ПОХМЕЛЬЕ ОЛИГАРХА и НЕОПРЕДЕЛЕННОЕ БУДУЩЕЕ РОССИИ.
СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ Алексея Павловича СИНЕЛЬНИКОВА.
Перед нами – крупноразмерное произведение Алексея Павловича СИНЕЛЬНИКОВА. Предполагаю, но не уверен прообразом главного персонажа выведен Борис БЕРЕЗОВСКИЙ. Не обязательно он – может быть другой. Например, некто... БЕРЕЗАНСКИЙ. Почему бы и нет? Мне пришлось некоторое время работать в Березани. Думаю, по всему Союзу прошел этот слогон – в духе временени и народного устного творчества, фольклора: «станция Березань – кто приехал вылезай!» Украинский райцентр – мог стать родиной Главного Олигарха России. Не обязательно…
Олигарх в моем понимании должен быть ВЕЛИКИМ КОМБИНАТОРОМ и КОММЕРЧЕСКИМ ГЕНИЕМ. НЕПРЕМЕННО УМНЫМ, РИСКОВЫМ, БЕССТРАШНЫМ, ВЕЗУЧИМ... СОЦИАЛЬНО ВОСТРЕБОВАННЫМ и СОЦИАЛЬНО ОПАСНЫМ. Ведь ТОТАЛИТАРНО-«СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ» Россия (Советский Союз) БЫЛА ВСЕОТРАСЛЕВОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ МОНОПОЛИЕЙ. С ВРЕМЕН «БРЕЖНЕВСКОГО ЗАСТОЯ» (не станем ВОРОШИТЬ ИСТОРИЮ: НЭП-ШНЭП) НЕГЛАСНО ИМЕЛА ЗАЧАТКИ САМОРЕГУЛИРУЕМОГО РЫНКА. Как ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ и ПОЛИТИЧЕСКОГО УПРАВЛЕНИЯ.
Произведение Автора названо «ПОХМЕЛЬЕ ОЛИГАРХА». Признаюсь с радостью и сожалением: лично мне ни разу в жизни не приходилось испытывать состояние похмелья. Даже представить себе состояние не могу. Слышал: по утрам – после вечернего-ночного алкогольного кайфа – бывает муторно, голова раскалывается... Пьют огуречный рассол, кислый квас и еще нечто предпринимают или что-то принимают. Женам страдальцев приходится заботиться и печалиться, «спасать» мужей.
Как бы мне пригодились сейчас знания о похмельи...
.....Послушайте! Так у нас – есть Интернет! Все!
Довольно просто узнал: в переводе с латыни – похмелье названо синдромом потери алкоголя. Выпитое растворяется в крови – требует новую дозу спиртного! Лучше всего похмелье снимать – жидкостью: минеральной водой, кофе, теплым бульончиком...
Есть такой лечебный рецепт: налить рюмку водки, ее смешать с несколькими ложками сметаны, ложкой меда, накапать лимонного сока, бросить несколько кубиков льда... Медленно пить...
Обильное питье крепкого сладкого чая, минеральной воды – до двух литров за день...
Хорошо помогает концентрованный отвар шиповника, зверобоя...
Узнал: похмелье – болезнь интернациональная. Разные народы лечатся по своим рецептам.
Французы – чесночным супом.
Японцы дышат через марлевую повязку, смоченную сакэ.
Монголы считают: следует растолочь засушенные бараньи глаза – порошок бросить в четверть литра томатного сока и выпить.
Американских ковбоев спасает кока-кола...
После небольшой подготовки – приступаю к чтению самого произведения.
Да, Олигархи... Новое для меня и многих нас понятие. Нет, больше не стану отвлекаться: попытаюсь разобраться – в процессе чтения.
Да, важно авторское предупреждение: «любой вдумчивый читатель поймет, что ничего из описываемых событий, быть не могло». И дальше: «Все события и персонажи от начала до конца выдуманы автором и не имеют реальных прототипов. Любое совпадение имен, должностей, названий географических и контурных точек, авторы просят считать случайным».
Настоящая фантастика! Мой любимый жанр! Произведение данного автора должно быть в моем вкусе.
Начинается произведение с художественного описания похмелья: «- Боже, как башка трещит, Господи, дай мне силы глаза открыть.… Извини, Господи, не заметил - уже открыты, толку от этого, прямо скажем, мало, будет лучше закрыть. Голова разламывается. Это душа пытается вернуться в тело, а место ее… занято, всякой хренью. Между душой и телом непреодолимое препятствие из моего позавчерашнего и вчерашнего идиотизма. О-о-ох.»
Я быстерько смотался на кухню! Открыл дверцу холодильника... Стоит пачка недопитого кефира. Но сметаны нет! Как нет лимона с минералкой. Есть кофе! Черное и растворимое! Какое лучше? И льда у меня нет! Для простоты остановился на растворимом, хотя больше люблю черный кофе. Не люблю! Редко пью! До двенадцати часов! Еще нет восьми... Хорошо: выпью!
Но! Зачем мне все такие страсти-удовольствия? Похмельем страдает Олигарх:
зачем мне лечение? Совсем взбрендил!
