АКТ II
СЦЕНА I
Скаген. Фортинбрас и Осмунн на холме, с которого виден порт, где расположилось лагерем норвежское войско.
Фортинбрас:
- Уже четвертый день, как мы ступили
На землю датскую. Пять тысяч воинов -
Отборных молодцов - приказа ждут,
Чтоб выступить в поход без промедленья.
Пять тысяч яростей томится ожиданьем,
Чтоб сеять смерти на полях войны.
Мечи, булавы, копья, алебарды,
Кольчуги, шлемы, медные щиты -
Весь арсенал атаки и защиты
В последнюю готовность приведен…
Чего ж мы ждем? И почему наш враг
Ведет себя так мирно, так беспечно?
Не верю я, что будет длиться вечно
Его доверчивость, что глупости сродни.
Я сам себя глупцом все эти дни
Невольно чувствую. Не только ждал
Подвоха от врага, его желал
Как повода для ненависти, но -
Обманут в ожиданьях. Суждено
Мне было встретить дружелюбье там,
Где ждут враждебность должную к врагам…
Как это понимать? А очень просто:
Надеется на наше благородство
Лукавый враг. Он знает: ради мести
Норвежец не нарушит слово чести!..
Скажи мне Осмунн, прав я или нет?
Осмунн:
- Мой принц, я затрудняюсь дать ответ.
Я воин. Был приказ идти на Польшу.
Туда и следует вести войска.
Фортинбрас:
- А если я норвежцам прикажу
Идти на Эльсинор?
Осмунн:
- Не поддержу
Я вашего приказа, хоть казните.
Вы принц, но не король, уж извините.
Фортинбрас:
- И ты посмеешь мой приказ оспорить?
Осмунн:
- Коль вынудите вы меня, то - да.
Фортинбрас:
- И что ты сделаешь со мной тогда -
Посадишь под арест, веревкой свяжешь
Иль, как мальчишку, розгами накажешь?
Осмунн:
- Уж что-нибудь придумаю, поверьте.
Фортинбрас:
- Нет, говори, коль начал, до конца!
Чего мне ждать? Быть может - даже смерти?
Осмунн:
- Мой Фортинбрас, я вашего отца
Знал хорошо. Во многих битвах с ним
Стоял бок о бок, и считал за честь
Все тяготы военной службы несть
Во имя короля моей отчизны.
Теперь вот слышу слово укоризны
От сына короля за то всего лишь,
Что подчиняюсь королевской воле.
Вы принц наследный, будущий король,
Скажите старику: в чем я ошибся?
Быть может, королевские приказы
Нам, подданным, пристало обсуждать,
Искать изъяны в них и сомневаться,
Их своевольно нарушать пытаться?
Ведь короли - они такие ж люди
И могут ошибаться. Или нет?
Просчеты их несут нам столько бед,
Смертей, несчастий, горьких разорений…
Я думаю, довольно откровений.
Вы поняли меня, мой мудрый принц.
Фортинбрас:
- Я понял и запомню твой урок:
Всего превыше в мире честь и долг!
И для меня, поверь, нет выше чести,
Чем королю служить с тобою вместе.
Прости мне мой мальчишеский укор.
Не думал я идти наперекор
Приказам дяди - короля норвежцев.
Забудь мои слова.
Осмунн:
- Уже забыл.
Кипит отвагою в вас юный пыл.
Но буду горд я, коль позволит бог,
Служить тому, кто гордость превозмог
И в споре честном честный дал ответ…
Смотрите принц, к нам гость спешит.
Фортинбрас:
- Лаэрт?
Осмунн:
- Да, верно, этот офицерик датский,
Что прислан за войсками наблюдать.
Нарядный малый, конь ему подстать,
Но не солдат, а - сразу видно - штатский.
Видать папаша чин ему купил.
Лаэрт, подходит:
- Доброе утро, принц! Рад видеть вас!
Мое почтение, Осмунн. Надеюсь,
Я вам не помешал?
Фортинбрас:
- Конечно, нет.
Как может гостю помешать хозяин?
Лаэрт:
- Здесь вы хозяин, мой любезный принц.
И всюду - где изволите ступить.
Вся датская земля для вас открыта,
Владейте ей как собственной страной.
А я лишь прислан, благодетель мой,
Чтоб вас сопровождать и грубость быта
Походного хоть как-то вам смягчать.
