Это горечь моя вдруг вскипит обличающим словом? Или память бессильно замрёт над циничным мирком? Там, где землю его прожигает война слой за слоем, стиснул зубы солдат, изготовившись перед броском. Я его поддержу, помогу одолеть этот бруствер. И - в атаку, в огонь, в полымя, где была - не была! Приотстану, себя пожалев - или попросту струсив. Ну, а он - он в бессмертье шагнёт, распахнув два крыла!.. Вроде, я ни при чём. Вроде, жил я, как все и как надо. Но, девятого мая застыв у святого огня, я опять ощущаю и стыд за себя, и досаду. Словно пуля - в него!- сквозь года догоняет меня. Чем могу? Да и поздно теперь, и не быть искупленью, коль в себе не задавим мы трусость, бездушье и ложь. Чем могу? Разве что этим простеньким стихотвореньем я его заслоню в той атаке, где - врёшь, не пройдёшь! |