А ты попробуй, сделай этот шаг

Подальше от земли, поближе к богу,

При жизни побывай на небесах,

Оставив на земле извечный страх,

Пройди своей воздушною дорогой...

Евгений Маевский

 

 

 

Просто писать о жизни совсем не просто. Просто писать о жизни очень сложно. Толстой любил говорить с улыбкой: «Простота есть необходимое и достаточное условие прекрасного», и переписывал страницы «Войны и мира» сотни раз, пытаясь достигнуть этой прекрасной простоты. Совершенство стиля Толстого позвляет читателю не только уходить в книгу с головой , жить жизнью литературных героев и забывать о своих хлопотах и проблемах, но и становиться лучше, духовнее, сопереживая. В этом и есть, на мой взгляд, основное назначение хорошей литературы и поэзии.

 

Данный обзор подготовлен с точки зрения простого читателя. Критик стоит в сторонке и его мнение вторично, где-то там далеко, на заднем плане. Чего ждет читатель от писателя и поэта? Может быть, честности переживаний, равенства сознания в передаче эстетического опыта через описание природы, лиц, событий и душевных состояний? Читатель, как-бы, примеряет опыт писателя на себя и свою жизнь. Отсюда либо наличие резонанса, совпадения мыслей и идей, понимание

и приятие при прочтении, либо непонимание, отрицание, провал, нежелание продолжать читать (тратить время).

 

Во многих случаях понимание-непонимание литературных произведений напрямую зависит от образовательного и самообразовательного уровня читателя, от его интересов и увлечений. Поэтому оценки пройзведений всегда будут разными! Опыт, наши мысли и мечты у всех у нас разные и только иногда происходит нечаянное, как первая любовь, совпадение. Когда читатель может воскликнуть: «Вот оно! То, что я искал так долго! Как хорошо и правильно сказано!». Для любого поэта или писателя такие выкрики являются самой высокой

похвалой. Значит, не зря писал, переписывал, рвал и метал, ночей не спал!

 

Главная задача любого автора - пробудить интерес к своим творениям у наибольшего числа читателей. Попытка писать так, чтобы было интересно каждому! Чтобы запомнились слова и мысли, заронились в память зернышками, чтобы читателю хотелось вернуться к писателю или поэту еще не раз.

 

В этом обзоре я попытаюсь передать очень кратко свои впечатления от прочтения первой десятки, в которую входят на конец августа 2003-го года следующие авторы: 1. Хамхидько Андрей; 2. Евгений Маевский; 3. Хиврич Татьяна; 4. Jane; 5. Окунев Игорь; 6. Зиса; 7. Елена Шуваева-Петросян; 8. Артемий Нинбург; 9. Тарас; 10. Георгий Плужников.

 

 

 

1. Хамхидько Андрей

Рассказы: «Чудесный случай» (10), «Мой космос»(10), «Концерт в Голофеевке»(10),«Предчувствие снега»(10), «Зоопарк»(9), «Где Ишли?»(8), «Радио Компучии»(3).

 

Большинство рассказов Андрея интересны не только разнообразием тем, краткостью описаний событий и достоверностью разговорной речи героев,

но и непредсказуемостью концовок, полетом фантазии автора. Заметно, что Андрей постоянно эксперементирует над стилем, импровизирует. Такая подвижность только радует. Тем не менее, к сожалению, «Радио Кампучии» совсем не звучит и,

на мой (читательский) взгляд является полным провалом.

 

2. Евгений Маевский отличился всего одним стихотворением в этом разделе

«Ольге Ли - паршютисту и хорошему человеку»(10). И стих этот очень хорош и по рифме, и по ритму, и по краткости, и по запоминаемости, и по стилю.

Очень жаль, что автор привлек к голосованию за свои работы членов семью, всех родственников и знакомых. Пишет же совсем не плохо.

 

3. Хиврич Татьяна

Миниатюры: «Параллельные миры»(6), «Тоска»(5), «Глоток кофе»(5).