И если вам чего-то будет надо, -
Из дров, из фуража, из провианта, -
Вам стоит только, сударь, приказать -
Я все устрою в самом лучшем виде.
Фортинбрас:
- Спасибо, друг. И мы вас не обидим.
Доволен я вполне таким приемом.
Признаться, и надеяться не смел
На столь радушное гостеприимство.
Сегодня же письмо я напишу
Владыке Дании, где расскажу
О том, как оценил я эту встречу,
И выражу признательность свою
За добрую заботу королю,
И вас, конечно, в том письме отмечу.
Лаэрт:
- О, это лишнее, мой добрый принц.
Я ничего для вас пока не сделал,
А сам у вас уже в таком долгу,
Что не уверен даже, что смогу
Вам оплатить свой долг примерной службой.
Фортинбрас:
- Оплатой лучшей будет ваша дружба.
Нам дружба всех услуг других дороже,
Нам служит лишь она наверняка.
И вот вам, сударь мой, моя рука.
Лаэрт, порывисто хватая руку Фортинбраса:
- О, принц, я не достоин этой чести!
Фортинбрас:
- Достоин всякий честный человек
Быть оцененным по своим заслугам.
Я сам почту за честь быть вашим другом.
Ведь ваш отец, сколь ведаю о нем,
Весьма высокой властью облечен?
Лаэрт:
- Да, он вельможа первый при дворе.
К тому же, раз уж речь зашла о том,
Не чужд нам датский королевский дом:
В родстве мы с ним.
Фортинбрас:
- Ах, вот как? Я не знал.
Но что-то чувствовал, предполагал.
Ваш вид, манеры - в них видна порода.
Осмунн:
- Простите, принц. Не будет ли угодно
Вам, господа, продолжить разговор
В палатке? Вновь испортилась погода:
Наплыли тучи, хлынет дождь вот-вот.
К тому же, горн всех воинов зовет
К полдневной трапезе.
Фортинбрас:
- Он прав, Лаэрт.
Прошу вас с нами разделить обед.
Лаэрт:
- Спасибо, принц. Я буду непременно.
Теперь же попрошу вас разрешить
Мне отлучиться по делам на время.
Фортинбрас:
- Не смею вас задерживать, мой друг,
Но помните, вас ждут друзья, а также
Бочонок добрый рейнского вина.
Лаэрт:
- Бочонок этот, кажется, без дна?
Уж я не пропущу такой пирушки.
Я быстро обернусь. Имею честь!
Лаэрт уходит.
Осмунн:
- Мальчишка глуп. К тому же - любит лесть.
Вы повели себя с ним очень мудро.
Фортинбрас:
- Быть мудрым, Осмунн, было мне не трудно.
Я просто был любезен с ним, открыт.
Он мне понравился.
Осмунн:
- Я рад вдвойне,
Что вы с врагом забыли о войне.
Фортинбрас:
- Молчи, старик, намек твой неуместен!
Коль завтра с ним мы встретимся в бою,
Любезность позабуду я свою!
Осмунн:
- И хладнокровно вы его убьете?
Фортинбрас:
- Убью, конечно!.. Или в плен возьму.
Осмунн:
- Засомневались, юный Фортинбрас?
Великодушие проснулось в вас?
Не надо чувства этого стыдиться,
Еще ни раз оно вам пригодиться.
Не забывайте никогда о нем
И будете великим королем!
СЦЕНА II
Эльсинор. Комната Хедды. Гертруда сидит на ковре рядом с Хеддой играющей с куклой-неваляшкой.
Гертруда:
- Опять ты с этой куклою играешь
Уродливой. Все тискаешь, ласкаешь
Подарок грубый грубого отца.
Нет у нее ни платья, ни лица.
Скажи, ну чем она тебя прельстила?
Игрушек столько я тебе купила
Нарядных, дорогих. Вот, посмотри:
Принцессы, арлекины, трубадуры,
Медведи, львы, русалки и амуры -
Здесь шелк, парча, фарфор и даже кость
Слоновая!.. Ну, брось игрушку, брось!
Гертруда пытается отнять куклу.
Хедда:
А-а!..
Гертруда:
- Все, ладно, ладно! Не кричи, довольно!