Продолжаю чтение... «почему мне так плохо? Жара, и урчание это надрывное, оказывается не у меня в башке, а кондиционер, и какая-то сволочь балкон не закрыла. Стоп, сейчас утро или день? Если я проснулся, то можно предположить, что утро, и светло. Ага! И, если Он поздравляет меня, то дома зима и ночь, а я плавлюсь как сыр, значит я не дома и здесь не зима и утро. Значит я там, где… куда заплатил. Я плачу, я все время всё и всем плачу. Ой, что же мне так плохо? ... Почему у меня весь бок горит? С сигаретой я заснуть не мог, уже лет десять как бросил, что же так жжет ляжку, как печка? На ощупь – это баба, слава тебе, Господи! Но от нее жарит не меньше шестидесяти! Неужели на этих широтах градусы складываются? Ну, я, то понятно, а она, как здесь очутилась? Повернуть башку можно только как башню – вручную. Ничего, симпатичная. До чего же девки бесстыжие,… твари! Развалилась голая… дрыхнет – не шелохнется. Судя по ляжке - знойная женщина, отползти бы, куда… Дай мне силы, хотя бы от этой ляжки уползти, а, если милость твоя будет безгранична, то хотелось бы и до ванны. Фу, какой же я противный,… на ощупь. А, девка, кстати, ничего, интересно как это у них получается – в такую жару не потеть? Все, надо идти, надо».
Узнаем интимные свойства-качества нашего Олигарха – к уже узнанному его пристрастию к алкоголю и попутно страдающего по этому поводу – болезненным похмельем. Даже в обычном состоянии имеет «не спортивную форму». А в похмелье имеет обычай «подумать о стоимости своих капиталов и цене акций на бирже Токио. В Японии восходит Солнце, а потому...» Вы представляете себе:
это живой – во плоти, – работающий без сбоев быстродействующий компьютер последнего выпуска.
Несколько ниже – Автор позволяет себе – для нашего развлекательства – этакий короткий кульбит с пришедшей из космического канала оригинальной мыслью. Он записывает слово в слово, точечка в точечку: «Человек – существо любопытное и в этом пороке уступает только мартышкам и кошкам. Ему очень интересно, кто, что ест, кто с кем спит; кто, что, где и у кого украл, и откуда, что взялось у того, у кого украли. А если это еще и люди известные, знаменитые - тут вообще – слюни по подбородку. ...нам приятно находить в сильных мира сего те же недостатки, которыми в полной мере наделены мы сами. А если какого-то недостатка в нас вдруг и нет, то это - просто праздник души. Особенно этим грешат «порядочные люди», порядочность которых ни разу в жизни не подвергалась испытанию». Вот так! Трепещите все подряд! Включая, без исключений, все ««порядочные люди»» (в двойных кавычках – первым заковычил Сам Алексей Павлович, а вторым уже я, как передатчик его мысли – в полном соответствии с оригиналом.
А следом за этим читаем еще не менее, а даже более знаменательное жизненное наблюдение: «встречается в человеческих отношениях – правду. Заметьте - правду, а не истину, одно от другого отличается как небо от земли, правда у каждого своя, а истина одна на всех.» Для достижения этого и такого понимания Автору следовало ЖИЗНЬ УЗНАТЬ ДОСКОНАЛЬНО, ДОСТИЧЬ УРОВНЯ
ПРОСВЕЩЕННОГО ФИЛОСОФА ЖИЗНИ!
Зря подумали: «ЭТИМ ЗАВЕРШЕНА ФИЛОСОФИЯ!» Следуют рассуждения Автора о мемуарах – ЧУЖИХ и отдельных собственных: «Честно скажу – большего вранья в печатном виде я не встречал, хотя был к себе беспощаден и, до этого, считал себя честным человеком. Самое правдивое, что мне доводилось читать о самом себе это автобиография. Но это чтиво не принесет никому радости, я сам дважды засыпал, не дочитав до середины.»
Так представляете, какое впечатление может возникнуть у человека стороннего, к примеру, между прочим, занимающего ответственную должность инспектора, пусть даже не начальника отдела кадров! Жуть и страх! Произведение Автора будит вовсе не хорошие, а бдящие мысли. Призывают стоять на страже частного, тем более государственного порядка и законности.
Пока мы тут праздно рассуждали – «наш Олигарх... героическими усилиями принял вертикальное положение и... на достигнутом останавливаться, не собирается».
Проснулся «граф» - ждут его великие дела! По шапке, должности, положению, надо понимать и ожидать. Иначе зачем выпираться на должность Олигарха? Мало разве менее почетных, незаметных степеней для сносного пропитания и почета-уважительного общественного положения? Без качального и накачивального плавания в безбрежном море безналогового бизнеса. В накопительный период сумасшедшего капитализма.
Олигарх наш пока не вышел из штопора – в ознобленном состоянии пытается подключиться к финансово-трудовой с прочей комбинационной начинкой активной деятельности. Ни хмурый день, ни лишайником поросшее студенное настроение даже энергией воли не выводит к катострофическому оптимизму. Головокружению сопутствуют рыгательные ощущения. До сверхсознания на нолевой скорости подкрадываются реалистические осознания.
«- Штормит, однако, с чего, казалось бы? Это способность к прямохождению с трудом овладевает организмом. Боже, что это взорвалось? Фу, это я… икнул… так. Ой, какой ужас! А… эти куранты… бьют… особенно в голове. Как же Он меня кинул! Зла не хватает. Тихушник чертов. Ведь все всё знали и он знал, и его знали, а он всех… одно только не учел, что ловить блох он поручил вшам. И плевать, кто победит – чесаться он будет так же. Да пошли они все…!»
Вот этим традиционным посылом начинаются и заканчиваются все недоразумения, конфликтные ситуации и разборки. Татары или монголы или оба народа вмете обучили добродетельных и миролюбивых славян матерной грамоте и с тех пор всеобщее народное просвещение повело в юго-восточном направлении. В смысле сближения цивилизаций, культур, нравов, привычек...
