1 Отвечай мне, проклятая скрипка, В бархатный уложена футляр: Почему от струн твоих улыбка На лице пылает, как пожар? Нет мне в жизни счастья и награды, Только заиграть и слышать вдруг, Как в дали струятся водопады, Как в груди смолкает сердца стук. Почему под мягким шёлком ночи Зов твой манит в чуждые миры? И всплывает разум, и клокочет От твоей безудержной игры? Стёрся вензель в тусклом позолоте, Только тени падают ничком, Будто не по деревянной плоти, А по нервам я веду смычком. Отвечай мне, бес четырёхструнный, Правдою, в одно сплотившей двух, Не тебе ли за свой дар безумный Продавал я свой бессмертный дух? Моё сердце, как давно ты знало, Что никто был мною не любим? Что лишь тайной лунного овала Я навек остался одержим? Страсть моя с печалью непослушной, Взгляд мой жёсткий полюбить спеша, Подожди, ведь идол равнодушный Мне дороже, чем твоя душа. Но и ты не веришь: слишком зыбко Наше чувство, чуждо колдовства. Для тебя я – только эта скрипка: Замолчит на миг – и вновь мертва. С каждым днём мне чувствовать труднее Этот мир, завещанный не раз, И пугает небо, пламенея Чернотою осушённых глаз. Обтесалась ласковая бритва Давней боли, радостной вдвойне, В долгих муках выцвела палитра На последней треснувшей струне. Неужели близок час расплаты? Сколько раз, мой дар, скорей открой, Ты взмахнёшь секирою крылатой Над моей тяжёлой головой? 2 «Не спеши, безумный, скоро, скоро, С неподвижных перьев прах стряхнув, На твою могилу сядет ворон Об гранитный камень чистить клюв. Помрачнеют радостные лица, Жизнь твоя, как талый серый снег, Меж ослабших пальцев заструится… Бойся этой правды, человек! Ты не продал душу, но не сам ли, Когда очи гневом сожжены, Только ею жертвуешь по капле За восторг ликующей струны? Так и скрипка, как алтарь бескровный, Диких смут рассеивая тлен, Требует свой дар беспрекословный, Отдавая музыку взамен. Неужели, сумасшедший мастер, На иное ты гадать бы мог, Если ради вдохновенной страсти Имя милой подносил в залог? Знай: душа художника бездонна, Только сильный духом сердцем слаб, И тебе не видеть небосклона, Золотой мечты безвестный раб. Если ты хоть раз отверзешь в бездне Граней дня немыслимый предел, То навеки в тишине исчезнешь, Но скажи: ты этого хотел?» 3 Но, когда ночная ляжет влага На сухую тень моих ресниц, Вновь начнётся пламенная сага На полях соломенных страниц. Нет, не говори, а только слушай, И со струн, как радость и печаль, Звуки отворят без крови душу, Отведут от сердца взгляда сталь. Снилось мне: над берегом пустынным Я бродил в прозрачном забытьи, Я хотел бы таять сладким дымом Над щитами солнечной ладьи. Охватить мир с непонятной силой, Раной, кровоточащей во мне, Но нежданно выплыл образ милой На знакомой памяти скамье. Как же странно: будто не менялось То, что было много лет назад, Лёгких рук покорная усталость, Очарованный и долгий взгляд. Видимо, чтоб сердцу стало легче, Отводя небрежно куртки край, Я услышал, как она мне шепчет: «Не молчи, прошу тебя, сыграй!» И, не в силах отказать порыву, Бьющий в тяжкий колокол в груди, Свою душу я поднял на дыбу, Только музыке сказав: «Иди!» И в последний раз рванул я струны, Что запели голосом любви, И поплыл над нами сумрак лунный, Навсегда затмивший мои дни. И глаза её от сна больного, Как цветы от снега, отнялись, И смолкала томная тревога, И синела радостная высь. Музыка срывалась резче, резче, На глаза мои наплыла муть. Это боль в тугих висках трепещет, Это смерть в мою стучится грудь. Всё, что помню – нежные объятья, Гулкий трепет согревавших рук В шелесте раскинутого платья Замер мёртвых струн последний звук. Всё затихло и застеклянело, Но, взлетая духом в небеса, Я увидел два холодных тела, Их покрыла белая роса. Лишь теперь, тревожно и устало, Её голос, как клинок, был стёрт, Я был рад, ведь лишь она не знала, Что её возлюбленный был мёртв. 02.11.07 | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
