Я видел Венецию, Рим и Афины, Как в море Эгейском играют дельфины, И не были мне далеки и запретны Ни рифы Эйлата, ни кратеры Этны. Мне надо не много, я вновь у порога, Я старый бродяга и дом мой - дорога. Я видел индийские древние храмы, Где гладит песок океанский прибой, Где в камне застыли стихи Рамаяны Под солнцем, разлившим полуденный зной. Там лотос цветет в деревенском болоте, И буйвол закинул на спину рога, И лижут муссоны в упругом полете Леса и равнины и рек берега. Я видел пески африканской пустыни, Где солнце полудня стремится в зенит, И где на закате мазками густыми Начертаны образы трех пирамид. Дорогою сквозь Пиренейские горы По склонам испанским в долины Андорры, Где небо бездонно и в полдень свежо, Я ехал однажды на синем «Пежо». Извилистых горных дорог паутина На бархате гор, вдоль обрывов и скал. И в небо уходят круги серпантина, Чтоб вниз заскользить, миновав перевал… В другой раз из Рима, сверяясь по карте, Я ехал в Помпеи на маленьком «Смарте». И путь этот был, как сказал бы поэт, Дорогой длиною в две тысячи лет. Там древние фрески немного поблекли Веками, храня непробудный покой, К ним Хронос угрюмый под грудами пепла Слегка прикоснулся тяжелой рукой. Тот город, сожженный дыханьем вулкана, Он замер, но, кажется, все еще жив, И спит у подножья горы-великана, Свой облик и дух свой для нас сохранив. Я был там, где горы умыты грозою, Где камень пророс виноградной лозою, Где в пене морской родилась Афродита, Где рощи Керкиры и древности Крита… Какие еще позовут меня дали, Которых мы даже во сне не видали? Мне надо не много, я вновь у порога, Я старый бродяга и дом мой - дорога. 2001 – 2004
|
|