Прожектор явью пустотелой врежет с сержатской выучкою по лицу, и голова издаст, слетевши, скрежет по белому бетонному плацу. И узнается в тени удлиненной родной затылок, профиль и судьба, и отдается в голове казненной подкованная цокотом ходьба. Как хорошо: миры, заставы, камни перетирать, бесплотностью скользя. Как бессловесно здесь и безымянно – назвать ни домом, ни межой нельзя. И как темно – не разбирает ухо, где холод щиплет, где грызется брань. Как далеко парит моя кликуха. Как далеко здесь – не наткнусь на рань. Примерзла ночь, как кожица, к бетону. Снег подметен и выскреблен чморем. И звезды напряглись почти до звона, но не рассыпят снег над январем. 2.12.1999 г.
|
|