Почему-то после прочтения возникло ощущение каких-то вялых эмоций, эмоций, повисших в воздухе, то есть искусственных эмоций. Из всех комментариев к миниатюрам наиболее понравился тот, что оставлен Донной (Donna) на «Глоток кофе»:

 

«Она сидела за столиком кафе у Карлова моста. Вид на Влтаву завораживал. Страстно желанное солнце припекало. Она заказала коньяк и достала из сумочки пачку Vogue. Рай! Это рай! Потом ей стало грустно. За соседними столиками сидели молодые, красивые, влюбленные человеки. Это не зависть, это простая грусть об ушедшем времени. В её молодости не было весенней Праги. Она не целовалась с любимым под магнолиями, не вдыхала аромата сирени. А теперь она всего лишь осень. А по осени разве влюбляются?.. Осенью чувства уже потрепаны, а сердце... сердце - оно всё ещё ждет волшебства. Ей принесли кофе. Она закурила еще одну сигарету... длинную, тонкую... даже сигарета быстро сгорает. Почему так быстро пролетело время? Она не хотела возвращаться в серый гранитный холод своего города. Здесь столько яркого света и цвета. Именно этого не хватало ей - яркого света и цвета. Среди праздной толпы так легко отбросить прожитые годы. Она снова девочка. Вот, смешно! И она рассмеялась! Ей улыбнулись, сидящие за соседним столиком молодые влюбленные человеки. Всё хорошо!, - сказала она им и напрощание послала воздушный поцелуй...». Именно вот этот комментарий и есть произведение исскуства в миниатюре.

 

 

 

 

 

4. Jane

Рассказы: «Норма» (6), «Небо наших душ»(10), «Художник»(8), «Я, Ты, Он, Она»(7). Интересен «... сон длиною в жизнь…» в «Небе наших душ». Действительно «Жалкая участь ожидает тех, кто стремится оберечь свою жизнь с помощью стен безучастия и безразличия. Несмотря на кажущуюся их прочность… Тот, кто укрывается за ними в поисках покоя, никогда не будет по-настоящему в безопасности.». Своеобразны «сонные» заплетающиеся размышления о Жизни, Счастьи и Любви. Иногда создается впечатление вырванности строчек из контекста. Иногда создается впечатления искусственного вплетения этих строчек.

В целом создается приятное впечатление от набора просочившихся афоризмов:

«...что есть жизнь без страстей? Без слез. Без искренности. Без любви. Пустая оболочка… Корабль без парусов… - Взгляд старика затуманивается. – И боль – ее неотъемлемая часть. Она указывает нам, что мы еще живем…».

 

Кое-что из «Художника»: «Мы не знаем своей судьбы. Нам кажется, что мы можем поймать ее за хвост, нам кажется, мы можем заставить ее подчиниться нашим желаниям. А она смеется над нами, то вытаскивая нас из самых безвыходных ситуаций, то вдруг бросая нас в грязь.» Так и хочется сказать: «Нет никакого смысла в том, чтобы гоняться и ловить за хвост свою судьбу. Судьбой нужно жить.

И рисовать ее, писать ее такой, какой захочешь. Только и всего. Так просто.»

 

Количество сонных блужданий неизмеримо возрастает в «Я, Ты, Он, Она» и переходит разумные пределы диалогов ни о чем. Легкость и искренность ускользают утренним туманом. «Смех тихим шелестом проносится по мастерской и замирает, притаившись, в дальнем углу.» И там же остается до конца рассказа. Исскусственность выпирает со всех углов острыми зубами. Вера улетучивается.

 

И достигает своей кульминации в «Норме»: «Она была счастлива с ним 100 часов. Она посчитала. А что? 100 часов счастья - неплохо… У некоторых не бывает и этого.» Поражает смирение героини рассказа перед своей участью. Он приходит

из ниоткуда и уходит в никуда, спит, ест, «любит»(?!). И это становится нормой?

 

Очень много симпатично построенных поэтических предложений. Они поблескивают из всех рассказов, не всегда органически вплетаясь в их контекст.

Из них можно было бы составить прелестные короткие стихи в прозе.

 

5. Окунев Игорь упорно отстаивает своего «Плюшевого мишку»(8) и даже поместил его повторно во втором этапе. Игорь, прошло лето. Где же какие-то новые рассказы?

 

6. Зиса

Рассказы: «Мне бы только ночь продержаться»(7), «Ах, эта свадьба...»(10), «Встреча с Рохом»(8). Зиса вполне нормально и, самое главное, документально и основательно рассказывает истории для друзей и просто людей назнакомых.

 

Рассказ про Ольшика самый слабый из всех трех. Где-то в литконкурсе уже встречался рассказ под названием «Страх», в котором восьмилетний мальчик остается поздно ночью один дома. Зиса, честно говоря, мне было бы как-то стыдновато ничего не уметь в таком «преклонном» 22летнем возрасте,будь я на месте Ольшика. Так ей и передай. Это ж как нужно себя ненавидеть (то есть, не любить), чтобы вести такую «привольную» жизнь: «Обычно по утрам мама приносила ей горячий завтрак прямо в постель. Это утро явно должно было стать неприятным исключением.»