Играй с чем хочешь, коль тебе довольно
Для радости всего лишь неваляшки,
Что выстругал мужик из деревяшки.
Где только твой отец ее нашел!..
Ну, что молчишь? Обиделась опять,
Что с братцем не пустили поиграть?
Уж извини, но я не виновата,
Коль для тебя нет времени у брата.
Он ходит злой. Никто ему не нужен.
Вчера вот даже не пришел на ужин,
Прислав сказать, что будто нездоров.
От злости средства нет у докторов.
Да, дети у меня - что сын, что дочь -
Упрямства их ничем не превозмочь.
Один заговорил уж слишком смело,
Другая - словно вовсе онемела.
Обидно мне, ведь я же ваша мать.
Иди ко мне, дай мне тебя обнять!
Хедда:
- А-а! Отпусти-и!
Гертруда:
- Вот девочка дрянная!
Волчонком смотрит, словно неродная.
Как быть с тобой - ума не приложу.
Придворная дама, входит:
- Извините, Ваше Величество!
Гертруда:
- В чем дело?
Придворная Дама:
- Вас ищет Офелия.
Гертруда:
- Что говорит?
Придворная Дама:
- Только то, что весьма желает видеть вас.
Гертруда:
- Пригласи.
Офелия, входит и останавливается у двери:
- Ваше Величество!
Гертруда:
- Обойдемся без церемоний. Бери подушку и подсаживайся к нам.
Офелия неловко устраивается на ковре.
- Меня беспокоит твой вид. Ты нездорова?
Офелия:
- Я хотела бы с вами поговорить, Ваше Величество.
Гертруда:
- Так говори. Я слушаю.
Офелия:
- Даже не знаю с чего начать.
Гертруда:
- Это на тебя не похоже. Обычно ты такая бойкая. Так что случилось?
Офелия:
- Дело в том, что мой отец…
Гертруда:
- Полоний?
Офелия:
- Да. Он мною недоволен. И еще… принц Гамлет…
Гертруда:
- Мой сын? Он обидел тебя?
Офелия:
- Нет, вовсе нет! Принц Гамлет меня ничем не обидел!
Гертруда:
- Но ведь ты сама сказала…
Офелия:
- Я лишь хотела сказать, что это все из-за него - из-за Гамлета.
Гертруда встает, и вслед за ней сразу встает Офелия.
Гертруда:
- Из-за Гамлета? Что у вас с Гамлетом? Говори - я приказываю!
Офелия, чуть слышно:
- Любовь.
Гертруда:
- Что!?..
Офелия:
- О, королева! Как мне вам сказать?
Вы мать его… Но мне вы тоже мать!
С тех пор, как я осталась сиротой,
Меня вы окружили добротой.
Заботу материнскую даря
И ласку, воспитали вы меня
Быть искренней, душою не кривить,
Открыто ненавидеть и любить.
С открытым сердцем я пришла сюда,
Чтоб рассказать вам все и ждать суда.
Пришла не каяться и не виниться.
Пришла, как к матери, - во всем открыться.
Пришла сказать - люблю, до исступленья!..
Казните, коли это преступленье.
Гертруда:
-Ты любишь Гамлета?
Офелия:
- О, это имя
Моей любви!
Гертруда:
- А он тебя?
Офелия:
- Взаимна
Любовь моя… Мы с ним уже одно.
Гертруда:
- Так он… так вы… сошлись?!.. И как давно?
Офелия:
- Отвечу вам я искренно, без фальши -
Всегда его любила я, но раньше
Лишь как сестру меня он привечал
И девушки во мне не замечал.
Я ж с детства перед ним благоговела,
Любовь во мне мечтой несмелой зрела,
Врывалась в сны, все чаще будоража
Желанья смутные, пока однажды
Не стала явью - страстью и тоской.
Я знала, что безумна, невозможна
Любовь моя, что раны сердца множа,
Она меня несбыточностью сгубит,
Что быть с любимым мне не суждено,
Что нет надежды ни малейшей… Но
На чудо уповают те, кто любят -
и чудеса сбываются порой…
Когда домой вернулся Гамлет мой
Из Виттенберга к вашей свадьбе пышной,
Мы снова встретились. Тогда и вышло
Меж нами то, что мне ночами снилось…
(падая на колени)
О, королева, лишь на вашу милость
Я уповаю, и простить молю
Мне безрассудную любовь мою!
