Закончит мальчик полукруг На влажной глади И, обернувшись, скажет вдруг: "Садитесь, дядя!" Как колокольчик, голосок, И мир качнется, И запульсирует висок, И вздох прервется. Окажется, что там в груди - Совсем не птица, И эта боль, того гляди, Освободится. А мальчик линию сотрет, Не понимая, Зачем у дяди скошен рот Во тьму трамвая. |