 

Кое-что из «Встречи с Рохом»: «События, о которых я расскажу, произошли довольно давно, так давно, что я даже не могу точно сказать, когда именно. Скорее всего, это было летом 1990 года, не позже. Ну, может быть ещё летом 1989 года, но уж точно не раньше. Был тёплый летний день. Я выгуливал одну из своих подружек в ЦПКиО (Центральный парк культуры и отдыха имени Сергея Мироновича Кирова – для тех, кто забыл). События того дня (а точнее – Рох) произвели на неё столь сильные впечатления, что она до сих пор периодически вспоминает об этом, так что без труда сможет узнать здесь себя. Надо сказать, что ЦПКиО в те годы был моим излюбленным местом для выгуливания подружек. Больше всего мне нравилось кататься на лодках (их выдавали напрокат) по прудам, соединённым между собой узкими канавками. Лодки постоянно сталкивались между собой. Но народ ещё не был так озлоблен, как сейчас, и всё проходило вполне мирно и весело. Ещё там было великое множество мостиков низких и высоких. Проплывая под низко нависшими мостами нужно было не прозевать момент, когда прятать голову, чтобы её не снесло нижней частью моста. Проплывая под высоко перекинутыми мостами надо было заботиться совсем о другом. Обычно на них стояли зеваки и тренировались в плевании вниз на меткость, стараясь попасть в проплывающие внизу лодки (ещё лучше – в сидящих в них людей). Соответственно, задача проплывающих внизу заключалась в том, чтобы в нужный момент сманеврировать и увернуться от летящего сверху смачного плевка.» Именно в такого рода метких описаниях деталий и событий и

скрываются зачатки писательского мастерства!

 

Историческая справка в первой главе «Свадьбы» просто великолепна:

«События, о которых пойдет речь в этой истории, происходили в далёком 1991 году. Это был самый голодный период посткоммунистической (или ещё коммунистической, или уже перестроечной – это уж кому, как нравится) эпохи. Жрать (в смысле – кушать) было практически нечего. Все основные продукты продавались исключительно по карточкам, которые официально именовались талонами и выдавались в жилконторе, где за ними всегда стояла очередь невероятных размеров. По карточкам распределялось практически всё – сахар, масло, мясо, макароны, крупа и, как ни странно, даже такие бюджетонаполняющие товары, как сигареты и спиртное. Разумеется, существовал «международный» обмен карточек. Я, например, обменивал свои водочные и табачные на масляные, так как сливочного масла мне не хватало, очень уж я люблю холестеринчика побольше похавать. А папиросы и водка с вином мне и даром не были нужны. Впрочем, добыть еду, даже при наличии карточек, не всегда удавалось. Было очень обидно, когда по прошествии месяца часть талонов пропадала из-за невозможности выстоять очередь, скажем, за макаронами.» Рассказ состоит из коротких, но емких по содержанию главок. И напряжение («Чем же это кончится?») держится до конца. Рассказ правдив. Потому и интересен!

 

7. Елена Шуваева-Петросян

Миниатюры: «Письма нашего времени»(9), «Сад потерянных душ»(8),

«В то лето»(10), «Мой маленький братик» (100).

 

Начнем с коротких «Писем», с описания «листочков, величиною в сердце»: «Обдумывая и пережевывая текст, мы столько переживаний вкладываем в письмо: это и любовь и грусть, и душевное тепло и неприязненная холодность, и светлая радость и негодование. Исписанный лист хранит на себе вашу энергию и запах.»

 

Очень жаль, что миниатюра о письмах обрывается внезапно очень важными словами: «Мы отреклись от наших душ, а это причина многих мрачных и трагических событий нашего времени.» Так как, отчасти, очень большая доля правды есть в этой заключительной фразе. По настоящему «Письма» - это очень хорошая тема для многостраничного эссе.

 

Один из спокойных и интересных рассказов это рассказ это «В то лето». Читается легко, очень четко передает настроение 13-ей девочки в условиях

деревенского быта. Хотелось бы прочитать продолжение про Наташку в романе.

 

Подозреваю, что рассказ «Мой маленький братик» очень мало кто читал. Считаю этот пронзительный рассказ самым интересным и состоявшимся из всех, которые мне удалось прочитать на страницах литконкурса. По отметкам за него можно поставить все 100. Спасибо, Елена.