А коль я заслужила гнев, тогда
Пусть буду я виновною одна!
Прошу вас пощадить мою родню!..
Гертруда:
- Встань, дочь моя! Тебя ли обвиню
В грехе?.. Кто знал любовь, тот знает грех.
Она ввергает в ад безумства всех.
Прельщая нищих царственным нарядом,
Она поит надеждой, словно ядом,
Людские души. Мы обречены,
Лишь полюбили. Сети Сатаны -
Любовь людей. Нет сладостнее плена.
Так было, есть и будет неизменно.
Любви всесилье даже Бог признал,
Но путь нам для спасенья указал.
Он осенил любовь благословеньем
Супружества, очистив от греха.
Лишь тайная любовь - прелюбодейство.
Дано на то печатью девам девство,
Чтобы запрет не смели нарушать.
Вы сотворили грех, сорвав печать!
Сей грех велик, но может он проститься.
И больше чем тебя, виню я принца.
Мой сын тебя виновней во сто крат!
Офелия:
- Меня вините! Он не виноват!
Гертруда:
- Мне лучше знать, кого в грехе винить!
Мне срочно надо с ним поговорить.
А ты - иди!
Офелия:
- Но - с чем?
Гертруда:
- Я все решу!
Офелия:
- Так мне надеяться?.. Простите, ухожу.
Офелия уходит.
Гертруда, оставшись одна:
- Какая оглушительная весть!
Мой сын влюблен! И как мне с этим быть?
Подыскивая выгодных невест,
Его сама хотела оженить,
А он уже как месяц делит ложе
С дочуркою придворного вельможи!
Влиятелен Полоний и, как знать,
Подбить он может к возмущенью знать.
Скандалом обернется все некстати.
Нам лучше не дразнить чванливой знати.
Обдумать надо крепко это дело.
Хедда:
- Они поженятся?
Гертруда:
- А ты б хотела?
Хедда:
- Не-ет!
Гертруда:
- И я бы так сказала… в девять лет.
Оно и видно - как ты любишь брата…
В грехах детей ни мать ли виновата?
СЦЕНА III
Кабинет Клавдия. Клавдий и Полоний.
Полоний, продолжая доклад:
- Таким образом, Ваше Величество, подоспевшие из соседних деревень крестьяне помогли смутьянам отбить обоз с продовольствием предназначенным нашей армии. Солдатам пришлось поспешно ретироваться в виду явного неравенства сил. И это уже не первый случай, когда мужики оказывают сопротивление. Недовольством охвачена почти вся Ютландия.
Клавдий:
- Безобразие! А как же местные феодалы? Почему они не помогают нашим интендантским отрядам? Я ведь издал специальное распоряжение!
Полоний:
- Феодалы предпочитают не вмешиваться. Они сами крайне неохотно и скупо выделяют положенные доли со своих угодий.
Клавдий:
- И чем они объясняют свою скупость?
Полоний:
- Как всегда - неурожаем. У меня даже есть сведения, что в ряде мест дворовая челядь помогает хуторянам в их бесчинствах.
Клавдий:
- Это уже бунт! Это прямой вызов нашей монаршей воле!.. Что вы намерены предпринять, Полоний? Может быть, вздернуть для острастки пару бунтовщиков?
Полоний:
- Я бы предостерег Ваше Величество от крайних мер. Это может привести к еще большей ожесточенности. Поймите, Ваше Величество, сейчас весна. Большинство крестьянских амбаров действительно пусты. Многим из этих людей самим есть нечего.
Клавдий:
- А чем я буду кормить армию?
Полоний:
- Да, это весьма сложный и неприятный вопрос. Может быть, осмелюсь предложить, Ваше Величество, заплатить крестьянам за продовольствие?
Клавдий:
- Платить своим подданным за то, что мне принадлежит по праву?! Это неслыханно!
Полоний:
- Самую малость, Ваше Величество. Подобная милость сразу бы умиротворила большую часть крестьян, а с подстрекателями после этого мы бы быстро разобрались.
Клавдий:
- Нет, Полоний! Идти на подобные уступки значит, открыто объявить слабость королевской власти. Я на этого никогда не соглашусь! Да и лишних денег на эту благотворительность у нас нет… Или есть?
