. Их отношения уже давно нельзя назвать «близкими» во всех смыслах этого слова. Старшая дочь… И тут не все гладко. Она смотрела на свою мать и тоже отдалялась от него. Неожиданно решение пришло само. Саша наклонился к Маше и, взяв ее за руку ("Какое у нее хрупкое запятье!"), прошептал:

-Я люблю тебя и нашу дочь! Верь мне, у нас все будет хорошо! Мы НИКОГДА больше не расстанемся!

«НИКОГДА… Какое надежное слово!» - Маша слабо улыбнулась. Камень на сердце покрылся мелкими трещинками и был готов разлететься на мелкие осколки.

Пришла врач и выпроводила молодого отца. Мать и дитя пора было переводить в палату. Саша бросил на них последний любящий взгляд из коридора...

 

Маша сидела на кровати и смотрела на свою («на нашу с Сашей!») дочку и думала, думала, думала… О них с Сашей, о том, как зарождалась их любовь и он писал ей стихи, носил на руках через лужи, о том, как у них все будет здорово и они будут по ночам по очереди вставать к малышке, радоваться, когда у нее появиться первый зуб, когда она научится ходить, потом они поведут ее в детский сад, в школу, поедут на море… Телефон тихонько задрожал в ее руке (Маша отключила звук, чтобы не разбудить малышку). Подумав, что это звонит любимый, узнать как дела, она открыла его, не глядя на экран.

-Ты убила его, шлюха! Украла и убила! Саша попал в аварию, когда ехал из роддома! Заснул за рулем и выехал на встречку! Ненавижу! И тебя, и его! Хорошо то, что ты все равно осталась одна! Будешь знать, как чужих мужей уводить! И его тоже бог наказал, не позволил бросить законную жену!

Маша в оцепенении нажала на «сброс». Этого не может быть НИКОГДА! Его жена все врет!

Маша трясущимися пальцами набрала знакомый номер.

«Абонент временно недоступен, попробуйте позвонить позже!»…

 

Когда Саша не приехал забирать ее и дочку из роддома, Маша поняла, что больше НИКОГДА не услышит его голос и НИКОГДА не увидит его самого. И НИКОГДА они не будут вместе… И НИКОГДА не будет у малышки папы... НИКОГДА…. Какое страшное слово… Точно надгробие на могиле, в которой похоронена их любовь…

Камень на сердце затвердел. Маша вытерла слезы. Она больше не плакала. НИКОГДА.