*** Цветет цикорий. Середина лета. В душистой кроне - солнечная прядь. Настало время находить ответы Там, где свободу думал потерять. Сиротский гнет предубежденья скинув, Принять, что предки знали испокон: Душа тем больше разгибает спину, Чем меньше страх склониться у икон. Прозрачный ветер, выцветшие травы – Мир отражённый глуше и тусклей, Чем радужные горние дубравы Над купой запылённых тополей… И обретая суть, вздохнешь спокойней, Забыв про одиночество: вдали Друг другу вторят голос колокольный И мерное дыхание земли. *** В час, когда болезнь томит и мучит, Раненому сердцу не видать, Как с небес – звенящий тонкий лучик - В этот мир нисходит благодать. Потеряв ребёнка или друга, Выливая скорбь в утробный вой, Не заметишь крыльев, что упруго Подымают душу над травой. И когда война срывает крыши, А хлеба сжигает душный пыл, Вновь поверишь: Бог тебя не слышит, О тебе давно Он позабыл. Так живешь, ночами спишь сторожко, Днём в трудах не распрямишь плеча… Рядом длится узкая дорожка Чистого небесного луча. Богоматерь Иерусалимская В этом крошечном храме, Которому от роду год, Твой задумчивый взгляд Привлекает сильней, чем другие, Тихим, ласковым светом. И в трепетный час литургии Всюду реет таинственный Воздух незримых высот. И отчетливо видно, как рядом С Тобою, вдали, Язычки поминальные тянутся, Тянутся к Богу – Запредельной Усладе, К которой, по смерти, в дорогу Устремляются души, Как в гавань идут корабли. И какое бы время Ни билось за этой стеной, Кроток взор Твой, Мария, И дивно украшены ризы. В этом крошечном храме, Где Сын Твой так сладостно близок, Отблеск горнего света И отзвук свободы иной. Храмовый берег Садилось солнце за речные плесы. Жара спадала. Маревом белесым День таял, покидая небосвод. Над волжским городком заря пылала И не жалела золота и лала Для тихих берегов и мирных вод. Закатный блеск нещадно стекла плавил, И свет вечерний, против всяких правил, Казался чище, ярче и теплей. На гладких куполах лежало пламя, И бор алел сосновыми стволами, Точеными, как мачты кораблей… Ничто не нарушает в нас покоя Таким восторгом и тоской такою, Как солнце, уходящее за край! И прошептать хотелось: Боже, Боже, Когда Ты так украсил землю, что же Тогда такое Твой небесный рай? Пройдем ли мы с водой дремотной – или Сверкнет на дне души, в житейском иле, Твой образ – драгоценные черты? Так вот зачем прощаешь нам вину Ты И в смертном мире даруешь минуты Такой неизреченной красоты! Введение во храм Слоновая кость и злато… Но что тебе в них, Дитя? Вверх по кипарисным платам Бесстрашно ступни летят. За тонкой завесой дыма От жертвенных чаш, как встарь, Господь, для других незримо, На древний глядит алтарь. Манит светозарный облик, Как двери жилья в ночи; Блестит серебристый облак, Звенят и поют лучи. В цветении слив и яблонь, Сладчайшей из всех наград, Глазам Твоим в небе явлен Божественный вертоград. Курится роса, блистая, Его в жемчуга убрав. Струится лоза витая В душистом сплетенье трав, И синью грозово грозной За лиственною резьбой Тяжелая спелость гроздий Качается над Тобой… Любуйся, Дитя, и веруй, До тайных глубин чиста! Всему во Вселенной - мерой Небесная красота. И в говоре голубином В сияющий этот миг Ты слышишь, что Ты любима И Господом, и людьми. *** Ты читаешь пророка; слова обещают спасенье. В тихой, маленькой комнате плавает ласковый свет. А снаружи лучатся живительным солнцем весенним Небеса, для которых ни смерти, ни времени нет. Умываются ветром сияющим те небеса, и Ликование птичье их выше и выше несет. На развернутых свитках старинное слово Исайи Говорит про бессмертье души и прощенье за все. Вдохновенны и кротки черты наклоненного лика, Равномерно дыханье. И сердце сжимается вновь: Осыпаются стены, в руинах ползет повилика, В ненасытную почву уходит пролитая кровь. Боже, милостив будь к нам, родства потаенного ради! Память светлого рая - единства поющий исток… Над могилой Адама в далеком неистовом граде Из камней прорастают терновые звезды крестов. Будет, будет Спаситель: в страданьях умрет и воскреснет, Человеческий путь продлевая к бессмертной судьбе… Ты не знаешь, что в эту минуту таинственный Вестник С милосердного неба на землю стремится к Тебе. Ни дороги не видишь, ни мглы, ни воловьего хлева, Ни грядущего горя, ни славы, что ждет вдалеке… Ни того, как сквозь время на свет Твой глядящая Ева Опускает глаза – и сверкает слеза на щеке. *** Будь проста судьба моя - проста, Как ветла, глядящаяся в воду. Скорбный срок Великого Поста Приближает душу к небосводу. Как душе не плакать, не сгорать: Мучит стыд калеными клещами! В облаках архангелова рать Взмахом крыльев небо расчищает. Вдоль плывущей медленно реки Чертит огнь ветвящееся Имя. Отоприте Господу замки, Сделайте пути Его прямыми! Пусть вопьются в дерзкие умы Покаянья горестные песни… Боже, упаси от вечной тьмы! И воскресни, Господи, воскресни! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