Полоний:
- Увы, Ваше Величество, лишних, как вы изволили сказать, денег - нет. Но если бы вы распорядились приостановить некоторые строительные работы, а также отменили кое-какие заказы сделанные вами ранее иностранным живописцам, ювелирам и портным, если бы вы отдали распоряжение сократить расходы на содержание непомерно разросшегося двора, - на время, исключительно до лучших времен, - вот тогда бы, ваше величество, возможно и нашлась бы необходимая сумма.
Клавдий:
- Что?! Вы обвиняете меня в транжирстве? Вы предлагаете мне жить, сообразуясь с милостью моих подданных? Я - король! Мне лучше знать, что необходимо моему народу! Я строю дороги, мосты, возвожу крепости и соборы, я увеличил армию, я намерен позаботиться об увеличении мощи нашего флота - разве мне все это нужно? Я делаю это исключительно для процветания Дании, а не ради собственного тщеславия! И после этого вы смеете упрекать меня в том, что я заказал пару картин, чтобы иметь возможность порадовать свою душу созерцанием прекрасного и возвышенного в редкие минуты отдыха?
Полоний:
- О, нет, ваше величество, разве я смею упрекать вас в чем-либо? Вам, конечно, лучше знать в какую сторону следует устремлять усилия государства. Ваши грандиозные планы не могут не восхищать. Но, государь мой, разве не было бы разумным соизмерять наши скромные возможности с масштабами наших проектов? Смею заметить, ваше величество, что на местах будущих крепостей и соборов вырыты пока только ямы, а денег в казне уже нет. Это факт! Большинство работ приостановлено.
Клавдий:
- Очень жаль, если это так. Тем более нелепо ваше предложение платить крестьянам. Нет, надо найти иной способ решить дело.
Полоний:
- В таком случае, государь, есть только один выход: сократить армию!
Клавдий:
- Полоний, вы совсем выжили из ума? Сократить армию в столь неспокойное для нашего государства время, когда нас со всех сторон теснят враги? Ваше предложение неразумно, если не сказать преступно!
Полоний:
- Возможно, я чего-то не знаю, ваше величество, но о каких врагах вы изволите говорить?
Клавдий:
- О врагах Дании, черт побери! Один Фортинбрас с его огромной армией чего стоит!
Полоний:
- Фортинбрас? Но ведь он наш вассал и союзник, и вы сами разрешили его отряду проследовать через датские земли.
Клавдий:
- А что мне оставалось делать? Отказать, и тем настроить норвежцев против себя? И ждать потом, когда этот разбойник нанесет удар исподтишка? Нет уж, пусть пройдут через Данию, пребывая все время под нашим неусыпным надзором. Я успокоюсь, только когда эта орда варваров пересечет наши границы. Надеюсь, поляки зададут хорошую трепку этому мальчишке.
Полоний:
- Очень мудрое решение, ваше величество.
Клавдий:
- Кстати, почему норвежское войско застряло в Скагене? Уже четыре дня прошло! Разве я не отдавал приказа как можно скорее спровадить этих разбойников за пределы государства?
Полоний:
- Государь, задержка связана с тем, что бухта Скагена слишком мала для одновременного принятия стольких судов. Пока одни суда разгружаются, другие вынуждены стоять на рейде.
Клавдий:
- Норвежское войско так велико?
Полоний:
- Всего около пяти тысяч. Численность норвежского войска была оговорена в соглашение, если вы помните.
Клавдий:
- Бог мой, пять тысяч! Так когда они соизволят сдвинуться с места?
Полоний:
- Со дня на день, ваше величество. Они также просили предоставить им кое-что из продовольствия и фуража.
Клавдий:
- Это уже наглость! Нам свою армию кормить нечем, а еще эта саранча!
Полоний:
- Ваше величество, норвежцы готовы оплатить все услуги. И весьма щедро.
Клавдий:
- Нет и нет! Нам не нужны их разбойничьи деньги! Тем более, что и в казну, как я понимаю, норвежское золото не поступит, а осядет в сундуках местных феодалов. Для нас, видите ли, у них нет продовольствия, а для Фортинбраса, конечно, чудесным образом найдется. Это предательство! Ничего, я еще разберусь с этими ренегатами - дайте срок! Кто у нас там приглядывает за норвежцами?
Полоний:
- Мой сын, ваше величество.