 

8. Артемий Нинбург

Рассказы: «Моя последняя осень»(10), «Из записок тусовщика»(10), «Сумеречная птица Ашиой»(10), «Лавочка»(7), «Тем, кто ушел»(9).

Начнем с «Осени», которая «не терпит суеты»: «Выхожу на крыльцо, сажусь на ступеньку, и с наслаждением глубоко затягиваюсь. Первая ночь моей личной осени наступила. Никто не отнимет у меня это время. С плавной рекой, несущей желтые и красные листья, с парой запоздалых серых цапель, которые почему-то не улетают на юг, с черными осенними ночами и звездным небом... Я с ними, всю суету откладываю на потом.»

 

Весь рассказ состоит из одиночества, домика в лесу , американской огненной воды,

свидания с осенним лесом, похода за грибами, ночного неба и огня: «Есть несколько вещей в мире, которые предназначены природой для созерцания. Огонь – одна из них. Пламя завораживает своей неуловимостью. Откуда появляется и куда исчезает? Бестелесное и горячее. Невесомое, но такое сильное. Волшебное и коварное. Может согреть, но может и сжечь дотла. Огонь и женщина, они так похожи...»

 

Отличный рассказ. Абсолютно завораживает неторопливостью осеннего леса, запахом грибов и искрами искренности: «Сама мысль о том, что кто-то, прочитав, начнет критиковать и не дай Бог, издеваться над избитостью метафор и неуклюжестью глагольных рифм, приносит страдание. Я пишу для себя и только для себя, просто так, чтобы не нарушать гармонию, хрупкое равновесие, возникший баланс внутреннего и окружающего. Хочется наоборот, прикрыть его, как свечу, ладонью от ветра и любоваться на неверный, слабый и такой прекрасный огонек. Опять приходит в голову сравнение. Пламя. Женщина. Любовь. Вы все боитесь ветра. И вас надо оберегать, закрывать ладонями, не обращая внимания на то, что иногда пламя может качнуться в сторону и обжечь. А счастье, наверное, и заключается в этой чуткости пламени - или любви? женщины? - способности живо реагировать на малейшее дуновение.»

 

Все великие произведения исскуства всегда

написаны только для одного себя. Наверное, именно поэтому их сохраняет и оберегает вечность «как свечу, ладонью от ветра», не боясь обжечься.

 

Следущий рассказ переносит нас к морю, затем в Грузию и совсем не теряет своей привлекательности при переходе от лесного одиночества к путешествиям по миру в компании друзей: « ...впереди - Грузия, чудесные и наивные, не разучившиеся радоваться жизни люди, прекрасные в своей детской и наивной чистоте. Горы, заброшенные монастыри, пещеры и подземные речки. Дато, Автандил, Бадри... Дато я не увижу уже никогда. Авто я встречу на Невском проспекте, он будет пробираться сквозь толпу прохожих, постукивая посохом в асфальт. Бадри я увижу в его мастерской, тоже в Питере, он пишет очередное свое произведение, богато накладывая краску на холст, даже не мазками, а толстыми слоями. Вас разбросало по свету, где вы сейчас, я не знаю. Но в моей памяти вы остались такими, какими я вас видел последний раз. Кого в горах Грузии, кого в Питере, кого в Москве. Так этому и быть - образы эти достойны описания именно такими. До встречи, друзья!»

Новых красивых рассказов вам, Артемий, и благодарность за великолепие уже написанных.

 

9. Тарас

Рассказы: «Один дома»(7), «Про войну»(9).

 

Начнем с «Войны». По содержанию очень хорошо: «Какой кайф! Май, сирень и ты живой», возвращаешься с войны домой! Очень хороша и проста концовка рассказа:

«Он вошел в дом и начал в нем жить. Жить хорошо и долго.»

 

По форме хотелось бы посоветовать автору разбивать рассказ на более мелкие абзацы, иначе очень тяжело читать. Также замечено несколько опечаток. Редактирование очень важно.

 

«Один дома» очень затянут многодневными муками героя. Из-за этого сам герой слабоват, не правдив по описанию преувеличенных мук первой любви и ревности. На темном небосклоне мук отчаяния пробивается тонкий лучик разума и надежды:

 

«В мире так много красоты. Я перестал замечать ее тогда, когда потерял спокойствие и способность созерцать. Мне бы научиться останавливаться, сбивать ежедневный ритм минутой покоя. Но страх отстать от жизни и выпасть из обоймы все еще силен во мне.»