А тут еще совсем некстати – праздник! «Дома Новый Год... – Как с раннего детства принято: - дома мама и мандарины...» Радость, счастье – относительные. По причине необустройства гребанной погоды. «Снега, наверное, нет ни хрена – не завезли». – А какой, к Собачьей Чести – по имени Нового года обращаюсь... – Речетативом с музыкальным сопровождением исполняют Гимн! Подождите гнать коней – впереди паровоза! - «Я люблю эту музыку, я с ней вырос, я под нее гордился. И, заметьте, я с трудом, но стою...» – Все внутри пучит! Кишки выпирает – наружу! - «И шампанское, какой дурак засунул его в ведро с кипятком?» – Остолопы долбанные: не поняли юмор, не отличили мою хохму – приняли за команду! – «Вот те на - половины как не бывало, но грохнуло классно, даже девка зашевелилась. Я помню анекдот про теплую водку и потных женщин, но это не про меня. У меня кипяченое и шампанское, и девица… просто огненная. Интересно, как она… в постели? Эй, красавица, проспись!» - Пора проводить прошлый прием – с натиранием лобка, пистонозакреплением... Помогла ручкой вставить... Погонял... Она подмахивала и визжала... Можно записать в счет новой пятилетки... Сполз... Здравствуй, Ж... Женя.. – «Новый Год на дворе! Фу, какая кислятина! Я всегда любил Советское–полусладкое. Блин, никакой реакции. А задница у нее ничего. Господи, спасибо тебе за шампанское. Я куда-то шел? В душ. Маршрут изменить нельзя – раньше я был просто потный и противный теперь я еще и липкий».
К постельному ночному поту добавился арбалетный выброс сперматозоидов – вперемешеку с косметиконаполненной женской скверной. К ядренной фене – со всеми ее хахалями – все эти ужасные развлечения тонко мыслящего ума, тела, фантазии и гимнастики. Уже через несколько минут тело познало легкость свежести, очищенный баланс для труда предназначенной энергии. Действительно, жизнь бывает прекрасной – не надо обращать внимания на мелочи. Не зацикливаться на отвлекающие факторы и проблемы. Радоваться каждому дуновению жизни!
Олигарх шел в одухотворенном молитвенном состоянии. Он осознавал свою неограниченную власть, всесилие... Вселенского размера проблема и точечная сила его пугала и одновременно огорчала. Не решены раз и окончательно взаимоотношения с Господом Б-гом. Молчит! Да, завелась в мозгу – червь: точит! Посылает стрелы с импульсами непроходящей боли. Молитва его – возносится в передвижении.
«- Хвала тебе, Господи, за душ и шампанское. Может еще, какой подвиг совершить, побриться, например.… А, Скажи, ты, мне, Господи, то, что я вижу сейчас перед собой, действительно создано по образу и подобию твоему, или прав все-таки старикашка Дарвин? До чего же паршивое зеркало… как худший образчик соцреализма.» - Пора купить-повесить новое овальное зеркало. Еще лучше: к ядреной бабушке! Обойтись без люминационного сходства-подобия. «К черту подвиги. Пойду, допью шампанское. Фу, какая гадость. Надо было девице оставить. Если здесь такое пекло, может пожить какое-то время в холодильнике? Ого, чего здесь только нет! Меня, разве что, не хватает! М-а, а жизнь-то налаживается. Голова, кажется, включается – хватило ума балкон закрыть». – Чтобы не сквозило, не дуло – то абдуло! Не перестает жечь-возгораться внутреннее пламя. Сейчас бы в дело пустить – огнетушитель: пусть маленько прибьем пламя-жажду. Отправился на поиски...
«- Дай-ка я себе налью, чего-нибудь вкусненького. Что-то прохладно становиться. Где, кстати мои шмотки? Господи, я не прошу о многом, хотя бы трусы. Не могу же я, как эта бесстыжая сука, разгуливать по номеру, в чем мать родила, может халат надеть? Ага, кондишен и ее пробрал, - под одеяло заползает. Все-таки странный народ, эти бабы. Из того, что я видел сейчас в зеркале, нет ничего, что могло бы стоить хотя бы маникюра на мизинце ее ноги. Когда мне было, столько, сколько ей, я вообще полагал, что человек, которому уже исполнилось тридцать должен думать только о вечном, а тем кому за сорок, как моим родителям в то время, – можно полностью, без остатка посвятить себя науке. Кстати о ногах, так, на глазок, за их счет девица раза в полтора длиннее меня. Это как же надо любить деньги, чтобы проснуться рядом с такой образиной как я». Не считают они позорным, оскорбительным – платный секс. Мнения расходятся только в цене и качестве. Они получают удовольствия – мужчина вынужден платить не половинную плату, а в двойном-твойном размере. Да еще сувениром задабривать ее неуемную алчность и сверхэгоистичную злость. В кроткой и на вид прекрасной женской головке постоянно происходят интриготворения – разной фигурности, величины и общественной опасности.
«Я никогда, не питал никаких иллюзий по поводу своей внешности. И, надо сказать, у меня в молодости значительно большее удивление вызывало согласие девушки переспать со мной, нежели ее отказ. И, что еще более поразительно, чем старше я становился, тем реже мне приходилось слышать отказ, притом, что красивей и богаче я не становился. Увы, только сейчас я могу предположить, что мои подружки тогда, если и не любили меня, то я им хотя бы нравился… просто так. А сейчас надо порадовать, себя любимого, чем-нибудь бодрящим. Ух, уже хорошо.»
Так Автор в своей откровенной манере открывает сокровенную тайну русской женщины советского периода общественного бл..ства. Оказывается, в прошлые годы и десятилетия колективисткого быто-уклада они – ДАВАЛИ! Не требуя таксовой платы, как сейчас: по часовому тарифу проституток. Ведь им приходится делиться выручкой со своими сутенерами-грудехранителями.
Во мне бодрящими мотивами бурлят радостные ощущения. И надежды: на щедрые прибыля – сверхприбыльного порядка. Главнее всего – удержать! Не дать распасться, растащить монопольное владение. Противостоять новому наплыву, властью воспитанного - хищническому жулью! Меня вновь потянуло в постель – для осеменения доброй памяти.
