Наследник.

 

День выдался на редкость неудачный. Схлопотав четверку на экзамене (позор!), я вернулся в родную квартиру, причем попал под жуткий ливень, который начался, когда я покинул стены университета, и закончился, когда я закрыл дверь своего подъезда. Это, впрочем, было предсказуемо. Зато сюрпризом явилось отключение электроэнергии во всем доме на неопределенный срок. Это создало некоторые препятствия к осуществлению моего горячего желания поесть горячей пищи собственного приготовления. Для тех, кто не знает, поясняю: газовой плиты у меня нет. Денег оставалось совсем впритык на грядущую поездку к своим историческим корням - проще говоря, к родителям в деревню - и посему проекты посещения роскошных ресторанов или хотя бы дешевых забегаловок с треском провалились. Частичный выход из такого положения был найден: немногочисленные друзья от всей души угощали бедного студента, глядя с неискренней улыбкой (но с искренним ужасом) на уменьшающиеся с каждой минутой запасы провианта. Разгадка проста: еще около полутора суток мне предстояло питаться исключительно тем, что с неба свалится, а в таких случаях небо было весьма скупо на подобные подарки вашему покорному слуге. Так уж лучше впрок наесться! Тут надо еще заметить, что, как только я вышел на улицу, дождь пошел снова. Зонтик, говорите? О, он сломался еще вчера!.. Так вот, поесть мне удалось, но так и не вышло приготовить мало-мальски запасы еды в дорогу. Кто бы только знал, как сильно хочется есть в поездах. Нет, не то, чтобы сильно. Скорее этот голод напоминает ощущение, когда весь твой пищевой тракт хорошенько промыли, а затем дали выпить некоей химической гадости: скажем, раствор карбида аммония, или еще что-то в этом духе. Припасы в моем холодильнике как раз были, но ввиду отсутствия света сделать из них нечто съедобное ну никак нельзя. Пришлось с добреньким выражением физиономии подарить их соседке-пенсионерке. В самом деле, уезжаю на все лето - не киснуть же им тут до сентября?! А если в них разведется плесень, мутирует, станет разумной и завоюет весь мир? Так-то.

Словом, многочисленные приключения скрасили долгое ожидание вечера, когда и нужно отправляться в путь - собственно, только в этом я и вижу их единственный «плюс». И вот, не обладая никакими съестными припасами, стою я на платформе и думаю: либо купить пластмассовой лапши с поролоновым пюре, либо устроить себе пост на все время поездки, смело положившись на жизненный опыт, утверждающий, что такая голодовка не может послужить причиной моей смерти? Но тут-то я и увидел Максима Азимова из параллельной группы, с которым я сначала пил водку на первом курсе, потом мы из-за чего-то поцапались, потом вроде забыли взаимные обиды, а недавно я отбил у него девушку, и… и так далее. Тем не менее, самое обстоятельство, что мы едем в одном и том же купе, быстро нас помирило. С моей стороны тут был также некий расчет: Азимов славился своими кулинарными талантами, и уж он-то явно ехал не с пустыми руками. Не пойму, чего ему надо было в вычтехе, когда парню прямая дорога в шеф-повары. Расчет блистательно оправдался, я был обеспечен пропитанием до конца поездки. Заметьте, но сам мне предложил поесть, я ведь за язык не тянул!

С нами должны были ехать некие две темные личности. Смело употребляю по отношению к ним такой эпитет потому, что они и впрямь остались для нас темны, в смысле, неизвестны: оба скоро переместились в шумное соседнее купе, откуда не возвратились даже на ночлег - вот бы так было почаще! А я после сытного ужина ощутил потребность в задушевной беседе. Собеседником пришлось стать Максиму - кому же еще?! Постепенно речь зашла о наших семьях, я выложил ему всё, что знал о своей, а он выдал тайны собственной.

