Отодвинув книги по практической психологии в сторону и поправив очки на носу, я размял пальцы и в десятый раз пробежал глазами по экрану: подключение есть, прокси-сервер отвечает, RAT..., пейджер...

Идентификация. Инициализация. Запуск.

Пейджер готов. Короткое десятиминутное ожидание завершается: она вышла в Сеть, и постучалась.

— Привет (имя)! Удался день? — я тут же взял инициативу в свои руки.

— Так себе. Опять проблемы в вузе.

— Поделись, (имя), — полез я в душу. Раньше всегда отвечала отказом, но после, когда мы узнали друг друга лучше, стала доверять. И поэтому она легко ответила:

— Да... Не подготовилась к семинару по фармакологии.

— И я. И у меня. Представляешь, (имя): довел преподавателя до такого состояния, что он начал бросаться в меня мелом!

— Бывает, — рассмеялась она закрывающейся скобкой.

Я не переусердствую с употреблением самого ласкового звука для человека — его именем? Надеюсь, что нет.

— Хорошо. Не очень хочу возвращаться к... к разговору о том, что мы обсуждаем последние две недели (имя), но также не хочу, чтобы ты сочла меня трусом. Я всегда был...

Мигом удалил слово "был" и продолжил отстукивать.

— ...всегда искренен с тобой. Ты... ты сильнее и знаешь это, а мне... немного страшно.

Черт!!! Я оторвал руки от, словно обжегшей меня клавиатуры, жалея о нажатом "Вводе", кляня себя за это! Как всегда поторопил ход событий. Еще очень и очень и очень рано заводить подобный разговор, но..., что сделано — то сделано. Я уверен — она уже готова... А ведь может и сорваться! Этот риск... Я ненавидел себя за проклятую привычку — ходить по острию ножа.

— Не бойся, я с тобой, — появился неожиданный ответ.

Ух. Все обошлось. Я вытер капельки со лба.

Мягче. Значительно мягче и так же неуверенно.

— Спасибо, — дрожащие пальцы опять забегали по клавиатуре. — Помнишь (имя), как мы познакомились в том Клубе? Мне было очень тяжело, а ты... помогла, поддержала.

— Конечно. Я была счастлива встретить хоть кого-то, кто понял меня.

— Да. Хочу спросить, можно? — опять забыв о тормозах, выдал я.

— Спрашивай.

Вот сейчас все и решится.

— Говоря, что ты со мной, ты даешь понять..., что готова?

Молчание. Я спокойно ждал. Все просто и ответ должен быть односложным: "да" или "нет".

Обычно отвечают положительно.

Всегда отвечают положительно!

Говори с-с-с...

— Да.

Напряжение спало, и я облегченно вздохнул.

— Помни: если не явлюсь в означенное время...

Нажав "Ввод", я остановился. Давай, спроси меня: "То что?". Пожалуйста.

— То что? — появилось сообщение.

Умница. Ты со мной — я с тобой.

Неторопливо набрав ответ, я в отместку начал мысленно отсчитывать секунды. Нужно подержать ее в напряжении полторы минуты, не меньше. Должна понять, что борюсь со страхом. Обязана.

"— То это значит, что передо мной возникли обстоятельства, с которыми я был не в состоянии справиться, и все произошло спонтанно". Сообщение только того и ждет, когда его отправят. Мизинец замер на "Вводе".

— То что? — переспросила она.

...восемьдесят восемь, восемьдесят девять, девяносто, "Ввод". Она прочла мою реплику и ответила:

— Хорошо.

— В тот момент знай — я там, и жду тебя.

— Обязательно.

— Будешь оставлять родителям записку?

— Да, оставлю.

— Я тоже. Только не упоминай обо мне — им будет больнее. Я поступлю точно так же.

— Согласна.

Я тихонько улыбнулся. Теперь можно ставить точку и... цап-цап — кропотливая работа, длившаяся несколько месяцев кряду, закончена! Осталось только порыться и удалить переписку с ее компьютера, а затем... упаковав чемоданы, навестить!

— Просто вдумайся в смысл тех слов, что я сейчас произнесу. Прочувствуй, осознай, вникни в суть всем своим существом, хорошо?

— Да.

И никаких признаний в любви.

— Ты... дорога мне (имя). Без тебя там мне делать нечего. Не предай, молю.