 

Самый мудрый герой этого рассказа это еж. Вот что он говорит о Любви:

"Живи, не бойся жить дальше", - так он ответил мне. Я сказал: "Но ведь не могу продолжать путь, потому что все не такое, неинтересное и кислое на вкус, с тех пор, как умерла моя любовь!" И вдруг я услышал: "Ты не любил. Ты жил и ждал, что скоро встретишь ту, которую полюбишь. И увидев ее, наделил кучей способностей и достоинств, дорисовал все, чего не хватало, а потом требовал от нее соответствия всему, что придумал. Потому и страдал, потому и недоумевал, потому и считал ее недостатки чем-то временным, потому и боролся с мельницами. Ты не способен полюбить. По крайней мере, пока. Потому что, до сих пор, ты требуешь отдачи за свои благодетели. Торгуешь ими. Любовь - это не стремление менять человека и благоустраивать свою жизнь, может это и к сожалению, потому что именно этого мы желаем, живя семейной жизнью и именно это рушит любовь. В любви созидательного мало, как мало созидательного в пожаре. Люди придумали, что любовь и семья - это совместимые понятия. А на самом деле - создавать семью нужно после трансформации любви в уважение и преданность…"

Я офигел, потому что это говорил ежик.» Побольше бы в жизни было умных ежиков!

 

10. Георгий Плужников

Рассказы: «Она»(10), «Сон»(10), «Исполнение желания»(8), «Метаморфоза»(10),

«Исповедь»(10), «Уходи»(7), «Реки текут»(10), «Монолог и диалог»(6), «Он»(9), «Рыбалка»(10), «Коробка»(10), «Простая история»(10).

 

Замечательный рассказ «Сон». Вот отрывок из него. Диалог мамы с сыном, которому приснился сон:

«- А сколько тебе там лет?

- Не знаю. Но взрослый, совсем большой.

- А ты там женат? - она уже включилась в эту игру.

- Да. На красивой. - Сережа смутился, но улыбнулся.

- А кто она? Кем работает?

- Она дома сидит. А раньше ходила по сцене новую одежду показывала зрителям. Красивая, - повторил он.

- И что же, у тебя большая зарплата?

- Не знаю, наверное.

- Машина, дача?

- По-моему, есть.

- Так, выходит, ты счастливый и довольный?

- Знаешь, мам, мне кажется, не очень. Я все время грустный. Ни разу не улыбнулся.

- Странно. А ребенок, Сережа, ребенок у тебя есть, в твоем сне?

- Я не видел, но знаю - двое. Близнецы. Учатся в Англии.

- В Англии, значит. А сам-то ты где, в Америке? Ладно, хватит, ешь давай, фантазер.

- Ну ма-а-ам!

- Без «нумам», бери ложку и ешь кашу. Намазать тебе хлеб «Виолой»? И давай, поторапливайся, мне еще выспаться надо.»

 

Очень жизненный рассказ «Она». Даже слишком похож на правду. Наверное, Гоголь бы позавидовал рассказу «Метаморфоза». Хороша притча о рыбаке и рыбке, очень иронична. Фантастичен рассказ «Простая история», где иронично между строчек смеются и Чехов и Зощенко с Ильфом и Петровым и даже Жванецкий. Слабоват рассказ «Монолог и диалог», просто не доработан.

 

Интересен рассказ «Он» ( который я): «Он всегда жил легко, не принимая тяжелых решений, обходя подводные камни. Он и сейчас парит над проблемами, наслаждаясь жизнью и собственной удачливостью. Его все любили и завидовали. Его все знали и тянулись к нему. Я - больше всех. Я любил его и ненавидел, завидовал ему больше всех. Ведь я знал его лучше, чем другие. Я знал о нем все. Ведь он - это я. Я, которым мне так и не удалось стать. Я, который относился ко всему легко. Я, который просто решал проблемы, не борясь с собой, не ломая лбом моральные преграды, а аккуратно и элегантно обходя их. Он - это я, который всегда был прав перед собой, не мучил себя сомнениями. Да и совесть ему не докучала. Он - это я, которому не мешал я сам. Господи, какой же он ограниченный и бессердечный подонок!»

 

На мой взгляд, самый красивый и органичный рассказ «Реки текут»:

«Все реки текут. Москва - нет. Уже минут двадцать стою на Крымском мосту, курю и смотрю вниз. Вода не течет. Не течет, не волнуется и даже ряби не видно. И тихо. Никогда бы не подумал, что в Москве бывает тихо настолько. Четыре часа утра. Восхода еще нет, закат уже был. Межвременье…»

 

страннik

 

08-28-2003