«С Новым годом! Что-то скучно и одиноко становиться. В конце концов, я имею право (ближе) познакомиться с девушкой, столь бесцеремонно развалившейся в моей постели? Ух, какой кошмар, холодней этой задницы, только лед, который я бросил в «Виски». Какие прыжки температуры! Ой-ё-ёй, малышка видать остывает, ее надо спасать, прижать к моему толстому брюху. Ни хрена себе, потянушки с прогибушками. Какая упругая нежная грудка, животик. Ноги действительно бесконечные, даже до коленок дотянуться не могу, впрочем, мне туда и не надо. Мне надо несколько выше, еще выше, вот сюда. Ах-ты…, розовые щечки - бархатная жопка! Какая она умница, не только рта не открыла, даже реснички не дрогнули. Умница. Как были бы сейчас не кстати какие-либо разговоры, а взоры томные, и того хуже. Такое ощущение, что она все это время лежала в засаде, ожидая только моего прикосновения, что бы встретить меня во всеоружии. Еще одна женская загадка, если бы я не принял душ, от меня, как минимум, псиной бы несло. Она же благоухает. Ах, молодец, такими ногами можно и не так обхватить. Так вот оно то, что впечатлительные юноши называют блаженством! Что-то все, как в кино, но явно порнушки не хватает. А если, малышка, мы изменим направление главного удара? Ай-да кисонька, ай-д-а-а у-у-умница, только носик слегка сморщила, да нижнюю губку слегка прикусила. Ты, заслужила поцелуй, малышка. Фу, спасибо тебе, юное сокровище. Кстати о сокровище, у меня, понятное дело, полный порядок, а где я ее взял, Богу одному ведомо. Вот, черт, забыл, а они у меня где-то были… Один черт - поздно. И после этого находятся мерзавцы, утверждающие, что я всё на сто ходов вперед просчитываю.
- Просыпайся, богиня утренней зари, уже не только утро, но и Новый Год. С праздником!»
Она отворила ставеньки век – с изумлением первооткрывательницы смерила меня со своей колокольни. Кажется, узнала. Залепетала показушно, с нежной мелодичностью:
«- Доброе утро, Ефим Семенович… С Новым годом!
- Ты меня еще господином Олигархом назови! У меня создалось впечатление, что мы с тобой достаточно давно и тесно знакомы для того, чтобы перейти на "ты".
- Вы сами просили, чтобы утром я Вас назвала именно так, а на брудершафт мы потом выпьем.
- Ах, ты моя умница, все помнишь, все знаешь, и тост мне твой нравится. Ты, что будешь пить, как говорил классик, в это время суток?
- А что есть?
- Всё!
- Тогда бокал шампанского, если можно, полусладкого.
- Ты еще «Советского», скажи? Впрочем, как я тебя понимаю…, но слаще брюта, только сухое «Бордо».
- Пусть так. За что мы выпьем?
- Ты, предложила на брудершафт.
- Но это предложили Вы и позавчера.
- Наверно придется выпить, иначе от твоего «Выканья» не избавишься! Вот и умничка (какие у нее приятные губки…, везде). Я понимаю, что безмерно стар, в твоем представлении, но я тебя прошу, пока мы хотя бы трусы не надели, давай на «ты». Договорились. Вот и ладушки».
Понятливые они – дэвушки! Бэз основного признака дэвственносты! – Так бы оценивающий верно положение мог гордо заявить «лицо смугло-грузинской национальности».
«- Идиотская ситуация, девушку надо как-то называть, «Лапочка» это хорошо, но, по-моему, для нее будет обидно. А по первому впечатлению у девочки не самый противный характер, и обижать ее не хотелось бы. Боже, что скажет моя мама, если узнает, что ее Фима, сначала трахает девушку, а затем, стесняясь, пытается с ней познакомиться. Хотя стеснительность, сколь причудливые формы она у меня не приобретает, надо признать, не самое обезображивающее меня качество. Пусть хоть так».
Олигарх по имеми Ефим Семенович подобен МОЛОДОЖЕНУ - уже ПОСЛЕ ТОГО наблюдает за своей временной сожительцей. Ему уже не раз приходилось видеть женскую нагость, да и наглость. С мальчишеским любопытством, оценивающе наблюдает за трепыханием телес, да и за самой структурой и организацией молодой представительницы жеского пола: «- А ничего фигурка, очень симпатичная девочка. Она встала, а на простыне осталось пятно – продукт моей недавней интенсивной деятельности, от которого она и спешит, судя по всему, избавится. Черт, выбора не остается, придется у нее деликатно узнать подробности последних двух дней. Судя по ней, провалами памяти она не страдает и похмельем тоже. А надо сказать, что своевременное совокупление в сочетании с выпитой рюмкой может вернуть, человека к жизни, спасибо тебе, Господи, и за то, и за все остальное».
Рядом с девицей и в присутствии Олигарху удалось вспомнить важную часть вчерашнего дня: встречу с Президентом. Он рассказывает о своих ощущениях: «- Странная встреча все было очень мило, а стыдно только сейчас стало. Я такую хрень нес, он тоже не лучше. Удивительно и он, и я отлично понимали, что врем друг другу. Ладно бы протокольная встреча, или сказать было бы нечего…. Мы расстались с ощущением, что терпеть не можем друг друга. ... мне сейчас пришла мысль в голову, моя проблема, не только в том, что я ни кого не люблю, кроме матери, разве что. Проблема в том, что вся гамма моих чувств к окружающим, умещается в диапазоне между «презираю и ненавижу». До сегодняшнего дня я считал – это совершенно нормальным, объясняя это тем, что я «перерос» народ меня окружающий. Не так давно я был такой же как они, но нашел же в себе силы. Это все вранье, что мой успех - дело случая, если его не искать, к нему не стремиться, то ничего не случиться. Работать Надо! Но, ведь, и меня никто не любит»
Это напрямую связано с ощущением собственной сущности и сопутствующим ему одиночеством. Частая беда умных и выдающихся мужчин – ЗНАЧИТЕЛЬНО ОПЕРЕЖАЮТ ВРЕМЯ: являются НЕОЦЕНЕННЫМИ, НЕПОНЯТЫМИ. Живут и действуют в ОКРУЖЕНИИ ГЛУПЫХ или ЗНАЧИТЕЛЬНО ГЛУПЕЕ СЕБЯ ЛЮДЕЙ.