Надо заметить, что раньше он об этом никому никогда не рассказывал, и я, узнав суть дела, понимаю, отчего он отмалчивался. Жизнь его была и впрямь трагична; я и понятия об этом ранее не имел! Его матерь встретилась однажды с молодым красивым мужчиной, и они быстро поженились. Тем не менее, ровно через месяц совместной жизни они благополучно развелись. А еще через восемь месяцев родился Максим. Легко понять, как он жил в семье, где единственным родителем и добытчицей денег была простая учительница; но он унаследовал от нее тягу к знаниям, а от отца.… От него он тоже кое-что унаследовал. За всю жизнь он ни разу не видел собственного папашу, который выпал из окна вскоре после его рождения и умер. Мать его любила поговорить вслух сама с собой, не смущаясь присутствием сына. Таким путем он и узнавал о жизни за пределами тесной квартиры, будучи замкнутым ребенком - а каким еще он мог вырасти? Благодаря той же болтливости матери он хорошо знал отца, не видав его, повторюсь, ни разу; хоть та и сама провела с ним лишь месяц, но, видимо, успела великолепно изучить его и снаружи, и изнутри, и изо всех прочих позиций. Не была для него секретом и причина, по которой брачный союз был столь быстро разрушен. По словам женщины, отец его был человеком богатырского телосложения, великим мыслителем, остроумным собеседником, обладал ангельским характером и так далее, в том же духе. Но он - и это главное! - невыносимо громко, противно, хрипуче, с аритмичным повизгиванием, похрюкиванием и причмокиванием храпел во сне. Изо всех сил она терпела это, боролась всеми средствами официальной и народной медицины, но, наконец, взбесилась от такой жизни и затребовала развода. Вот почему она всегда, денно и нощно талдычила, что невероятно счастлива тем, как сложилась ее жизнь. Пусть мать-одиночка, пусть живет далеко за чертой бедности, пусть… Но зато она не слышит этот чудовищный храп по ночам!!! Тут она обыкновенно обнимала сынишку, горячо целовала в щечку и шептала на ушко, что все у них будет хорошо…

Я был поражен как самой жуткой историей, так и тем фактом, что Азимов ни с того ни с сего выложил ее передо мной, де еще с кучей несущественных подробностей, которые мною здесь отброшены просто ради экономии места и времени. Тогда я не понял причины, по которой он поделился со мною своей биографией, не понял, что такого я сделал, чтоб завоевать его доверие; не понял я этого и по сей день.

Но выяснилось, что история, собственно, ещё не кончилась. Повздыхав о безрадостном детстве, Максим продолжил. Оказалось, что несколько лет назад - когда он оканчивал школу - судьба нанесла ему новый удар, лишив еще и матери. Бедняжка, без всякого на то повода, вдруг сошла с ума. Когда ее уводили прочь, она попеременно плакала и смеялась, выкрикивая при этом: «Эй, вы! Он же храпи т! Вы понимаете?! Храпит!.. Ха-ха-ха!..» Случилось это, как он навсегда запомнил, ровно в три часа ночи - тогда она подняла сына с кровати своими безумными криками. Долго потом он терялся в догадках, что же могло так сильно на нее повлиять? Только воспоминания об отце, само собой, ибо кто же другой мог храпеть? Но она постоянно о нем вспоминала, и до сих пор не было заметно никаких признаков помешательства! Почти что двадцать лет эти воспоминания не действовали на нее никак. Загадка.

Тогда он ненадолго поселился у родственников, которых назначили опекунами. Родственники - седьмая вода на киселе, кум свата да жена друга брата, и с первого дня возненавидели Азимова. Что было делать? Только переехать в другой город, купить там квартиру (на деньги опекунов), учиться, чувствуя в себе тягу к знаниям, да подрабатывать где попало. Впрочем, он надеется, что уже через десять лет сможет жить совершенно самостоятельно, не выпрашивая подачек у «кума свата». Максим с горечью признался, что едет он сейчас именно с этой целью.

Я был окончательно добит этой тяжкой историей, разговаривать мне что-то расхотелось. Посмотрев на часы, я заметил, что давно пора спать. Максим выразил опасение, не будут ли мешать шумные соседи. Через пять минут он крепко заснул.

И вот тут-то я всё понял.

Не думайте, мне и раньше случалось проводить бессонные ночи, но исключительно вследствие размышлений о глобальных проблемах и прочих философских вопросах, а не в такой же кошмарной обстановке! Попробуйте-ка, подумайте на моем месте хоть о чем-нибудь! Это, впрочем, не помешало мне наутро подчистить все его съестные припасы, таким образом я частично вознаградил себя за эти жуткие неудобства. Но чтоб я впредь хоть еще один раз согласился переночевать с ним в одном помещении! О, как я понимаю его злосчастную маму и родственников!..

Он же храпит! Вы понимаете?! Храпит!.. Чтоб его!