Даная
Аристократка молодая,*
Была я счастлива - Рембрандт
Писал восторженно Данаю,
Оттачивая свой талант,
И красота его палитры,
Убранство ложа и шелка,
И радость ангела, в улыбке
Взирающего с потолка,
И скромность моего наряда,
И дождь заветный, золотой
Являли Господа награду,
Но был коротким праздник мой…
***
Влюблённый в Саскию Рембрандт писал Данаю,
Прикрыв от взглядов вожделенных стан любви.
Амур улыбчивый, к ней Зевса призывая,
Уже Персея** плод благословил.
Среди роскошного убранства медной башни,
Данае, заточенной там однажды
В мечтах о сыне – баловне небес,
Пролился золотом желанным дерзкий Зевс...
Пленённый ангельским её лицом,
Приник к Данае Бог и стал отцом.
Но Саскии недолго длился век,
И вот уже Гертье,*** хоть нелюбима,
Велит писать мифический портрет
С неё, позируя игриво.
Ещё одну Данаю дарит миру,
Заканчивая новую картину
Поверх готовой, мастер светотени.
Творец, маэстро, живописи гений
Изобразил Гертье намеренно нагою,
В призывном жесте с поднятой рукою.
Но ни дождя из золотых монет,
Ни радости в картине больше нет...
Рыдает связанный амур на фоне ткани,
Другую женщину, пронзенную желаньем,
Он лицезрит отныне -
Вот сюжет...
Но почему тревожит красный цвет?
* Саския – жена Рембрандта, умершая от чахотки в тридцатилетнем возрасте.
** От любовной связи с Зевсом Даная родила Персея
*** Гертье – служанка Рембрандта, с которой он некоторое время сожительствовал
Возвращение блудного сына
Отец
Мой сын, когда ты уходил к чужим порогам,
Где находил ты кров вдали от дома,
Зачем тебя, бунтующего, Бог
Отправил в путь дождливый?
Разве мог
Ты знать заранее, что будет впереди?
От денег, власти, славы и любви
Ты отказался.
И в груди моей
Остался след суровый давних дней.
Я вижу рубище и рваные сандалии,
В порезах руки и петлю на талии
И голову обритую твою...
Но ты вернулся, я благодарю
Всевышнего, что вижу сына вновь
Хоть перед смертью...
Молодеет кровь
От дум всечасных, что закрыть глаза
Мне сможет младший сын...
Опять слеза
При мысли о лишениях и боли
Мне застилает свет.
Подобной доли
Мы оба заслужили ли, мой сын?
Скитался ты вдали, я жил один.
Но свой кинжал ты, вижу, сохранил,
А, значит, и бесчестье пережил,
Изгой, бродяга, помнил, чей ты сын,
Я большего от жизни не просил.
Униженный, колени преклонив,
И голову на грудь мне опустив,
Ты слёз не льёшь, мой уважая сан,
Свой красный плащ тебе с прощением отдам,
Пусть видят все вокруг, какой ценой
Оплачена дорога в дом родной.
В разлуке понял, кто друзья твои? -
Ответь мне, сын, пока мы vis-à-vis…
И сын, пришедший к горькому концу,
Был как Иисус, вернувшийся к Отцу.
Сын
Прости, отец, я глупым был юнцом,
Когда с гордынею своею не смирился,
И, разорвав семейное кольцо,
Я в путь, дотоль неведомый, пустился.
Беспутный сын, все правила поправ,
Как молодое дерево, ранимый,
Я злого гения неукротимый нрав
Направил против вас, так мной любимых.
Пройдя все муки ада на земле,
Переродился, выжил и не сгинул,
Распутство, праздность вы простите мне...
Твою и брата осознав обиду,
Я снисхожденья от него не жду.
Лишь ты, мой друг, старик подслеповатый,
Готов помиловать и позабыть вражду,
А он, я чувствую, презрением объятый,
Смириться не захочет с тем, что вновь
Я в доме нашем поселюсь отныне,
Что возвратилась прежняя любовь
К тебе, не позабывшему о сыне.
Приём радушный твой не по душе
Ему, ревнивому, разгневанному брату...
Благослови сынов на рубеже -
Мы оба пред тобою виноваты.
|
|