Являются как бы НЕВОСТРЕБОВАННЫМИ ДЕВУШКАМИ и ЖЕНЩИНАМИ для СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ. «ДЕВУШКИ» для ВРЕМЕННЫХ и даже ДОЛГОВРЕМЕННЫХ ПОХОТЛИВЫХ СВЯЗЕЙ –НЕ ГОДНЫ ИСПОЛНЯТЬ ФУНКЦИИ ЖЕНЫ. Как и СЕКС ОТЛИЧЕН от СОВОКУПЛЕНИЯ для БЕРЕМЕННОСТИ. То ли ОДИНОЧЕСТВО, то ли ПОХМЕЛЬЕ ВОЗДЕЙСТВУЕТ – только ОН УДАРИЛСЯ в АНАЛИТИЧЕСКУЮ ОТКРОВЕННОСТЬ. Без СТЕСНЕНИЯ СООБЩАЕТ о СВОЕМ ПРЕЗРЕНИИ НАРОДА. ОДНОВРЕМЕННО это ОЧЕНЬ ПОЛЕЗНАЯ ЛЕКЦИЯ о НЕРАВЕНСТВЕ, ЗАВИСТИ, НЕНАВИСТИ... О ПРОСТОЙ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ НЕРАЗВИТОГО ОБЩЕСТВА и ТУНЕЯДСКОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ. О ПАРАЗИТИЧЕСКИХ ИДЕАЛАХ.
«- Налей мне чего-нибудь. Спасибо. Возьмем, например мое ближайшее окружение от топ – менеджеров, до охраны и прислуги, в лучшем случае, они меня терпят. А ведь все кормятся с моей руки, и не хило кормятся, поверь мне, и, при этом, искренне ненавидят меня. Хотя я ни кому из них, ничего плохого не сделал. Я плачу им взаимностью, но по меньшей ставке – я их презираю.
И только сейчас до меня доперло, почему они меня ненавидят. Парадокс! За то, что я им плачу деньги, а они за эти деньги выполняют нужную для меня работу.
Я ненавижу народ, если он «целиком». Особенно терпеть не могу тех, кого принято было называть «трудящимися». Именно эта непуганая сволочь просила о «повышении цен» и «переносе праздников». Я слишком долго прожил в стране, где вся гнусность творилась, либо по просьбе, либо с молчаливого согласия «трудящихся».
В каждом отдельном представителе, при старании, можно найти, какие-нибудь приятные черты, а в массе своей? - Быдло. Ну, простой пример. Не вдаваясь в подробности, я оказался в умирающем совхозе. Люди жили как скоты, хозяйство все разворовали и пропили. Школа – когда-то десятилетка, развалина с двумя учителями, когда-то приличная поликлиника с одним полупьяным акушером-подрывником. Поверь, кошмар еще тот. Мое внимание привлек маленький оборвыш. Он подошел к машине,- мы перекусывали на скорую руку. Посмотрел на нас. Взгляд волчонка. «Мужик – спросил он, - хлеб, это пирожное или еда? - Еда, конечно – Так почему же мне его жрать по праздникам дают?».
Я никогда не был сентиментальным. У меня на сентиментальность нет денег. Сентиментальность – это роскошь нищих. Я купил этот совхоз, потому что он через два года отбил все вложенные в него деньги. Но в глубине души, очень глубоко, я полагал, что облагодетельствовал и этого мальчика, и его родителей, и весь этот поселок. Восстановил школу, из поликлиники сделал больницу, церковь построил.
Черта с два! Что же я получил? Во-первых, для меня было совершеннейшим откровением, что никто, кроме баб, разве что, работать не хочет, даже за очень приличные деньги. Я попал в замкнутый круг. Мужиков повыгонял с работы после двух месяцев экспериментов – после первой зарплаты вся деревня дружно запила, после второй, выйдя из запоя, устроили митинг. Бабам платить нормально не могу – мужья все пропивают. Деньги приходится платить с таким расчетом, чтобы едва хватало, остальное выдается в виде пайков, трудодни…, блин. Конечно, нормальные люди и получают, как положено, но таких раз, два и обчелся. Во-вторых, сейчас в хозяйстве работает половина баб, половина таджиков. И все у них сейчас хорошо потому, что их объединяет великое чувство – они ненавидят меня. И я их не люблю, и презираю. Потому, что эта сволочь, не желает понять, что я без их сраного совхоза проживу, а они опять будут жить, как скоты. Да, черт с ним с эти совхозом!
Возьмем этого говнюка Стаса, акушера-подрывника, ведь какой парень был. В Богом проклятой деревне, изловчился, в то еще время, кандидатскую защитить! Докторскую писал! Доктором и профессором уже я его сделал, равно как и своим врачом. Его единственной заботой, почти десять лет – было то, чтобы я загнулся именно от его диагноза. И, если первые годы, он свято верил, что я помру от проникающего, сквозного ранения в голову и не очень донимал меня, то сейчас, он, зараза, меня только от свинки не лечил. Чего гаду не хватает? У него целая клиника, при моем холдинге, в которой лечатся все сотрудники всех моих фирм, сторонняя клиентура, живи, казалось бы, и радуйся. Но нет! Он меня тоже ненавидит, но конкретно за то, что я, слава, тебе Господи, пока здоров.
