Не гадала осень, не жгла, не выла...
Не спала ночами, ходила полем.
Жизнь прожить это совсем другое!
Только листьев как вопросов в моем океане!
Забери меня. Ты давал меня ли?
Знаю, это кризис и будет просветленье.
Да у всех бывало. А бывало разно...
А бывало люто. Так, что уходили...
Я уйду куда-то. Только в эту осень
Не приду я больше. Истина взрывает.
Истина во мне как острый осколок.
Я больной с рожденья. Я как зверь жестокий.
Только очень ранен медведь шатунит...
Только ранен с детства всем этим миром...
Не гадала осень, не жгла, не выла...
А спала с чужими верными мужами.
И приходят сны, приходят виденья
Будто все невесты вышли замуж,
Будто все они мне изменяют,
Будто нету больше невинных листьев
В осени, что взрезала золотые вены.
Лето, что закончилось всех уходом...
А они такие... женщины... ходят...
Это просто люди. Но нет дороги.
Убежала ты, как ручей по руслу...
Выставил тебя весной с порога.
Это не прощает судьба. Ей тоже
Я влеплю свинцом прямо в лоб желтый
Как белки у пьяниц – влеплю пулей
Тела своего, мертвого с рожденья,
Вынутого с кровью из глубин темных...
Почему ты стала играть в игрушки?
Почему ты встала мне на остановке?
Я стоял прощался. Мимо ходят!
Я не виноват! Это все рожденье
Словно наважденье. Не хочу я больше.
Нет, не обижаюсь. Все было круто.
Нет, все было супер. Игрушка эта
Под названьем сильным и даже красивым,
Эта вот игрушка мне надоела.
В осень, что меняет золота монеты
На прозрачный спирт серебра слепого.
Тонкая игрушка сломала ключик
И пошло все к черту. К тебе, чернявый!
Нет, все было сильно, красиво очень...
Всем спасибо вам. Было – не забудешь.
Об одном прошу, кроме сигареты,
Что на плахе мне положена будет,
Где топор – душа, эшафот – сердце.
Об одном прошу, дорогие люди,
Дорогие святцы, соловьи, иконы!
Вы не посылайте меня человеком.
Больше не просите меня двуногим
И на эту землю и на другую…
Женщиной иль снова биться в стекла.
Можно страшным зверем, который ходит...
Можно теплой рыбой в долинах моря...
Можно даже чтобы вернулся я бы
Осенью вот этой. В ее обличье.
|
|