Но парус! Порвали парус!
Каюсь, каюсь, каюсь...
В Высоцкий
Среди бардов великой России,
Где талант‚ как колосья, косили,
Жил трагическо-русский поэт,
Прохрипевший свой сольный концерт.
Его правда, словами взорвавшись,
О живых, о безвременно павших,
Застревала в сердцах и умах,
Во дворах, на подмостках, в горах.
Своим песням он душу доверил,
Он метался подстреленным зверем,
Гнал по краю упрямых коней
До конца своих жертвенных дней.
Беспокойною музою движим,
Он парил над Москвой, над Парижем,
Над строкою, пропитанной болью,
До конца недоигранной ролью.
В гости к Богу, мятежный, он рвался,
И любил, и страдал, и смеялся,
Высотой и опасностью болен,
Пил и пел, зарифмованный горем.
Захлестнувшие яростью ритмы
Полоснули, как лезвием бритвы,
Зацепились струною за парус,
Прохрипели прощальное “каюсь”...
Среди бардов великой России ...
|
|