- Да не трогала я ваш котёл, сама от жары задыхаюсь, – оправдывалась Алёна. - А кто же тогда, по-твоему, добавил температуру? – не унималась хозяйка. – Это ты все боишься, что ребёнок замёрзнет. И котёл в твоём коридоре стоит, больше некому! - Как это – некому? Полный двор народа, кто угодно имеет доступ к котлу. Маша, например, могла. - Моя квартирантка без спросу никуда не лезет, а вам бы только назло мне делать да мусорить во дворе. Навязались на мою голову, тьфу... – Женщина злилась, что деньги за проживание во второй половине дома уходили её бывшему мужу. - Да пошли вы со своим котлом, - нервы не выдержали, и Алёна, возмущенная дурацкими обвинениями, захлопнула дверь перед хозяйским носом. - Я пошла? Ты меня на х.. послала? - Вы сами выбрали этот маршрут. – Алёна отошла от двери и без сил опустилась на диван. Алексей, муж Алёны, вырос в частном доме и принципиально не хотел снимать квартиру в "скворечнике", так он называл многоэтажки. С его родителями они тоже не могли жить: свёкор категорически отказался видеть их в своем доме, запретил даже думать об этом. Сорокапятилетний мужчина, привыкший к свободной жизни и беспрекословному подчинению домашних, болезненно переживал, что рано стал дедом. И невестку недолюбливал за то, что та позволяла себе оспаривать его указания. Она отвечала ему взаимностью, особенно после рассказов свекрови о его похождениях. Свекровь, полная добродушная хохлушка с остатками былой красоты, давно перестала ревновать мужа и со смехом рассказывала: - Обычно он из командировок приезжал грязный, замученный, дальнобойщик все-таки, а тут является чистенький, обстиранный, даже стрелки на брюках наглажены. Какая-то дурочка старалась, угодить хотела, вдруг к ней уйдёт. Никуда он не уйдёт, ему и так добрэ. Так вот. Я на брюки подывылась, а в одном месте след палёный от утюга. БатЯнька, говорю, что стирают и гладят, это хорошо, только пусть не прижигают, падлюки, це ж дорогА вещь… Квартиру они нашли в другом районе. Собственно, не квартиру, а две комнаты в отдельно стоящем флигеле. И всё бы ничего, но при заселении Алёна не обратила внимания, что длинный флигель рассчитан на две семьи. Пока они жили одни, всё было хорошо. А потом в другой половине поселилась разведенная молодая женщина с ребёнком. Её комнату отделял от них только маленький коридор. Вера, двадцатипятилетняя темноволосая женщина с выразительными карими глазами и густыми загнутыми ресницами, вздернутым капризным носиком и пухлым чувственным ртом с удовольствием подчеркивала глубоким декольте точеную нежную шею и красивую пышную грудь. Прямо женщина-вамп. Как от такой мог уйти муж, Алёна не понимала. Она считала себя симпатичной, но в сравнении с Верой явно проигрывала. Высокая, широкая в кости, но не толстая, она всегда гордилась своей тонкой талией и маленькой, как у девочки, грудью, которую не испортили роды и кормление сына. Но сейчас завидовала аппетитным формам соседки. Светлые от природы брови и ресницы Алёна не подкрашивала, как и губы, считая это вульгарным, но рядом с Верой чувствовала себя серой мышкой. А тут еще квартирантка зачастила на их с Лёшкой половину то за солью, то за спичками, то еще за какой-нибудь ерундой. И обязательно, когда муж Алены был дома. - Леша, ты не поможешь мне прокрутить помидоры на томат, а то у меня сил не хватает? Соковыжималка-то ручная.– Вера кокетливо заглядывала в глаза Алёнкиного мужа. - Конечно, помогу, – тот смущался, стараясь не смотреть в глубокий вырез Вериного халата, накинутого поверх ночной сорочки, затейливые кружева которой только подчёркивали соблазнительную ложбинку на груди. Алёна злилась, наблюдая подобные сцены, но открыто сказать соседке ничего не могла. А что она скажет? Что та явно пытается соблазнить её мужа? Но та сделает круглые глаза и возмутится, что и в голове такого не держала, просто обратилась за помощью. Обсуждать с мужем возникшую ситуацию тоже не хотелось. Если он уже клюнул на эту наживку, то правды не скажет, а если нет, стоит ли заострять внимание. Как-то после работы Алёна зашла в садик за сыном, потом в магазин за продуктами, а дома замочила в тазу Антошкины маечки и занялась ужином. Когда уже стала накрывать на стол, обнаружила, что забыла купить хлеб. - Тоша, я быстренько сбегаю в магазин, а ты побудь дома, скоро уже папа придет. Хорошо? Трехлетний Антошка рассеянно кивнул и с шумом выгрузил кубики из нового "грузовика". Алёна отсутствовала минут двадцать, а когда вернулась, на пороге своей комнаты столкнулась с Верой, которая с насмешливой улыбкой важно проследовала в свою половину. Алексей молча стоял посреди комнаты с красным лицом и опущенными глазами. - А где Антошка? – спокойно спросила Алена. - Во двор выбежал. - Позови его, будем ужинать. В комнату вбежал запыхавшийся мальчуган и с ходу похвастался: - Мам, а я решил тебе помочь. Видишь, ещё и шортики замочил в тазике. Мать только тут обратила внимание, что рядом с его белой футболкой лежат черные шорты. - Твою дивизию! Да что ж это такое? Ну, кто тебя просил? Теперь на майке черные пятна останутся. Женщина со злостью сдернула с плеча кухонное полотенце и замахнулась на сына. Её остановил Антошкин взгляд. Сын непонимающими, полными слёз глазами смотрел на мать и даже не пытался убежать от грозящего наказания, а только заслонился маленькой ладошкой, приставив ее козырьком ко лбу, на котором слиплись реденькие соломенные волосенки. Уголки губ обиженно опустились, а нижняя губка оттопырилась и задрожала. "Господи, да что же я делаю?"– в голове Алёны вдруг что-то щёлкнуло, полотенце выскользнуло из дрожащих рук. Она присела на корточки и чмокнула сына в макушку. - Прости, Тоша, я не хотела кричать... - Ты как хочешь, а я ищу другую квартиру, без хозяев и посторонних, – решительно сказала она мужу во время ужина, – мне здесь неуютно. - Ты знаешь, я и сам хотел тебе предложить, но не знал, как сказать… Даже пару вариантов присмотрел, - промямлил Лёшка, пряча взгляд. Алёна внимательно посмотрела на мужа и с горечью осознала, что видит в нем свёкра... | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