Клавдий:
- Ах да, Лаэрт… Все же, Полоний, я напрасно поддался на твои уговоры и отправил Лаэрта к норвежцам. Юноша он, конечно, умный, благородный, но совершенно неопытный в подобных делах.
Полоний:
- Если вы считаете…
Клавдий:
- Я не сомневаюсь в его преданности! Я лишь говорю о его молодости. Одним словом, Полоний, делайте что хотите, но чтобы моя армия была сыта. Вы поняли?
Полоний:
- Мы что-нибудь придумаем, государь.
Клавдий:
- Вот и славно. И поторопите этих норвежцев. Все у тебя?
Полоний:
- Еще один вопрос, государь. Весьма деликатный.
Клавдий:
- Деликатный? Ну, говори.
Полоний:
- Что делать с Гамлетом, ваше величество?
Клавдий:
- А что с Гамлетом? При чем здесь Гамлет?
Полоний:
- Он хочет уехать, ваше величество. Он постоянно об этом твердит.
Клавдий:
- Он никуда не поедет. Это семейное дело, Полоний, пусть оно вас не волнует.
Полоний:
- Не совсем семейное, посмею заметить. Это дело государственной важности. Я считаю, что было бы разумным удалить его на время из страны.
Клавдий:
- Я тебя не понимаю. Зачем удалить? Куда удалить?
Полоний:
- Все равно куда. Хоть в Шотландию.
Клавдий:
- Почему в Шотландию?
Полоний:
- А почему бы и нет? Его ни раз приглашали в Шотландию. Вам известно, государь, что шотландская королева давно хочет познакомиться с наследником датской короны, а точнее - познакомить его со своей дочерью принцессой Марджери.
Клавдий:
- Ах, вот ты о чем. А я уже было подумал… С этим вопросом тебе лучше обратиться к Гертруде. Все, что касается Гамлета, решает королева.
Полоний:
- Ваше Величество, есть обстоятельства, которые заставляют меня обратиться именно к вам… От принца Гамлета исходит угроза спокойствию королевства!
Клавдий:
- Угроза?!
Полоний:
- Именно так, Ваше Величество. Хотя, должен поправить себя, угроза эта исходит пока еще ни столько от принца, сколько от его окружения. В первую очередь это касается его наставника - Горацио. Именно он, как я подозреваю, является вдохновителем возможного заговора. В замке происходит подозрительное движение - я это чувствую. Офицеры все время о чем-то шепчутся. Участились стычки между нашими дворянами и швейцарцами. Некоторые ведут себя чрезвычайно дерзко и уже смеют высказывать вслух весьма предосудительные мысли, и даже угрожают швейцарцам, как и прочим иностранным придворным Вашего Величества, скорой расправой.
Клавдий:
- Немедленно схватите этого мерзавца Горацио! Я не допущу, чтобы принца вовлекли в какое-либо подлое дело!
Полоний:
- У нас пока нет прямых доказательств его вины. К тому же, схватив одного Горацио, мы не достигнем главной цели - полностью изобличить предателей и пресечь все их будущие преступные действия. И еще, принц Гамлет непременно вступится за своего друга. Вы ведь не хотите конфликта с принцем? Поэтому лучше отправить Гамлета - на время - в приятное путешествие, оставив, под любым предлогом, Горацио при дворе. А в отсутствие принца мы все устроим без шума, так что у него не будет повода подозревать нас.
Клавдий:
- Твои слова звучат разумно. Но это дело слишком серьезное. Я должен посоветоваться с королевой. А ты тем временем глаз не спускай с Горацио. Я хочу знать о нем все - о каждом его вздохе, о каждой его мысли. Ты понял? Как часто бывает у Гамлета. С кем еще встречается. Я раздавлю любого, кто посмеет угрожать благополучию датского престола! Иди! Ты меня сегодня рассердил не на шутку!
Полоний, кланяясь:
- Ваш верный слуга, Ваше Величество!
Клавдий, после ухода Полония:
- Неужто прав он? Не могу поверить:
Наш принц, наш сын, кого я так люблю,
Дерзнул готовить тайно смерть мою?
И этот истомился жаждой власти?
Коль так, не избежать стране напасти.
Не знает он того, что должен знать,
И тайну объявить не смеет мать.
А я - готов ли я принять вину,
Предотвратив признанием войну?