Даже Протокольный отдел, который создан, можно сказать для того, чтобы лизать мою жопу, и тот люто ненавидит меня, и ни разу не упустил, ни одной возможности предоставить мне самому таскать чемоданы и наливать себе стакан, если я хоть на йоту отступлю от установленных мной же правил.
Их в ненависти ко мне объединяет одно, всепобеждающее пролетарское чувство, они хотят, чтобы все было, а меня не было…
- На меня работает почти десять тысяч человек, это очень много! И все они в лучшем случае относятся ко мне НИ КАК! Они приходят ко мне нормальными людьми, но проходит короткое время и коллекция сволочей пополняется. Можно так сформулировать вопрос. Почему, к чему бы я ни прикоснулся все превращается в дерьмо, как у того, богами проклятого, царя Метакса? С той лишь разницей, что его прикосновение все превращало в золото, а мое в дерьмо. Согласись не нормальные отношения между людьми, которые кормят друг друга. Я осознаю, что живу за их счет, а они не хотят понять, что кормлю их я, а если понимают, то начинают еще больше ненавидеть.
Еще хуже отношения в нашем кругу. Все то же чувство, с той лишь разницей, что когда ненависть выплескивается через край – мы убиваем друг дружку, как сакраментальные скорпионы в известной таре.
Нет, что ты, сам я не убивал никого, и, даже не заказывал, но мог бы предостеречь, но не делал этого, хотя нет, один раз пытался. Вот видишь, вот этот, украшающий меня шрамчик - это благодарность за мое благородство. Он был романтик, и хотел стать «владычицей морской», но почему-то решил, что я не предупреждаю, а угрожаю ему. Чтобы рассеять сомнения он сам меня заказал. Тогда меня спасла даже не охрана, а сам Господь Бог. Этого урока мне хватило. В следующий раз я промолчал…, и на моем бренном теле новых украшений не появилось.
Меня неоднократно упрекали, что холдинг я купил за гроши, и «не совсем» честным путем. Чистейшей воды клевета. Кто посмел сказать, что я его купил? Я его украл! Да украл, не у Родины, ни у народа, а у Них. Взял и спёр по их же правилам, которые они подготовили под себя, а тут я, как черт из табакерки, хап…, и нету. Они неделю в себя прийти не могли. Все мычали, что-то невразумительное в телевизор. Но было уже поздно, поезд тю-тю. Я даже не боялся, что меня, по доброй традиции, шлепнут, потому, что все так было на виду, что мне даже кирпич на голову не имел право свалиться, потому, как, аж сам генпрокурор зонтик держал. И что? Я этот холдинг, разорил, разбазарил, пропил? Ведь нет, он процветает и дает сумасшедшую прибыль, но дает ее мне, а не им. Честно говоря, надо быть незаурядно талантливым идиотом, чтобы разорить такую фирму – я не идиот. А вот этого мне простить не могут. Ни там, ни здесь.
Сейчас поймал себя на мысли, что очень хочу в твоих глазах выглядеть белым и пушистым. Но, увы, ты видела меня без халата.»
Олигарх оказался треплом – неимоверным. Со стороны кажется он человеком невежественным. Не знает историю собственного народа. Презирает трудящихся: несут ему золотые яйца! Ведь полезно было ему узнать... Серьезно не задумывается об общей судьбе и собственной роли.
Записанная история восточных славян-русских говорит об одном важном направлении. Чужеродные Рюриковичи, да и «родные» удельные князья, Романовы, в НОВЕЙШЕЕ ВРЕМЯ большевики-коммунисты уготовили народу печальную участь: тяжело трудиться. При первой же возможности-потребности – хватали молодых государевых рабов, готовили к «службе», посылали на массовый убой. Никак не могли правители насытить свои болезненные амбиции. В далеких от ЗАЩИТЫ ОТЕЧЕСТВА «военных» кампаниях – не войнах подгребли под себя максимум сверхвозможного народа, недвижимого и движимого имущества. НЕ ВОСПИТАННУЮ на ПРИНЦИПАХ СПРАВЕДЛИВОСТИ, МОРАЛИ и ЗАКОННОСТИ - Россию превратили в МИРОВУЮ ДЕРЖАВУ в СМЫСЛЕ ГЕОГРАФИЧЕСКОГО РАЗМЕЩЕНИЯ. НИ ОДНИМ из ИЗВЕСТНЫХ МЕТОДОВ НЕ УПРАВЛЯЕМУЮ. НИ ТОТАЛИТАРИЗМОМ, НИ ДЕМОКРАТИЕЙ, НИ ЗАКОНОМ.
Конечно, дославянские племена париев («неприкасаемых») на севере Индостана несли не менее злую Судьбу. Волей той же Судьбы в один из моментов знаменательного периода Великого Переселения Народов оказались они на севере Восточной Европы. Среди топких болот и дремучих лесов. Прошли множество очистительных испытаний. Кажется, по сей день испытания эти не прекратились. Народ не обрел пока статуса соборности. Не осознал свой национальный идеал. Не всегда в положительном смысле воздействовали ВОЖДИ и ПОВЕЛИТЕЛИ - ДВОРЯНЕ-ПОМЕЩИКИ, АРИСТОКРАТЫ. Да и ПРАВОСЛАВНЫЕ ПАСТЫРИ ВЕЛИ СЕБЯ НИЧЕМ НЕ ЛУЧШЕ. РОСКОШЬЮ и ЦЕРЕМОНИАЛОМ СЛУЖЕНИЯ, ТРУСОСТЬЮ ПЕРЕД ЛЮБОЙ ВЛАСТЬЮ ОТГОРАЖИВАЛИСЬ от НАРОДА. ВЕЛИ ЕГО НЕВЕДОМО КУДА. НЕ ВЕЛИ – КОРМИЛИСЬ, ПРАЗДНО УСТРАИВАЛИСЬ за ЕГО СЧЕТ!