 

—————

 

Жду.

Редкие сугробы снега в ожидании своего часа зло смотрели на юг обезображенными рваными пастями с клыками вырезающимися наружу. Но солнца сегодня не было: только низкие хищные тучи до горизонта, бесконечный ливень вгрызавшийся в землю, и холодное, опять же до горизонта, унылое кладбище.

Из-за сходящего в горах снега возникли сильные паводки. Пару недель назад половодье прошло и по кладбищу. Среди глинисто-земляной жижи торчали прогнившие доски гробов, валялись лохмотья одежды покойников, и вперемежку с прошлогодней листвой, в буро-черной грязи... белесые кости и черепа.

Держа над головой зонт, я прятал от непогоды под плащом две гвоздики. Грохочущий ледяной дождь, вкупе с ураганным ветром, непроизвольно заставляли меня отстукивать зубами морзянку. Тяжелое дыхание вырывалось из груди белыми облачками пара, которые тут же рассеивались.

А все из-за дороги. Захлебывающаяся в глинистой жиже и мутных, покрытых беспокойной рябью лужах, разбитая, она не внушила мне доверия, поэтому автомобиль я оставил за воротами погоста, и вот — теперь замерзал.

Жду.

Стекла очков заливало водой, и мне периодически приходилось обтирать их со скрипом подсыревшим платком из кармана плаща. Я выставил руку из-под зонта, и помимо холодных капель в нее жалом впилась маленькая колкая ледышка. Тут мой взгляд упал чуть ниже. У ног лежала сплетенная в три пряди коса с потускневшей бледно-алой лентой: небольшой клочок волос прикасался к моему ботинку. Я брезгливо отдернул ногу и отошел на пару шагов в сторону.

Кладбище старое, захоронения давно запрещены, и исключения делаются только для скончавшихся родственников тех, кто здесь покоится.

Жду.

Я стоял у памятника покрытого жухлой голубоватой краской и изъеденного в некоторых местах ржой. Ни портрета, ни имени, ни даты рождения... — все смыло водой. Не знаю, есть ли на этом месте могила, или памятник просто принесло водопольем, но, мне это и не интересно. Я просто жду.

Осторожно выглянув из-под зонта, я, наконец, увидел немногочисленную серую процессию. В основном это молодежь лет семнадцати-девятнадцати, следом шли женщины с пепельными лицами. Одна из них громко плакала. Навзрыд. Вся в грязи: я видел, как она пыталась спуститься вслед за гробом — ее с трудом остановили.

— Ну, зачем она это сделала?!! — услышал я крик отчаяния.

Я спрятал глаза, стараясь не смотреть в их сторону. От ее слов что-то внутри меня дрогнуло, дыхание мое сбилось, и возникло нестерпимое желание упасть на землю и начать рыть себе могилу. Вот так, голыми руками, чтобы изодрать их и увидеть собственную кровь смешивающуюся с грязью. И выть, выть, выть...

Когда я очнулся, то увидел, как сгорбившейся тенью, они скрываются за плотной пеленой дождя. Я бросил гвоздики на землю, втоптал их в грязь и направился к свежей могиле.

Розовая мраморная плита была усыпана цветами, рядом стояли пластиковые венки с надписями "Помним, Любим", "Ненаглядной доченьке", "От сокурсников" и прочее что пишут в подобных случаях. Рельефное изображение выполнено по той же самой грустной фотографии, что она присылала мне. Читаю имя, дату... Все, как и писала. Младше меня на десять лет.

Да когда же я наберусь храбрости, и подойду ближе, посмотреть на... На заходящее солнце, на подвенечное платье, на семя, которое никогда не взойдет...

Короткая эпитафия, вызвала у меня ухмылку.

 

 

Ага.

Я собрал слюну во рту и плюнул ей в лицо.

Су..ой больше — су..ой меньше.

Шестой су..ой...

 

—————

 

Любая компания предоставляющая хостинг, следит за содержанием сайтов расположенных на ее сервере. Клубы появляются как грибы из-под земли, и так же быстро исчезают — ведь они запрещены. Но сегодня мне повезло: я наткнулся на действующий Клуб. Клуб самоубийц.

И главное подтолкнуть.

— Привет (имя)! Удался день?