Смогу ли перед ним я оправдаться?..
Нет, никогда!.. И что - придется драться?..
О, небо, ты безжалостно ко мне:
На троне я - как крыса в западне!
СЦЕНА IV
Комната в подземелье Эльсинора. Горацио и Гамлет. Сцена происходит при свете факелов.
Гамлет:
- Горацио, зачем меня зазвал
Ты в этот омерзительный подвал?
Здесь так темно, так душен воздух спертый,
Так неприятен вид замшелых стен!
Здесь тленья дух и мерзость разложенья
Витают, вызывая тошноту.
Я помню, в детстве нас ни раз пугали,
Что водятся здесь призраки, чтоб мы
Не смели бегать тайно в подземелье…
Что это?.. Череп?!.. Вот еще один!
И крысы! Посмотри - повсюду крысы!
Огромные! Того гляди - сожрут.
Я дальше не пойду!
Горацио:
- Да мы пришли.
Гамлет:
- И что это за место?
Горацио:
- Пыточная.
Гамлет:
- Что?!..
Горацио:
- Комната для пыток. Вы не знали,
Что в каждом замке есть такой покой,
Где узники находят свой «покой»?
Здесь истязали жертву палачи:
Морили голодом в железных клетях,
Дробили кости, забивали плетью,
Подвешивали плоти на крюки,
Как туши бычьи, отрезали уши,
Глаза выкалывали, языки
Клещами вырывали, жгли железом…
Кусочек за кусочком плоть врагов
Здесь скармливали крысам ненасытным
Сиятельные ваши предки…
Гамлет:
- Хватит!
Что за спектакль ты мне здесь устроил?
От этой шутки жуть меня взяла!
Зачем с тобой пришли в обитель зла,
Где даже стены пропитались кровью,
Где эхом смерти отдается в сводах
Предсмертный шепот узников былых?
Не верю я, что добрый мой отец
Причастен был к подобным изуверствам!
Горацио:
- Я не сказал - отец, а только - предки.
А ваш отец король был милосердный:
Он просто вешал всех своих врагов.
Как раз при нем и прерван был обычай
Жестоких пыток.
Гамлет:
- Так зачем мы тут?
Горацио:
- Затем, что надобно поговорить
О деле нам в спокойной обстановке.
Гамлет:
- Спокойно? Здесь? Ты спятил, друг любезный?
Пойдем на воздух!
Горацио:
- Нет! Мы останемся.
Порой полезнее нырнуть в нору,
Чем подставлять бока под клюв орлу.
Пусть здесь темно и дышится ужасно,
Зато - надежно все и безопасно.
Гамлет:
- Тогда приступим к делу! Мочи нет
Терпеть всю эту мерзость.
Горацио:
- Документ
Прочтите этот, сударь, для начала.
Горацио вытаскивает из-за пазухи свиток и передает Гамлету.
Гамлет, читает:
- Мы, король Дании… Что это?
Горацио:
- Читайте до конца!
Гамлет, прочитав:
- Нет! Не верю!.. Что это значит?
Горацио:
- А вы как думаете?
Гамлет:
- А что я должен думать?!..
Здесь пишется, что дядя мой родной,
Еще при жизни батюшки отрекся
От датского престола добровольно!
Что обещает клятвенно служить
Он мне, племяннику, как королю,
Оберегая все мои права
До срока зрелости своим регентством!
Горацио:
- Все верно. А внизу - прочтите - дата!
Гамлет:
- Дата?.. Мой бог!.. За девять дней … до смерти?
Горацио:
- За девять дней до подлого убийства!
Гамлет:
- Как ты сказал?.. Убийства?
Горацио:
- Да - убийства!
Гамлет:
- Постой-постой! Кто мог его убить?
Горацио:
- А вы подумайте.
Гамлет, хватая Горацио за грудки:
- Не может быть!
Ты лжешь, мошенник! Грубая подделка
Твоя бумажка! Этот документ
Ничто, поскольку в нем печати нет!
Горацио, спокойно:
- Печати нет. Но есть у нас свидетель
Надежный. Он готов вам подтвердить,
Что копия сия лишь повторяет
Оригинал сокрытый - слово в слово!
Гамлет:
- И кто свидетель?
Горацио:
- Королевский писарь.
Его должны вы помнить, сударь мой.