РОССИИ НЕЛЬЗЯ БОЛЬШЕ ОСТАВАТЬСЯ ОТДАЛЕННОЙ ПРОВИНЦИЕЙ МИРОВОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ, еще и ХОЛОДИЛЬНИКОМ Европы. НЕ ПУЩАТЬ к НОВШЕСТВАМ и ПРОГРЕССУ! – СИЛКОВ у ВЛАСТЕЙ НЕ ХВАТИТ. ОТЧАЯННЫЕ ЛЮДИ и НЕПРЕДСКАЗУЕМЫЕ ПОСТУПКИ ЖИВЫХ ЭМОЦИЙ МОГУТ ПРИВЕСТИ к ОЧЕРЕДНЫМ ТРАГЕДИЯМ СРЕДИ ТЕРПЕЛИВОГО НАРОДА. К УЖАСАЮЩИМ ПОСЛЕДСТВИЯМ для САМОГО ГОСУДАРСТВА. До КРАЙНОСТЕЙ ДОВЕДЕННЫЙ НАРОД – МОЖЕТ СМЕСТИ ВСЮ ВЛАСТЬ: в ОТМЕСТКУ за КРАЙНИЕ ДЕЙСТВИЯ ОТДЕЛЬНЫХ ЕЕ НЕУМНЫХ САДИСТОВ. С ВЕРХОТУРЫ ВЛАСТИ ОЧЕНЬ ЧАСТО ПРОЯВЛЯЮТСЯ НЕГАТИВНЫЕ СИМПТОМЫ. ДУЮТ ШТОРМОВЫЕ ВЕТРЫ. СИЛЬНЫ ВЕЛИКОДЕРЖАВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ. СИМПТОМЫ ВОЗВРАЩЕНИЯ к СУРОВОЙ, ОПАСНОЙ и РАСТОЧИТЕЛЬНОЙ ПОЛИТИКЕ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ».
Наш Олигарх не знает, чем себя занять. Чрезмено уделяет внимания своим плотским желаниям и потребностям. Выдвигает рацпредложения: «Давай, чего-нибудь перекусим. И налей мне, и себе тоже. Что-то хреново у меня на душе, хреново. Вот, умничка, первое, что я подумал, когда увидел такое сокровище в своей постели, это то, что девушка с такими внешними данными должна обладать замечательным характером. Я рад, что хотя бы в этом не ошибся. Я до сих пор стесняюсь тебя, и хочу быть лучше, чем есть на самом деле.
- Опять врете! Подумали, Вы, скорее всего, нечто другое. Как Вам удалось, сохранить в себе такую юношескую застенчивость.
- Вот и ты заметила. Я сама скромность! Опять ты «Выкаешь», давай снимем халаты и выпьем еще раз на брудершафт!
- Я не смогу так цинично надругаться над Вашей застенчивостью.
- А разве мы не за этим сюда приехали?
- Нет, не за этим!
- Ну, давай вместе мою застенчивость преодолеем. Ты уже достала меня своими «Вы».
... «Девка точно чокнутая. И куда делась охрана, или я сам чокнутый? Надо узнать, чего я ей наобещал, на трезвую голову и побыстрее расставаться, ее общество начинает меня тяготить.»
Этот самый Олигарх – неведомо как – в БЕСПАМЯТСТВЕ ПОХМЕЛЬЯ или по ДРУГОЙ ПРИЧИНЕ оказался рядом с этой длинноногой. Хочет вспомнить – не может! Спасибо – намекнула: «-Вы рассказали о подчиненных, о коллегах, и начали говорить о власти...»
Олигарх еще не вспомнил – в его достаточно наполненном и развитом рассудке возникла версия – возможного течения событий: «- Все понял…. Все понял, черт тебя подери! Ты журналистка!!! – Он больше всего в жизни презирает и остерегается людей этой профессии. Объясняет причину своего подобного отношения: - блядская порода людей! Надо же быть такой сукой, я понимаю, когда девка лезет в постель за деньгами, за карьерой, за чем угодно, черт возьми! Но не могу понять Вашу поганую породу! Ради того, чтобы в твоей сраной газетенке было написано «В постели с Олигархом - праздничный репортаж нашего специального корреспондента», ты мне здесь задницу и передницу подставляла? А все для чего? Для того, чтобы я потом всю жизнь отмывался!!! Для того, чтобы этой газетенкой, на следующий день, полстраны жопы подтирала, а я до седых волос на заднице, в твоем дерьме оставался!!! – Понятно, объяснимо его искреннее негодование: - Ненавижу! Пшла вон, тварь!!!»
Невозмутимая девица с удивительной легкостью парирует его негодование:
«Вы производили впечатление человека, который таких слов просто не знает. А если и знает, то никогда не позволит употребить их при даме.» - Совершенно сбила его с толку. Признает факты и веяния последнего времени: «своим передком… хорошо, и задницей прокладывают себе дорогу к тиражам и популярности... живу и под властью, и под Вами, и вы меня вместе имеете по полной программе, а не так нежно, как сегодня утром. Если бы я была «желтой журналисткой», то меня интересовал бы только один достоверный факт, - оказывается, она ягодка одного с ним поля – выражается столь же вульгарно, как принято в простонародье. – Меня интересовало бы, на какой половинке и какой формы на вашей уважаемой жопе находится родимое пятно. Все остальное я, уж накропала бы сама и дня два, как гуляла бы на гонорар. Подумайте. Если все выпитое опять не вытеснило из организма Вашу бессмертную душу».
Она доказывает свою осведомленность: «Вы сами являетесь владельцем нескольких газет, и не только».
Понятна причина-объяснение – Олигарх взорвался: «- Откуда ты знаешь, что у меня есть СМИ?
