Лето этого года было запоздалое. Весь июнь шли дожди, было холодно, неуютно. Казалось, в круговороте природы что—то нарушилось, лето куда -то кануло и сразу после холодной весны сразу наступила холодная осень. Ночные заморозки не давали жильцам большого 10 - этажного дома высадить цветы в палисадниках. И лишь в конце первого летнего месяца палисадники покрылись жиденькой рассадой петуний, астр, флоксов.

Особенно усердными в деле озеленения двора были две соседки из второго подъезда - одна с шестого, другая с первого этажа. Та, что с шестого, рассаду высаживала сама, на своей стороне палисадника, под балконом. Она была худенькая, шустрая, легко перепрыгивала через металлический низкий заборчик палисадника. А та, что с первого, только наблюдала со своего балкона, который упирался прямо в палисадник. Цветы под окном высаживали её дочки, муж, и помогала та самая активная соседка с шестого этажа. Елена Дмитриевна не могла им помочь - она была очень полная, ходила тяжело, с одышкой. А с балкона ей нравилось звонко командовать мужем и детьми, подавать им воду, громко смеяться, если у тех что - то не получалось. Несмотря на полноту, она была очень привлекательна: смуглая кожа, большие светло - зелёные глаза и крупные яркие губы. Когда она смеялась, глаза вспыхивали тысячами огоньков.

Елена Дмитриевна всегда смеялась, но часто этот смех был грустный: женщина тяжело болела, но никогда не говорила об этом, не жаловалась. Она давно уже не работала, и всё своё время посвящала двум замечательным дочкам и мужу. У неё и интересов - то своих не осталось. Она жила заботами и интересами своих девочек. Все соседи знали, что Даша и Таня занимаются бальными танцами, знали, на какой конкурс они поехали, какое место заняли. Елена Дмитриевна в тёплые дни, стоя на балконе или сидя на лавочке во дворе, разговаривала со всеми соседями, рассказывая о себе и интересуясь их делами. Она знала всё обо всех. Но никого не обсуждала, не сплетничала, не злословила. Она просто разговаривала, как будто становилось легче от этих разговоров её больному телу.

Последние три - четыре года у неё появился собственный интерес -палисадник. Неугомонная соседка с шестого этажа предложила как - то в июне остатки рассады посадить у Елены Дмитриевны под балконом. Та согласилась. И с тех пор её муж, дети и соседка вскапывали землю, высаживали рассаду и поливали палисадник Елены Дмитриевны. И хотя сама она делать в палисаднике ничего не могла, это был её палисадник! Он стал частью её жизни. Произрастание цветов теперь также обсуждалось со всеми жильцами подъезда. Все знали, что вместо ожидаемых красных флоксов расцвели белые, а петуния оказалась не махровая, а обыкновенная. А вот астры удались - как раз те, которые Елена Дмитриевна и ждала - сиреневые, игольчатые! И цветы, как будто понимая свою необходимость, росли практически в песке здоровые и большущие, восхищая жителей дома. И Елена Дмитриевна гордилась цветами не меньше, чем своими дочками!

А нынешней весной Елене Дмитриевне привезли клубни георгинов. Не зная, как с ними обращаться, она продержала их в ведре на балконе до июня, и очень расстроилась, когда всезнающая соседка объяснила ей, что клубни давно, ещё в мае, надо было посадить в землю, как картошку: «А потом закрывали бы их на ночь плёнкой, если уж мороз. В начале августа зацвели бы ваши георгины». Чуть не плача, Елена Дмитриевна пытала соседку: « И что делать, Нин? Как же они не зацветут? Я ведь очень хочу увидеть цветы... Мне сказали, что они оранжевые, представляешь?» Соседка посоветовала оставить по три веточки на кустах и по три - четыре бутона. «А остальные, что же, сорвать?» - ужасалась Елена Дмитриевна. Соседка безжалостно подтвердила: «Иначе они совсем не зацветут. Вы эти - то дождётесь к сентябрю».

И Елена Дмитриевна ждала. Ждала всё лето. И вот к концу августа появились бутоны! А в начала сентября стали ждать заморозки. Каждый вечер Елена Дмитриевна смотрела на градусник, слушала прогнозы погоды по местному радио, спрашивала соседей, не будет ли сегодня ночью заморозков? И когда ей сказали, что сегодня ночью будет около нуля, она уже была готова к тому, как уберечь хлипкие георгины от мороза: велела дочкам обернуть все, уже почти раскрывшиеся бутоны, в целлофановые пакетики. Те со смехом, предрекая неудачу в сохранении цветов, выполнили просьбу матери. Так продолжалось неделю. Каждое утро пакетики снимали, и каждый вечер одевали. Правда, заморозков не было. Осень пощадила бедную женщину.

И наконец - то пять бутонов окончательно расцвели! Цветы и в самом деле были ярко - оранжевые. Весь подъезд радовался вместе с Еленой Дмитриевной. И в тот же день она попросила срезать цветы и оставшиеся бутоны. А ночью ударил мороз! И, скорее всего, пакетики не спасли бы цветы от мороза. Утром кусты стояли чёрные, поникшие, с обвисшими липкими листьями.

А Елена Дмитриевна Срезанные георгины выносила каждый день на балкон в красивой хрустальной вазе. Вода в вазе всегда была свежая, радужно переливалась под лучами нежаркого осеннего солнца.

В начале января следующего года Елена Дмитриевна умерла.

Соседка с шестого этажа, дочки и муж Елены Дмитриевны вскопали весной палисадник, в июне высадили рассаду. Но георгины под окном больше сажать не стали.