Гамлет:
- Да, помню, верно - рыжий был такой
Смешной толстяк?.. Давно его не видно.
Горацио:
- Не мудрено - подался он в бега,
Лишь слух прошел о предстоящей свадьбе
И стала явной скрытая интрига.
Он записал его собственноручно -
Тот документ - и, более того,
Присутствовал при тайном подписании.
Гамлет:
- Не может быть!
Горацио:
- Угодно допросить?
Могу доставить толстяка, коль надо.
Он прятался. Но мы его нашли.
Гамлет:
- Какой-то писарь?.. Кто удостоверить
Еще готов неслыханную ложь?
Горацио:
- Полоний мог бы…
Гамлет:
- Не могу поверить!
Горацио:
- Но он не станет. Клавдий, сев на трон,
Его возвысил щедро за молчанье…
Я понимаю, принц, как вам печально,
Как стыдно, может быть, все это знать…
Но это - правда: дядя ваш родной
Лишил вас трона, чести… и отца.
Гамлет:
- Молчи! Не смей! Ни в чем тебе не верю!
Все знают, что укушен был змеей
Отец мой!.. Лишь случайное несчастье
Его лишило жизни!
Горацио:
- Между тем,
Свидетель есть у нас - священник честный,
Что обмывал покойного. Так он
Сказал нам по секрету, что не видел
На теле короля следов укуса
И признаков болезни крови - тех,
Что яд змеиный должен был оставить.
Так отчего же умер наш король?..
Гамлет:
- Он был здоров… Потом - внезапно умер…
И этот документ… Поспешность свадьбы…
Горацио:
- Вот именно! Кто мог бы ожидать,
Что дядя ваш родной и ваша мать?..
Гамлет:
- Горацио, умолкни, я прошу!
От страшных слов твоих я чуть дышу!
Я задыхаюсь подступившей кровью,
Я, как на дыбе, ужасом объят,
Как крючья, мысли мозг мой теребят
И жгут железом!.. О, какие мысли!..
Вопросы… Мысли… Крысы… Всюду крысы!
Горацио:
- Успокойтесь, мой принц.
Гамлет:
- Успокоиться?.. Ты предлагаешь мне успокоиться?.. После всего, что я услышал?.. После того, как я узнал, что коварно лишен дядей датской короны?.. После того, как узнал, что ради власти этот злодей убил своего брата - моего отца?.. И что убийца моего отца обольстил мою мать?.. И что, возможно даже, они были в сговоре?!..
Горацио:
- О, нет, нет, Гамлет! Как вы можете так думать о своей матери? Это все он - Клавдий, ваш подлый дядюшка. Он один во всем виноват.
Гамлет:
- Ты думаешь?
Горацио:
- Я уверен! Ваша мать - наша королева - достойная женщина. Я думаю, нет, я почти уверен, что ее вынудили пойти на этот отчаянный шаг. Она согласилась на это богомерзкое соглашение лишь из страха за вашу жизнь!
Гамлет:
- За мою жизнь?
Горацио:
- Конечно! Вы подумайте, ведь вы - наследный принц! Вы - Гамлет сын Гамлета, всеми любимого короля! А кто он? Убийца и насильник! Немецкий прихвостень! Враг собственного народа! А ваша мать - она такая же жертва, как и все мы.
Гамлет:
- Кого ты имеешь в виду, говоря «мы», Горацио?
Горацио:
- Мы - это народ Дании, ваше величество, готовый выступить за вас по первому же зову! Вы - наш истинный король! А этого самозванца мы и знать не хотим.
Гамлет:
- Даже так?..
Горацио:
- Да, именно так! Одно ваше слово, ваше величество, и все ваши враги окажутся в этом подземелье! Одно слово!
Гамлет, собираясь уйти:
- Нет, мне надо подумать. Мне нужен свет! Мне нужен воздух! Я не могу здесь больше!
Горацио, вслед ему:
- О чем тут думать, ваше величество?
Гамлет, обернувшись:
- Не называй меня так - я еще не король. И быть может никогда им не буду… И не иди за мной!
Горацио, тихо, вслед уходящему Гамлету:
- Шатается. Видать, всерьез пробрало.
Да, от меня услышал он немало.
Наживку взял. Теперь мы подождем,
А лишь проглотит - тут же подсечем.
Конец II акта.
|
|