- Ну, а кто этого не знает? Разве нет?»
Он должен признать: ведь против фактов – не попрешь! «- У меня нет «желтых газет». И я никаким образом не влияю на них, уж тем более, не являюсь цензором... мой день расписан по минутам до самой ночи. И я свихнулся бы, если бы занимался тем, что прочитывал всю хрень, которую печатают, пусть даже мои, газеты.
- ... А, скажите, в Ваших газетах, есть, пусть не главные редакторы, а простые журналисты, которые разделяют мнение Ваших конкурентов, а не Ваше?
- Ты, идиотка? Действительно, так прикидываться дурой не может ни одна журналюга! ... газета – это коллектив единомышленников, объединенный одной идеей... – Он продолжает доступно разъяснять: - я не занимаюсь подбором кадров, есть службы управления персоналом... эта целая империя, и я... являюсь ее хозяином, такой же маленький винтик, как и все... ответственности и обязанностей на мне лежит несопоставимо больше, чем на остальных.
.Эти правила стали менять по ходу игры, а в дураках оказаться ни кому не хотелось. В карманы чиновников посыпались сумасшедшие деньги. Чиновник – это человек лишенный возможности заработать хоть рубль. Он его может, либо украсть, либо получить в виде взятки. Украсть это и грешно и стрёмно, а хочется. И чиновник придумал откат – ворую и рискую я, а он позволяет за солидную мзду мне это делать. А взятка… Ты знаешь, почему охотники уничтожают любого хищника, каким бы он ни был редким, если он попробовал человечины? Потому что, отведав халявного и вкусного, зверь отказывается жрать что-либо другое. Так и чиновник, получив единожды столько, сколько он за три жизни законно получить не сможет, не ударив при этом палец о палец, не нарушив ни один закон, кроме Божьего, никогда не будет соблюдать законы и правила! Он будет их постоянно раскачивать, менять толкование, только бы спровоцировать меня на то, чтобы давать и снова давать. А поскольку морды у нас у всех не в пушку, а в шерсти и перьях, то те, кто пытаются рыпаться оказываются черт знает где, в обществе полусумасшедших девиц. А власть, власть нужна для того, чтобы защитить себя, любимого, от государства и его граждан. Прекратить этот беспредел может лишь наличие совести у всех участников этого кошмара. А у кого она есть?
- Я, думаю, что совесть есть у каждого, весь вопрос какая. ... Помнится, не так давно, ты сам упрекал других в отсутствии совести.
- Ну, у этих прожженных мерзавцев, совесть конструктивно не предусмотрена, либо она настолько грязная, что ее уже не чем не отмыть. А ты у меня чистенькая, утром душ приняла.
- Да. Я выполнила свою задачу! И теперь, действительно чиста.
- Что-то, ты опять стала говорить загадками.
- Ни каких загадок. Тебе приходилось когда-нибудь слушать такое выражение: "Совесть замучила". Наверняка слышал, так я пошла дальше…, я убила тебя.»
..... Но вот в повествование вклиниваются посторонние факторы Послушаем.
« Так, что же нам теперь делать? Станислав Михайлович?
Молодой реаниматор, вопросительно посмотрел на профессора.
- Теперь? Теперь, Александр Иванович, мы с чистой совестью можем отключить искусственную вентиляцию легких... »
Занавес.
После занавеса хочу и должен сделать это короткое замечание. Не для текста оно МНЕ НУЖНО!
Считаю для себя непомерным, даже оскорбительным – выставляться БОРЦОМ с СОВЕТСКОЙ ВЛАСТЬЮ. НИКАКОЙ Я НЕ БЫЛ БОРЦОМ! НЕ ВОСПРИНИМАЛ ЕЕ – и только! Являлся ИНАКОМЫСЛЯЩИМ, как любой и всякий МЫСЛЯЩИЙ ЧЕЛОВЕК. Воспринимать СЕРЬЕЗНО и ПОЗИТИВНО – для этого нужно было оставаться ПОЛНЫМ ДЕГЕНЕРАТОМ. В определенном смысле таковыми оставались ЗАПАДНЫЕ ЛИБЕРАЛЫ, ДЕМОКРАТЫ и ПОБОРНИКИ ПАЦИФИСТСКОГО МИРА. БОРЦЫ за «СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ ВСЕОБЩЕГО РАВЕНСТВА». В ПЕРИОД ВСЕОБЩЕГО ОГЛУПЛЕНИЯ (к несчастью, ПОДОБНЫЙ ПЕРИОД ПРОДОЛЖАЕТСЯ) ОСТАВАЛСЯ САМОСТОЯТЕЛЬНО МЫСЛЯЩИМ. И постоянно высказывался почти без САМОКОНТРОЛЯ. ДОЛЖЕН быть БЛАГОДАРЕН СУДЬБЕ: СОХРАНИЛСЯ, ВЫЖИЛ... ПРОНЕС ЧЕРЕЗ ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ УБЕЖДЕНИЯ, ПРИНЦИПЫ, УМЕНИЕ ЯСНО, ПОЛНО, СВОЕОБРАЗНО ВЫРАЖАТЬ СВОИ МЫСЛИ, ВЫСКАЗЫВАТЬ МНЕНИЯ.
Не могло у меня быть все гладко. И чтобы – ВСЕОБЩАЯ ПОДДЕРЖКА, ПОНИМАНИЕ.
Меня постоянно дергает и ОСКОРБЛЯЮТ – СТОРОЖА. В это время СОЛдат САМ – ПЫШЕТ КНЫГУ! Из ДАЛЕКИХ Штаков ДЫРЫ-ЖУИРУЕТ НАШПИГОВАННОЙ ЗАВИСТЬЮ и ЗЛОБОЙ «РУКОВОДЯЩЕЙ ЛИЧНОСТЬЮ».
|
|